Их отношения так долго были целомудренными, что она была не готова к внезапному взрыву чувственности и любви.
— А я что, по-твоему, делаю? — прошептал он, покрывая поцелуями ее лицо. — Ты очень, очень красива, и я хочу тебя всю…
И с этими словами Брок поцеловал ее — очень медленно, с нежностью, которой Алекс никогда ранее не испытывала.
Одной рукой Брок ласкал ее оставшуюся грудь, а второй нежно коснулся рубца, а потом, скользнув по животу, обнял за талию. Руки у него оказались очень сильными. Алекс почувствовала прилив захватывающего дух желания, и в этот момент Брок поцеловал ее более властно.
— Брок… что мы делаем? — спросила она, не в состоянии собраться с мыслями. Впрочем, еще через мгновение она поняла, что этого и не стоит делать. — Что мы… что… о-о-о…
Брок расстегнул ее джинсы и скользнул в них рукой, а потом медленно снял их при помощи Алекс. Его руки осторожно исследовали ее ноги, бедра и то, что между ними. Алекс сняла с него одежду, и через несколько минут он уложил ее на кушетку перед горящим камином в гостиной этого уютного домика, в который он привез ее уже во второй раз. Брок покрывал ее тело поцелуями, двигаясь от груди и рубца на юг, пока Алекс не застонала от этих прикосновений. «О, Брок… О, Брок…» — шептала она, не в силах поверить в то, что происходит. Как они могут? Он ведь всего лишь близкий друг. Но когда он вошел в нее, он стал чем-то большим — частью ее жизни, ее тела. Комната наполнилась долгими, нежными стонами бесконечного желания. Они долго любили друг друга; поленья мирно потрескивали в камине, иногда рассыпаясь искрами.
Наконец Брок издал грудной вопль, а Алекс содрогнулась. И после этой одновременной кульминации они долго лежали в объятиях друг друга, безмолвные и потрясенные. Брок желал ее долго, а Алекс не осознавала, что он чувствует. Просто им надо было созреть, как двум деревьям, переплестись ветвями, срастись корнями и стать одним существом, чтобы никогда не разделяться.
— Господи, да что же это такое? — лениво улыбнулась она в ответ на его очередной поцелуй.
Брок привлек ее к себе, не потрудившись даже извлечь из нее орудие своей страсти.
— Хочешь, чтобы я объяснил? — поинтересовался Брок. — Ты не знаешь — и никогда не узнаешь, — как я мечтал об этой минуте. Ты никогда не узнаешь, как я тебя люблю и как я молился о том, чтобы ты ко мне пришла.
— Да где же я-то была все это время? — спросила она, глядя на него удивленным и безоблачно счастливым взглядом. Это был самый радостный момент в его жизни. Брок был чувственным, нежным и невероятно сексуальным. И они так долго были друзьями, что полюбить его не составляло особого труда. Теперь она чувствовала, что связана с Броком до конца своих дней. — Как же я не замечала, что ты ко мне что-то испытываешь? — спрашивала она, ругая себя за собственную глупость и слепоту.
— Ты была слишком занята своей рвотой.
— Это точно, — улыбнулась она. — Я рада, что в конце концов я сделала нечто более утонченное — я имею в виду стриптиз.
Внезапно Алекс рассмеялась своей наивности. Ей ни разу не приходило в голову, что их отношения так далеко зайдут, но теперь она была рада такому повороту событий. Трудно было поверить в то, что ее хотели — с ее «уродством» и рубцом. Она ведь даже не пыталась от него это скрыть. Вдруг. Брок снял с нее парик и отложил его в сторону. Между ними не должно было быть ничего неестественного.
— Похоже, мне теперь не нужно делать пластическую операцию, раз у меня есть молодой мужчина. Ведь выбор был именно таким, если я не ошибаюсь? — с улыбкой сказала она, но потом добавила обеспокоенным голосом:
— А ты понимаешь, как я чудовищно стара, дурачок? Я на десять лет старше тебя.
Можно сказать, что я тебе в матери гожусь.
— Ерунда. Ты ведешь себя так, как будто тебе двенадцать.
Без меня тебе придется трудно, — откровенно, без заносчивости и притворства сказал он.
— Похоже, ты прав. Но все-таки я старше.
— А мне плевать.
— У тебя не правильная позиция. Когда тебе будет девяносто, мне будет сто.
— Я закрою глаза, когда мы будем заниматься любовью, — успокоил ее он.
— А я одолжу тебе свой парик.
