Надеюсь, вы не возражаете?
— Кто убит?
— Вы спрашиваете так, как будто знаете, на кого было совершено нападение, — быстро сказал Карелла.
— Нет. Нет, не знаю.
— Тогда почему вы спрашиваете только про того, кто был убит? Вас не интересует, на кого напали?
— Я... — замялся Кратч. — Давайте я ее приведу. Она может прояснить все за одну минуту.
— Надеюсь, что так.
Кратч ушел в спальню. Карелла услышал голоса за дверью, потом заскрипели пружины кровати. Послышались шаги, и дверь распахнулась. Девушка оказалась молодой блондинкой с длинными волосами, стянутыми за спиной в виде конского хвоста, и с расширенными от испуга карими глазами. На ней был мужской халат, туго затянутый на талии. Ее руки заметно дрожали.
— Это детектив Карелла, — сказал Кратч. — Он хочет знать...
— Я сам ее спрошу, — перебил Карелла. — Как вас зовут мисс?
— Сю... Сю... Сюзи, — пролепетала она.
— Сюзи, а дальше как?
— Сюзи Эндикотт.
— Во сколько вы пришли сюда вечером, мисс Эндикотт?
— Около... семи тридцати, — сказала она. — Ведь это было в семь тридцать, Ирвинг?
— Около того, — подтвердил Кратч.
— Во сколько вы пошли обедать, мисс Эндикотт?
— Примерно в восемь — в полдевятого.
— Где вы обедали?
— В “Рэмс-Хэд”.
— Что вы делали после этого?
— Мы немножко погуляли, а потом пришли сюда.
— Когда?
— По-моему, часов в одиннадцать.
— И с тех пор вы были здесь?
— Да.
— И все это время мистер Кратч был с вами? Он никуда не выходил?
— Да, выходил. В туалет в ресторане.
— Ну что, теперь вы счастливы? — спросил Кратч.
— Просто переполнен счастьем, — сказал Карелла. — Вы знаете, что такое график, мистер Кратч?
— Что вы имеете в виду? График движения поездов?
— Нет, график расследования. Вы же страховой инспектор и, мне кажется, могли бы...
— Не уверен, что понимаю вас...
— Я хочу, чтобы вы составили для меня такой график: написали бы обо всем, что вы делали, и точное время, когда вы это делали — с шести часов вечера до этой самой минуты, — сказал Карелла и добавил: — Я подожду.
Глава 7
Ничто не может так подтолкнуть расследование, как убийство.
Альберт Вейнберг был застрелен в грудь с близкого расстояния из пистолета 32-го калибра. Это событие послужило причиной горячего спора Брауна с молодым врачом, который настаивал на госпитализации и отказался вернуть ему брюки. Тогда Браун позвонил Карелле и тот привез своему партнеру брюки, чистую рубашку и свой личный револьвер. Пока Браун одевался, они провели короткое совещание и решили, что Карелла, знающий итальянский, должен ехать в Калмз-Пойнт для встречи с Лючией Ферольо, невесткой покойного Кармине Бонамико. А Браун отправится в “Фергюсон-гэллери”, скорее всего, закрытую в воскресенье, проникнет туда (незаконно, но какого черта!) и немножко пошарит в офисе Кана. Медсестра вошла в палату как раз в тот момент, когда Браун застегивал брюки.
— Почему вы не в постели?! — накинулась она на Брауна.
— Я охотно вернусь туда, если вы составите мне компанию, — бесстыдно ухмыльнулся тот, и медсестра помчалась по коридору, зовя врача. Когда врач вошел в палату, детективы были уже в вестибюле и договаривались, каким образом будут поддерживать связь. Они коротко кивнули друг другу, вышли на июньское солнце и направились каждый по своим делам.
Целью Кареллы была церковь Святого Духа на Эйнхарт-бульвар в Калмз-Пойнте. Сначала он заехал на квартиру Лючии Ферольо, но соседи сказали, что старая леди каждое воскресенье посещает девятичасовую мессу. Когда он подъехал к церкви, месса уже началась. Карелла спросил у сторожа, не знает ли он Лючию Ферольо и сможет ли показать ее, когда верующие начнут расходиться? Казалось, что сторож ни слова не понимает по-английски, но стоило Карелле опустить пять долларов в ящик для пожертвований, как тут же выяснилось, что сторож очень хорошо знает Лючию Ферольо и будет счастлив показать ее, как только она выйдет из церкви.
Сторож кивнул на нее, когда она спускалась по залитым солнцем ступеням. Карелла быстро подошел к ней и сказал по-итальянски:
— Простите, синьорина Ферольо?
В молодости Лючия, похоже, была настоящей красавицей; Карелла не мог понять, почему она осталась старой девой. Хотя ей было уже за семьдесят, она по-прежнему сохранила твердую походку, преисполненную чувства собственного достоинства. В ее внешности было что-то от старинной римской знати — снежно-белые волосы, орлиный нос, полные чувственные губы, высокие брови и миндалевидные глаза.
