В ее красивых карих глазах чувствовалось напряжение.
– Спасибо, что провожаешь меня, – сказала она.
– Не стоит благодарности.
– Ты должен понять, что я не могу здесь оставаться. Ты, несомненно, узнал из моего разговора с подругами, что произошло.
– Да.
Марианна закрыла глаза и внезапно густо покраснела. От стыда? От замешательства? От горя? Ее вид, словно нож, поразил его в самое сердце.
– Я в полном замешательстве, Адам. Я не знаю, что делать. Мне необходимо уехать отсюда.
– Понимаю.
– О, Адам, ты так добр ко мне. Что бы я делала без тебя?
Казалось, нож повернули в его сердце. Адам подал ей руку. Она улыбнулась и приняла ее. Они спустились по ступенькам крыльца и направились к карете. Он внимательно изучал Марианну, стараясь запомнить черты ее лица: элегантный овал подбородка; прямой нос, который от озабоченности казался длиннее, чем обычно; прекрасную матовую кожу, которая ощущалась очень гладкой, когда он касался ее своим шершавым подбородком; нежные щеки, похожие на персики в лучах солнца; большие карие глаза с длинными, изогнутыми вверх ресницами; нежный, сочный рот с нижней губой, немного более полной, чем верхняя. Ямочки на щеках сейчас не были видны, но можно было различить едва заметные впадины, где они появлялись, когда она улыбалась.
Он вглядывался в ее образ с напряженностью художника-портретиста, словно хотел навсегда запечатлеть его.
Марианна повернулась к нему, когда они подошли к открытой дверце кареты.
– До свидания, Адам. Спасибо тебе.
Он взял ее руку и прижался к ней губами. От ее перчатки исходил легкий аромат туберозы.
– До свидания, дорогая.
Он помог ей подняться по ступенькам кареты. Она опустилась на подушки и расправила свои юбки, потом подняла голову и сказала:
– О, Адам, я совсем забыла! Ты можешь оказать мне услугу?
– Любую.
– Я попрощалась с леди Престин, но не смогла поговорить с лордом Джулианом. Когда он будет в состоянии принимать визитеров, передай ему, что я ужасно сожалею о том, что случилось с ним. И мои извинения за столь поспешный отъезд.
– Да, конечно.
– Но прошу – ни слова о причине моего отъезда. Скажи ему… какое-то личное дело вынудило меня вернуться в город.
– Не беспокойся, дорогая. Я передам ему твои извинения без лишних объяснений.
– Спасибо еще раз, Адам. Ты, как всегда, остаешься моим верным другом.
Адам заставил себя улыбнуться и кивнул.
– Наслаждайся оставшимся отдыхом. Увидимся, когда ты вернешься на Брутон-стрит, – сказала Марианна.
Нет, они больше не увидятся. Адам почти бессознательно взял ее руку, притянул к себе и нежно поцеловал, остро ощущая момент расставания. Он продлил поцелуй несколько дольше, чем полагалось по этикету, наслаждаясь последней возможностью ощутить ее близость и не желая прерывать ее.
Надо было оторваться, чтобы не поддаться искушению вытащить Марианну из кареты и заключить ее в свои объятия. Адам отпустил ее руку, и она, откинувшись на спинку сиденья, пристально посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
Адам закрыл дверцу кареты, повернулся и зашагал прочь.
Глава 15
Он снова потряс ее своим поцелуем. Ее тело все еще трепетало, когда карета выехала через ворота Оссинг-Парка. Зачем он это сделал? Она и так пребывала в замешательстве. Адам должен был учитывать это. Марианна не сомневалась, что он слышал весь ее разговор с подругами. Тогда зачем он своим поцелуем усугубил ее страдания?
Служанка Роуз, сидевшая рядом с ней в карете, делала вид, что ничего не заметила. Или, может быть, полагала, что нет ничего особенного в этом кратком дружеском поцелуе. Марианна хотела бы верить в то же самое, если бы не чувствовала что-то более глубокое в этом прикосновении его губ. В нем явно ощущалась тревожная прощальная нота, которая крайне огорчала ее. И еще что-то неуловимое, оставившее след в глубине ее сознания.
Впрочем, не важно. Сейчас не время беспокоиться об этом. При иных обстоятельствах она сосредоточилась бы на этом поцелуе и попыталась понять, что он означал, но у нее были более важные проблемы.
Кто был в ее постели? Роуз обычно любила поболтать, когда они оставались вдвоем, но в данный момент Марианна не хотела заниматься праздными разговорами. Ей надо подумать. Она прислонилась к раме окошка и закрыла глаза, притворившись дремлющей.