— Хорошо. — Брок крепко обнял ее и поцеловал. В приступе смеха Алекс вдруг почувствовала, что он снова возбуждается. Их поцелуи стали горячими и страстными, и столь долго томившееся в одиночестве тело Алекс отвечало на ласки Брока с подлинным неистовством. После этого Брок, боявшийся утомить ее, принес одеяло и прикрыл свою подругу, лежавшую прямо на ковре у камина. Она мирно спала в его объятиях, а он думал о том, какой он счастливый человек. Брок знал, что теперь никуда ее не отпустит. Он слишком долго ждал того, чтобы она к нему пришла. И она пришла — нагая и бесхитростная, и теперь он был готов на все, чтобы удержать ее. Отныне она принадлежала ему, а не Сэму. И Брок собирался провести с ней всю жизнь.
Глава 17
После возвращения из Вермонта Брок пошел вместе с Алекс на химиотерапию и присутствовал при осмотре, предшествовавшем процедуре. На рентгеновских снимках все было чисто; Алекс осталось только семь недель. Доктор Уэббер была очень удовлетворена результатами лечения и высказывала свои соображения не только Алекс, но и Броку, воспринимая их как пару.
— Как это странно, — со смущенной улыбкой сказала Алекс в такси по дороге в офис. Она расслабленно прислонилась к его плечу, чувствуя подкатывающую тошноту. Последние остатки стеснения между ними улетучились.
— Что странно? — спросил он, внимательно наблюдая за ее состоянием, готовый помочь в любую минуту.
— Мы с тобой, — улыбнулась Алекс, поправляя съехавший парик. — С нами обращаются, как с мужем и женой. Ты это замечал? Тот парень из бакалеи в Вермонте подумал, что ты мой муж. И доктор Уэббер ведет себя так, как будто ты был со мной с самого начала. Неужели никто не понимает, что я гожусь тебе в матери?
Алекс не переставала удивляться тому, как легко все это оказалось. Их роман продолжался всего три дня, но уже казался вполне естественным не только им, но и всем окружающим.
— Я думаю, они не замечают, мамочка, — сказал он, целуя ее в нос.
— Ты должен обращать внимание на четырнадцатилетних девчонок. Здоровых девчонок.
— Занимайтесь своим делом, советник.
Единственной трудностью было то, что они должны были держать это в тайне от сотрудников. Партнеры и помощники не должны были вступать в близкие отношения или брак. В противном случае один из них должен был уйти из фирмы.
Это был обычный неписаный закон юридических контор, и в случае обнаружения их романа Брок, стоявший ниже Алекс в иерархической лестнице «Бартлетт и Паскин», неизбежно потерял бы работу.
По дороге они попали в пробку и, возвращаясь, потратили больше времени, чем предполагали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
— А я что, по-твоему, делаю? — прошептал он, покрывая поцелуями ее лицо. — Ты очень, очень красива, и я хочу тебя всю…
И с этими словами Брок поцеловал ее — очень медленно, с нежностью, которой Алекс никогда ранее не испытывала.
Одной рукой Брок ласкал ее оставшуюся грудь, а второй нежно коснулся рубца, а потом, скользнув по животу, обнял за талию. Руки у него оказались очень сильными. Алекс почувствовала прилив захватывающего дух желания, и в этот момент Брок поцеловал ее более властно.
— Брок… что мы делаем? — спросила она, не в состоянии собраться с мыслями. Впрочем, еще через мгновение она поняла, что этого и не стоит делать. — Что мы… что… о-о-о…
Брок расстегнул ее джинсы и скользнул в них рукой, а потом медленно снял их при помощи Алекс. Его руки осторожно исследовали ее ноги, бедра и то, что между ними. Алекс сняла с него одежду, и через несколько минут он уложил ее на кушетку перед горящим камином в гостиной этого уютного домика, в который он привез ее уже во второй раз. Брок покрывал ее тело поцелуями, двигаясь от груди и рубца на юг, пока Алекс не застонала от этих прикосновений. «О, Брок… О, Брок…» — шептала она, не в силах поверить в то, что происходит. Как они могут? Он ведь всего лишь близкий друг. Но когда он вошел в нее, он стал чем-то большим — частью ее жизни, ее тела. Комната наполнилась долгими, нежными стонами бесконечного желания. Они долго любили друг друга; поленья мирно потрескивали в камине, иногда рассыпаясь искрами.
Наконец Брок издал грудной вопль, а Алекс содрогнулась. И после этой одновременной кульминации они долго лежали в объятиях друг друга, безмолвные и потрясенные. Брок желал ее долго, а Алекс не осознавала, что он чувствует. Просто им надо было созреть, как двум деревьям, переплестись ветвями, срастись корнями и стать одним существом, чтобы никогда не разделяться.
— Господи, да что же это такое? — лениво улыбнулась она в ответ на его очередной поцелуй.
Брок привлек ее к себе, не потрудившись даже извлечь из нее орудие своей страсти.
— Хочешь, чтобы я объяснил? — поинтересовался Брок. — Ты не знаешь — и никогда не узнаешь, — как я мечтал об этой минуте. Ты никогда не узнаешь, как я тебя люблю и как я молился о том, чтобы ты ко мне пришла.
