Его убил Лис.
– Послушай, Чарли. – Джесси украдкой взглянула на усадебный дом, где Беатрис, должно быть, уже одевалась к ужину. – Я хочу, чтобы ты как можно быстрее оседлал мою кобылу, а я пока переоденусь. Если кто-нибудь спросит тебя, где Галлахер, скажи, что он уехал вместе со мной. А я отправилась любоваться закатом.
Чарли бросил на нее понимающий взгляд и побежал выполнять поручение.
Глава 31
Джесси заметила серого мерина, привязанного к большому вязу неподалеку от сожженного дома Граймза. Всадника поблизости не оказалось.
До слуха Джесси доносился знакомый шум прибоя, а со стороны сада – стрекот цикад. Она направила свою кобылу по заросшей травой тропинке, ведущей к остову усадебного дома. Солнце почти закатилось за гряду гор на горизонте, западный край неба уже окрасился мрачными бордово-фиолетовыми тонами. Джесси била мелкая дрожь. Подъехав к руинам дома, она остановила коня и окинула взглядом пустые выгоревшие оконные проемы на черной закопченной каменной стене, покрытой трещинами. Сердце подсказывало Джесси, что Лукас находится где-то рядом. Спешившись, она привязала лошадь к железному кольцу, торчавшему из каменной ограды, окружавшей сад.
– Спокойно, Симмерия. – Джесси ласково погладила нервничающую кобылу по теплому носу. – Не бойся, призраки обычно не причиняют вреда лошадям.
Однако Симмерия громко фыркала, мотая головой, и пританцовывала на месте.
Джесси лишь однажды, еще маленькой девочкой, переступала порог дома Граймза. Тогда Джесси помнила, как стояла посреди беломраморного холла и смотрела на величественную дубовую лестницу.
С сильно бьющимся сердцем Джесси вошла в здание сквозь зияющий в черной стене дверной проем. Внутри, как и снаружи, стены были отделаны камнем, который каторжники добывали в местных каменоломнях. Кровля здания сгорела, и, подняв голову, Джесси увидела над собой вечернее небо. От дубовой парадной лестницы не осталось и следа. Сквозь плиты пола пробивалась трава. Повернув от входа направо, Джесси вошла туда, где когда-то располагалась гостиная, и сразу же заметила высокую мужскую фигуру, очертания которой вырисовывались на фоне дверного проема, ведущего на террасу. Джесси вскрикнула от неожиданности.
– Ты, наверное, решила, что увидела одного из призраков? – насмешливо спросил Галлахер и, подойдя к Джесси, продолжал: – Интересно, кто из троих участников разыгравшейся здесь трагедии кажется тебе наиболее опасным?
Наиболее опасным сейчас Джесси показался сам Галлахер, похожий на призрак, явившийся из ада.
– Ты напугал меня, – отозвалась она, чувствуя, как ее бьет нервная дрожь. – Что ты здесь делаешь?
– Я хотел задать тебе тот же вопрос.
Ей хотелось, сжав кулачки, ударить его в грудь. Ей хотелось обвить его шею руками и припасть к губам в жарком поцелуе. Ей хотелось, чтобы он обнял ее и сказал, как сильно ее любит.
– Ты понимаешь, что натворил? – спросила Джесси. – Ты знаешь, какое наказание тебя ждет за то, что ты самовольно уехал из усадьбы?
Лукас пожал плечами, на его скулах ходили желваки.
– Меня могут посадить в карцер на хлеб и воду на неделю или две. Ну и что? Мне еще и не такое приходилось терпеть.
– Значит, ты считаешь, что все в порядке? А что, если тебе дадут пятьдесят ударов плетьми? К такому наказанию ты тоже спокойно отнесешься?
Лукас бросил на Джесси суровый взгляд сверху вниз.
– Я не привык жить по правилам, Джесси. Я не люблю, когда контролируют все мои действия и приказывают мне. Я никогда не пытаюсь приспособиться к обстоятельствам. И даже если я какое-то время веду себя смирно, то однажды я все равно сорвусь с цепи. Я всегда выбираю свободу, даже если мне приходится за нее дорого платить.
Они помолчали. До их слуха доносился отдаленный шум прибоя и шорох ветра в кронах деревьев. Джесси сделала шаг в сторону Лукаса, но тут же остановилась.
– Я слышала, какая участь постигла твоих друзей, – откликнулась она. – Поверь, мне очень жаль, что все так произошло. Но ты не должен винить себя. Ты ничем не мог им помочь.
Лукас бросил на нее взгляд, исполненный душевной муки. Выражение его глаз испугало Джесси.
– Я не снимаю с себя вину! Я нашел проклятую лодку, отремонтировал ее и спланировал побег, который закончился полной неудачей.
– Ты все правильно сделал, но на вас донесли, и вы знали предателя, но твои товарищи приняли решение бежать, несмотря ни на что, совершив роковую ошибку. При чем здесь ты?
