Мара с испуганным криком вскочила на ноги.
— Отец! — возмущенный голос Д'Арвана омрачил ликование Лесного Владыки. Тяжело дыша, Хеллорин снова опустился в кресло.
— О, сын мой, — задыхаясь проговорил он, — да будет тебе известно, что мы бессчетные годы ждали этой вести! Ради всего святого, сядь, девочка. — Он раздраженно махнул рукой на Мару, которая никак не могла успокоиться и взглядом обшаривала зал в поисках какого-нибудь оружия.
— Владыка, как можешь ты радоваться столь мрачной истории? — с упреком спросил Д'Арван. — Неужели ты забыл мать? Я наполовину маг, наполовину Фаэри, а ты смеешься над моим горем и над горем тех, кто страдает от этого зла.
Хеллорин бесстрастно посмотрел на своего сына и спокойно произнес:
— Примите мои глубочайшие извинения. Пожалуйста, девушка, сядь и позволь мне объясниться — тогда, возможно, ты поймешь мою неподобающую радость.
Мара окинула его тяжелым взглядом.
— Надеюсь, что так, — проворчала она.
— Вас учили, что Вселенная строится на противоборстве случая и равновесия, — начал Хеллорин, наливая себе еще вина. — Но вряд ли вы знаете, что Волшебный Народ был призван в мир, чтобы поддерживать и хранить это равновесие, как другие были призваны в другие миры. Ведь если случай обретет господство, всюду воцарится хаос, и Вселенная рухнет.
Пальцы девушки нетерпеливо забарабанили по подлокотнику кресла.
— Терпение, Мара. Я постараюсь быть кратким. Мы, Фаэри, всегда были, ну, скажем, несколько непредсказуемы, но нам подвластны великие силы Древней магии; и ваши предки страшились нас, считая слугами случая, что до определенной степени верно. Они решили отрезать нас от своего мира — и заключить в этом Запредельном мире, который мы не можем покинуть, если нас не призовут, и где мы не в состоянии влиять на события, происходящие у вас. Кроме того, здесь мы не можем иметь детей — и значит, нуждаемся в случайном смертном или маге, чтобы продолжить наш род…
Д'Арван замер.
— Ты хочешь сказать, что использовал мою мать…
— Нет, никогда! — Хеллорин схватил его за руки. — Неужели ты считаешь Фаэри чудовищами? Любой наш ребенок — плод великой любви! Мое сердце было разбито, когда Адрина вернулась в Нексис, чтобы выполнить это возмутительное обещание, данное своему отцу. Я рыдал, я проклинал, я гневался. Я отчаянно стремился последовать за ней — найти ее — вернуть домой. Но я не мог отправиться туда, если меня не призывали, а никто не звал меня, пока не стало уже слишком поздно. — Его голос прервался.
— О, отец, — прошептал Д'Арван, слишком тронутый, чтобы сказать больше.
Хеллорин сделал долгий глоток из своего бокала.
— Теперь вам должно быть ясно, почему мы так враждебно относимся к Волшебному Народу. Они похитили у нас свободу многие эпохи назад и были не правы. Видишь ли, случай так же необходим, как и равновесие. Без нас Волшебный Народ успокоился, погрузился в самосозерцание, стал заносчивым и самодовольным. В гордыне своей они создали четыре великих Талисмана Власти, и Чаша — лишь один из них. Когда наступил Катаклизм, мы почти освободились, но потерпели поражение. И вот, в самый горький наш час, мы обрели величайшую надежду. Пламенеющий Меч, самый могучий из четырех Талисманов, был отдан нам на хранение своими создателями, которые хотели, чтобы он исчез из Большого мира до тех пор, пока его не потребует Единственный, для кого он выкован.
— Когда придет время, — так сказали нам, — вы должны вернуть его в мир, устроив ловушки и выставив охрану, чтобы Меч попал только в нужные руки.
— Но откуда нам знать, для чьих рук он предназначен? — спросили мы.
— Вы должны будете проверить это, — ответили нам.
— А как мы узнаем, что Меч нужен в мире? — вопрошали мы.
— Узнаете, — был ответ. — Придет время, когда Волшебный Народ поредеет и набросится друг на друга, подобно волкам. Брат поразит брата, честолюбие предаст доверие, и в мир придет великое зло. Тогда и настанет срок.
— Но как же нам вернуть Меч в мир? — спросили мы. — И как мы сможем охранять его там, где бессильны?
— А это, — сказали они, — ваша забота. Тогда мы спросили:
— А какова будет награда за это великое дело? Хеллорин помедлил, и глаза его сверкнули:
— Они пообещали нам свободу. Владелец Меча разрушит древние заклятия и вернет нас в мир, где мы жили прежде. Мы дали клятву хранить верность Мечу и Единственному, который будет им повелевать. Когда он потребует его, мы вслед за ним последуем в мир, чтобы бок о бок сражаться против зла. Исполнив это, мы снова будем свободны, как когда-то прежде. Свободны, дети мои!