Каждый раз, когда она думала о том, что проделывал неизвестный мужчина с ней в постели, ей становилось не по себе. Проснувшись утром, Марианна с восторгом вспоминала, какое наслаждение доставляли ей прикосновения и поцелуи желанного любовника. Закрывая глаза, она почти ощущала его ласки, и ее тело предательски реагировало на воспоминания.
Теперь, воспроизводя в памяти те же самые подробности, она испытывала только отвращение. Кто же этот неизвестный мужчина? Неужели это действительно сэр Невилл Кеньон? Она едва знала его. Марианна попыталась вспомнить его образ и сравнить со своим представлением о таинственном любовнике.
Руки ее любовника, покрытые мягкими волосками, были мускулистыми и крепкими. Марианна никогда не видела сэра Невилла без сюртука и потому не могла сказать, какие у него руки. У любовника были широкие плечи. У сэра Невилла тоже. Волосы на голове любовника казались длинными, когда она погрузила в них свои пальцы. Волосы же сэра Невилла нельзя было назвать ни особенно короткими, ни особенно длинными. Возможно, это были его волосы, но она сомневалась.
И Марианна отчетливо помнила запах своего любовника, который еще долго оставался на постельном белье и на ее коже после того, как он ушел. Это был обольстительный запах мускуса, смешанный с ароматом лавровишневой туалетной воды. Она отчетливо помнила его.
Марианна резко открыла глаза. Она прекрасно знала этот запах. Она обоняла его не более пяти минут назад.
Адам!
У него широкие плечи и длинные волосы на голове. И она часто видела выступавшую из раскрытого ворота рубашки волосатую грудь, когда он снимал галстук в ее гостиной. Кроме того, у него плоский живот. И, несомненно, это был его запах.
Адам! Адам стал ее таинственным любовником.
Марианна закрыла глаза и вздохнула. Адам. Любовник, о котором она давно мечтала. Мужчина, с которым ее долгие годы связывала платоническая дружба, и чьи недавние ласки пробудили ее дремлющие инстинкты. Он был лучшим из мужчин, и она с некоторых пор втайне желала, чтобы он стал ее любовником.
Адам. Адам. Адам.
Марианна прижала руку к груди и подавила готовый вырваться крик. Значит, это был Адам, а не какой-то неизвестный мужчина. Это Адам возносил ее к вершинам страсти. Это Адам дарил ей неведомые доселе ласки. Это Адам постарался убедить ее, что она способна получать полное удовлетворение от интимной близости.
Потому что Адам знал истинное положение дел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
– Спасибо, что провожаешь меня, – сказала она.
– Не стоит благодарности.
– Ты должен понять, что я не могу здесь оставаться. Ты, несомненно, узнал из моего разговора с подругами, что произошло.
– Да.
Марианна закрыла глаза и внезапно густо покраснела. От стыда? От замешательства? От горя? Ее вид, словно нож, поразил его в самое сердце.
– Я в полном замешательстве, Адам. Я не знаю, что делать. Мне необходимо уехать отсюда.
– Понимаю.
– О, Адам, ты так добр ко мне. Что бы я делала без тебя?
Казалось, нож повернули в его сердце. Адам подал ей руку. Она улыбнулась и приняла ее. Они спустились по ступенькам крыльца и направились к карете. Он внимательно изучал Марианну, стараясь запомнить черты ее лица: элегантный овал подбородка; прямой нос, который от озабоченности казался длиннее, чем обычно; прекрасную матовую кожу, которая ощущалась очень гладкой, когда он касался ее своим шершавым подбородком; нежные щеки, похожие на персики в лучах солнца; большие карие глаза с длинными, изогнутыми вверх ресницами; нежный, сочный рот с нижней губой, немного более полной, чем верхняя. Ямочки на щеках сейчас не были видны, но можно было различить едва заметные впадины, где они появлялись, когда она улыбалась.
Он вглядывался в ее образ с напряженностью художника-портретиста, словно хотел навсегда запечатлеть его.
Марианна повернулась к нему, когда они подошли к открытой дверце кареты.
– До свидания, Адам. Спасибо тебе.
Он взял ее руку и прижался к ней губами. От ее перчатки исходил легкий аромат туберозы.
– До свидания, дорогая.
Он помог ей подняться по ступенькам кареты. Она опустилась на подушки и расправила свои юбки, потом подняла голову и сказала:
– О, Адам, я совсем забыла! Ты можешь оказать мне услугу?
– Любую.
– Я попрощалась с леди Престин, но не смогла поговорить с лордом Джулианом. Когда он будет в состоянии принимать визитеров, передай ему, что я ужасно сожалею о том, что случилось с ним. И мои извинения за столь поспешный отъезд.
– Да, конечно.
– Но прошу – ни слова о причине моего отъезда. Скажи ему… какое-то личное дело вынудило меня вернуться в город.
– Не беспокойся, дорогая. Я передам ему твои извинения без лишних объяснений.
