— Не докучай мне. Ребята составляют список. Бог мой! Триста с лишним подозреваемых. Плюс те, что улизнули. Да еще ты, черт бы тебя побрал.
— Спасибо, Сэм. Увидимся завтра.
Перекатив сигару из одного уголка широкого рта в другой, он проворчал:
— Послушай, Шелл. Я знаю, что ты в этом не замешан, но в полиции полно разного народа. Так что приди поговорить с ребятами. Ты же угрожал этому парню.
— Угу. С утра пораньше.
— Скажем, в десять.
— Лады. В десять так в десять. Увидимся утром, Сэм.
Внизу я взглянул на очередь гостей, сообщавших свои имена, адреса и тому подобное джентльменам в форме из департамента полиции. И все без масок — веселье кончилось.
Сейчас, без масок, я узнал многие лица, которые видел до сих пор лишь в кинофильмах. Это походило на справочник «Кто есть кто в Голливуде». Я заметил Питера Стори, комика из «Магны», весьма известного также по радиопередачам, а рядом с ним одну из блестящих звезд «Магны» — мексиканку Констанцу Кармочу, способную опалить любого мужчину с расстояния в двенадцать футов. Я прошел вдоль очереди к двери, узнав еще несколько лиц, пока не увидел стоявших вместе Ирва Сили и Пола Кларка.
Я остановился и спросил:
— Ну, теперь-то вы счастливы?
Кларк повернул голову, его квадратное лицо искривилось. Он свирепо гаркнул:
— Ты спятил?
— Ага, спятил, — отозвался я. — Привет, Ирв!
Он нервно погладил себя по огромному животу.
— Бог мой! Разве это не ужасно? Не очень-то большая потеря, но... О Господи!
Я понял, что он имел в виду. Я попытался разговорить их, но безуспешно. Очередь выстроилась в два ряда — люди стояли парами. Чуть впереди красивая темноволосая девушка приложила руку ко лбу, встряхнула головой, повернулась к мужчине рядом с ней и проговорила:
— Марк, принеси мне, пожалуйста, что-нибудь попить. Мне... мне плохо.
Я разглядел ее профиль, когда она повернулась к мужчине слева от нее. Лицо ее мертвенно побледнело, глаза закатились, и она потеряла сознание.
Она не шутила.
Я дернулся было в ее сторону, когда она рухнула на пол, но на моем пути оказалась другая женщина. К тому же мужчина, стоявший рядом с ней, уже поднял ее и отнес на ближайший диван. К ним подошел полицейский.
— Кто это? — спросил я.
— Вандра Прайс, — подсказал Ирв. — Новенькая, еще не закалилась. Деревенская девочка, только-только появилась в Голливуде. Такие волнения не для нее.
— Похоже на то, — согласился я. Раньше я слышал имя девушки, но ничего не знал о ней. Одна из новых и широко рекламируемых звезд «Магны». Недавно вышел ее фильм — «Тень любви». Я его еще не видел, но теперь собирался посмотреть непременно.
У нее было красивое лицо и прелестная фигурка с весьма завлекательными формами. Но меня удивило одно обстоятельство: она сильно ударилась об пол, а ее обольстительные формы едва шевельнулись.
Однако в Голливуде и не такое увидишь.
Ирву и Кларку я сказал:
— Я ухожу. А вы, парни, похоже, не вовремя принялись обзываться.
— А, иди ты к черту! — отозвался Кларк.
Ирв погладил ладонью свое брюхо:
— Одно меня радует, Шелл: я-то не ударил этого типа.
Вот умник. Я не нашелся, что ответить.
Он напомнил мне, что я не только вмазал Брэйну незадолго до его смерти, но и орал во все горло, что убью его. Замечательно! Просто замечательно, так что копы непременно заинтересуются мной.
Криво ухмыльнувшись, я попрощался с ними и мимо полицейского в дверях вышел на улицу, ломая голову над тем, что мне делать.
* * *
Я остановил свой красавец «кадиллак» — с откидным верхом и обалденного желтого цвета — на противоположной от апартамент-отеля «Спартак» стороне улицы. Нервничая, я выкурил сигарету и небрежно швырнул окурок в сторону ухоженного газона возле клуба «Уилшир-кантри».
Поднявшись в свою квартиру на втором этаже, я зажег лампу на письменном столе и подошел к рыбкам. Когда они привыкли к свету, я включил верхний свет. Удивительно привлекательные существа эти тропические рыбки всех цветов радуги. Красные, голубые, полосатые, пятнистые, одни побольше, другие поменьше. В моей гостиной два аквариума, а еще один я держу в офисе.
Мне нравятся рыбки. В аквариумах они родятся, вырастают, занимаются любовью по-рыбьи и умирают на моих глазах. Иногда они даже убивают друг друга, как люди. Все же они умнее людей, потому что не устраивают войн и других крупных побоищ.