Женщина обернулась с легкой улыбкой на губах, вопросительно приподняв брови.
— Да, это я. В чем дело?
— Меня зовут Стив Карелла. Я детектив из 87-го участка. — Он открыл бумажник и показал ей свой значок. — Мы не могли бы немного побеседовать?
— Конечно, — кивнула Лючия, и они пошли рядом.
Похоже было, что Лючию вовсе не раздражает беседа с полицейским; она говорила на сицилийском диалекте, который Карелла понимал лишь отчасти, и обещала рассказать все, что ей известно о фрагменте фотографии, полученном в наследство от сестры. Хотя, как вскоре выяснилось, она совсем ничего о нем не знала.
— Я не понимаю, — нахмурился Карелла. — Разве вы не говорили страховому инспектору, что на целой фотографии показано место, где спрятано сокровище?
— Какое сокровище? — удивилась Лючия.
— Сокровище, — повторил Карелла. — Разве вы не говорили мистеру Кратчу о сокровище? Когда передавали ему список и фотографию?
— Я ничего не знаю ни о каком сокровище, — сказала Лючия. — И что еще за список? Я отдала ему только маленький кусочек фотографии.
— И вы не давали ему списка с именами?
— Нет. Кстати, мистер Кратч так и не заплатил мне обещанную тысячу долларов. Вы знаете этого человека?
— Да, знаю.
— Не могли бы вы попросить его прислать мне эти деньги? Я отдала ему фотографию, и со своей стороны вправе ожидать, что он расплатится со мной по справедливости. Я женщина небогатая.
— Дайте подумать, мисс Ферольо, — озадаченно произнес Карелла. — Так вы не давали Кратчу никакого списка имен?
— Никогда.
— И вы ничего не говорили мистеру Кратчу о сокровище?
— Если я ничего не знаю, то о чем же я могла ему рассказать?
Она неожиданно повернулась к Карелле, улыбнувшись весьма соблазнительно для женщины ее возраста. — А там действительно есть какое-то сокровище, синьор?
— Это одному богу известно, синьорина, — улыбнулся в ответ Карелла.
Самые лучшие взломщики на свете — это полицейские. В основном используются три различные системы сигнализации. На служебном входе Фергюсон-гэллери стояла замкнутая система. Это означало, что ее нельзя вывести из строя, просто перерезав провода, как это обычно бывает с самыми дешевыми системами. Слабый ток постоянно проходит по проводам замкнутой системы;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36
— Кто убит?
— Вы спрашиваете так, как будто знаете, на кого было совершено нападение, — быстро сказал Карелла.
— Нет. Нет, не знаю.
— Тогда почему вы спрашиваете только про того, кто был убит? Вас не интересует, на кого напали?
— Я... — замялся Кратч. — Давайте я ее приведу. Она может прояснить все за одну минуту.
— Надеюсь, что так.
Кратч ушел в спальню. Карелла услышал голоса за дверью, потом заскрипели пружины кровати. Послышались шаги, и дверь распахнулась. Девушка оказалась молодой блондинкой с длинными волосами, стянутыми за спиной в виде конского хвоста, и с расширенными от испуга карими глазами. На ней был мужской халат, туго затянутый на талии. Ее руки заметно дрожали.
— Это детектив Карелла, — сказал Кратч. — Он хочет знать...
— Я сам ее спрошу, — перебил Карелла. — Как вас зовут мисс?
— Сю... Сю... Сюзи, — пролепетала она.
— Сюзи, а дальше как?
— Сюзи Эндикотт.
— Во сколько вы пришли сюда вечером, мисс Эндикотт?
— Около... семи тридцати, — сказала она. — Ведь это было в семь тридцать, Ирвинг?
— Около того, — подтвердил Кратч.
— Во сколько вы пошли обедать, мисс Эндикотт?
— Примерно в восемь — в полдевятого.
— Где вы обедали?
— В “Рэмс-Хэд”.
— Что вы делали после этого?
— Мы немножко погуляли, а потом пришли сюда.
— Когда?
— По-моему, часов в одиннадцать.
— И с тех пор вы были здесь?
— Да.
— И все это время мистер Кратч был с вами? Он никуда не выходил?
— Да, выходил. В туалет в ресторане.
— Ну что, теперь вы счастливы? — спросил Кратч.
— Просто переполнен счастьем, — сказал Карелла. — Вы знаете, что такое график, мистер Кратч?
— Что вы имеете в виду? График движения поездов?
— Нет, график расследования. Вы же страховой инспектор и, мне кажется, могли бы...
— Не уверен, что понимаю вас...
— Я хочу, чтобы вы составили для меня такой график: написали бы обо всем, что вы делали, и точное время, когда вы это делали — с шести часов вечера до этой самой минуты, — сказал Карелла и добавил: — Я подожду.
Глава 7
Ничто не может так подтолкнуть расследование, как убийство.
