Ей показалось, он почти удивился, что с тех пор и в самом деле прошло уже столько лет.
– А когда услышала, что он вернулся, наверное, сразу же стала вспоминать, как валялась с ним на сене, – проговорил он. – Где ты с ним трахалась? У него в амбаре? Или прямо в твоей машине?
Она встала – он дотянулся через стол, схватил ее за пояс и силой усадил на место.
Энни была крепко напугана, однако боялась она не за себя. Сама она умела обращаться с Бакстером, но надо было как-то предупредить Кита, что Клифф завелся всерьез. Она глубоко вздохнула и сказала:
– Клифф, дорогой, я знаю, что ты сердишься, но для меня во всем мире нет никого, кроме тебя.
Похоже, он немного успокоился, но в душе продолжал кипеть.
– Смотри у меня, чтобы никого и не было, а то пожалеешь!
– Никого у меня нет. Я понимаю, ты так злишься потому, что очень меня любишь. Мне это очень льстит. – Энни сознавала, что следовало заканчивать этот разговор, пока инициатива была еще у нее; однако она ненавидела Клиффа с такой силой, что не смогла удержаться, чтобы не вызвать у него еще одной вспышки злобы. – Не хочу, чтобы ты постоянно думал о том, чем мы с Китом занимались целых шесть лет, – добавила она.
Клифф посмотрел на нее, но ничего не сказал.
– Мы ведь тогда были еще совсем молодыми, почти детьми, – проговорила она, – и делали только то, чем занимались в то время и все другие вокруг нас. Ты должен радоваться тому, что я занималась этим только с ним, а не…
– Заткнись!
– Извини.
– Заткнись!
Она опустила голову и уставилась в тарелку, силясь не улыбнуться.
Так прошла, наверное, целая минута; потом Клифф сказал:
– Не хочу, чтобы ты говорила с ним или о нем.
– Не буду.
– Он тебе звонил?
Она отрицательно помотала головой:
– С чего бы он?
– А ты пыталась ему звонить?
– Ни за что на свете.
– Правда? Значит, за все время, как он вернулся, вы с ним так и не поговорили?
Она снова решилась, поднялась со своего места и встала у него за спиной.
– Не могу тебе врать, Клифф… – сказала она. – Я с ним случайно столкнулась на улице.
Бакстер сидел молча.
– Я тогда была вместе с Чарлиной Хелмс, со старой миссис Уитни и с Мардж, женой пастора, – продолжала Энни. – Только вышла с почты и прямо тут же с ним и столкнулась. Я вначале даже не обратила на него внимания, а потом, когда он заговорил, долго гадала, кто же это такой. Знаешь, когда люди уверены, что их признали, они начинают трещать так, что их не остановишь. Так часто бывает, со всеми. А потом, когда до меня дошло, кто это, я сказала: «Удачного вам дня, мистер Лондри», повернулась и ушла вместе с девочками.
Энни стояла, положив руки мужу на плечи; и хотя она и не видела его лица, но почувствовала, как напряглись у него все мышцы.
– Тогда я просто позабыла об этой встрече, Клифф, – добавила она. – А потом, когда вспомнила и хотела рассказать, тебя не было дома. Я понимала, что ты можешь рассердиться, но считала, что должна сказать тебе об этом. Наверное, я просто боялась заговорить первой на эту тему, вот поэтому и позабыла о ней. Насколько я поняла, он приехал только на какое-то время и собирался уже уезжать. Извини, что я не сказала тебе сразу же, – продолжала она. – Но я больше ни разу не заговорю с ним. Клянусь.
Бакстер просидел, не шевелясь, наверное, целую минуту, потом сказал:
– Ты и не сможешь.
Энни почувствовала, как сердце ее екнуло и словно куда-то провалилось; какое-то время она не в силах была произнести ни слова. Она понимала, что должна что-то сказать, но не в состоянии была задать самый очевидный вопрос. Наконец она просто повторила:
– Не буду.
– Не будешь и не сможешь. Я выставил этого сукина сына из города.
– О-о…
Клифф встал, повернулся к ней лицом и улыбнулся:
– Заезжал к нему домой сегодня утром. Удивлена?
– Нет.
– И сказал ему, чтобы он катился из города к е… матери. Он ответил, что через неделю уедет.
– Через неделю?..
– Да. Слюнтяй он сраный, и никто больше, если тебя это интересует.
– Нет, меня это не интересует.
– Он меня даже умолял разрешить ему еще немного задержаться. Я дал ему шесть дней. И врезал ему как следует, так, что он рухнул как подкошенный. Жаль, ты этого не видела. Грохнулся бревном и так и лежал не шевелясь, пока я ему там не высказал всего, что о нем думаю. Даже и не пробовал оправдываться или защищаться. Черт возьми, я даже сказал ему, что могу снять пистолет и свой полицейский значок, если он хочет разобраться на кулаках. Но он так перетрусил, что чуть в штаны не наложил. Мне даже не верится, что ты могла путаться с таким слюнтяем.
Энни закусила внезапно задрожавшие губы, но ее выдала скатившаяся по щеке слеза.
– Эй, ты что это, плачешь?
– Нет… – Она вытерла щеку. – Я просто расстроена… что тебе пришлось это делать.
– Расстроена? Чем это ты, мать твою, расстроена? Ты что, злишься на меня?
– Нет.
– Боже правый, я тебя не понимаю. Ты ревешь из-за того, что я ему врезал?
– Нет. Женщины всегда расстраиваются, когда их мужья делают что-то опасное.
– Опасное?! Этот гребаный тюфяк совсем не опасен… а впрочем, кто его знает. Когда я туда ехал, то понятия не имел, чего ожидать. Я просто понимал, что мы должны все как-то решить, по-мужски, с глазу на глаз.
– Обещай мне, пожалуйста, что больше туда не поедешь.
– Поеду, чтобы убедиться в том, что он выполнил то, что ему было сказано.
– Не надо. Пошли кого-нибудь еще.
Клифф ущипнул ее за щеку.
– Пусть тебя это не волнует. Парень, должно быть, растерял все свое мужество еще во Вьетнаме. Тебе здорово повезло, что ты не вышла за него замуж.
– Он никогда не делал мне предложения.
– А мне на это наплевать.
Энни взяла со стола тарелку.
– Пожалуй, вымою посуду.
– Потом. Иди наверх. Я сейчас тоже поднимусь. Ты там пока приготовься, – добавил он.
– Клифф…
– Да?
Энни подмывало прямо заявить ему: «Клифф, я вчера переспала с Китом и не хочу, чтобы ты впредь ко мне прикасался». Желание высказать это мужу было у нее даже сильнее, чем желание вонзить ему прямо в сердце кухонный нож.
– Клифф… я…
– Да? Что у тебя такое? Голова болит? Расстроилась? Месячные не кончились? Еще что?
– Ничего.
– Иди наверх.
Она медленно вышла из кухни, прошла через холл. Ей хотелось выскочить из дома и убежать, но далеко бы она не ушла. Ей хотелось закричать, взбежать наверх и вскрыть себе вены, грохнуть Клиффа лампой по голове, когда он поднимется в спальню, поджечь дом – что угодно, только бы не заниматься сексом с Клиффом Бакстером.
Энни ухватилась за перила лестницы и попыталась привести в порядок свои мысли. У нее сейчас есть только одна возможность: сделать вид, будто бы все в порядке, все как обычно. В разговорах ей это удавалось легко; но в постели с ним притворство ей никогда не давалось. Пока она подчинялась ему, Бакстер не замечал этого или оставался к этому безразличен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87