– Если бы я остался с ними…
– Ты не сумел бы задержать моего брата и направить его по ложному следу. И тогда фрегат «Отпор» догнал бы вашу лодку уже через несколько часов.
– Ну да, а так беглецов схватили через несколько дней. Невелика разница.
Джесси видела по выражению его глаз, что он ожесточен, и у нее сжималось сердце от боли.
– Ты, наверное, сейчас ненавидишь меня, – прошептала она, – за то, что я англичанка, а значит, по своему рождению принадлежу к жестокой бесчеловечной государственной системе.
Лукас подошел к ней. Серебристый лунный свет освещал его лицо с правильными чертами.
– Нет, ты не вызываешь у меня ненависти, – мягко ответил он.
– Лукас… – прошептала Джесси, протягивая к нему дрожащие руки, – Твои душевные страдания не помогут тем, кто уже погиб или оказался в тюрьме. Не мучай себя!
Он взял ее руку в свои ладони, не сводя с нее глаз.
– Ты думаешь, что я убежал из имения, чтобы наказать себя и тем самым избавиться от чувства вины?
– А разве не так?
Лукас крепко сжал ее руку.
– Я не знаю.
Лукас выпустил ее руку и, подойдя к дверному проему, прислонился плечом к стене. Свой взгляд он направил на морские волны, вздымающиеся под ярким светом луны.
– Тебе не следовало приходить сюда.
– Почему?
Лукас молча вышел на террасу, под его ногами хрустели осколки стекла и разбитой черепицы. Джесси последовала за ним. Они стояли рядом, наблюдая, как накатывают волны на берег.
– Ты так и не спросила меня, почему я убил Натана Фицхерберта, – неожиданно произнес Лукас.
Джесси бросила на него удивленный взгляд.
– Я думала, что ты сам расскажешь, когда захочешь поделиться своими переживаниями.
– А почему ты полагаешь, что я переживаю по поводу его убийства?
Джесси видела его профиль, мужественную линию подбородка, широкие скулы, плотно сжатые губы.
– Потому что знаю.
Лукас тяжело вздохнул.
– Как ты думаешь, легко ли пойти на убийство человека?
– Думаю, что нет. Но мне кажется, что ты имел веские причины совершить убийство. – Джесси запрокинула голову к небу, на котором блистали звезды. – Если не хочешь, можешь ни о чем не рассказывать.
– Нет, мне следовало рассказать тебе обо всем раньше.
– Если ты думаешь, что я отвернусь от тебя, узнав историю твоего преступления, то ошибаешься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
– Послушай, Чарли. – Джесси украдкой взглянула на усадебный дом, где Беатрис, должно быть, уже одевалась к ужину. – Я хочу, чтобы ты как можно быстрее оседлал мою кобылу, а я пока переоденусь. Если кто-нибудь спросит тебя, где Галлахер, скажи, что он уехал вместе со мной. А я отправилась любоваться закатом.
Чарли бросил на нее понимающий взгляд и побежал выполнять поручение.
Глава 31
Джесси заметила серого мерина, привязанного к большому вязу неподалеку от сожженного дома Граймза. Всадника поблизости не оказалось.
До слуха Джесси доносился знакомый шум прибоя, а со стороны сада – стрекот цикад. Она направила свою кобылу по заросшей травой тропинке, ведущей к остову усадебного дома. Солнце почти закатилось за гряду гор на горизонте, западный край неба уже окрасился мрачными бордово-фиолетовыми тонами. Джесси била мелкая дрожь. Подъехав к руинам дома, она остановила коня и окинула взглядом пустые выгоревшие оконные проемы на черной закопченной каменной стене, покрытой трещинами. Сердце подсказывало Джесси, что Лукас находится где-то рядом. Спешившись, она привязала лошадь к железному кольцу, торчавшему из каменной ограды, окружавшей сад.
– Спокойно, Симмерия. – Джесси ласково погладила нервничающую кобылу по теплому носу. – Не бойся, призраки обычно не причиняют вреда лошадям.
Однако Симмерия громко фыркала, мотая головой, и пританцовывала на месте.
Джесси лишь однажды, еще маленькой девочкой, переступала порог дома Граймза. Тогда Джесси помнила, как стояла посреди беломраморного холла и смотрела на величественную дубовую лестницу.
С сильно бьющимся сердцем Джесси вошла в здание сквозь зияющий в черной стене дверной проем. Внутри, как и снаружи, стены были отделаны камнем, который каторжники добывали в местных каменоломнях. Кровля здания сгорела, и, подняв голову, Джесси увидела над собой вечернее небо. От дубовой парадной лестницы не осталось и следа. Сквозь плиты пола пробивалась трава. Повернув от входа направо, Джесси вошла туда, где когда-то располагалась гостиная, и сразу же заметила высокую мужскую фигуру, очертания которой вырисовывались на фоне дверного проема, ведущего на террасу. Джесси вскрикнула от неожиданности.
