Потом он отошел и уселся за стол у другого окна. В наступившем молчании особенно громко загудел холодильник.
– Я напрасно приставал к вам, – сказал Клинг Вирджинии.
– Мне бы следовало знать, что живой человек не может разговаривать с мертвецом.
Снаружи в коридоре раздался шум. Вирджиния выпрямилась и подалась ближе к столу, за которым сидела. У Клинга мелькнула мысль, что она может бессознательно нажать на курок 38-го калибра.
– Ладно, входи, входи, – сказал мужской голос.
“Это Хэл Уиллис”, – подумал Клинг. Он поднял голову, глядя мимо Вирджинии, и увидел, что в дежурку входят Уиллис и задержанный.
Задержанный, вернее задержанная скорее не вошла, а ворвалась в комнату, как южный ураган. Это была высокая пуэрториканка с крашеными светлыми волосами в малиновом жакете поверх низко вырезанной красной блузы, позволяющей видеть ее угрожающе вздымающуюся грудь. У нее была тонкая талия, прямая черная юбка тесно обтягивала полные мускулистые бедра, на ногах – красные лодочки на высоком каблуке с черным ремешком вокруг лодыжек. Золотая коронка оттеняла ослепительную белизну ее зубов. Она нарядилась по-праздничному, но не накрасилась, что подчеркивало ее красоту еще больше. У нее было овальное лицо, карие, почти черные глаза, полные губы и аристократический нос с небольшой горбинкой. Наверное, она была самой красивой и оригинальной задержанной, которую когда-либо тащили в дежурную комнату 87-го полицейского участка.
А ее действительно тащили. Ухватившись правой рукой за браслет наручников, которые были на нее надеты. Уиллис тянул девицу к барьеру, отделяющему дежурную комнату от коридора, а она старалась вырвать руку и упиралась, осыпая его ругательствами, английскими и испанскими.
– Давай, кара миа, – приговаривал Уиллис, – вперед, цацкела, куко лика, ради бога, не думай, что кто-нибудь тебя обидит. Вперед, либхен, прямо через эту дверцу. Привет, Берт, видал когда-нибудь такое? Привет, Пит, как тебе нравится моя задержанная? Она только что перерезала парню глотку брит...
Неожиданно Уиллис замолчал.
В дежурной комнате стояла необычная тишина.
Он посмотрел сначала на лейтенанта, потом на Клинга, перевел глаза на два задних стола, где Хейз и Мейер молча работали. Потом увидел Вирджинию Додж и 38-й калибр у нее в руке, направленный на черную сумку.
Его первым побуждением было бросить браслет наручников, за который он уцепился, и вытащить из кармана револьвер. Но импульс не сработал, потому что Вирджиния сказала:
– Заходи сюда. Не пытайся достать оружие.
Уиллис и его задержанная вошли в дежурную комнату.
– Грубиян! Бруталь! – кричала девица. – Пендега!
Негодяй, сын грязной шлюхи!
– Заткнись, – устало посоветовал Уиллис.
– Сволочь! Пинга! Грязный полицейский ублюдок.
– Заткнись, заткнись, заткнись, – почти просил Уиллис.
Пуэрториканка была выше Уиллиса, который едва набрал пятифутовый минимум роста, необходимый для каждого полицейского. Наверное, он был самым миниатюрным детективом на свете, тонкокостный, с внимательными глазами спаниеля на узком лице. Но Уиллис знал дзюдо не хуже, чем уголовный кодекс, и мог повалить преступника на спину быстрее, чем шестерка дюжих полицейских с большими кулаками. Увидев револьвер в руке Вирджинии Додж, он сразу представил, как ее можно обезоружить.
– Что у вас тут? – спросил он, обращаясь сразу ко всем.
– У мадам с револьвером бутыль нитроглицерина в сумке, – сказал Бернс, – и она не прочь использовать его по назначению.
– Неплохо. С вами не соскучишься, верно?
Уиллис молча посмотрел на Вирджинию.
– Можно снять пальто и шляпу, мадам?
– Сначала положи на стол револьвер.
– Мадам, вы меня пугаете до мурашек. У вас действительно в этой сумке бутыль с супчиком?
– Да, действительно.
– Я из Миссури, а у нас там все бравые парни. – Уиллис сделал шаг к столу, Клинг увидел, как Вирджиния Додж вдруг сунула свободную руку в сумку, и сжался, ожидая неизбежного, как ему казалось, взрыва. Но Вирджиния вынула руку из сумки, и в ее руке оказалась бутыль с бесцветной жидкостью. Она осторожно поставила бутыль на стол, а Уиллис оглядел бутыль со всех сторон. – Это может быть просто водичка, мадам.
– Хочешь проверить? – спросила Вирджиния.
– Я? Что вы, мадам! Разве я похож на героя?
Он подошел к столу еще на шаг. Вирджиния поставила сумку на пол. Бутыль, вмещавшая примерно пинту, блестела в ярком свете ламп, свисавших с потолка.
