Ему было всего четырнадцать, когда он первый раз лишил человека жизни, и то мгновение Син никогда не забывал. Напуганный и дрожащий, он, повинуясь приказаниям, вошел в комнату мужчины в провинциальной гостинице. Мужчина был всего-навсего бедным паломником, прибывшим в Утремер, чтобы помолиться. Предводитель сарацин, который купил и обучил Сина, приказал убить паломника, и Син знал, что, если он промахнется, его поймают и…
Он тряхнул головой, чтобы избавиться от воспоминаний.
Син не любил вспоминать прошлое: ни в детстве, ни в другие периоды времени там не было приятных моментов. Он только помнил, что ему всегда чего-то недоставало — материнской заботы, ласковой руки отца… А получал он лишь оскорбления и побои. Временами ему приходилось терпеть такие жестокие, беспощадные мучения, что Сии удивлялся, как ему удалось, пережив их, сохранить здоровыми разум и тело. Хотя, возможно, его рассудок в итоге стал не таким уж здравым. Безусловно, ни один человек не смог бы пережить то, что пережил Син, и остаться нормальным.
Изо дня в день, иногда час за часом он терпел страдания и вышел из них таким сильным, что теперь никто не осмеливался его тронуть. Син словно превратился в гранит и был твердо намерен оставаться таким всегда.
Уловив тихий звук, Син насторожился. Это было шуршание кожи о камень, такое тихое, что большинство людей вообще не услышали бы его. Но для человека, которому в юности отсутствие бдительности дорого обошлось, оно казалось громом. Син увидел, как из темноты появился мужчина с кинжалом, и мгновенно узнал того, кто собирался на него напасть. Син не мог понять, почему его это удивило, ведь враждебное отношение Роджера не было для него новостью.
— Роджер, это ваша ошибка, — произнес Син, когда тот бросился на него с поднятым кинжалом, но не успел ничего добавить, потому что на него напали еще двое.
Син с отвращением вздохнул. Он был безоружен, и нападавшие это знали, потому что никому не позволялось с оружием проходить через парадный вход тронного зала, но это ничего не меняло.
Выбросив вперед ногу, Син отшвырнул Роджера, так что тот растянулся на полу. Следующего мужчину он вообще не знал, но это не имело значения. Покатившись по полу, Син сбил его с ног, а затем, встав, отобрал у него из рук меч. Услышав свист кинжала, брошенного Роджером ему в спину, и звук открывающейся двери, Син инстинктивно пригнулся к полу. Кинжал, со свистом пролетев мимо, вонзился в грудь мужчины, с которым Син собирался сразиться, и мужчина, захрипев, рухнул на колени. Повернувшись, Син увидел, что разоруженный им мужчина бежит к открытой двери, а там на пороге в изумлении стоит Калли.
Роджер опять двинулся на Сина, но Калли выдернула ковер из-под его ног, и мужчина снова упал.
Удивленный тем, что она ему помогает, Син направил на Роджера отобранный меч, когда рыцарь снова поднялся, а Калли отошла и наблюдала за ними.
Глаза Роджера горели ненавистью, и Син был поражен, что рыцарь не убежал и не спрятался — это он умел делать лучше всего.
— Соизвольте объяснить! — Син опустил конфискованный им меч.
— Что объяснять? Что кто-то должен вас убить? Все знают, что вы должны умереть. Сколько раз вы во имя Генриха перерезали горло спящим?
При этом высказывании Син услышал тихий вздох и увидел, что Каледония, широко раскрыв глаза, прикрыла рот рукой.
Теперь она знала правду о нем. Пусть так. Син никогда не скрывал, кто он такой. Возможно, все и к лучшему. Теперь она возненавидит его, как и все остальные, и это поможет ему легче избавиться от нее.
Тем не менее внутри у Сина что-то дрогнуло при мысли, что Калли будет его ненавидеть, и это его несказанно удивило, так как в жизни для него вообще мало что имело значение.
— Она знает, что вы были хашишином? — Роджер пристально посмотрел на девушку.
Син глубоко вздохнул, вспоминая, как его хозяева тщательно обучали его способам лишения человека жизни, и увидел растерянность на лице Калли, внимательно следившей за мужчинами.
— Роджер, она не знает, что означает сарацинское слово «ассассин».
— Она знает слово «убийца». Вы и есть убийца. Вы грязная, подлая собака без совести и чести.
— Вы достаточно сказали. Еще слово, и я по-настоящему покажу вам, чему научили меня мои сарацинские наставники. — Син приставил острие меча к горлу Роджера, и рыцарь побледнел.
Позолоченные дубовые двери распахнулись, пропуская Генриха и его охрану. Увидев в центре зала Сина с мечом, приставленным к горлу Роджера, король резко остановился.
— Что происходит?
Телохранители выстроились вокруг короля, чтобы защитить его, а Син, отступив назад, подал меч рукояткой вперед одному из телохранителей.
— Ничего особо важного, сир. Просто еще одно покушение на мою жизнь.
Калли была поражена равнодушным тоном Сина. Казалось, этого человека вовсе не заботило, что кто-то добивается его смерти.
— Есть какая-то веская причина, по которой вы чувствуете необходимость убить нашего советника? — С пылающим от гнева лицом Генрих остановился перед Роджером, который был почти на голову ниже его.
— Он убил моего отца, — рыцарь с ненавистью посмотрел на Сина, — а вы наградили его за это. Постыдно, что никто не осмеливается рассчитаться с ним за все, что он сделал.
— Мы понимаем, что вы расстроены, — Генрих угрожающе прищурился, — но мы настоятельно советуем вам следить за своим языком, пока на вашу голову не обрушилась вся сила нашего гнева.
Роджер сделал шаг назад и устремил в пол недовольный взгляд.
— Это правда? — обратился король к Сину. — Вы убили его отца?
Калли увидела боль, промелькнувшую в глазах Сина, но он моментально скрыл ее и ответил:
— Я не спрашивал имен своих жертв.
Но по страдальческому выражению на лице Сина Калли поняла, что он не может забыть их лица, что они преследуют его.
— Вот видите? — бросил Роджер. — Он этого не отрицает. Я хочу справедливости в отношении моей семьи.
— Справедливости, сэр, или вы преследуете свои эгоистичные планы? — Слова слетели с губ Калли прежде, чем она осознала, что произнесла их, и, когда все мужчины одновременно обернулись к ней, Калли нервно поежилась. — Мне сказали, что вы собираетесь убить его, чтобы один из вас мог жениться на мне и поработить мой народ.
— Вы лжете!
— Откуда вам это известно? — удивился Генрих ее словам.
— Человек, которому я доверяю, подслушал их заговор.
Ее слова ошеломили Сина. За всю его жизнь ни один человек никогда не вставал на его защиту. Он так привык быть изгоем и надеяться только на себя, что поступки девушки ставили его в тупик. Однако теперь ее появление в тронном зале приобрело смысл.
— Так вы поэтому пришли сюда?
— Я хотела предупредить вас, — кивнула Калли. Син смотрел на нее, не веря себе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76