– Ты, наверное, решила, что увидела одного из призраков? – насмешливо спросил Галлахер и, подойдя к Джесси, продолжал: – Интересно, кто из троих участников разыгравшейся здесь трагедии кажется тебе наиболее опасным?
Наиболее опасным сейчас Джесси показался сам Галлахер, похожий на призрак, явившийся из ада.
– Ты напугал меня, – отозвалась она, чувствуя, как ее бьет нервная дрожь. – Что ты здесь делаешь?
– Я хотел задать тебе тот же вопрос.
Ей хотелось, сжав кулачки, ударить его в грудь. Ей хотелось обвить его шею руками и припасть к губам в жарком поцелуе. Ей хотелось, чтобы он обнял ее и сказал, как сильно ее любит.
– Ты понимаешь, что натворил? – спросила Джесси. – Ты знаешь, какое наказание тебя ждет за то, что ты самовольно уехал из усадьбы?
Лукас пожал плечами, на его скулах ходили желваки.
– Меня могут посадить в карцер на хлеб и воду на неделю или две. Ну и что? Мне еще и не такое приходилось терпеть.
– Значит, ты считаешь, что все в порядке? А что, если тебе дадут пятьдесят ударов плетьми? К такому наказанию ты тоже спокойно отнесешься?
Лукас бросил на Джесси суровый взгляд сверху вниз.
– Я не привык жить по правилам, Джесси. Я не люблю, когда контролируют все мои действия и приказывают мне. Я никогда не пытаюсь приспособиться к обстоятельствам. И даже если я какое-то время веду себя смирно, то однажды я все равно сорвусь с цепи. Я всегда выбираю свободу, даже если мне приходится за нее дорого платить.
Они помолчали. До их слуха доносился отдаленный шум прибоя и шорох ветра в кронах деревьев. Джесси сделала шаг в сторону Лукаса, но тут же остановилась.
– Я слышала, какая участь постигла твоих друзей, – откликнулась она. – Поверь, мне очень жаль, что все так произошло. Но ты не должен винить себя. Ты ничем не мог им помочь.
Лукас бросил на нее взгляд, исполненный душевной муки. Выражение его глаз испугало Джесси.
– Я не снимаю с себя вину! Я нашел проклятую лодку, отремонтировал ее и спланировал побег, который закончился полной неудачей.
– Ты все правильно сделал, но на вас донесли, и вы знали предателя, но твои товарищи приняли решение бежать, несмотря ни на что, совершив роковую ошибку. При чем здесь ты?
– Если бы я остался с ними…
– Ты не сумел бы задержать моего брата и направить его по ложному следу. И тогда фрегат «Отпор» догнал бы вашу лодку уже через несколько часов.
– Ну да, а так беглецов схватили через несколько дней. Невелика разница.
Джесси видела по выражению его глаз, что он ожесточен, и у нее сжималось сердце от боли.
– Ты, наверное, сейчас ненавидишь меня, – прошептала она, – за то, что я англичанка, а значит, по своему рождению принадлежу к жестокой бесчеловечной государственной системе.
Лукас подошел к ней. Серебристый лунный свет освещал его лицо с правильными чертами.
– Нет, ты не вызываешь у меня ненависти, – мягко ответил он.
– Лукас… – прошептала Джесси, протягивая к нему дрожащие руки, – Твои душевные страдания не помогут тем, кто уже погиб или оказался в тюрьме. Не мучай себя!
Он взял ее руку в свои ладони, не сводя с нее глаз.
– Ты думаешь, что я убежал из имения, чтобы наказать себя и тем самым избавиться от чувства вины?
– А разве не так?
Лукас крепко сжал ее руку.
– Я не знаю.
Лукас выпустил ее руку и, подойдя к дверному проему, прислонился плечом к стене. Свой взгляд он направил на морские волны, вздымающиеся под ярким светом луны.
– Тебе не следовало приходить сюда.
– Почему?
Лукас молча вышел на террасу, под его ногами хрустели осколки стекла и разбитой черепицы. Джесси последовала за ним. Они стояли рядом, наблюдая, как накатывают волны на берег.
– Ты так и не спросила меня, почему я убил Натана Фицхерберта, – неожиданно произнес Лукас.
Джесси бросила на него удивленный взгляд.
– Я думала, что ты сам расскажешь, когда захочешь поделиться своими переживаниями.
– А почему ты полагаешь, что я переживаю по поводу его убийства?
Джесси видела его профиль, мужественную линию подбородка, широкие скулы, плотно сжатые губы.
– Потому что знаю.
Лукас тяжело вздохнул.
– Как ты думаешь, легко ли пойти на убийство человека?
– Думаю, что нет. Но мне кажется, что ты имел веские причины совершить убийство. – Джесси запрокинула голову к небу, на котором блистали звезды. – Если не хочешь, можешь ни о чем не рассказывать.
– Нет, мне следовало рассказать тебе обо всем раньше.
– Если ты думаешь, что я отвернусь от тебя, узнав историю твоего преступления, то ошибаешься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90