– Ладно, тогда положим пушку. – Уиллис отстегнул кобуру с револьвером от ремня и медленно положил ее на стол. Его глаза не отрывались от бутыли.
– Похоже на представление в театре, верно? – сказал он.
– Да еще с угощением. Если бы я знал, что вы устроите здесь такой торжественный прием, я бы переоделся.
Он сделал попытку засмеяться, но осекся, увидев мрачное лицо Вирджинии.
– Простите, я не знал, что здесь всеамериканский съезд гробовщиков. Что мне делать с задержанной, Пит?
– Спроси у Вирджинии.
– А, Вирджиния? – Уиллис расхохотался. – Ну и ну, сегодня у нас чудная компания! Знаете, как зовут мою? Анжелика! Вирджиния и Анжелика! Вирджиния – дева и небесный ангел. Ну как, Вирджиния, что мне делать с моим ангелочком?
– Проведи ее сюда. Вели ей сесть.
– Входи, Анжелика, – сказал Уиллис. – Вот тебе стул. О господи, это меня просто убивает. Она только что перерезала парню глотку от уха до уха. Настоящий ангелочек. Садись, ангел. Вот в этой бутылочке на столе нитроглицерин.
– Что? – спросила Анжелика.
– В бутылке. Нитроглицерин.
– Нитро? Вроде бомба?
– Именно, куколка.
– Бомба! – повторила Анжелика. – Мадре де лос сантос!
– Вот так, – заметил Уиллис, и в его голосе послышалось что-то вроде священного ужаса.
Глава 6
Мейер Мейер, сидевший у окна и печатавший свое донесение, находился почти напротив входа, и ему было видно, как Уиллис провел пуэрториканкскую девицу в дежурную комнату и усадил ее на стул с высокой спинкой. Он наблюдал, как тот снял с нее наручники и засунул их себе за пояс.
Лейтенант подошел к Уиллису, обменялся с ним несколькими словами и, подбоченившись, повернулся к Анжелике. Кажется, Вирджиния Додж позволит им допросить арестованную. Как любезно с ее стороны!
Мейер Мейер снова терпеливо склонился над своим донесением. Он был уверен, что Вирджиния Додж не подойдет к его столу, чтобы проверить шедевр, над которым он мучительно корпел, и с полным основанием предполагал, что ему удастся выполнить то, что он задумал, особенно сейчас, когда в комнате взорвалась эта пуэрториканкская бомба. Вирджиния Додж, казалось, была полностью поглощена девицей – ее порывистыми движениями и потоком колоритных эпитетов, срывающихся с ее уст. Мейер не сомневался в том, что он осуществит первую часть своего плана так, что этого никто не заметит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
– Я напрасно приставал к вам, – сказал Клинг Вирджинии.
– Мне бы следовало знать, что живой человек не может разговаривать с мертвецом.
Снаружи в коридоре раздался шум. Вирджиния выпрямилась и подалась ближе к столу, за которым сидела. У Клинга мелькнула мысль, что она может бессознательно нажать на курок 38-го калибра.
– Ладно, входи, входи, – сказал мужской голос.
“Это Хэл Уиллис”, – подумал Клинг. Он поднял голову, глядя мимо Вирджинии, и увидел, что в дежурку входят Уиллис и задержанный.
Задержанный, вернее задержанная скорее не вошла, а ворвалась в комнату, как южный ураган. Это была высокая пуэрториканка с крашеными светлыми волосами в малиновом жакете поверх низко вырезанной красной блузы, позволяющей видеть ее угрожающе вздымающуюся грудь. У нее была тонкая талия, прямая черная юбка тесно обтягивала полные мускулистые бедра, на ногах – красные лодочки на высоком каблуке с черным ремешком вокруг лодыжек. Золотая коронка оттеняла ослепительную белизну ее зубов. Она нарядилась по-праздничному, но не накрасилась, что подчеркивало ее красоту еще больше. У нее было овальное лицо, карие, почти черные глаза, полные губы и аристократический нос с небольшой горбинкой. Наверное, она была самой красивой и оригинальной задержанной, которую когда-либо тащили в дежурную комнату 87-го полицейского участка.
А ее действительно тащили. Ухватившись правой рукой за браслет наручников, которые были на нее надеты. Уиллис тянул девицу к барьеру, отделяющему дежурную комнату от коридора, а она старалась вырвать руку и упиралась, осыпая его ругательствами, английскими и испанскими.
– Давай, кара миа, – приговаривал Уиллис, – вперед, цацкела, куко лика, ради бога, не думай, что кто-нибудь тебя обидит. Вперед, либхен, прямо через эту дверцу. Привет, Берт, видал когда-нибудь такое? Привет, Пит, как тебе нравится моя задержанная? Она только что перерезала парню глотку брит...
Неожиданно Уиллис замолчал.
В дежурной комнате стояла необычная тишина.
Он посмотрел сначала на лейтенанта, потом на Клинга, перевел глаза на два задних стола, где Хейз и Мейер молча работали. Потом увидел Вирджинию Додж и 38-й калибр у нее в руке, направленный на черную сумку.
