Столько вещей надо держать в голове. Столько всяких проблем...
Наверное, его беспокоит предстоящая встреча с президентом в Кэмп-Дэвиде, решила Мэдди. И все равно он мог бы ее предупредить о том, что пригласил Мак-Катчинсов на уик-энд.
Джек нежно ей улыбнулся:
– Извини, малыш, я просто забыл.
Когда он так говорил, невозможно было сердиться. В нем появлялось что-то обезоруживающее, и весь ее гнев моментально улетучивался. Она хотела рассердиться, и не могла.
– Ничего страшного. Мне просто хотелось бы знать заранее.
Она не стала ему говорить о том, что не выносит Пола Мак-Катчинса. Джек об этом знал. Этот толстый, надменный, высокомерный сенатор всех подавлял, даже, по-видимому, собственную жену, которая, похоже, перед ним трепещет. Даже их дети повышенно возбудимы. Общество троицы бледных хнычущих ребятишек не доставляло Мэдди никакого удовольствия, хотя она детей любила.
– Они приедут с детьми?
– Я сказал, чтобы детей не брали, – усмехнулся Джек. – Знаю, что ты их не выносишь. И не могу тебя в этом винить. И, кроме того, они пугают лошадей.
– Уже легче.
Они вошли в дом. Прошедшая неделя для обоих была трудной. Мэдди чувствовала сильную усталость. В эту ночь она заснула в объятиях Джека, а утром даже не слышала, когда он встал. К тому времени, когда она спустилась к завтраку, он уже сидел полностью одетый и просматривал газеты. Поспешно поцеловал жену и через несколько минут уехал в Белый дом, откуда президентский вертолет должен был доставить его в Кэмп-Дэвид.
– Желаю удачи.
Улыбаясь, Мэдди налила себе кофе. Джек, похоже, в приподнятом настроении. Ничто его так не возбуждает, как власть. Это подобно наркотику.
Позже, когда они встретились в аэропорту, он буквально сиял от радости.
– Ну что, вы разрешили все ближневосточные проблемы или запланировали где-нибудь небольшую победоносную войну?
При одном взгляде на довольное лицо мужа она снова влюбилась в него. Джек так красив, так чертовски привлекателен...
– Что-то вроде этого, – загадочно улыбнулся он.
Они прошли к самолету, который он купил зимой. Они пользовались им в выходные дни. Иногда Джек летал на нем и по делам.
– Ты можешь мне об этом рассказать?
Мэдди умирала от любопытства. Однако Джек только рассмеялся и покачал головой. Он любил ее поддразнивать, когда ему было известно что-то такое, чего она не знала.
– Пока нет. Потерпи еще немного.
Через двадцать минут они поднялись в воздух. Самолет вели два пилота. Сидя в удобных креслах в задней части салона, Мэдди с Джеком оживленно беседовали. Однако прибыв на ферму, Мэдди, к своему великому огорчению, увидела, что Мак-Катчинсы уже там и ждут их. Они приехали на машине из Вашингтона еще утром.
Как обычно, Пол Мак-Катчинс звонко хлопнул Джека по спине, а потом с такой силой стиснул Мэдди в объятиях, что едва не задушил. Его жена не проронила ни слова, лишь на мгновение встретилась с Мэдди глазами. Как будто боялась, что Мэдди раскроет какую-то ее мрачную тайну, если чуть дольше задержит на ней взгляд. Что-то в Дженет Мак-Катчинс всегда вызывало у Мэдди неловкость, какое-то беспокойное чувство, хотя она не могла бы точно определить, что это такое, да и не думала об этом.
Однако на этот раз Джеку понадобилось поговорить с Полом наедине о каком-то законопроекте, кажется, по поводу контроля над применением огнестрельного оружия. Вечно актуальная тема. Мужчины удалились, а Мэдди осталась наедине с Дженет. Пригласила ее пройти в дом, предложила лимонада и пирожков, приготовленных кухаркой – замечательной итальянкой, проработавшей у них много лет. Джек нанял ее перед женитьбой на Мэдди. В сущности, это была скорее его ферма, чем семейная. Он с большим удовольствием проводил здесь время. Мэдди же это место казалось слишком удаленным от мира. К тому же она никогда не увлекалась лошадьми. Джек же нередко использовал загородный дом для приема нужных людей, вроде Пола Мак-Катчинса.
Женщины сидели за столом в гостиной. Мэдди расспрашивала Дженет о детях. Покончив с лимонадом и пирожками, она предложила гостье прогуляться по саду. Время в ожидании мужчин тянулось бесконечно. Мэдди без умолку болтала о погоде, о ферме и ее истории, о новых розовых кустах, высаженных садовником. Внезапно, кинув взгляд на Дженет, она, к своему ужасу, заметила, что та плачет. Никто не мог бы назвать полноватую, бледную Дженет привлекательной. Кроме того, в ее облике постоянно ощущалась какая-то печаль. Особенно сейчас, когда по ее щекам безудержно текли слезы.