– Спасибо еще раз, Адам. Ты, как всегда, остаешься моим верным другом.
Адам заставил себя улыбнуться и кивнул.
– Наслаждайся оставшимся отдыхом. Увидимся, когда ты вернешься на Брутон-стрит, – сказала Марианна.
Нет, они больше не увидятся. Адам почти бессознательно взял ее руку, притянул к себе и нежно поцеловал, остро ощущая момент расставания. Он продлил поцелуй несколько дольше, чем полагалось по этикету, наслаждаясь последней возможностью ощутить ее близость и не желая прерывать ее.
Надо было оторваться, чтобы не поддаться искушению вытащить Марианну из кареты и заключить ее в свои объятия. Адам отпустил ее руку, и она, откинувшись на спинку сиденья, пристально посмотрела на него широко раскрытыми глазами.
Адам закрыл дверцу кареты, повернулся и зашагал прочь.
Глава 15
Он снова потряс ее своим поцелуем. Ее тело все еще трепетало, когда карета выехала через ворота Оссинг-Парка. Зачем он это сделал? Она и так пребывала в замешательстве. Адам должен был учитывать это. Марианна не сомневалась, что он слышал весь ее разговор с подругами. Тогда зачем он своим поцелуем усугубил ее страдания?
Служанка Роуз, сидевшая рядом с ней в карете, делала вид, что ничего не заметила. Или, может быть, полагала, что нет ничего особенного в этом кратком дружеском поцелуе. Марианна хотела бы верить в то же самое, если бы не чувствовала что-то более глубокое в этом прикосновении его губ. В нем явно ощущалась тревожная прощальная нота, которая крайне огорчала ее. И еще что-то неуловимое, оставившее след в глубине ее сознания.
Впрочем, не важно. Сейчас не время беспокоиться об этом. При иных обстоятельствах она сосредоточилась бы на этом поцелуе и попыталась понять, что он означал, но у нее были более важные проблемы.
Кто был в ее постели? Роуз обычно любила поболтать, когда они оставались вдвоем, но в данный момент Марианна не хотела заниматься праздными разговорами. Ей надо подумать. Она прислонилась к раме окошка и закрыла глаза, притворившись дремлющей.
Каждый раз, когда она думала о том, что проделывал неизвестный мужчина с ней в постели, ей становилось не по себе. Проснувшись утром, Марианна с восторгом вспоминала, какое наслаждение доставляли ей прикосновения и поцелуи желанного любовника. Закрывая глаза, она почти ощущала его ласки, и ее тело предательски реагировало на воспоминания.
Теперь, воспроизводя в памяти те же самые подробности, она испытывала только отвращение. Кто же этот неизвестный мужчина? Неужели это действительно сэр Невилл Кеньон? Она едва знала его. Марианна попыталась вспомнить его образ и сравнить со своим представлением о таинственном любовнике.
Руки ее любовника, покрытые мягкими волосками, были мускулистыми и крепкими. Марианна никогда не видела сэра Невилла без сюртука и потому не могла сказать, какие у него руки. У любовника были широкие плечи. У сэра Невилла тоже. Волосы на голове любовника казались длинными, когда она погрузила в них свои пальцы. Волосы же сэра Невилла нельзя было назвать ни особенно короткими, ни особенно длинными. Возможно, это были его волосы, но она сомневалась.
И Марианна отчетливо помнила запах своего любовника, который еще долго оставался на постельном белье и на ее коже после того, как он ушел. Это был обольстительный запах мускуса, смешанный с ароматом лавровишневой туалетной воды. Она отчетливо помнила его.
Марианна резко открыла глаза. Она прекрасно знала этот запах. Она обоняла его не более пяти минут назад.
Адам!
У него широкие плечи и длинные волосы на голове. И она часто видела выступавшую из раскрытого ворота рубашки волосатую грудь, когда он снимал галстук в ее гостиной. Кроме того, у него плоский живот. И, несомненно, это был его запах.
Адам! Адам стал ее таинственным любовником.
Марианна закрыла глаза и вздохнула. Адам. Любовник, о котором она давно мечтала. Мужчина, с которым ее долгие годы связывала платоническая дружба, и чьи недавние ласки пробудили ее дремлющие инстинкты. Он был лучшим из мужчин, и она с некоторых пор втайне желала, чтобы он стал ее любовником.
Адам. Адам. Адам.
Марианна прижала руку к груди и подавила готовый вырваться крик. Значит, это был Адам, а не какой-то неизвестный мужчина. Это Адам возносил ее к вершинам страсти. Это Адам дарил ей неведомые доселе ласки. Это Адам постарался убедить ее, что она способна получать полное удовлетворение от интимной близости.
Потому что Адам знал истинное положение дел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70