— Да где же я-то была все это время? — спросила она, глядя на него удивленным и безоблачно счастливым взглядом. Это был самый радостный момент в его жизни. Брок был чувственным, нежным и невероятно сексуальным. И они так долго были друзьями, что полюбить его не составляло особого труда. Теперь она чувствовала, что связана с Броком до конца своих дней. — Как же я не замечала, что ты ко мне что-то испытываешь? — спрашивала она, ругая себя за собственную глупость и слепоту.
— Ты была слишком занята своей рвотой.
— Это точно, — улыбнулась она. — Я рада, что в конце концов я сделала нечто более утонченное — я имею в виду стриптиз.
Внезапно Алекс рассмеялась своей наивности. Ей ни разу не приходило в голову, что их отношения так далеко зайдут, но теперь она была рада такому повороту событий. Трудно было поверить в то, что ее хотели — с ее «уродством» и рубцом. Она ведь даже не пыталась от него это скрыть. Вдруг. Брок снял с нее парик и отложил его в сторону. Между ними не должно было быть ничего неестественного.
— Похоже, мне теперь не нужно делать пластическую операцию, раз у меня есть молодой мужчина. Ведь выбор был именно таким, если я не ошибаюсь? — с улыбкой сказала она, но потом добавила обеспокоенным голосом:
— А ты понимаешь, как я чудовищно стара, дурачок? Я на десять лет старше тебя.
Можно сказать, что я тебе в матери гожусь.
— Ерунда. Ты ведешь себя так, как будто тебе двенадцать.
Без меня тебе придется трудно, — откровенно, без заносчивости и притворства сказал он.
— Похоже, ты прав. Но все-таки я старше.
— А мне плевать.
— У тебя не правильная позиция. Когда тебе будет девяносто, мне будет сто.
— Я закрою глаза, когда мы будем заниматься любовью, — успокоил ее он.
— А я одолжу тебе свой парик.
— Хорошо. — Брок крепко обнял ее и поцеловал. В приступе смеха Алекс вдруг почувствовала, что он снова возбуждается. Их поцелуи стали горячими и страстными, и столь долго томившееся в одиночестве тело Алекс отвечало на ласки Брока с подлинным неистовством. После этого Брок, боявшийся утомить ее, принес одеяло и прикрыл свою подругу, лежавшую прямо на ковре у камина. Она мирно спала в его объятиях, а он думал о том, какой он счастливый человек. Брок знал, что теперь никуда ее не отпустит. Он слишком долго ждал того, чтобы она к нему пришла. И она пришла — нагая и бесхитростная, и теперь он был готов на все, чтобы удержать ее. Отныне она принадлежала ему, а не Сэму. И Брок собирался провести с ней всю жизнь.
Глава 17
После возвращения из Вермонта Брок пошел вместе с Алекс на химиотерапию и присутствовал при осмотре, предшествовавшем процедуре. На рентгеновских снимках все было чисто; Алекс осталось только семь недель. Доктор Уэббер была очень удовлетворена результатами лечения и высказывала свои соображения не только Алекс, но и Броку, воспринимая их как пару.
— Как это странно, — со смущенной улыбкой сказала Алекс в такси по дороге в офис. Она расслабленно прислонилась к его плечу, чувствуя подкатывающую тошноту. Последние остатки стеснения между ними улетучились.
— Что странно? — спросил он, внимательно наблюдая за ее состоянием, готовый помочь в любую минуту.
— Мы с тобой, — улыбнулась Алекс, поправляя съехавший парик. — С нами обращаются, как с мужем и женой. Ты это замечал? Тот парень из бакалеи в Вермонте подумал, что ты мой муж. И доктор Уэббер ведет себя так, как будто ты был со мной с самого начала. Неужели никто не понимает, что я гожусь тебе в матери?
Алекс не переставала удивляться тому, как легко все это оказалось. Их роман продолжался всего три дня, но уже казался вполне естественным не только им, но и всем окружающим.
— Я думаю, они не замечают, мамочка, — сказал он, целуя ее в нос.
— Ты должен обращать внимание на четырнадцатилетних девчонок. Здоровых девчонок.
— Занимайтесь своим делом, советник.
Единственной трудностью было то, что они должны были держать это в тайне от сотрудников. Партнеры и помощники не должны были вступать в близкие отношения или брак. В противном случае один из них должен был уйти из фирмы.
Это был обычный неписаный закон юридических контор, и в случае обнаружения их романа Брок, стоявший ниже Алекс в иерархической лестнице «Бартлетт и Паскин», неизбежно потерял бы работу.
По дороге они попали в пробку и, возвращаясь, потратили больше времени, чем предполагали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109