Торговля газетами шла бойко, однако Кирико не хотелось их покупать.
Кирико поднялась на мост. Внизу текла река, а вдоль нее проходила линия железной дороги. Прямо под мостом тянулась станционная платформа. Кирико смотрела сверху на подходящие поезда и пассажиров, которые суетливо копошились там, как букашки. Спокойствие и тишину раннего утра нес в себе только окружающий пейзаж. Неподалеку виднелся большой храм, медные украшения на коньке его крыши позеленели от времени.
Кирико видела все как во сне. Ощущения реальности не было. Токио казался каким-то пепельно-бледным, будто сделанным из папье-маше.
На обратном пути прохожих оказалось уже больше, лица у них были какие-то одинаковые.
— Уже вернулись? — услышала Кирико, войдя в комнату. Горничная принесла завтрак. На столике было все то же, что и накануне. Будто вчерашний завтрак и не кончался. Лишь неприятный осадок от встречи с адвокатом Оцукой разделял дни.
— Глаза у вас что-то покраснели, — сказала горничная, заглянув Кирико в лицо. Девушка уже взяла в руки палочки для еды. — Не удалось как следует отдохнуть?
— Да вроде бы отдохнула
Аппетита не было. Только отхлебнула разок мисосиру.
— Ну, что же вы не едите? - сказала горничная.
— Да как вам сказать...
— Ай-яй-яй. Вы ведь молодая, вам надо есть больше.
— Довольно.
Кирико принялась за чай.
— Ну, конечно, вы тут впервые, вот и устали, — сказала горничная, посматривая на Кирико.
— Удалось вам посмотреть что-нибудь в Токио? Я вчера сменилась с дежурства и не смогла к вам зайти...
— Нигде я не была. — Кирико поставила чашку. — Спасибо за угощение.
Горничная изумленно посмотрела на Кирико. Девушка отказывалась продолжить разговор. Неожиданно жесткое выражение ее глаз отрезвило горничную.
— Простите за беспокойство. — Она подхватила столик с остатками еды и пробормотала себе под нос: — Жаль, что Токио ей не понравился.
— Не понравился, — повторила Кирико, оставшись одна.
Ничто: ни свежий утренний воздух, ни прекрасный вид с моста, — не затронуло сегодня ее чувств. И только эти последние слова горничной, подобно какому-то отдаленному шуму, проникли в сознание.
Когда Кирико в чем-то отказывали, она была не в состоянии настаивать вторично. Гордость не позволила ей унижаться. Теперь, когда ее брат попал под арест и оказался под следствием, он часто повторял ей: «Ты — гордячка». В детстве, ссорясь с мальчишками, она доводила их до слез, да и сейчас, поступив на работу, она не кокетничала ни с начальством, ни с сослуживцами, как это делали другие сотрудницы. Если ей отказывали в просьбе, обратиться снова было выше ее сил, причем самой Кирико это казалось естественным. Однако все вокруг называли ее гордячкой.
Вчера адвокат Оцука ответил отказом, и уже сегодня она решила дневным экспрессом вернуться на Кюсю. Это было естественно для нее.
...«Жаль, что Токио ей не понравился». Слова горничной внезапно открыли Кирико глаза на ее собственную нерешительность. Конечно, достопримечательности тут были ни при чем. А зачем она вообще приехала с Кюсю — чтобы просто навестить Оцуку?
Как ни странно, Кирико ощутила прилив мужества Она решила бороться до последнего. Кирико вышла из отеля. Воспользоваться гостиничным телефоном она не решилась — не исключено, что девушка на коммутаторе подслушает разговор. В фирме, где служила Кирико, телефонистка знала все тайны сотрудников.
Было половина одиннадцатого. Вероятно, Оцука уже в конторе. Улица кишела людьми. В ближайшей телефонной будке какой-то мужчина средних лет, прижав трубку к уху, безудержно хохотал. Он сам уже устал от долгого разговора и переминался с ноги на ногу. Казалось, беседа вот-вот закончится, но она все продолжалась и продолжалась.
Наконец мужчина открыл дверь и вышел, стараясь не встречаться с Кирико глазами. Девушка взяла трубку, которая еще хранила чужое тепло. Достала записную книжку и набрала номер конторы Киндзо Оцуки.
Ей ответил хриплый мужской голос.
— Сэнсэй в конторе? — спросила она.
— А кто говорит? — немедленно последовал вопрос.
— Меня зовут Кирико Янагида. Вчера я была у него на приеме...
Мужчина на том конце провода задумался.
— А-а, это вы приехали с Кюсю?
— Верно. Я бы хотела еще раз увидеть сэнсэя.
— По поводу вчерашнего дела? — спросил Окумура после небольшой паузы.
- Да.
— Но ведь вы вчера получили ответ.
— Понимаю, но...
Кирико просто физически ощутила, что Окумура встает ей поперек пути.