– Что с вами? Я могу вам чем-нибудь помочь?
Дженет отрицательно покачала головой. Слезы полились ручьем.
– Простите, – наконец выговорила она. – Мне так неловко.
– Все в порядке. – Мэдди остановилась у садовой скамейки. – Принести вам воды?
Она старалась не смотреть на Дженет. Та снова покачала головой. Высморкалась. Подняла глаза на Мэдди. Их взгляды встретились. Мэдди показалось, что в глазах гостьи она прочла мольбу о помощи.
– Я не знаю, что мне делать. – Голос Дженет дрогнул.
– И все же могу я вам чем-нибудь помочь?
Что это с Дженет? Возможно, она больна или кто-нибудь из детей? Она выглядит такой расстроенной, такой несчастной. Мэдди терялась в догадках.
– Никто здесь не поможет, Я не знаю, что мне делать. Пол... он меня ненавидит.
– Да нет же, я уверена, это не так.
Мэдди чувствовала себя полной идиоткой. Она абсолютно ни о чем не догадывалась. Однако, похоже, Пол действительно ненавидит жену.
– За что ему вас ненавидеть?
– Это продолжается уже давно. Он меня мучает. Ему пришлось на мне жениться, потому что я забеременела.
– Никто не смог бы заставить его это сделать, если бы он не захотел.
Их старшему двенадцать. После этого у них родились еще двое. Кто их заставлял это делать... Приходится признать, что она, Мэдди, ни разу не видела, чтобы Пол был ласков или хотя бы приветлив с женой. Одна из причин, по которой она его не любила.
– Мы не можем себе позволить развестись. Пол говорит, это повредит его карьере политика.
Вполне вероятно, но ведь другие как-то это переживают... И тут Дженет сказала нечто такое, отчего у Мэдди перехватило дыхание.
– Он меня избивает.
От этих слов кровь застыла в жилах у Мэдди. Дженет приподняла рукав платья и показала синяки на руке. За последние годы Мэдди слышала немало неприятных рассказов о несдержанности и дурном характере Мак-Катчинса, и вот наглядное тому подтверждение. Она не знала, что сказать. Ее сердце рванулось навстречу несчастной женщине, ей захотелось обнять Дженет.
– Уйдите от него. Не позволяйте ему над вами издеваться. Я девять лет прожила с таким человеком.
Она хорошо помнила свою прежнюю жизнь, хотя и пыталась о ней забыть.
– Как вам удалось вырваться?
Внезапно они почувствовали себя подругами по несчастью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77
Наверное, его беспокоит предстоящая встреча с президентом в Кэмп-Дэвиде, решила Мэдди. И все равно он мог бы ее предупредить о том, что пригласил Мак-Катчинсов на уик-энд.
Джек нежно ей улыбнулся:
– Извини, малыш, я просто забыл.
Когда он так говорил, невозможно было сердиться. В нем появлялось что-то обезоруживающее, и весь ее гнев моментально улетучивался. Она хотела рассердиться, и не могла.
– Ничего страшного. Мне просто хотелось бы знать заранее.
Она не стала ему говорить о том, что не выносит Пола Мак-Катчинса. Джек об этом знал. Этот толстый, надменный, высокомерный сенатор всех подавлял, даже, по-видимому, собственную жену, которая, похоже, перед ним трепещет. Даже их дети повышенно возбудимы. Общество троицы бледных хнычущих ребятишек не доставляло Мэдди никакого удовольствия, хотя она детей любила.
– Они приедут с детьми?
– Я сказал, чтобы детей не брали, – усмехнулся Джек. – Знаю, что ты их не выносишь. И не могу тебя в этом винить. И, кроме того, они пугают лошадей.
– Уже легче.
Они вошли в дом. Прошедшая неделя для обоих была трудной. Мэдди чувствовала сильную усталость. В эту ночь она заснула в объятиях Джека, а утром даже не слышала, когда он встал. К тому времени, когда она спустилась к завтраку, он уже сидел полностью одетый и просматривал газеты. Поспешно поцеловал жену и через несколько минут уехал в Белый дом, откуда президентский вертолет должен был доставить его в Кэмп-Дэвид.
– Желаю удачи.
Улыбаясь, Мэдди налила себе кофе. Джек, похоже, в приподнятом настроении. Ничто его так не возбуждает, как власть. Это подобно наркотику.
Позже, когда они встретились в аэропорту, он буквально сиял от радости.
– Ну что, вы разрешили все ближневосточные проблемы или запланировали где-нибудь небольшую победоносную войну?
При одном взгляде на довольное лицо мужа она снова влюбилась в него. Джек так красив, так чертовски привлекателен...
– Что-то вроде этого, – загадочно улыбнулся он.
Они прошли к самолету, который он купил зимой. Они пользовались им в выходные дни. Иногда Джек летал на нем и по делам.
– Ты можешь мне об этом рассказать?
