Мелани даже не знала точно, чего хочет от жизни, о чем мечтает. Хотя теперь, после дня в Лазарете (так долго она никогда не стояла на сцене), казалось, будто в эту ночь после землетрясения в Сан-Франциско она наконец нашла свою мечту.
Глава 5
На следующий день в девять утра Мелани была в лазарете. Она пришла бы и раньше, да задержалась послушать объявление. Его передавали по громкоговорителю перед ангарами. Сводку о положении в городе собрались послушать сотни обитателей Пресидио: число жертв землетрясения перевалило за тысячу; на починку электросети уйдет как минимум неделя, а на восстановление сотовой связи – по меньшей мере дней десять. Далее в сводке перечислялись наиболее сильно пострадавшие от стихии районы и сообщалось, что в Сан-Франциско со всей страны направлены авиарейсы с аварийными запасами на бортах; накануне в разрушенном городе побывал президент, который пообещал федеральную поддержку. Он восхищался мужеством жителей Сан-Франциско и, поблагодарив их за сострадание друг к другу, отбыл обратно в Вашингтон. В городе открылся особый приют, куда приносили потерявшихся животных в надежде, что отыщутся их хозяева; в Пресидио, временное население которого к этому времени насчитывало более восьмидесяти тысяч, имелись переводчики с испанского и китайского, открылись две дополнительные столовые. В заключение, поблагодарив всех за соблюдение правил проживания во временном лагере, представители администрации пообещали держать всех в курсе дальнейших событий и пожелали всего хорошего.
Когда Мелани разыскала Мэгги, маленькая монахиня стала сокрушаться, что президент лишь облетел Пресидио на вертолете и даже не поинтересовался делами в лазарете. А вчера наведывался в больницу мэр города, так он быстро обежал помещения, но и только. Сегодня днем в Пресидио ожидали губернатора, поэтому прессы собралось видимо-невидимо. Пресидио становился образцовым городом в городе, вот уже почти как два дня разрушенном природной стихией. Местные власти поражались тому, как хорошо организованы жители, какие они молодцы. В лагере царила доброжелательная обстановка, атмосфера товарищества и взаимопонимания, как на войне.
– А вы, я смотрю, ранняя пташка, – заметила сестра Мэгги, когда появилась Мелани. Девушка выглядела свежей, юной и очень хорошенькой, хотя была все в той же одежде, что и вчера. Ничего другого у нее при себе не имелось. Мелани поднялась в семь утра, чтобы занять очередь в душ. Она вымыла голову и с неожиданным блаженством постояла под горячей водой, затем позавтракала в столовой овсянкой и сухим тостом.
К счастью, запасы продуктов благодаря местным генераторам хранились на холоде. Медперсонал опасался, что машины выйдут из строя и продукты начнут портиться, – вот тогда не миновать дизентерии. Но пока что главную проблему составляли травмы, а не болезни, хотя и те со временем запросто могли появиться.
– Удалось уснуть? – спросила Мэгги.
Бессонницей здесь страдали многие. Люди жаловались, что по двое суток не могут уснуть, а это один из симптомов психологического стресса. В соседнем ангаре разместился целый отряд психиатров, вызвавшихся работать с пережившими землетрясение. Мэгги отправила к ним уже многих, главным образом стариков и совсем юных обитателей лагеря, которым не удавалось отделаться от страха и прийти в себя.
Мэгги поручила Мелани регистрировать поступающих в лазарет, заполнять медицинские карты – фиксировать основные данные и состояние здоровья. Вся работа, и административная и бумажная, делалась волонтерами бесплатно. Мелани радовалась, что попала сюда. Ночь землетрясения была ужасна, но благодаря ей Мелани впервые за всю жизнь почувствовала, что занимается по-настоящему чем-то нужным, а не околачивается за кулисами и в студиях звукозаписи. Здесь она приносит пользу людям. И Мэгги ее работой довольна.
В Пресидио работало множество церковнослужителей. Представители различных монашеских орденов, местных церквей ходили среди людей и разговаривали с ними. В лагере оборудовали несколько мест, куда каждый желающий мог прийти за утешением. Независимо от своей религиозной принадлежности все священнослужители занимались одним делом – успокаивали раненых и больных. Принадлежность к вероисповеданию чаще всего невозможно было определить. Лишь изредка мелькали католические воротнички, католические сутаны или другие религиозные атрибуты. Священники просто представлялись и начинали беседу с человеком. Некоторые из них работали в столовой. Мэгги знала многих. Она, казалось, вообще со всеми была знакома. Позже, во время передышки, Мелани выразила удивление по этому поводу, и Мэгги рассмеялась:
– Я же не первый день вращаюсь в этих кругах.
