французский солдат и бедная итальянская девушка!
— Подлый немецкий прислужник!
— Поберегитесь! — бандит сжа л кулаки.
— Ваше счастье, что я скован цепями!
— Ладно, ладно, — миролюбиво сказал Стефано. — Не будем ссориться. Мне нужно только, чтобы вы скрепили подписью соглашение и — возвращайтесь в свой полк!
— Если бы не цепи, вколотил бы я эти слова в вашу изменническую глотку!
Побледнев от злости, итальянец скрипнул зубами и с кулаками бросился на зуава. Тот презрительно усмехнулся:
— Чтобы ударить меня, вам придется подойти очень близко… Но вы не осмелитесь, потому что боитесь. Вы — трус!
— Я заставлю вас жестоко заплатить за оскорбления!
— Не думал, что вы их почувствуете: ваша натура им полностью соответствует и не способна воспринимать оскорбления, как спина осла побои кнута.
— Ну это уж слишком! — итальянец. — На меня возложили миссию посредника, но теперь — к черту переговоры! Я прикончу обоих!
В ярости он схватил девушку за руку и поволок на середину комнаты. Беттина закричала. И в это мгновение грянул выстрел, предатель Стефано рухнул замертво.
— Меткое попадание! — заметил капрал.
— Он мертв. Слава Богу! — вздохнула юная итальянка.
Сквозь рассеивающийся дым они увидели стоявшего в дверях охранника с массивным ружьем.
— Как, старина, это вы? По правде говоря, выстрел пришелся как нельзя кстати и остановил подлеца.
Франкур решил, что охранник убил Стефано, потому что отвечал за безопасность пленных, принадлежащих его хозяину.
Старый солдат достал связку ключей и, выбрав нужный, открыл замок на наручниках капрала, а затем расстегнул кандалы на ногах.
— Бедные дети! — сказал он по-итальянски, с нежностью посмотрев на молодых людей. — Вы довольно страдали. Будьте же свободны!
— Вы дарите нам свободу? — веря собственным ушам, в один голос воскликнули Беттина и Франкур.
— Да. Но нужно уходить немедленно! Следуйте за мной!
В порыве признательности Франкур и Беттина по очереди пожали руку тюремщика, шепча слова благодарности.
— Идемте же, — прервал их старик, — если вам дорога жизнь.
Темными коридорами он вывел их к каменной лестнице. К счастью, беглецы никого не встретили на пути: благодаря толстым каменным стенам, выстрела не услышали. Поднявшись по лестнице вслед за старым солдатом, они вошли в просторную полукруглую комнату, скромно обставленную, но опрятную. Железная кровать, стол, платяной шкаф — вот и вся мебель, что в ней была, на стене висели сабля и солдатский ранец.
— Где мы? — спросила Бет тина.
— В знаменитой старой башне Торразо де Кремона, хранителем которой я являюсь. Это мои апартаменты — две комнаты и кухня.
— Вы живете один?
— Да, синьорина. Один с тех пор, как потерял жену и единственного сына.
— Простите ради Бога, я причинила вам боль своим вопросом.
— Нисколько, синьорина, воспоминания согревают мне душу. Но ближе к делу! Вам необходимо переодеться: униформа выдаст вас, капрал. Да и девушку может узнать кто-нибудь из семерки. В соседней комнате вещи моего бедного сына, они подойдут вам, синьорина.
Беттина послушно удалилась. Старик достал из шкафа ворох поношенной полугражданской-полувоенной одежды и отдал Франкуру. Ботинки на шнурках, брюки из серой ткани, старый белый пиджак и шляпа с петушиным пером сделали капрала неузнаваемым. Внимание зуава привлекли лежащие на одной из полок кларнет и очки с голубыми стеклами.
— Могу я одолжить у вас эти предметы?
— Берите все, что вам нужно.
— Благодарю. А теперь внимание!
Достав носовой платок, Франкур завязал левый глаз, а поверх повязки надел очки.
— Ну что? Чем не бродячий артист?
Приложив инструмент к губам, молодой человек извлек несколько звуков. Из соседней комнаты вышла одетая подростком Беттина. Она выглядела очаровательно и сознавала это. Увидев капрала в новом обличье, девушка воскликнула:
— Франкур, дорогой, вы великолепны!
— Правда? Я буду дядюшкой Джироламо, бродячим музыкантом, а вы — моим племянником Флорентино, который водит меня по улицам городов, по дорогам и проселкам. Я буду играть на кларнете, вы — петь, и так, путешествуя от деревни к деревне, мы доберемся до французской армии.
— Браво! Ваш план замечателен! Но если вы будете говорить по-итальянски, все сразу поймут, что вы — француз.
— Но я могу быть из Савойи, там говорят по-французски.
— У вас на все готов ответ! Что ж, попрощаемся с нашим благодетелем и — в путь!
— Но мне необходимо взять солдатскую одежду.
— И я не хочу оставлять мое платье.