Мэдди умирала от любопытства. Однако Джек только рассмеялся и покачал головой. Он любил ее поддразнивать, когда ему было известно что-то такое, чего она не знала.
– Пока нет. Потерпи еще немного.
Через двадцать минут они поднялись в воздух. Самолет вели два пилота. Сидя в удобных креслах в задней части салона, Мэдди с Джеком оживленно беседовали. Однако прибыв на ферму, Мэдди, к своему великому огорчению, увидела, что Мак-Катчинсы уже там и ждут их. Они приехали на машине из Вашингтона еще утром.
Как обычно, Пол Мак-Катчинс звонко хлопнул Джека по спине, а потом с такой силой стиснул Мэдди в объятиях, что едва не задушил. Его жена не проронила ни слова, лишь на мгновение встретилась с Мэдди глазами. Как будто боялась, что Мэдди раскроет какую-то ее мрачную тайну, если чуть дольше задержит на ней взгляд. Что-то в Дженет Мак-Катчинс всегда вызывало у Мэдди неловкость, какое-то беспокойное чувство, хотя она не могла бы точно определить, что это такое, да и не думала об этом.
Однако на этот раз Джеку понадобилось поговорить с Полом наедине о каком-то законопроекте, кажется, по поводу контроля над применением огнестрельного оружия. Вечно актуальная тема. Мужчины удалились, а Мэдди осталась наедине с Дженет. Пригласила ее пройти в дом, предложила лимонада и пирожков, приготовленных кухаркой – замечательной итальянкой, проработавшей у них много лет. Джек нанял ее перед женитьбой на Мэдди. В сущности, это была скорее его ферма, чем семейная. Он с большим удовольствием проводил здесь время. Мэдди же это место казалось слишком удаленным от мира. К тому же она никогда не увлекалась лошадьми. Джек же нередко использовал загородный дом для приема нужных людей, вроде Пола Мак-Катчинса.
Женщины сидели за столом в гостиной. Мэдди расспрашивала Дженет о детях. Покончив с лимонадом и пирожками, она предложила гостье прогуляться по саду. Время в ожидании мужчин тянулось бесконечно. Мэдди без умолку болтала о погоде, о ферме и ее истории, о новых розовых кустах, высаженных садовником. Внезапно, кинув взгляд на Дженет, она, к своему ужасу, заметила, что та плачет. Никто не мог бы назвать полноватую, бледную Дженет привлекательной. Кроме того, в ее облике постоянно ощущалась какая-то печаль. Особенно сейчас, когда по ее щекам безудержно текли слезы.
– Что с вами? Я могу вам чем-нибудь помочь?
Дженет отрицательно покачала головой. Слезы полились ручьем.
– Простите, – наконец выговорила она. – Мне так неловко.
– Все в порядке. – Мэдди остановилась у садовой скамейки. – Принести вам воды?
Она старалась не смотреть на Дженет. Та снова покачала головой. Высморкалась. Подняла глаза на Мэдди. Их взгляды встретились. Мэдди показалось, что в глазах гостьи она прочла мольбу о помощи.
– Я не знаю, что мне делать. – Голос Дженет дрогнул.
– И все же могу я вам чем-нибудь помочь?
Что это с Дженет? Возможно, она больна или кто-нибудь из детей? Она выглядит такой расстроенной, такой несчастной. Мэдди терялась в догадках.
– Никто здесь не поможет, Я не знаю, что мне делать. Пол... он меня ненавидит.
– Да нет же, я уверена, это не так.
Мэдди чувствовала себя полной идиоткой. Она абсолютно ни о чем не догадывалась. Однако, похоже, Пол действительно ненавидит жену.
– За что ему вас ненавидеть?
– Это продолжается уже давно. Он меня мучает. Ему пришлось на мне жениться, потому что я забеременела.
– Никто не смог бы заставить его это сделать, если бы он не захотел.
Их старшему двенадцать. После этого у них родились еще двое. Кто их заставлял это делать... Приходится признать, что она, Мэдди, ни разу не видела, чтобы Пол был ласков или хотя бы приветлив с женой. Одна из причин, по которой она его не любила.
– Мы не можем себе позволить развестись. Пол говорит, это повредит его карьере политика.
Вполне вероятно, но ведь другие как-то это переживают... И тут Дженет сказала нечто такое, отчего у Мэдди перехватило дыхание.
– Он меня избивает.
От этих слов кровь застыла в жилах у Мэдди. Дженет приподняла рукав платья и показала синяки на руке. За последние годы Мэдди слышала немало неприятных рассказов о несдержанности и дурном характере Мак-Катчинса, и вот наглядное тому подтверждение. Она не знала, что сказать. Ее сердце рванулось навстречу несчастной женщине, ей захотелось обнять Дженет.
– Уйдите от него. Не позволяйте ему над вами издеваться. Я девять лет прожила с таким человеком.
Она хорошо помнила свою прежнюю жизнь, хотя и пыталась о ней забыть.
– Как вам удалось вырваться?
Внезапно они почувствовали себя подругами по несчастью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77