Я отвернулся от расслабляющего рыбьего мирка, и меня тут же поманила моя неотразимая «Амелия» — ослепительная обнаженная, висящая над моим фальшивым камином.
Погрузившись в глубокое кожаное кресло — мое любимое место отдыха — и закинув ноги на один из трех пуфов, разбросанных по моей гостиной, я стал размышлять о перерезанном горле Брэйна, о блузке с низким вырезом у «Серебряной маски» и о трех с лишним сотнях человек в маскарадных костюмах, любой из которых мог совершить убийство.
Единственное, в чем я был уверен, — это не я его совершил. Я — частный сыщик, и это дело разбередило мое профессиональное любопытство. Однако важнее всего был факт, что я ударил будущего покойника. Хуже того, меня охватило предчувствие, что не будет мне удачи, пока я не раскручу это дело об убийстве и не выйду из него с честью. Вероятно, в глазах многих людей кино и многих полицейских я был самым главным подозреваемым из всех подозреваемых. Я оказался в непривычном, совершенно новом для меня положении — на крючке, и жаждал освободиться от этого ощущения как можно быстрее.
Кто же и почему это сделал? Меня интересовали, естественно, мотив, возможность, средства и все остальное. Кинжал был орудием преступления. Тут все просто. Но кто из толпы мужчин и женщин перерезал горло Брэйну? И почему он — или она — сделал это? Брэйн, судя по всему, заслуживал смерти. Возможно, однако... Забудь про это, Скотт. Завтра тебе предстоит трудный день.
Я встал, прошел в спальню, снял мундир конного полицейского и повесил в шкаф. Намыливаясь в ванной, я раздумывал о вечеринке и особенно о прелестной девушке в серебряной маске и юбке с обручами.
Она меня интересовала, но я никак не мог сообразить, каким образом она оказалась замешанной в этой передряге и почему сбежала. Я так ни до чего и не додумался, когда забрался под свежую простыню и постарался заснуть. Еще некоторое время я лежал и размышлял о девушке, сожалея, что так и не узнал, кто она, куда исчезла и насколько замешана в убийстве. Красивая, с прекрасной фигурой. К тому же она казалась забавной. Так что мне очень хотелось познакомиться поближе с маленькой «Серебряной маской».
Но тут я вспомнил жуткое горло Брэйна.
Глава 4
Я проснулся, когда один за другим прозвонили два будильника. Утро было свежим и ясным. Я же чувствовал себя паршиво, голова раскалывалась.
Со стоном я выпростал ноги из-под простыни и опустил их на черный ковер, ощущая отвратительный вкус во рту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
— Спасибо, Сэм. Увидимся завтра.
Перекатив сигару из одного уголка широкого рта в другой, он проворчал:
— Послушай, Шелл. Я знаю, что ты в этом не замешан, но в полиции полно разного народа. Так что приди поговорить с ребятами. Ты же угрожал этому парню.
— Угу. С утра пораньше.
— Скажем, в десять.
— Лады. В десять так в десять. Увидимся утром, Сэм.
Внизу я взглянул на очередь гостей, сообщавших свои имена, адреса и тому подобное джентльменам в форме из департамента полиции. И все без масок — веселье кончилось.
Сейчас, без масок, я узнал многие лица, которые видел до сих пор лишь в кинофильмах. Это походило на справочник «Кто есть кто в Голливуде». Я заметил Питера Стори, комика из «Магны», весьма известного также по радиопередачам, а рядом с ним одну из блестящих звезд «Магны» — мексиканку Констанцу Кармочу, способную опалить любого мужчину с расстояния в двенадцать футов. Я прошел вдоль очереди к двери, узнав еще несколько лиц, пока не увидел стоявших вместе Ирва Сили и Пола Кларка.
Я остановился и спросил:
— Ну, теперь-то вы счастливы?
Кларк повернул голову, его квадратное лицо искривилось. Он свирепо гаркнул:
— Ты спятил?
— Ага, спятил, — отозвался я. — Привет, Ирв!
Он нервно погладил себя по огромному животу.
— Бог мой! Разве это не ужасно? Не очень-то большая потеря, но... О Господи!
Я понял, что он имел в виду. Я попытался разговорить их, но безуспешно. Очередь выстроилась в два ряда — люди стояли парами. Чуть впереди красивая темноволосая девушка приложила руку ко лбу, встряхнула головой, повернулась к мужчине рядом с ней и проговорила:
— Марк, принеси мне, пожалуйста, что-нибудь попить. Мне... мне плохо.
Я разглядел ее профиль, когда она повернулась к мужчине слева от нее. Лицо ее мертвенно побледнело, глаза закатились, и она потеряла сознание.
Она не шутила.
Я дернулся было в ее сторону, когда она рухнула на пол, но на моем пути оказалась другая женщина. К тому же мужчина, стоявший рядом с ней, уже поднял ее и отнес на ближайший диван. К ним подошел полицейский.
— Кто это? — спросил я.
