Фатти порадовался такой предусмотрительности: будь он и в самом деле бродягой, во что бы еще он мог завернуть свой завтрак? Молодец Дейзи! Его команда справляется успешно, решил он.
Дейзи села на скамейку и наклонилась завязать шнурок. Стараясь не разжимать губ, она обратилась к Фатти:
– Вот твой завтрак. Лучшее, что могла найти. Ларри просмотрел названия домов в справочнике: с «Род» начинается только одно, это Родвейз, вниз от дома Пипа.
– Спасибо. Возьми Бетси и идите с ней к Родни, как будто хотите выпросить что-нибудь из старья. А Ларри и Пипу скажи, чтобы шли к Родвейз и все там разнюхали, – велел Фатти. – Пусть выяснят, нет ли там кого с большими ногами, может, это и есть вор. Родвейз – небольшой домик, верно?
– Да, – подтвердила Дейзи. – А ты будешь следить за Гуном, не обнаружил ли он чего? Встретимся потом в твоем сарае.
Она завязала шнурок, выпрямилась, шепотом попрощалась с Фатти и пошла прочь, оставив на скамье сверток с едой.
«Умница какая! – восхитился про себя Фатти, разворачивая бутерброды. – Славная старушка Дейзи».
Он с большим аппетитом умял бутерброды с яйцом, помидорами и большой кусок фруктового пирога. Дейзи умудрилась даже засунуть в сверток бутылку имбирного лимонада и открывалку. Фатти съел все до последней крошки, выпил все до последней капли и сунул в рот глиняную трубку. Затем он расправил газету, газета оказалась сегодняшней, и он углубился в чтение.
Гун у себя прошел в небольшой кабинет окнами на улицу и уселся просмотреть кое-какие бумаги. Между делом он выглянул в окно и увидел на скамейке уже знакомого ему бродягу.
«Опять он здесь, прямо наваждение какое-то, – сказал себе Гун. – Но, по крайней мере, пока он здесь сидит, за ним удобно следить. И все же вором он быть не может – такая развалина».
Бродяга дочитал газету и, похоже, заснул. Гун пообедал, сделал несколько телефонных звонков, а затем решил вернуться к расследованию. Он глянул в свои записи: «Фринтон-Ли. Это можно вычеркнуть. Там ловить нечего. Теперь надо заняться другими домами и другими людьми – Родериками, Родни и этим, как его там, домом вниз по улице – Родвейз. „Родз“ на грязном клочке бумаги может быть сокращением этих фамилий или названия дома. Это, несомненно, очень важная зацепка. И очень кстати, что этим гнусным детям об этих бумажках ничего не известно. Ха! Здесь я их обскакал!»
Бедный мистер Гун! Он ведать не ведал, что Тонкс показывал эти клочки Фатти, а то стал бы он тогда так радоваться! Гун собрал свои бумаги, нахмурил лоб, обдумал план операции и тяжело поднялся со стула, затем, громко стуча своими огромными башмаками, прошел в холл.
Бродяга все сидел на скамейке. «Старый бездельник!» – сердито подумал Гун. Он выкатил свой велосипед, сел на него и умчался прочь, прежде чем Фатти успел принять сидячее положение.
«Проклятье! – Фатти был очень раздосадован. – Он в форме и на велосипеде. Меня обыграли! Я совершенно забыл о велосипеде и упустил Гуна!»
Он лихорадочно соображал, что же делать. Его друзья взяли на себя Родни и дом под названием Родвейз. А не отправиться ли ему на поиски дома полковника Кросса? Полковника обязательно надо прощупать – похоже, он единственный человек в Питерсвуде, кроме Гуна, с сорок пятым размером ботинок.
Для начала Гун помчался к Родерикам и обнаружил то, что уже было известно Фатти: мужчин в доме не было. Ладно. Родериков можно вычеркнуть.
Затем он направился к Родни, и первое, что он там увидел, были два прислоненных к забору велосипеда. Это были девчоночьи велосипеды, и выходящие из калитки Дейзи и Бетси направлялись прямо к ним.
Опять эти дети! Что они делают здесь? И что это они такое несут? Гун пристально смотрел на девочек.
– Добрый день, мистер Гун, – приветливо поздоровалась с ним Дейзи. – Не хотите приобрести по дешевке пару старых башмаков?
Девочки держали в руках четыре, а может, пять пар ботинок и туфель. Гун сердито уставился на них.
– Где вы их взяли? – поинтересовался он.
– У миссис Родни, – ответила Дейзи. – Мы собираем вещи для распродажи, мистер Гун. У вас чего-нибудь подходящего не найдется? Например, башмаков большого размера? Миссис Родни позволила нам перебрать целый ящик обуви, и мы отобрали вот это.
Сказать Гуну было нечего. Он лишь стоял и пялил глаза. Родни! Так, значит, этим прохвостам известно про клочки бумаги, и они, как и он, ходят кругами вокруг всех этих «Родзов» и уже успели обойти его!