Старый охранник подал капралу сумку.
— Вы можете сложить сюда ваши вещи. Но если кто-нибудь обнаружит их, вас могут обвинить в шпионаже. И тогда — немедленный расстрел без суда и следствия.
— Такой довод меня не остановит! А вас, любимая?
— Меня тоже, — храбро ответила юная итальянка.
— В таком случае уложим нашу одежду. Вот, готово! Закрываю все в азор, который пришел к нам из других времен, из другой страны.
— Азор?
— Зуавы так называют заплечную сумку. Итак, дядюшка Джироламо и племянник Флорентино отправляются в путь!
— Да, да. Идите, идите! — поторапливал их тюремщик.
— Мы бесконечно признательны вам, дорогой спаситель! — произнесла Беттина, пожимая старику руку.
Тот с нежностью посмотрел на нее.
— Я счастлив, что помог вам и заплатил священный долг, — растроганно ответил охранник.
— Долг?
— Да, синьорина. Я — австриец. Десять лет тому назад сержантом я находился среди тех, кто осаждал восставшую Брешию. Во время приступа меня тяжело ранило на баррикадах, и я попал в руки итальянцев. Репрессии осаждаемых были ужасны. Но сопротивление бунтовщиков превосходило их. Никакой пощады, убивали всех, кто оказался в плену. Меня, умирающего и истекающего кровью, собирались расстрелять. Смерть не пугала меня, но я горевал о моих жене и сыне. Одна добрая женщина, пожалев, вытащила меня из-под пуль, перевязала, залечила раны… То была графиня ди Сан-Жермано.
— Мама!
— Да, синьорина, ваша благородная, святая мать. Завоеватели обошлись с ней бесчестно. Я случайно узнал ваше имя и решил спасти, чего бы мне это ни стоило… А теперь уходите, скорее!
— Но что будет с вами, благородный человек?
— Я убил одного из членов Палаты, теперь моя жизнь в их руках. Будь что будет! И пусть вас не мучают угрызения совести, я выполнил свой долг, и совесть моя чиста. Смерть не страшит меня. Прощайте, дети мои, и будьте счастливы!
ГЛАВА 7
На просторах Ломбардии. — «Итальянская шпионка». — Старая проклятая башня. — Наполеон III полагается на обстоятельства. — Боевой порядок. — Главная цель сражения — массив Сольферино. — Дуэль двух императоров. — Жестокая битва. — 350 тысяч воинов.
Головокружительная скорость, с которой развивались события, выбивала противника из колеи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
— Подлый немецкий прислужник!
— Поберегитесь! — бандит сжа л кулаки.
— Ваше счастье, что я скован цепями!
— Ладно, ладно, — миролюбиво сказал Стефано. — Не будем ссориться. Мне нужно только, чтобы вы скрепили подписью соглашение и — возвращайтесь в свой полк!
— Если бы не цепи, вколотил бы я эти слова в вашу изменническую глотку!
Побледнев от злости, итальянец скрипнул зубами и с кулаками бросился на зуава. Тот презрительно усмехнулся:
— Чтобы ударить меня, вам придется подойти очень близко… Но вы не осмелитесь, потому что боитесь. Вы — трус!
— Я заставлю вас жестоко заплатить за оскорбления!
— Не думал, что вы их почувствуете: ваша натура им полностью соответствует и не способна воспринимать оскорбления, как спина осла побои кнута.
— Ну это уж слишком! — итальянец. — На меня возложили миссию посредника, но теперь — к черту переговоры! Я прикончу обоих!
В ярости он схватил девушку за руку и поволок на середину комнаты. Беттина закричала. И в это мгновение грянул выстрел, предатель Стефано рухнул замертво.
— Меткое попадание! — заметил капрал.
— Он мертв. Слава Богу! — вздохнула юная итальянка.
Сквозь рассеивающийся дым они увидели стоявшего в дверях охранника с массивным ружьем.
— Как, старина, это вы? По правде говоря, выстрел пришелся как нельзя кстати и остановил подлеца.
Франкур решил, что охранник убил Стефано, потому что отвечал за безопасность пленных, принадлежащих его хозяину.
Старый солдат достал связку ключей и, выбрав нужный, открыл замок на наручниках капрала, а затем расстегнул кандалы на ногах.
— Бедные дети! — сказал он по-итальянски, с нежностью посмотрев на молодых людей. — Вы довольно страдали. Будьте же свободны!
— Вы дарите нам свободу? — веря собственным ушам, в один голос воскликнули Беттина и Франкур.
— Да. Но нужно уходить немедленно! Следуйте за мной!
В порыве признательности Франкур и Беттина по очереди пожали руку тюремщика, шепча слова благодарности.
— Идемте же, — прервал их старик, — если вам дорога жизнь.
