Теперь ей уже не было так больно и неприятно, как прежде.
Он сделал выпад – один, другой, третий, и каждый раз Беатрис напрягала мускулы. Так прошло несколько минут. Болезненное ощущение постепенно ослабевало, но с Девленом творилось что-то странное.
Его лицо исказилось словно от боли. Глаза закрылись. Его движения становились все более яростными, и он уже не сдерживал себя. Беатрис пришлось закинуть руки за голову и упереться ладонями в спинку кровати – таким бурным был его натиск.
Внезапно Девлен вскрикнул. Тяжело дыша, он обрушился на постель. Его сердце так бешено колотилось, что Беатрис не в шутку испугалась за него.
Но уже в следующее мгновение он поднял голову. Его лицо пылало, глаза сверкали.
– Вы, наверное, ломаете себе голову, какого черта вы это сделали?
– Вы были правы. Это оказалось не слишком приятно. Хотя поначалу было совсем не плохо, но…
– И сейчас вы бы предпочли, чтобы этого всего не было?
Беатрис смущенно кивнула.
– Мне очень жаль, Беатрис. Я заставлю вас изменить свое мнение.
Беатрис поспешно покачала головой. Она больше не собиралась этим заниматься. Никогда. Девлен придвинулся ближе и крепко обнял ее. Но его объятия не могли приглушить саднящую боль и чувство разочарования.
Теперь оставалось лишь дождаться рассвета, а тогда и бранить себя. Сейчас на это просто не было сил. Беатрис глубоко вздохнула и провалилась в сон.
Глава 23
Проснувшись на следующее утро, Беатрис обнаружила, что Девлен уже встал. Он подошел к окну, открыл створку, сгреб с карниза снег и слепил из него шар. Локтем захлопнув окно, он вернулся к кровати и сделал нечто ужасное – сунул Беатрис снежный шар между ног и прижал.
Она так и подскочила от неожиданности.
– Девлен! Что вы делаете?
– Лежите спокойно, – скомандовал он. – Попытайтесь выдержать как можно дольше. Снег поможет уменьшить отек.
Беатрис безвольно упала на подушки.
– Будет немного саднить, но тут уж ничего не поделаешь.
– Кажется, я совсем окоченела, – пожаловалась Беатрис. – Может, уже достаточно?
Он ненадолго отнял снег, но когда Беатрис решила, что с врачеванием уже покончено, снова приложил его.
– Для человека, который никогда не имел дела с девственницами, вы слишком хорошо знаете, как за ними ухаживать.
– Просто я кое-что знаю о единорогах, – улыбнулся Девлен.
Беатрис оставалось только уступить ему и лежать, доверившись его заботам. Она испытывала неловкость, но Девлен держался так просто и непринужденно, что Беатрис невольно прониклась к нему благодарностью.
Когда большая часть снега растаяла, Девлен собрал остатки в лохань и вытер Беатрис полотенцем. Как он и обещал, она чувствовала себя намного лучше.
– Мне нужно идти, – сказала Беатрис, посмотрев в окно.
Небо уже начинало светлеть.
Девлен кивнул, встал и шагнул к окну.
– Снег прекратился несколько часов назад. Мы можем отправляться сегодня.
Беатрис села на постели, аккуратно сложив полотенце, которое Девлен заботливо подложил под нее. Оба молчали, немного смущенные, погруженные в свои мысли.
Беатрис хотелось поблагодарить Девлена за заботу и искренность. Ей хотелось объяснить, почему она пришла в его комнату и чего ожидала. Он помог ей справиться с одиночеством, удовлетворил ее любопытство, но теперь ее терзало великое множество вопросов.
Скажет ли он правду, если спросить?
Почему одним лишь мужчинам позволено испытывать наслаждение? Может, потому, что женщинам даровано счастье вынашивать ребенка? И так ли уж глупо с ее стороны стремиться пережить те же мгновения блаженства, которые довелось ощутить Девлену?
Она соскользнула с края кровати и торопливо надела ночную сорочку, а поверх нее капот. Девлен по-прежнему стоял у окна спиной к Беатрис. Обнаженный, невзирая на холод, он нисколько не заботился о том, что его могут увидеть со двора.
«Вот так зрелище представится глазам трактирщика или служанок», – подумала Беатрис.
– Я ухожу, – сказала она, и только тогда Девлен обернулся. Он хмуро взглянул на Беатрис, и она невольно вздрогнула – таким мрачным было его лицо. Блеск в глазах Девлена потух, губы сжались в тонкую линию, словно никогда прежде не улыбались. Суровый и неприступный, он походил на холодную мраморную статую. Еще вчера, увидев его таким, Беатрис пришла бы в замешательство, испугалась бы или насторожилась. Но этой ночью их тела стали единым целым, и всего несколько минут назад Девлен нежно заботился о ней.