Он засомневался, стоит ли теперь заходить в дом. Вряд ли миссис Родни придется по нраву, что к ней опять пришли за старой обувью. Он еще раз оглядел башмаки и туфли, которые девочки пытались пристроить на багажники. Дейзи заметила, с каким интересом полицейский наблюдает за ними.
– Нет, сорок пятого размера среди них нет, – рассмеялась она. – Самый большой размер, что был у Родни, – сорок третий. Я ведь избавила вас от лишних хлопот, правда, мистер Гун?
Мистер Гун в сердцах прорычал что-то нечленораздельное и взобрался на свой велосипед. Шагу не дают ступить! И как они все-таки разнюхали про «Родз»? Неужели Тонкс показал им эти бумажки? Если так, то он своими руками оторвет Тонксу голову!
Гун поехал к Родвейз, небольшому домику, стоящему на ведущей к реке улице. Только он прислонил свой велосипед к стене, как увидел еще два, на этот раз мальчишечьи. Ну что ж, если эти велосипеды все тех же бездельников, у него есть что им сказать.
Здесь были Ларри и Пип. Они приехали немногим раньше Гуна и остановились перед домом, вроде как поиграть в мяч, и один из них вроде как случайно забросил его в сад.
– Дурак! – громко заорал Пип. – Теперь придется заходить в дом и спрашивать разрешения на то, чтобы забрать мяч!
Они вошли в калитку и постучали в распахнутую дверь. Из угла комнаты на них смотрела сидящая в кресле-качалке старая леди.
– Что вам надо? – спросила она дребезжащим голосом.
– Извините, пожалуйста, – вежливо отозвался Ларри. – Наш мяч упал к вам в сад. Можно нам забрать его?
– Забирайте. – Женщина принялась раскачиваться в кресле. – И скажите мне заодно, был здесь молочник или нет. Если был, то перед дверью должна стоять бутылка молока. А булочника вы не повстречали?
– Нет, – ответил Пип. – Здесь на ступеньке стоит бутылка. Принести ее вам?
– Будь так любезен, – продребезжала старая леди, – поставь ее в кладовую, славный мой мальчик. Ох уж этот булочник! С каждым днем он приходит все позже и позже! Надеюсь, я его не прозевала, когда задремала. Я могла и не услышать его.
Ларри огляделся вокруг. И вдруг он увидел, что на гвозде висит большой прорезиненный капюшон, а под ним – огромный непромокаемый плащ. Ага! Ясно, в доме живет крупный мужчина.
– Какой огромный дождевик! – воскликнул он. – Прямо гигантский!
– Это плащ моего сына.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Дейзи села на скамейку и наклонилась завязать шнурок. Стараясь не разжимать губ, она обратилась к Фатти:
– Вот твой завтрак. Лучшее, что могла найти. Ларри просмотрел названия домов в справочнике: с «Род» начинается только одно, это Родвейз, вниз от дома Пипа.
– Спасибо. Возьми Бетси и идите с ней к Родни, как будто хотите выпросить что-нибудь из старья. А Ларри и Пипу скажи, чтобы шли к Родвейз и все там разнюхали, – велел Фатти. – Пусть выяснят, нет ли там кого с большими ногами, может, это и есть вор. Родвейз – небольшой домик, верно?
– Да, – подтвердила Дейзи. – А ты будешь следить за Гуном, не обнаружил ли он чего? Встретимся потом в твоем сарае.
Она завязала шнурок, выпрямилась, шепотом попрощалась с Фатти и пошла прочь, оставив на скамье сверток с едой.
«Умница какая! – восхитился про себя Фатти, разворачивая бутерброды. – Славная старушка Дейзи».
Он с большим аппетитом умял бутерброды с яйцом, помидорами и большой кусок фруктового пирога. Дейзи умудрилась даже засунуть в сверток бутылку имбирного лимонада и открывалку. Фатти съел все до последней крошки, выпил все до последней капли и сунул в рот глиняную трубку. Затем он расправил газету, газета оказалась сегодняшней, и он углубился в чтение.
Гун у себя прошел в небольшой кабинет окнами на улицу и уселся просмотреть кое-какие бумаги. Между делом он выглянул в окно и увидел на скамейке уже знакомого ему бродягу.
«Опять он здесь, прямо наваждение какое-то, – сказал себе Гун. – Но, по крайней мере, пока он здесь сидит, за ним удобно следить. И все же вором он быть не может – такая развалина».
Бродяга дочитал газету и, похоже, заснул. Гун пообедал, сделал несколько телефонных звонков, а затем решил вернуться к расследованию. Он глянул в свои записи: «Фринтон-Ли. Это можно вычеркнуть. Там ловить нечего. Теперь надо заняться другими домами и другими людьми – Родериками, Родни и этим, как его там, домом вниз по улице – Родвейз. „Родз“ на грязном клочке бумаги может быть сокращением этих фамилий или названия дома. Это, несомненно, очень важная зацепка. И очень кстати, что этим гнусным детям об этих бумажках ничего не известно. Ха! Здесь я их обскакал!»
