Потом он обратился к Ахмеду со словами: «Это тип из израильской разведки, о котором я тебе рассказывал. Альберт, Ахмед готов работать на вас за 250 долларов в месяц. Он сделает все, что вы хотите».
«Отер» – всегда араб – используется по той причине, потому что очень мало «катса» говорят на арабском. И для араба легче установить первый контакт именно с другим арабом». Отер» в некотором смысле растапливает лед. Через какое-то время «катса» выясняет, будет ли толк с этого потенциального арабского рекрута.
В истории Гила сработало прямое обращение. Ахмеда завербовали, но он действовал не по правилам. Гил внушал нам, что нужно плыть по течению жизни и никогда не забывать об этом при вербовке. Все должно проходить совершенно естественным путем. Предположим известно, что человек, которого собираются завербовать, определенным вечером будет в одном бистро в Париже. Известно и то, что он говорит по-арабски. Тогда Гил подсядет к нему за стойкой бара, а чуть дальше разместится «отер». Внезапно «отер» сделает вид, что только что узнал Гила, поздоровается с ним и заведет с ним беседу на арабском. Пройдет совсем немного времени, как тип рядом с ними включится в разговор. Конечно, они должны заранее быть проинформированы об его прошлом, чтобы разговор затронул интересующие его темы.
Затем Гил скажет «отеру»: «Ты встретишься со своей подружкой?» «Отер» ответит: «Да, но она приведет с собой подругу, и мы, конечно, не сможем заниматься этим перед ее глазами. Почему бы тебе к нам не присоединиться?» Тогда Гил скажет, что у него нет времени, ему, к сожалению, нужно еще кое-что сделать. В этот момент с большой долей вероятности можно предположить, что вербуемое лицо заявит, что он-де свободен – и это будет первый шаг к его вербовке.
– Вот так вам следует на это смотреть, – продолжил Гил. – И если с вами в Париже произойдет что-то подобное при участии людей, говорящих на иврите, вас возможно тоже вербуют. Ведь люди всегда чувствуют близость друг к другу, встретив в чужой стране кого-то, говорящего на их языке.
При установлении первого контакта очень важно, чтобы все выглядело как можно естественнее, чтобы обрабатываемому лицу ничего не показалось странным или смешным, когда он еще раз проанализирует то, что с ним произошло. Если так не получилось, то ты его не «завел». У него не должно возникнуть и мысли, что он мог быть целью. И перед тем, как подойти к кому-то в баре, следует очень тщательно изучить его досье, выяснить все об его симпатиях и антипатиях, даже о его планах на эту ночь – все, что помогло бы исключить риск и случайности.
Следующую большую лекцию читал Итцак Кнафи, который принес с собой целую пачку таблиц для объяснения инфраструктурной поддержки, в которой нуждается отдел «Цомет» (вербовочная работа и поддержка «катса») во время своих операций. Такая поддержка громадна. Начинается все с «сайанов» и включает приобретение денег, машин, квартир и т.п. Но основную помощь оказывают документы и бумаги». Катса» может выдать себя за владельца предприятия, выпускающего бутылки или начальника отдела в иностранном представительстве «Ай-Би-Эм». «Ай-Би-Эм» такое предприятие, которым очень легко воспользоваться. Оно настолько большое и разветвленное, что в нем можно годами прятать «начальника отдела». У нас были склады от «Ай-Би-Эм», сервисные службы и т.д. У нас были «их» рабочие и их офисы, а концерн ничего об этом не знал.
Но создать фирму, пусть даже «поддельную» – дело не простое. Нужны визитки, формуляры писем с соответствующими данными, телефон, телекс и многое другое.
В своих архивах Моссад располагает прекрасно подготовленными законсервированными фирмами, «кирпичиками» для создания полноценных фирм с адресами, регистрационными номерами, которые только и ждут, когда их вызовут к жизни. В эти предприятия даже вкладывают немного денег, чтобы заполнять налоговые декларации не вызывать подозрений. Во всем мире у бюро сотни таких предприятий.
В штаб-квартире Моссад есть пять залов, полных всем необходимым для «липовых» фирм. Эта документация размещается по алфавиту в выдвижных ящичках – в каждом из пяти помещений по восемь рядов полок, по 60 ящичков на полке. Информация содержит сведения об истории каждой фирмы, все финансовые и прочие документы, история всех ее регистраций и перерегистраций, в общем, все, что может понадобиться «катса» знать о «своей фирме».
* * *
Через шесть месяцев, посередине курса, у нас состоялась общая встреча («Баблат»), на которой мы говорили обо всем. Она продлилась пять часов.
За два дня до нее у нас была тренировка, во время которой мой коллега Арик Ф. и я сидели в кафе на Генриетта-Зольд-Стрит близ Кикер Хамдина. Я спросил Арика, не было ли за ним «хвоста». Он сказал, что пришел «чистым». Я тоже. – О?кей, я знаю, что пришел „чистым», и ты говоришь, что «чистый», но почему тот парень так на нас уставился? Что касается меня, с меня довольно. Я ухожу.
Арик сказал, что мы не можем уйти, нам следует подождать, пока нас заберут. Но я ответил: «Хочешь остаться – оставайся. А я уйду».
Арик утверждал, что я ошибаюсь, но я лишь сказал, что подожду его на Кикер Хамдина.
Я дал ему тридцать минут. После ухода я решил понаблюдать за кафе. У меня хватало времени, так что я разработал проверочный маршрут и проверил, нет ли слежки за мной.
Затем я вернулся, поднялся на крышу дома, с которой можно было легко наблюдать за рестораном. Через десять минут в него вошел человек, которого мы там ждали, а еще через две минуты ресторан окружили полицейские машины. Они вытащили обоих из ресторана и избили до полусмерти. Я вызвал «Скорую помощь». Потом я узнал, что все это было совместным учением Академии Моссад и отдела «наружки» полиции Тель-Авива. Мы были наживкой.
Арику было тогда 28 лет, и он очень походил на похищенного в Ливане пастора англиканской церкви Терри Уэйта. Перед нашим курсом он служил в военной разведке. Он был самым великим лгуном в мире. Когда он говорил: «Доброе утро!», то для проверки нужно было выглянуть в окно. Арика не так сильно избили полицейские, потому что он постоянно говорил, конечно, лгал, но говорил. Арик знал, что пока ты говоришь, тебя не бьют.
Но Якоб, другой парень, только повторял: «Я не знаю, чего вы хотите». Здоровенный полицейский его ударил так, что он ударился головой о стену. У него был перелом основания черепа, два дня он пролежал без сознания, потом еще шесть недель в больнице. Он получал еще целый год зарплату, но с курса ему пришлось уйти.
Когда нас избивали, это было своего рода соревнованием. Эти «копы» хотели доказать, что они лучше нас. Это было хуже, чем быть пойманным на самом деле. Командиры обеих сторон, видимо, сговаривались между собой. – Я держу пари, что ты не расколешь моих ребят.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104