– Позвольте мне прежде выйти и отпустить служанку. Если вы не печетесь о своей репутации, то я по-прежнему дорожу своей.
Вернувшись, он даже не взглянул на Беатрис.
– Идите и разбудите Роберта. Скажите ему, что я хочу отправиться в путь как можно скорее.
Беатрис покорно кивнула.
– Мы перекусим в дороге. Я попрошу трактирщика приготовить нам корзину с едой.
Она снова кивнула, как послушная служанка.
Беатрис открыла дверь, бросила взгляд на Девлена, но он уже отвернулся к окну и наблюдал за ее отражением в стекле. Она плотнее запахнула капот на груди, словно хотела скрыть все те места на своем теле, которых касались руки Девлена, его колючий подбородок, его горячие губы, его язык. Ее кожа все еще горела от его поцелуев.
Беатрис молча вышла и закрыла за собой дверь. Слова горечи и сожаления так и остались невысказанными.
Солнце слепило, отражаясь от белых глянцевых сугробов. Беатрис прикрыла глаза рукой.
Пока они выходили с постоялого двора и усаживались в карету, Роберт недовольно ворчал, Что еще слишком рано, что он голоден, замерз и устал, но Беатрис делала вид, что не слышит его нытья.
– Что толку бесконечно жаловаться? Вам ведь не станет легче, если вы будете продолжать брюзжать.
К ее удивлению, мальчик затих. Он откинулся на подушки, сложил руки на груди и хранил молчание до самого появления Девлена.
– Сколько нам еще добираться до Эдинбурга, Девлен?
Девлен закрыл за собой дверцу кареты и уселся рядом с Беатрис. Раньше он никогда этого не делал. Чтобы скрыть растерянность, девушка принялась расправлять юбки. Она проделала это дважды, прежде чем осознала, чем заняты ее руки.
– При хорошей погоде путь занял бы у нас всего несколько часов, Роберт. Но за ночь нападало столько снега, что я даже не знаю, сможем ли мы продолжать путь. Если дорогу завалило намертво, нам придется вернуться назад.
– Но я хочу в Эдинбург.
Беатрис строго взглянула на него, рискуя вызвать новую вспышку герцогского гнева. Она не собиралась терпеть дерзкие выходки невоспитанного ребенка, даже если он и носит громкий титул.
Ид Роберт, надо отдать ему должное, хорошо умел угадывать настроение своей гувернантки. Поэтому он отвернулся, завалился на подушки и замолк.
Девлен коротко постучал в потолок, давая сигнал кучеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
Он сделал выпад – один, другой, третий, и каждый раз Беатрис напрягала мускулы. Так прошло несколько минут. Болезненное ощущение постепенно ослабевало, но с Девленом творилось что-то странное.
Его лицо исказилось словно от боли. Глаза закрылись. Его движения становились все более яростными, и он уже не сдерживал себя. Беатрис пришлось закинуть руки за голову и упереться ладонями в спинку кровати – таким бурным был его натиск.
Внезапно Девлен вскрикнул. Тяжело дыша, он обрушился на постель. Его сердце так бешено колотилось, что Беатрис не в шутку испугалась за него.
Но уже в следующее мгновение он поднял голову. Его лицо пылало, глаза сверкали.
– Вы, наверное, ломаете себе голову, какого черта вы это сделали?
– Вы были правы. Это оказалось не слишком приятно. Хотя поначалу было совсем не плохо, но…
– И сейчас вы бы предпочли, чтобы этого всего не было?
Беатрис смущенно кивнула.
– Мне очень жаль, Беатрис. Я заставлю вас изменить свое мнение.
Беатрис поспешно покачала головой. Она больше не собиралась этим заниматься. Никогда. Девлен придвинулся ближе и крепко обнял ее. Но его объятия не могли приглушить саднящую боль и чувство разочарования.
Теперь оставалось лишь дождаться рассвета, а тогда и бранить себя. Сейчас на это просто не было сил. Беатрис глубоко вздохнула и провалилась в сон.
Глава 23
Проснувшись на следующее утро, Беатрис обнаружила, что Девлен уже встал. Он подошел к окну, открыл створку, сгреб с карниза снег и слепил из него шар. Локтем захлопнув окно, он вернулся к кровати и сделал нечто ужасное – сунул Беатрис снежный шар между ног и прижал.
Она так и подскочила от неожиданности.
– Девлен! Что вы делаете?
– Лежите спокойно, – скомандовал он. – Попытайтесь выдержать как можно дольше. Снег поможет уменьшить отек.
Беатрис безвольно упала на подушки.
– Будет немного саднить, но тут уж ничего не поделаешь.
– Кажется, я совсем окоченела, – пожаловалась Беатрис. – Может, уже достаточно?
Он ненадолго отнял снег, но когда Беатрис решила, что с врачеванием уже покончено, снова приложил его.
– Для человека, который никогда не имел дела с девственницами, вы слишком хорошо знаете, как за ними ухаживать.