– Вам нравится быть монахиней?
Мелани хотелось узнать о Мэгги побольше. Более интересной женщины она за свои двадцать лет не встречала. Человека такой доброты, мудрости и, главное, скромности, способного по-настоящему сострадать ближнему. Мэгги жила в соответствии с собственными убеждениями, являя собой истинный пример для подражания. Мягкое обращение и сдержанность никого не оставляли равнодушным. Кто-то из персонала лазарета сказал, что Бог одарил Мэгги чудесной благодатью. Эти слова вызвали у Мелани улыбку. Она всегда любила этот церковный гимн и нередко сама его исполняла. Отныне, подумала она, он всегда ей будет напоминать о Мэгги. Этот гимн вошел в первый альбом, выпущенный Мелани. Он стал ее удачей, поскольку позволил в полную силу раскрыться ее голосу.
– Да, мне нравится быть монахиней, – кивнула Мэгги. – И всегда нравилось. Ни минуты не жалела о том, что ушла в монастырь. Это мое, – сказала она с просветленным лицом. – Мне нравится быть Христовой невестой, – прибавила она.
Слова Мэгги произвели на ее юную подругу глубокое впечатление. Только теперь Мелани заметила на руке монахини тонкое обручальное колечко из белого золота, которое, как рассказала Мэгги, ей вручили десять лет назад в день пострига. Ждать этого кольца ей пришлось долго. Оно символизирует жизнь и труд, которые ей так дороги и которыми она так гордится.
– Наверное, монашеская жизнь нелегка, – почтительно заметила Мелани.
– А в этой жизни вообще нет ничего легкого, – мудро ответила Мэгги. – Ведь то, чем занимаетесь вы, вероятно, тоже тяжелый труд.
– Вовсе нет, – возразила Мелани. – Во всяком случае, для меня. Мне это нетрудно, и мне это нравится. Потому-то я этим и занимаюсь. Правда, утомляют гастроли: много времени приходится проводить в дороге и трудиться приходится каждый день. Раньше, бывало, мы ездили в большом автобусе, весь день в пути, ночью концерт, едва прибудем на место, репетиция. Теперь стало полегче – летаем на самолете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
Глава 5
На следующий день в девять утра Мелани была в лазарете. Она пришла бы и раньше, да задержалась послушать объявление. Его передавали по громкоговорителю перед ангарами. Сводку о положении в городе собрались послушать сотни обитателей Пресидио: число жертв землетрясения перевалило за тысячу; на починку электросети уйдет как минимум неделя, а на восстановление сотовой связи – по меньшей мере дней десять. Далее в сводке перечислялись наиболее сильно пострадавшие от стихии районы и сообщалось, что в Сан-Франциско со всей страны направлены авиарейсы с аварийными запасами на бортах; накануне в разрушенном городе побывал президент, который пообещал федеральную поддержку. Он восхищался мужеством жителей Сан-Франциско и, поблагодарив их за сострадание друг к другу, отбыл обратно в Вашингтон. В городе открылся особый приют, куда приносили потерявшихся животных в надежде, что отыщутся их хозяева; в Пресидио, временное население которого к этому времени насчитывало более восьмидесяти тысяч, имелись переводчики с испанского и китайского, открылись две дополнительные столовые. В заключение, поблагодарив всех за соблюдение правил проживания во временном лагере, представители администрации пообещали держать всех в курсе дальнейших событий и пожелали всего хорошего.
Когда Мелани разыскала Мэгги, маленькая монахиня стала сокрушаться, что президент лишь облетел Пресидио на вертолете и даже не поинтересовался делами в лазарете. А вчера наведывался в больницу мэр города, так он быстро обежал помещения, но и только. Сегодня днем в Пресидио ожидали губернатора, поэтому прессы собралось видимо-невидимо. Пресидио становился образцовым городом в городе, вот уже почти как два дня разрушенном природной стихией. Местные власти поражались тому, как хорошо организованы жители, какие они молодцы. В лагере царила доброжелательная обстановка, атмосфера товарищества и взаимопонимания, как на войне.