Альберт Вейнберг был застрелен в грудь с близкого расстояния из пистолета 32-го калибра. Это событие послужило причиной горячего спора Брауна с молодым врачом, который настаивал на госпитализации и отказался вернуть ему брюки. Тогда Браун позвонил Карелле и тот привез своему партнеру брюки, чистую рубашку и свой личный револьвер. Пока Браун одевался, они провели короткое совещание и решили, что Карелла, знающий итальянский, должен ехать в Калмз-Пойнт для встречи с Лючией Ферольо, невесткой покойного Кармине Бонамико. А Браун отправится в “Фергюсон-гэллери”, скорее всего, закрытую в воскресенье, проникнет туда (незаконно, но какого черта!) и немножко пошарит в офисе Кана. Медсестра вошла в палату как раз в тот момент, когда Браун застегивал брюки.
— Почему вы не в постели?! — накинулась она на Брауна.
— Я охотно вернусь туда, если вы составите мне компанию, — бесстыдно ухмыльнулся тот, и медсестра помчалась по коридору, зовя врача. Когда врач вошел в палату, детективы были уже в вестибюле и договаривались, каким образом будут поддерживать связь. Они коротко кивнули друг другу, вышли на июньское солнце и направились каждый по своим делам.
Целью Кареллы была церковь Святого Духа на Эйнхарт-бульвар в Калмз-Пойнте. Сначала он заехал на квартиру Лючии Ферольо, но соседи сказали, что старая леди каждое воскресенье посещает девятичасовую мессу. Когда он подъехал к церкви, месса уже началась. Карелла спросил у сторожа, не знает ли он Лючию Ферольо и сможет ли показать ее, когда верующие начнут расходиться? Казалось, что сторож ни слова не понимает по-английски, но стоило Карелле опустить пять долларов в ящик для пожертвований, как тут же выяснилось, что сторож очень хорошо знает Лючию Ферольо и будет счастлив показать ее, как только она выйдет из церкви.
Сторож кивнул на нее, когда она спускалась по залитым солнцем ступеням. Карелла быстро подошел к ней и сказал по-итальянски:
— Простите, синьорина Ферольо?
В молодости Лючия, похоже, была настоящей красавицей; Карелла не мог понять, почему она осталась старой девой. Хотя ей было уже за семьдесят, она по-прежнему сохранила твердую походку, преисполненную чувства собственного достоинства. В ее внешности было что-то от старинной римской знати — снежно-белые волосы, орлиный нос, полные чувственные губы, высокие брови и миндалевидные глаза.
Женщина обернулась с легкой улыбкой на губах, вопросительно приподняв брови.
— Да, это я. В чем дело?
— Меня зовут Стив Карелла. Я детектив из 87-го участка. — Он открыл бумажник и показал ей свой значок. — Мы не могли бы немного побеседовать?
— Конечно, — кивнула Лючия, и они пошли рядом.
Похоже было, что Лючию вовсе не раздражает беседа с полицейским; она говорила на сицилийском диалекте, который Карелла понимал лишь отчасти, и обещала рассказать все, что ей известно о фрагменте фотографии, полученном в наследство от сестры. Хотя, как вскоре выяснилось, она совсем ничего о нем не знала.
— Я не понимаю, — нахмурился Карелла. — Разве вы не говорили страховому инспектору, что на целой фотографии показано место, где спрятано сокровище?
— Какое сокровище? — удивилась Лючия.
— Сокровище, — повторил Карелла. — Разве вы не говорили мистеру Кратчу о сокровище? Когда передавали ему список и фотографию?
— Я ничего не знаю ни о каком сокровище, — сказала Лючия. — И что еще за список? Я отдала ему только маленький кусочек фотографии.
— И вы не давали ему списка с именами?
— Нет. Кстати, мистер Кратч так и не заплатил мне обещанную тысячу долларов. Вы знаете этого человека?
— Да, знаю.
— Не могли бы вы попросить его прислать мне эти деньги? Я отдала ему фотографию, и со своей стороны вправе ожидать, что он расплатится со мной по справедливости. Я женщина небогатая.
— Дайте подумать, мисс Ферольо, — озадаченно произнес Карелла. — Так вы не давали Кратчу никакого списка имен?
— Никогда.
— И вы ничего не говорили мистеру Кратчу о сокровище?
— Если я ничего не знаю, то о чем же я могла ему рассказать?
Она неожиданно повернулась к Карелле, улыбнувшись весьма соблазнительно для женщины ее возраста. — А там действительно есть какое-то сокровище, синьор?
— Это одному богу известно, синьорина, — улыбнулся в ответ Карелла.
Самые лучшие взломщики на свете — это полицейские. В основном используются три различные системы сигнализации. На служебном входе Фергюсон-гэллери стояла замкнутая система. Это означало, что ее нельзя вывести из строя, просто перерезав провода, как это обычно бывает с самыми дешевыми системами. Слабый ток постоянно проходит по проводам замкнутой системы;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36