Бедный мистер Гун! Он ведать не ведал, что Тонкс показывал эти клочки Фатти, а то стал бы он тогда так радоваться! Гун собрал свои бумаги, нахмурил лоб, обдумал план операции и тяжело поднялся со стула, затем, громко стуча своими огромными башмаками, прошел в холл.
Бродяга все сидел на скамейке. «Старый бездельник!» – сердито подумал Гун. Он выкатил свой велосипед, сел на него и умчался прочь, прежде чем Фатти успел принять сидячее положение.
«Проклятье! – Фатти был очень раздосадован. – Он в форме и на велосипеде. Меня обыграли! Я совершенно забыл о велосипеде и упустил Гуна!»
Он лихорадочно соображал, что же делать. Его друзья взяли на себя Родни и дом под названием Родвейз. А не отправиться ли ему на поиски дома полковника Кросса? Полковника обязательно надо прощупать – похоже, он единственный человек в Питерсвуде, кроме Гуна, с сорок пятым размером ботинок.
Для начала Гун помчался к Родерикам и обнаружил то, что уже было известно Фатти: мужчин в доме не было. Ладно. Родериков можно вычеркнуть.
Затем он направился к Родни, и первое, что он там увидел, были два прислоненных к забору велосипеда. Это были девчоночьи велосипеды, и выходящие из калитки Дейзи и Бетси направлялись прямо к ним.
Опять эти дети! Что они делают здесь? И что это они такое несут? Гун пристально смотрел на девочек.
– Добрый день, мистер Гун, – приветливо поздоровалась с ним Дейзи. – Не хотите приобрести по дешевке пару старых башмаков?
Девочки держали в руках четыре, а может, пять пар ботинок и туфель. Гун сердито уставился на них.
– Где вы их взяли? – поинтересовался он.
– У миссис Родни, – ответила Дейзи. – Мы собираем вещи для распродажи, мистер Гун. У вас чего-нибудь подходящего не найдется? Например, башмаков большого размера? Миссис Родни позволила нам перебрать целый ящик обуви, и мы отобрали вот это.
Сказать Гуну было нечего. Он лишь стоял и пялил глаза. Родни! Так, значит, этим прохвостам известно про клочки бумаги, и они, как и он, ходят кругами вокруг всех этих «Родзов» и уже успели обойти его!
Он засомневался, стоит ли теперь заходить в дом. Вряд ли миссис Родни придется по нраву, что к ней опять пришли за старой обувью. Он еще раз оглядел башмаки и туфли, которые девочки пытались пристроить на багажники. Дейзи заметила, с каким интересом полицейский наблюдает за ними.
– Нет, сорок пятого размера среди них нет, – рассмеялась она. – Самый большой размер, что был у Родни, – сорок третий. Я ведь избавила вас от лишних хлопот, правда, мистер Гун?
Мистер Гун в сердцах прорычал что-то нечленораздельное и взобрался на свой велосипед. Шагу не дают ступить! И как они все-таки разнюхали про «Родз»? Неужели Тонкс показал им эти бумажки? Если так, то он своими руками оторвет Тонксу голову!
Гун поехал к Родвейз, небольшому домику, стоящему на ведущей к реке улице. Только он прислонил свой велосипед к стене, как увидел еще два, на этот раз мальчишечьи. Ну что ж, если эти велосипеды все тех же бездельников, у него есть что им сказать.
Здесь были Ларри и Пип. Они приехали немногим раньше Гуна и остановились перед домом, вроде как поиграть в мяч, и один из них вроде как случайно забросил его в сад.
– Дурак! – громко заорал Пип. – Теперь придется заходить в дом и спрашивать разрешения на то, чтобы забрать мяч!
Они вошли в калитку и постучали в распахнутую дверь. Из угла комнаты на них смотрела сидящая в кресле-качалке старая леди.
– Что вам надо? – спросила она дребезжащим голосом.
– Извините, пожалуйста, – вежливо отозвался Ларри. – Наш мяч упал к вам в сад. Можно нам забрать его?
– Забирайте. – Женщина принялась раскачиваться в кресле. – И скажите мне заодно, был здесь молочник или нет. Если был, то перед дверью должна стоять бутылка молока. А булочника вы не повстречали?
– Нет, – ответил Пип. – Здесь на ступеньке стоит бутылка. Принести ее вам?
– Будь так любезен, – продребезжала старая леди, – поставь ее в кладовую, славный мой мальчик. Ох уж этот булочник! С каждым днем он приходит все позже и позже! Надеюсь, я его не прозевала, когда задремала. Я могла и не услышать его.
Ларри огляделся вокруг. И вдруг он увидел, что на гвозде висит большой прорезиненный капюшон, а под ним – огромный непромокаемый плащ. Ага! Ясно, в доме живет крупный мужчина.
– Какой огромный дождевик! – воскликнул он. – Прямо гигантский!
– Это плащ моего сына.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34