— Я не могу с этим примириться. Ведь я специально приехала с Кюсю. Я непременно хочу еще раз его увидеть. Скажите, когда мне лучше прийти?
— Сэнсэя нет, — ответил голос в телефоне. — И неизвестно, вернется ли он сегодня.
Кирико почувствовала, что у нее подкашиваются ноги.
— Мне обязательно надо увидеть его сегодня. Если я не уеду вечерним поездом, у меня будут неприятности на работе. Где сейчас сэнсэй? Скажите мне, пожалуйста.
Только бы узнать, где он находится, — она поедет туда.
— В Каване, — ответил Окумура. Кирико не знала, где это, и молчала. Окумура добавил:
— Это далеко. Не в Токио. На полуострове Идзу. В префектуре Сидзуока.
У Кирико оставалось шесть часов до поезда. Это время она пробродила, скитаясь по токийским улицам. Бессмысленное, тоскливое, раздражающее хождение. На знаменитой Гиндзе была обычная толчея. Дома Кирико пыталась представить, как выглядит Гиндза, но вот теперь, попав сюда, не испытывала никакого интереса. Просто ходят какие-то незнакомые люди. Все они, похоже, живут в достатке и благополучии. Женщины беззаботно улыбаются. А если и случаются происшествия... что ж, по одному виду этих нарядных прохожих можно предположить, что раздобыть восемьсот тысяч иен адвокатского гонорара не составляет для них труда.
Зашла Кирико и в парк. Сосны здесь были с великолепными ветвистыми кронами. С одной стороны виднелись современные, будто с заграничной фотографии, дома. С другой — старинный японский замок. Сплошным потоком двигались машины. Группа туристов, выстроившись цепочкой, направлялась к императорскому дворцу. «В фирме я больше не останусь», — меланхолично подумала Кирико.
Случившееся взбудоражило маленький городок. Пришла полиция, и брата ее забрали. Арест прошел спокойно — будто друзья заглянули в гости. Но жизнь Кирико сразу же изменилась. Люди вокруг стали относиться к ней прохладнее.
Вот уже и половина пятого. Совершенно измученная — и физически, и душевно — Кирико опять забрела в торговый квартал и приметила перед табачной лавочкой красный телефон-автомат. Его кричащий цвет будто придал ей энергии.
Кирико подошла к телефону, но в этот момент сбоку появился мужчина и схватил трубку.
— Прошу вас. — Он, улыбаясь, посторонился и передал трубку Кирико.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
Кирико поднялась на мост. Внизу текла река, а вдоль нее проходила линия железной дороги. Прямо под мостом тянулась станционная платформа. Кирико смотрела сверху на подходящие поезда и пассажиров, которые суетливо копошились там, как букашки. Спокойствие и тишину раннего утра нес в себе только окружающий пейзаж. Неподалеку виднелся большой храм, медные украшения на коньке его крыши позеленели от времени.
Кирико видела все как во сне. Ощущения реальности не было. Токио казался каким-то пепельно-бледным, будто сделанным из папье-маше.
На обратном пути прохожих оказалось уже больше, лица у них были какие-то одинаковые.
— Уже вернулись? — услышала Кирико, войдя в комнату. Горничная принесла завтрак. На столике было все то же, что и накануне. Будто вчерашний завтрак и не кончался. Лишь неприятный осадок от встречи с адвокатом Оцукой разделял дни.
— Глаза у вас что-то покраснели, — сказала горничная, заглянув Кирико в лицо. Девушка уже взяла в руки палочки для еды. — Не удалось как следует отдохнуть?
— Да вроде бы отдохнула
Аппетита не было. Только отхлебнула разок мисосиру.
— Ну, что же вы не едите? - сказала горничная.
— Да как вам сказать...
— Ай-яй-яй. Вы ведь молодая, вам надо есть больше.
— Довольно.
Кирико принялась за чай.
— Ну, конечно, вы тут впервые, вот и устали, — сказала горничная, посматривая на Кирико.
— Удалось вам посмотреть что-нибудь в Токио? Я вчера сменилась с дежурства и не смогла к вам зайти...
— Нигде я не была. — Кирико поставила чашку. — Спасибо за угощение.
Горничная изумленно посмотрела на Кирико. Девушка отказывалась продолжить разговор. Неожиданно жесткое выражение ее глаз отрезвило горничную.
— Простите за беспокойство. — Она подхватила столик с остатками еды и пробормотала себе под нос: — Жаль, что Токио ей не понравился.
— Не понравился, — повторила Кирико, оставшись одна.
Ничто: ни свежий утренний воздух, ни прекрасный вид с моста, — не затронуло сегодня ее чувств. И только эти последние слова горничной, подобно какому-то отдаленному шуму, проникли в сознание.