Его первым побуждением было бросить браслет наручников, за который он уцепился, и вытащить из кармана револьвер. Но импульс не сработал, потому что Вирджиния сказала:
– Заходи сюда. Не пытайся достать оружие.
Уиллис и его задержанная вошли в дежурную комнату.
– Грубиян! Бруталь! – кричала девица. – Пендега!
Негодяй, сын грязной шлюхи!
– Заткнись, – устало посоветовал Уиллис.
– Сволочь! Пинга! Грязный полицейский ублюдок.
– Заткнись, заткнись, заткнись, – почти просил Уиллис.
Пуэрториканка была выше Уиллиса, который едва набрал пятифутовый минимум роста, необходимый для каждого полицейского. Наверное, он был самым миниатюрным детективом на свете, тонкокостный, с внимательными глазами спаниеля на узком лице. Но Уиллис знал дзюдо не хуже, чем уголовный кодекс, и мог повалить преступника на спину быстрее, чем шестерка дюжих полицейских с большими кулаками. Увидев револьвер в руке Вирджинии Додж, он сразу представил, как ее можно обезоружить.
– Что у вас тут? – спросил он, обращаясь сразу ко всем.
– У мадам с револьвером бутыль нитроглицерина в сумке, – сказал Бернс, – и она не прочь использовать его по назначению.
– Неплохо. С вами не соскучишься, верно?
Уиллис молча посмотрел на Вирджинию.
– Можно снять пальто и шляпу, мадам?
– Сначала положи на стол револьвер.
– Мадам, вы меня пугаете до мурашек. У вас действительно в этой сумке бутыль с супчиком?
– Да, действительно.
– Я из Миссури, а у нас там все бравые парни. – Уиллис сделал шаг к столу, Клинг увидел, как Вирджиния Додж вдруг сунула свободную руку в сумку, и сжался, ожидая неизбежного, как ему казалось, взрыва. Но Вирджиния вынула руку из сумки, и в ее руке оказалась бутыль с бесцветной жидкостью. Она осторожно поставила бутыль на стол, а Уиллис оглядел бутыль со всех сторон. – Это может быть просто водичка, мадам.
– Хочешь проверить? – спросила Вирджиния.
– Я? Что вы, мадам! Разве я похож на героя?
Он подошел к столу еще на шаг. Вирджиния поставила сумку на пол. Бутыль, вмещавшая примерно пинту, блестела в ярком свете ламп, свисавших с потолка.
– Ладно, тогда положим пушку. – Уиллис отстегнул кобуру с револьвером от ремня и медленно положил ее на стол. Его глаза не отрывались от бутыли.
– Похоже на представление в театре, верно? – сказал он.
– Да еще с угощением. Если бы я знал, что вы устроите здесь такой торжественный прием, я бы переоделся.
Он сделал попытку засмеяться, но осекся, увидев мрачное лицо Вирджинии.
– Простите, я не знал, что здесь всеамериканский съезд гробовщиков. Что мне делать с задержанной, Пит?
– Спроси у Вирджинии.
– А, Вирджиния? – Уиллис расхохотался. – Ну и ну, сегодня у нас чудная компания! Знаете, как зовут мою? Анжелика! Вирджиния и Анжелика! Вирджиния – дева и небесный ангел. Ну как, Вирджиния, что мне делать с моим ангелочком?
– Проведи ее сюда. Вели ей сесть.
– Входи, Анжелика, – сказал Уиллис. – Вот тебе стул. О господи, это меня просто убивает. Она только что перерезала парню глотку от уха до уха. Настоящий ангелочек. Садись, ангел. Вот в этой бутылочке на столе нитроглицерин.
– Что? – спросила Анжелика.
– В бутылке. Нитроглицерин.
– Нитро? Вроде бомба?
– Именно, куколка.
– Бомба! – повторила Анжелика. – Мадре де лос сантос!
– Вот так, – заметил Уиллис, и в его голосе послышалось что-то вроде священного ужаса.
Глава 6
Мейер Мейер, сидевший у окна и печатавший свое донесение, находился почти напротив входа, и ему было видно, как Уиллис провел пуэрториканкскую девицу в дежурную комнату и усадил ее на стул с высокой спинкой. Он наблюдал, как тот снял с нее наручники и засунул их себе за пояс.
Лейтенант подошел к Уиллису, обменялся с ним несколькими словами и, подбоченившись, повернулся к Анжелике. Кажется, Вирджиния Додж позволит им допросить арестованную. Как любезно с ее стороны!
Мейер Мейер снова терпеливо склонился над своим донесением. Он был уверен, что Вирджиния Додж не подойдет к его столу, чтобы проверить шедевр, над которым он мучительно корпел, и с полным основанием предполагал, что ему удастся выполнить то, что он задумал, особенно сейчас, когда в комнате взорвалась эта пуэрториканкская бомба. Вирджиния Додж, казалось, была полностью поглощена девицей – ее порывистыми движениями и потоком колоритных эпитетов, срывающихся с ее уст. Мейер не сомневался в том, что он осуществит первую часть своего плана так, что этого никто не заметит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35