– А вы, я смотрю, ранняя пташка, – заметила сестра Мэгги, когда появилась Мелани. Девушка выглядела свежей, юной и очень хорошенькой, хотя была все в той же одежде, что и вчера. Ничего другого у нее при себе не имелось. Мелани поднялась в семь утра, чтобы занять очередь в душ. Она вымыла голову и с неожиданным блаженством постояла под горячей водой, затем позавтракала в столовой овсянкой и сухим тостом.
К счастью, запасы продуктов благодаря местным генераторам хранились на холоде. Медперсонал опасался, что машины выйдут из строя и продукты начнут портиться, – вот тогда не миновать дизентерии. Но пока что главную проблему составляли травмы, а не болезни, хотя и те со временем запросто могли появиться.
– Удалось уснуть? – спросила Мэгги.
Бессонницей здесь страдали многие. Люди жаловались, что по двое суток не могут уснуть, а это один из симптомов психологического стресса. В соседнем ангаре разместился целый отряд психиатров, вызвавшихся работать с пережившими землетрясение. Мэгги отправила к ним уже многих, главным образом стариков и совсем юных обитателей лагеря, которым не удавалось отделаться от страха и прийти в себя.
Мэгги поручила Мелани регистрировать поступающих в лазарет, заполнять медицинские карты – фиксировать основные данные и состояние здоровья. Вся работа, и административная и бумажная, делалась волонтерами бесплатно. Мелани радовалась, что попала сюда. Ночь землетрясения была ужасна, но благодаря ей Мелани впервые за всю жизнь почувствовала, что занимается по-настоящему чем-то нужным, а не околачивается за кулисами и в студиях звукозаписи. Здесь она приносит пользу людям. И Мэгги ее работой довольна.
В Пресидио работало множество церковнослужителей. Представители различных монашеских орденов, местных церквей ходили среди людей и разговаривали с ними. В лагере оборудовали несколько мест, куда каждый желающий мог прийти за утешением. Независимо от своей религиозной принадлежности все священнослужители занимались одним делом – успокаивали раненых и больных. Принадлежность к вероисповеданию чаще всего невозможно было определить. Лишь изредка мелькали католические воротнички, католические сутаны или другие религиозные атрибуты. Священники просто представлялись и начинали беседу с человеком. Некоторые из них работали в столовой. Мэгги знала многих. Она, казалось, вообще со всеми была знакома. Позже, во время передышки, Мелани выразила удивление по этому поводу, и Мэгги рассмеялась:
– Я же не первый день вращаюсь в этих кругах.
– Вам нравится быть монахиней?
Мелани хотелось узнать о Мэгги побольше. Более интересной женщины она за свои двадцать лет не встречала. Человека такой доброты, мудрости и, главное, скромности, способного по-настоящему сострадать ближнему. Мэгги жила в соответствии с собственными убеждениями, являя собой истинный пример для подражания. Мягкое обращение и сдержанность никого не оставляли равнодушным. Кто-то из персонала лазарета сказал, что Бог одарил Мэгги чудесной благодатью. Эти слова вызвали у Мелани улыбку. Она всегда любила этот церковный гимн и нередко сама его исполняла. Отныне, подумала она, он всегда ей будет напоминать о Мэгги. Этот гимн вошел в первый альбом, выпущенный Мелани. Он стал ее удачей, поскольку позволил в полную силу раскрыться ее голосу.
– Да, мне нравится быть монахиней, – кивнула Мэгги. – И всегда нравилось. Ни минуты не жалела о том, что ушла в монастырь. Это мое, – сказала она с просветленным лицом. – Мне нравится быть Христовой невестой, – прибавила она.
Слова Мэгги произвели на ее юную подругу глубокое впечатление. Только теперь Мелани заметила на руке монахини тонкое обручальное колечко из белого золота, которое, как рассказала Мэгги, ей вручили десять лет назад в день пострига. Ждать этого кольца ей пришлось долго. Оно символизирует жизнь и труд, которые ей так дороги и которыми она так гордится.
– Наверное, монашеская жизнь нелегка, – почтительно заметила Мелани.
– А в этой жизни вообще нет ничего легкого, – мудро ответила Мэгги. – Ведь то, чем занимаетесь вы, вероятно, тоже тяжелый труд.
– Вовсе нет, – возразила Мелани. – Во всяком случае, для меня. Мне это нетрудно, и мне это нравится. Потому-то я этим и занимаюсь. Правда, утомляют гастроли: много времени приходится проводить в дороге и трудиться приходится каждый день. Раньше, бывало, мы ездили в большом автобусе, весь день в пути, ночью концерт, едва прибудем на место, репетиция. Теперь стало полегче – летаем на самолете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85