Темными коридорами он вывел их к каменной лестнице. К счастью, беглецы никого не встретили на пути: благодаря толстым каменным стенам, выстрела не услышали. Поднявшись по лестнице вслед за старым солдатом, они вошли в просторную полукруглую комнату, скромно обставленную, но опрятную. Железная кровать, стол, платяной шкаф — вот и вся мебель, что в ней была, на стене висели сабля и солдатский ранец.
— Где мы? — спросила Бет тина.
— В знаменитой старой башне Торразо де Кремона, хранителем которой я являюсь. Это мои апартаменты — две комнаты и кухня.
— Вы живете один?
— Да, синьорина. Один с тех пор, как потерял жену и единственного сына.
— Простите ради Бога, я причинила вам боль своим вопросом.
— Нисколько, синьорина, воспоминания согревают мне душу. Но ближе к делу! Вам необходимо переодеться: униформа выдаст вас, капрал. Да и девушку может узнать кто-нибудь из семерки. В соседней комнате вещи моего бедного сына, они подойдут вам, синьорина.
Беттина послушно удалилась. Старик достал из шкафа ворох поношенной полугражданской-полувоенной одежды и отдал Франкуру. Ботинки на шнурках, брюки из серой ткани, старый белый пиджак и шляпа с петушиным пером сделали капрала неузнаваемым. Внимание зуава привлекли лежащие на одной из полок кларнет и очки с голубыми стеклами.
— Могу я одолжить у вас эти предметы?
— Берите все, что вам нужно.
— Благодарю. А теперь внимание!
Достав носовой платок, Франкур завязал левый глаз, а поверх повязки надел очки.
— Ну что? Чем не бродячий артист?
Приложив инструмент к губам, молодой человек извлек несколько звуков. Из соседней комнаты вышла одетая подростком Беттина. Она выглядела очаровательно и сознавала это. Увидев капрала в новом обличье, девушка воскликнула:
— Франкур, дорогой, вы великолепны!
— Правда? Я буду дядюшкой Джироламо, бродячим музыкантом, а вы — моим племянником Флорентино, который водит меня по улицам городов, по дорогам и проселкам. Я буду играть на кларнете, вы — петь, и так, путешествуя от деревни к деревне, мы доберемся до французской армии.
— Браво! Ваш план замечателен! Но если вы будете говорить по-итальянски, все сразу поймут, что вы — француз.
— Но я могу быть из Савойи, там говорят по-французски.
— У вас на все готов ответ! Что ж, попрощаемся с нашим благодетелем и — в путь!
— Но мне необходимо взять солдатскую одежду.
— И я не хочу оставлять мое платье.
Старый охранник подал капралу сумку.
— Вы можете сложить сюда ваши вещи. Но если кто-нибудь обнаружит их, вас могут обвинить в шпионаже. И тогда — немедленный расстрел без суда и следствия.
— Такой довод меня не остановит! А вас, любимая?
— Меня тоже, — храбро ответила юная итальянка.
— В таком случае уложим нашу одежду. Вот, готово! Закрываю все в азор, который пришел к нам из других времен, из другой страны.
— Азор?
— Зуавы так называют заплечную сумку. Итак, дядюшка Джироламо и племянник Флорентино отправляются в путь!
— Да, да. Идите, идите! — поторапливал их тюремщик.
— Мы бесконечно признательны вам, дорогой спаситель! — произнесла Беттина, пожимая старику руку.
Тот с нежностью посмотрел на нее.
— Я счастлив, что помог вам и заплатил священный долг, — растроганно ответил охранник.
— Долг?
— Да, синьорина. Я — австриец. Десять лет тому назад сержантом я находился среди тех, кто осаждал восставшую Брешию. Во время приступа меня тяжело ранило на баррикадах, и я попал в руки итальянцев. Репрессии осаждаемых были ужасны. Но сопротивление бунтовщиков превосходило их. Никакой пощады, убивали всех, кто оказался в плену. Меня, умирающего и истекающего кровью, собирались расстрелять. Смерть не пугала меня, но я горевал о моих жене и сыне. Одна добрая женщина, пожалев, вытащила меня из-под пуль, перевязала, залечила раны… То была графиня ди Сан-Жермано.
— Мама!
— Да, синьорина, ваша благородная, святая мать. Завоеватели обошлись с ней бесчестно. Я случайно узнал ваше имя и решил спасти, чего бы мне это ни стоило… А теперь уходите, скорее!
— Но что будет с вами, благородный человек?
— Я убил одного из членов Палаты, теперь моя жизнь в их руках. Будь что будет! И пусть вас не мучают угрызения совести, я выполнил свой долг, и совесть моя чиста. Смерть не страшит меня. Прощайте, дети мои, и будьте счастливы!
ГЛАВА 7
На просторах Ломбардии. — «Итальянская шпионка». — Старая проклятая башня. — Наполеон III полагается на обстоятельства. — Боевой порядок. — Главная цель сражения — массив Сольферино. — Дуэль двух императоров. — Жестокая битва. — 350 тысяч воинов.
Головокружительная скорость, с которой развивались события, выбивала противника из колеи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45