— Когда брат поразит брата, — прошептал Д'Арван. — Так значит, срок близок. Но как же ты вернешь Меч, отец? Как ты будешь охранять его?
Лесной Владыка отвел глаза, и лицо его, обращенное к огню, затуманилось печалью. Наступила томительная тишина.
— Мне кажется, Владыка, ты собираешься каким-то образом использовать нас,
— живо сказала Мара.
Хеллорин медленно поднял голову и кивнул.
— Д'Арван, прости меня, — сказал он. — Но существуют древние законы, которые во имя нашего народа давным-давно установил я сам. Призвав меня, ты попал под власть этих законов, и я не могу изменить их даже ради собственного сына. Ты попросил у меня милости ради жизни феи Эйлин — точно так же, как сама она когда-то попросила меня найти ее дочь. Я помог вам обоим. Теперь вы у меня в долгу, и я вправе потребовать от вас услуги. Понимаешь?
— Ты хочешь, чтобы я охранял Меч, — Д'Арван был разочарован, но понимал затруднительное положение отца. Правитель должен подчиняться собственным законам, а на плечах Хеллорина лежала ответственность за его народ. — Я сделаю что смогу, — наконец проговорил маг. — Но отец, я прошу только одного
— умоляю, не вмешивай в это Мару.
— Д'Арван, мы будем вместе!
— Д'Арван, я не могу!
Возгласы протеста раздались одновременно. С растущим раздражением маг переводил взгляд с отца на возлюбленную.
— Да прекратите же вы оба!
Мара и Хеллорин переглянулись и разразились смехом. — Ах, что за женщина!
— воскликнул Фаэри. — Как бы мне хотелось оставить вас здесь! Но мы захвачены событиями, которые гораздо важнее любого из нас. — Он встал и тепло обнял их обоих. — Обещаю вам, что вы не расстанетесь, хотя с любовью придется повременить, пока ваша задача не будет выполнена. Да будет так, а пока великие события могут подождать. Вам нужно время, чтобы побыть вдвоем — если в этом мире уместно слово «время», — и комната для вас готова. Идите, дети, и отдыхайте — или не отдыхайте, как вам захочется! — Его глаза лукаво вспыхнули. — Я позову вас, когда наступит час отправляться.
***
Они снова встретились в большом зале, после того что по меркам Большого мира было одной ночью, хотя Д'Арвану и Маре это показалось очень коротким сроком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186
— Отец! — возмущенный голос Д'Арвана омрачил ликование Лесного Владыки. Тяжело дыша, Хеллорин снова опустился в кресло.
— О, сын мой, — задыхаясь проговорил он, — да будет тебе известно, что мы бессчетные годы ждали этой вести! Ради всего святого, сядь, девочка. — Он раздраженно махнул рукой на Мару, которая никак не могла успокоиться и взглядом обшаривала зал в поисках какого-нибудь оружия.
— Владыка, как можешь ты радоваться столь мрачной истории? — с упреком спросил Д'Арван. — Неужели ты забыл мать? Я наполовину маг, наполовину Фаэри, а ты смеешься над моим горем и над горем тех, кто страдает от этого зла.
Хеллорин бесстрастно посмотрел на своего сына и спокойно произнес:
— Примите мои глубочайшие извинения. Пожалуйста, девушка, сядь и позволь мне объясниться — тогда, возможно, ты поймешь мою неподобающую радость.
Мара окинула его тяжелым взглядом.
— Надеюсь, что так, — проворчала она.
— Вас учили, что Вселенная строится на противоборстве случая и равновесия, — начал Хеллорин, наливая себе еще вина. — Но вряд ли вы знаете, что Волшебный Народ был призван в мир, чтобы поддерживать и хранить это равновесие, как другие были призваны в другие миры. Ведь если случай обретет господство, всюду воцарится хаос, и Вселенная рухнет.
Пальцы девушки нетерпеливо забарабанили по подлокотнику кресла.
— Терпение, Мара. Я постараюсь быть кратким. Мы, Фаэри, всегда были, ну, скажем, несколько непредсказуемы, но нам подвластны великие силы Древней магии; и ваши предки страшились нас, считая слугами случая, что до определенной степени верно. Они решили отрезать нас от своего мира — и заключить в этом Запредельном мире, который мы не можем покинуть, если нас не призовут, и где мы не в состоянии влиять на события, происходящие у вас. Кроме того, здесь мы не можем иметь детей — и значит, нуждаемся в случайном смертном или маге, чтобы продолжить наш род…
Д'Арван замер.
— Ты хочешь сказать, что использовал мою мать…
— Нет, никогда! — Хеллорин схватил его за руки. — Неужели ты считаешь Фаэри чудовищами? Любой наш ребенок — плод великой любви! Мое сердце было разбито, когда Адрина вернулась в Нексис, чтобы выполнить это возмутительное обещание, данное своему отцу. Я рыдал, я проклинал, я гневался. Я отчаянно стремился последовать за ней — найти ее — вернуть домой. Но я не мог отправиться туда, если меня не призывали, а никто не звал меня, пока не стало уже слишком поздно. — Его голос прервался.