– Просто я кое-что знаю о единорогах, – улыбнулся Девлен.
Беатрис оставалось только уступить ему и лежать, доверившись его заботам. Она испытывала неловкость, но Девлен держался так просто и непринужденно, что Беатрис невольно прониклась к нему благодарностью.
Когда большая часть снега растаяла, Девлен собрал остатки в лохань и вытер Беатрис полотенцем. Как он и обещал, она чувствовала себя намного лучше.
– Мне нужно идти, – сказала Беатрис, посмотрев в окно.
Небо уже начинало светлеть.
Девлен кивнул, встал и шагнул к окну.
– Снег прекратился несколько часов назад. Мы можем отправляться сегодня.
Беатрис села на постели, аккуратно сложив полотенце, которое Девлен заботливо подложил под нее. Оба молчали, немного смущенные, погруженные в свои мысли.
Беатрис хотелось поблагодарить Девлена за заботу и искренность. Ей хотелось объяснить, почему она пришла в его комнату и чего ожидала. Он помог ей справиться с одиночеством, удовлетворил ее любопытство, но теперь ее терзало великое множество вопросов.
Скажет ли он правду, если спросить?
Почему одним лишь мужчинам позволено испытывать наслаждение? Может, потому, что женщинам даровано счастье вынашивать ребенка? И так ли уж глупо с ее стороны стремиться пережить те же мгновения блаженства, которые довелось ощутить Девлену?
Она соскользнула с края кровати и торопливо надела ночную сорочку, а поверх нее капот. Девлен по-прежнему стоял у окна спиной к Беатрис. Обнаженный, невзирая на холод, он нисколько не заботился о том, что его могут увидеть со двора.
«Вот так зрелище представится глазам трактирщика или служанок», – подумала Беатрис.
– Я ухожу, – сказала она, и только тогда Девлен обернулся. Он хмуро взглянул на Беатрис, и она невольно вздрогнула – таким мрачным было его лицо. Блеск в глазах Девлена потух, губы сжались в тонкую линию, словно никогда прежде не улыбались. Суровый и неприступный, он походил на холодную мраморную статую. Еще вчера, увидев его таким, Беатрис пришла бы в замешательство, испугалась бы или насторожилась. Но этой ночью их тела стали единым целым, и всего несколько минут назад Девлен нежно заботился о ней.
– Позвольте мне прежде выйти и отпустить служанку. Если вы не печетесь о своей репутации, то я по-прежнему дорожу своей.
Вернувшись, он даже не взглянул на Беатрис.
– Идите и разбудите Роберта. Скажите ему, что я хочу отправиться в путь как можно скорее.
Беатрис покорно кивнула.
– Мы перекусим в дороге. Я попрошу трактирщика приготовить нам корзину с едой.
Она снова кивнула, как послушная служанка.
Беатрис открыла дверь, бросила взгляд на Девлена, но он уже отвернулся к окну и наблюдал за ее отражением в стекле. Она плотнее запахнула капот на груди, словно хотела скрыть все те места на своем теле, которых касались руки Девлена, его колючий подбородок, его горячие губы, его язык. Ее кожа все еще горела от его поцелуев.
Беатрис молча вышла и закрыла за собой дверь. Слова горечи и сожаления так и остались невысказанными.
Солнце слепило, отражаясь от белых глянцевых сугробов. Беатрис прикрыла глаза рукой.
Пока они выходили с постоялого двора и усаживались в карету, Роберт недовольно ворчал, Что еще слишком рано, что он голоден, замерз и устал, но Беатрис делала вид, что не слышит его нытья.
– Что толку бесконечно жаловаться? Вам ведь не станет легче, если вы будете продолжать брюзжать.
К ее удивлению, мальчик затих. Он откинулся на подушки, сложил руки на груди и хранил молчание до самого появления Девлена.
– Сколько нам еще добираться до Эдинбурга, Девлен?
Девлен закрыл за собой дверцу кареты и уселся рядом с Беатрис. Раньше он никогда этого не делал. Чтобы скрыть растерянность, девушка принялась расправлять юбки. Она проделала это дважды, прежде чем осознала, чем заняты ее руки.
– При хорошей погоде путь занял бы у нас всего несколько часов, Роберт. Но за ночь нападало столько снега, что я даже не знаю, сможем ли мы продолжать путь. Если дорогу завалило намертво, нам придется вернуться назад.
– Но я хочу в Эдинбург.
Беатрис строго взглянула на него, рискуя вызвать новую вспышку герцогского гнева. Она не собиралась терпеть дерзкие выходки невоспитанного ребенка, даже если он и носит громкий титул.
Ид Роберт, надо отдать ему должное, хорошо умел угадывать настроение своей гувернантки. Поэтому он отвернулся, завалился на подушки и замолк.
Девлен коротко постучал в потолок, давая сигнал кучеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83