Когда Кирико в чем-то отказывали, она была не в состоянии настаивать вторично. Гордость не позволила ей унижаться. Теперь, когда ее брат попал под арест и оказался под следствием, он часто повторял ей: «Ты — гордячка». В детстве, ссорясь с мальчишками, она доводила их до слез, да и сейчас, поступив на работу, она не кокетничала ни с начальством, ни с сослуживцами, как это делали другие сотрудницы. Если ей отказывали в просьбе, обратиться снова было выше ее сил, причем самой Кирико это казалось естественным. Однако все вокруг называли ее гордячкой.
Вчера адвокат Оцука ответил отказом, и уже сегодня она решила дневным экспрессом вернуться на Кюсю. Это было естественно для нее.
...«Жаль, что Токио ей не понравился». Слова горничной внезапно открыли Кирико глаза на ее собственную нерешительность. Конечно, достопримечательности тут были ни при чем. А зачем она вообще приехала с Кюсю — чтобы просто навестить Оцуку?
Как ни странно, Кирико ощутила прилив мужества Она решила бороться до последнего. Кирико вышла из отеля. Воспользоваться гостиничным телефоном она не решилась — не исключено, что девушка на коммутаторе подслушает разговор. В фирме, где служила Кирико, телефонистка знала все тайны сотрудников.
Было половина одиннадцатого. Вероятно, Оцука уже в конторе. Улица кишела людьми. В ближайшей телефонной будке какой-то мужчина средних лет, прижав трубку к уху, безудержно хохотал. Он сам уже устал от долгого разговора и переминался с ноги на ногу. Казалось, беседа вот-вот закончится, но она все продолжалась и продолжалась.
Наконец мужчина открыл дверь и вышел, стараясь не встречаться с Кирико глазами. Девушка взяла трубку, которая еще хранила чужое тепло. Достала записную книжку и набрала номер конторы Киндзо Оцуки.
Ей ответил хриплый мужской голос.
— Сэнсэй в конторе? — спросила она.
— А кто говорит? — немедленно последовал вопрос.
— Меня зовут Кирико Янагида. Вчера я была у него на приеме...
Мужчина на том конце провода задумался.
— А-а, это вы приехали с Кюсю?
— Верно. Я бы хотела еще раз увидеть сэнсэя.
— По поводу вчерашнего дела? — спросил Окумура после небольшой паузы.
- Да.
— Но ведь вы вчера получили ответ.
— Понимаю, но...
Кирико просто физически ощутила, что Окумура встает ей поперек пути.
— Я не могу с этим примириться. Ведь я специально приехала с Кюсю. Я непременно хочу еще раз его увидеть. Скажите, когда мне лучше прийти?
— Сэнсэя нет, — ответил голос в телефоне. — И неизвестно, вернется ли он сегодня.
Кирико почувствовала, что у нее подкашиваются ноги.
— Мне обязательно надо увидеть его сегодня. Если я не уеду вечерним поездом, у меня будут неприятности на работе. Где сейчас сэнсэй? Скажите мне, пожалуйста.
Только бы узнать, где он находится, — она поедет туда.
— В Каване, — ответил Окумура. Кирико не знала, где это, и молчала. Окумура добавил:
— Это далеко. Не в Токио. На полуострове Идзу. В префектуре Сидзуока.
У Кирико оставалось шесть часов до поезда. Это время она пробродила, скитаясь по токийским улицам. Бессмысленное, тоскливое, раздражающее хождение. На знаменитой Гиндзе была обычная толчея. Дома Кирико пыталась представить, как выглядит Гиндза, но вот теперь, попав сюда, не испытывала никакого интереса. Просто ходят какие-то незнакомые люди. Все они, похоже, живут в достатке и благополучии. Женщины беззаботно улыбаются. А если и случаются происшествия... что ж, по одному виду этих нарядных прохожих можно предположить, что раздобыть восемьсот тысяч иен адвокатского гонорара не составляет для них труда.
Зашла Кирико и в парк. Сосны здесь были с великолепными ветвистыми кронами. С одной стороны виднелись современные, будто с заграничной фотографии, дома. С другой — старинный японский замок. Сплошным потоком двигались машины. Группа туристов, выстроившись цепочкой, направлялась к императорскому дворцу. «В фирме я больше не останусь», — меланхолично подумала Кирико.
Случившееся взбудоражило маленький городок. Пришла полиция, и брата ее забрали. Арест прошел спокойно — будто друзья заглянули в гости. Но жизнь Кирико сразу же изменилась. Люди вокруг стали относиться к ней прохладнее.
Вот уже и половина пятого. Совершенно измученная — и физически, и душевно — Кирико опять забрела в торговый квартал и приметила перед табачной лавочкой красный телефон-автомат. Его кричащий цвет будто придал ей энергии.
Кирико подошла к телефону, но в этот момент сбоку появился мужчина и схватил трубку.
— Прошу вас. — Он, улыбаясь, посторонился и передал трубку Кирико.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42