— О, отец, — прошептал Д'Арван, слишком тронутый, чтобы сказать больше.
Хеллорин сделал долгий глоток из своего бокала.
— Теперь вам должно быть ясно, почему мы так враждебно относимся к Волшебному Народу. Они похитили у нас свободу многие эпохи назад и были не правы. Видишь ли, случай так же необходим, как и равновесие. Без нас Волшебный Народ успокоился, погрузился в самосозерцание, стал заносчивым и самодовольным. В гордыне своей они создали четыре великих Талисмана Власти, и Чаша — лишь один из них. Когда наступил Катаклизм, мы почти освободились, но потерпели поражение. И вот, в самый горький наш час, мы обрели величайшую надежду. Пламенеющий Меч, самый могучий из четырех Талисманов, был отдан нам на хранение своими создателями, которые хотели, чтобы он исчез из Большого мира до тех пор, пока его не потребует Единственный, для кого он выкован.
— Когда придет время, — так сказали нам, — вы должны вернуть его в мир, устроив ловушки и выставив охрану, чтобы Меч попал только в нужные руки.
— Но откуда нам знать, для чьих рук он предназначен? — спросили мы.
— Вы должны будете проверить это, — ответили нам.
— А как мы узнаем, что Меч нужен в мире? — вопрошали мы.
— Узнаете, — был ответ. — Придет время, когда Волшебный Народ поредеет и набросится друг на друга, подобно волкам. Брат поразит брата, честолюбие предаст доверие, и в мир придет великое зло. Тогда и настанет срок.
— Но как же нам вернуть Меч в мир? — спросили мы. — И как мы сможем охранять его там, где бессильны?
— А это, — сказали они, — ваша забота. Тогда мы спросили:
— А какова будет награда за это великое дело? Хеллорин помедлил, и глаза его сверкнули:
— Они пообещали нам свободу. Владелец Меча разрушит древние заклятия и вернет нас в мир, где мы жили прежде. Мы дали клятву хранить верность Мечу и Единственному, который будет им повелевать. Когда он потребует его, мы вслед за ним последуем в мир, чтобы бок о бок сражаться против зла. Исполнив это, мы снова будем свободны, как когда-то прежде. Свободны, дети мои!
— Когда брат поразит брата, — прошептал Д'Арван. — Так значит, срок близок. Но как же ты вернешь Меч, отец? Как ты будешь охранять его?
Лесной Владыка отвел глаза, и лицо его, обращенное к огню, затуманилось печалью. Наступила томительная тишина.
— Мне кажется, Владыка, ты собираешься каким-то образом использовать нас,
— живо сказала Мара.
Хеллорин медленно поднял голову и кивнул.
— Д'Арван, прости меня, — сказал он. — Но существуют древние законы, которые во имя нашего народа давным-давно установил я сам. Призвав меня, ты попал под власть этих законов, и я не могу изменить их даже ради собственного сына. Ты попросил у меня милости ради жизни феи Эйлин — точно так же, как сама она когда-то попросила меня найти ее дочь. Я помог вам обоим. Теперь вы у меня в долгу, и я вправе потребовать от вас услуги. Понимаешь?
— Ты хочешь, чтобы я охранял Меч, — Д'Арван был разочарован, но понимал затруднительное положение отца. Правитель должен подчиняться собственным законам, а на плечах Хеллорина лежала ответственность за его народ. — Я сделаю что смогу, — наконец проговорил маг. — Но отец, я прошу только одного
— умоляю, не вмешивай в это Мару.
— Д'Арван, мы будем вместе!
— Д'Арван, я не могу!
Возгласы протеста раздались одновременно. С растущим раздражением маг переводил взгляд с отца на возлюбленную.
— Да прекратите же вы оба!
Мара и Хеллорин переглянулись и разразились смехом. — Ах, что за женщина!
— воскликнул Фаэри. — Как бы мне хотелось оставить вас здесь! Но мы захвачены событиями, которые гораздо важнее любого из нас. — Он встал и тепло обнял их обоих. — Обещаю вам, что вы не расстанетесь, хотя с любовью придется повременить, пока ваша задача не будет выполнена. Да будет так, а пока великие события могут подождать. Вам нужно время, чтобы побыть вдвоем — если в этом мире уместно слово «время», — и комната для вас готова. Идите, дети, и отдыхайте — или не отдыхайте, как вам захочется! — Его глаза лукаво вспыхнули. — Я позову вас, когда наступит час отправляться.
***
Они снова встретились в большом зале, после того что по меркам Большого мира было одной ночью, хотя Д'Арвану и Маре это показалось очень коротким сроком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186