— Вандра Прайс, — подсказал Ирв. — Новенькая, еще не закалилась. Деревенская девочка, только-только появилась в Голливуде. Такие волнения не для нее.
— Похоже на то, — согласился я. Раньше я слышал имя девушки, но ничего не знал о ней. Одна из новых и широко рекламируемых звезд «Магны». Недавно вышел ее фильм — «Тень любви». Я его еще не видел, но теперь собирался посмотреть непременно.
У нее было красивое лицо и прелестная фигурка с весьма завлекательными формами. Но меня удивило одно обстоятельство: она сильно ударилась об пол, а ее обольстительные формы едва шевельнулись.
Однако в Голливуде и не такое увидишь.
Ирву и Кларку я сказал:
— Я ухожу. А вы, парни, похоже, не вовремя принялись обзываться.
— А, иди ты к черту! — отозвался Кларк.
Ирв погладил ладонью свое брюхо:
— Одно меня радует, Шелл: я-то не ударил этого типа.
Вот умник. Я не нашелся, что ответить.
Он напомнил мне, что я не только вмазал Брэйну незадолго до его смерти, но и орал во все горло, что убью его. Замечательно! Просто замечательно, так что копы непременно заинтересуются мной.
Криво ухмыльнувшись, я попрощался с ними и мимо полицейского в дверях вышел на улицу, ломая голову над тем, что мне делать.
* * *
Я остановил свой красавец «кадиллак» — с откидным верхом и обалденного желтого цвета — на противоположной от апартамент-отеля «Спартак» стороне улицы. Нервничая, я выкурил сигарету и небрежно швырнул окурок в сторону ухоженного газона возле клуба «Уилшир-кантри».
Поднявшись в свою квартиру на втором этаже, я зажег лампу на письменном столе и подошел к рыбкам. Когда они привыкли к свету, я включил верхний свет. Удивительно привлекательные существа эти тропические рыбки всех цветов радуги. Красные, голубые, полосатые, пятнистые, одни побольше, другие поменьше. В моей гостиной два аквариума, а еще один я держу в офисе.
Мне нравятся рыбки. В аквариумах они родятся, вырастают, занимаются любовью по-рыбьи и умирают на моих глазах. Иногда они даже убивают друг друга, как люди. Все же они умнее людей, потому что не устраивают войн и других крупных побоищ.
Я отвернулся от расслабляющего рыбьего мирка, и меня тут же поманила моя неотразимая «Амелия» — ослепительная обнаженная, висящая над моим фальшивым камином.
Погрузившись в глубокое кожаное кресло — мое любимое место отдыха — и закинув ноги на один из трех пуфов, разбросанных по моей гостиной, я стал размышлять о перерезанном горле Брэйна, о блузке с низким вырезом у «Серебряной маски» и о трех с лишним сотнях человек в маскарадных костюмах, любой из которых мог совершить убийство.
Единственное, в чем я был уверен, — это не я его совершил. Я — частный сыщик, и это дело разбередило мое профессиональное любопытство. Однако важнее всего был факт, что я ударил будущего покойника. Хуже того, меня охватило предчувствие, что не будет мне удачи, пока я не раскручу это дело об убийстве и не выйду из него с честью. Вероятно, в глазах многих людей кино и многих полицейских я был самым главным подозреваемым из всех подозреваемых. Я оказался в непривычном, совершенно новом для меня положении — на крючке, и жаждал освободиться от этого ощущения как можно быстрее.
Кто же и почему это сделал? Меня интересовали, естественно, мотив, возможность, средства и все остальное. Кинжал был орудием преступления. Тут все просто. Но кто из толпы мужчин и женщин перерезал горло Брэйну? И почему он — или она — сделал это? Брэйн, судя по всему, заслуживал смерти. Возможно, однако... Забудь про это, Скотт. Завтра тебе предстоит трудный день.
Я встал, прошел в спальню, снял мундир конного полицейского и повесил в шкаф. Намыливаясь в ванной, я раздумывал о вечеринке и особенно о прелестной девушке в серебряной маске и юбке с обручами.
Она меня интересовала, но я никак не мог сообразить, каким образом она оказалась замешанной в этой передряге и почему сбежала. Я так ни до чего и не додумался, когда забрался под свежую простыню и постарался заснуть. Еще некоторое время я лежал и размышлял о девушке, сожалея, что так и не узнал, кто она, куда исчезла и насколько замешана в убийстве. Красивая, с прекрасной фигурой. К тому же она казалась забавной. Так что мне очень хотелось познакомиться поближе с маленькой «Серебряной маской».
Но тут я вспомнил жуткое горло Брэйна.
Глава 4
Я проснулся, когда один за другим прозвонили два будильника. Утро было свежим и ясным. Я же чувствовал себя паршиво, голова раскалывалась.
Со стоном я выпростал ноги из-под простыни и опустил их на черный ковер, ощущая отвратительный вкус во рту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42