Это могло бы сплотить между собой все народы Галактики.
Я усмехнулся последнему заявлению.
— Не рассчитывайте, что ваши словоизлияния заставят меня поверить в то, что для вас так уж важны взаимоотношения между звездами. Какая разница, находятся они в состоянии процветания или развала? — сказал я. — Все, что вам нужно, — это деньги. А мне какое дело до этого? Я на двухлетнем контракте, ко всем чертям! Считайте меня всецело заинтересованным финансовой стороной предприятия.
— Мы постараемся устроить вашу судьбу тоже, — пообещал дель Арко. — Держитесь нас, и, когда двухлетний контракт закончится, мы обеспечим вам новый.
— К черту новый, — сказал я. — Это освободит псов войны. К чему использовать пилота, закончившего испытания корабля? Я на краткосрочном содержании и даже не получаю вознаграждения за риск.
— Вы получаете двадцать тысяч, а это не так уж мало для пилота.
Я вздохнул. Но он был прав. Я не мог видеть наличных, но это были большие деньги.
— О’кей, — сказал я, уступая. — Но еще один вопрос. Скажите, куда вы собираетесь направить корабль в его первом рейсе? Каким образом вы собираетесь его представить ничего не подозревающим звездам?
Дель Арко ухмыльнулся. Ухмылка была хищная, волчья.
— Я собираюсь использовать его скрытые ресурсы там, где сконцентрировано внимание общественности. Я собираюсь развенчать великий план компании «Карадок» и выкрасть «Потерянную Звезду» прямо у них из-под носа.
— Вы собираетесь…
Черты его лица разгладились.
— Мне казалось, что эта идея придется вам по вкусу, — продолжал он. — Вы — должник «Карадок» — шлепнете ее прямо по щеке.
— Вы когда-нибудь были поблизости Течения Алкиона? — спросил я его.
— Нет.
— Это ваша идея или вы грезите о ней лишь потому, что думаете, будто она придется по вкусу мне?
— Инструкции пришли с Новой Александрии. Им нужна «Потерянная Звезда». Они хотят паблисити. Они построили корабль, который может жить в Течении. А уже одно это превосходно, с их точки зрения.
— Мило, — согласился я. — Но рассматривали ли вы это дело со своей точки зрения? У вас корабль, не прошедший испытаний. С неизвестными свойствами. Он летал только в атмосфере. И вы решили на нем охотиться за дикими гусями в сомнительной заварушке. Я хотел бы посидеть за его приборами управления полжизни, прежде чем отважусь хотя бы приблизиться к темной туманности.
— У нас нет возможности потратить на испытания полжизни, — возразил он. — «Карадок» не будет вечно ходить по кругу. Если вы хотите похитить их ценности неожиданно, то это нужно делать сейчас.
Я поднял руки.
— Вы — корабел, дель Арко, — объяснил я. — У вас должен быть здравый смысл, чтобы понять, что вы просто не в состоянии что-то сделать в этом плане. Это пустопорожняя затея. Она необыкновенно опасна и так же дьявольски бессмысленна.
Дель Арко не стал доказывать. Он делал это уже достаточно долго. У меня склонность играть у людей на нервах, если со мной достаточно долго препираются.
— Посмотрите, — сказал он. — Вы теперь знаете, что мы собираемся делать, когда и каким образом. Я сказал все, что мог сказать. Почему бы вам не убраться куда-то и хорошенько не подумать? Если вы согласны работать — дайте мне знать до конца недели. Потом в течение десяти дней вы можете изучать корабль, прежде чем мы отправимся на Холстхэммер. Вот и все. Проще не бывает,
Я резко повернулся на каблуках и вышел из башни во двор. Я думал: это невозможно сделать. Ни теперь, ни когда-нибудь. Я был уже в Течении Алкиона и не собирался никогда туда возвращаться. Никогда.
«Ты рассуждаешь как трус, — бросил мне ветер. — Ты ищешь любую зацепку для оправдания своего нежелания возвращаться к управлению кораблем. Два года сидения на скале превратили тебя в маленького мальчика. Ты потерял свою выдержку, Грейнджер. Ты потерял все».
Я не стал драться с ним в мыслях.
Холодный вечерний воздух ударил меня и застудил мое лицо льдом. Я его вытер. Мои щеки горели, но несколько глубоких вздохов успокоили меня. Сердце забилось ровнее.
Ранние мрачные сумерки спускались на верфь. Вышки, казалось, вырастают в сгущающейся темноте. Очень слабый звук отдаленного звяканья металла о металл повис в тишине, разносясь эхом все дальше и дальше.
Не уверенный в направлении, тем не менее я пошел.
«Забудь это, — советовал шепот. — Ты всего лишь пешка».
«Убирайся к черту», — сказал я.
«Ты думаешь, кто-то собирается преследовать тебя? Девушка, возможно? Скорее всего, это мелодрама. Какой же ты дурак, если собираешься бросаться этим временем. Больше мне не нужна твоя помощь. В дальнейшем при всех разногласиях я твой собственник. Или ты собираешься сменить пластинку? Играй, я не боюсь. Играй, но я не могу принять этого. Почему бы тебе хоть раз не остаться честным с самим собой? Ты же хочешь этой работы. Тебе она нужна больше, чем какая-либо другая. Ты боишься не Течения и корабля. Ты боишься, что не сможешь этого сделать».
«Оставь меня одного».
«Не могу. Теперь ты не один и впредь никогда уже одним не будешь. Ты должен научиться жить со мной, даже вопреки своему желанию. И несмотря на то что сделать это теперь труднее, тебе следует вернуться назад и принять эту работу. Это не увеселительная прогулка, но тебе не нужно увеселение. Если ты оставишь этот корабль внизу, то с таким же успехом можешь заползти в нору и умереть. Даже если Течение разобьет корабль, ты должен быть на нем».
Я не вернулся. Я продолжал бесцельно слоняться. Чужак был совершенно прав. Это был кавардак, совершенно очевидный. Нет страха глубокого космоса, нет страха перед Течением, только страх удобного случая. Существовал шанс, что я не сумею поднять его. Шанс, что я не сумею стать душой и сердцем «Хохлатого Лебедя». Кавардак.
Я бродил по верфи час, пока окончательно не стемнело. Единственный свет, который был виден, — звездный, и одинокие габаритные огоньки светились с башен — бледное свечение фальшивой жизни там, где существовали дряхлость и раздражение^Я вышел наружу, одиноко шагая назад по узким беспорядочным улочкам припортовой части города. Начало накрапывать, потом вода зашуршала и застучала по крышам и проходам. Я держался темных аллей, подальше от широких улиц, где машины норовили сшибить любого, кто им подвернется.
Мне хотелось выпить, но не в маленьком захудалом баре, полном молчания, печали и равнодушия. Я двинулся вперед, в густонаселенный район, где были большие и шумные ловушки для туристов. Где — даже сейчас — толпились пассажиры и члены экипажей звездолетов. Где я мог ощутить вкус прежних времен — дней «Пожирателя Огня» и дней «Джевелин». Времен Лэпторна. Мертвых времен.
После седьмой рюмки я был хорош и все еще трезв, как скала, когда началась драка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
Я усмехнулся последнему заявлению.
— Не рассчитывайте, что ваши словоизлияния заставят меня поверить в то, что для вас так уж важны взаимоотношения между звездами. Какая разница, находятся они в состоянии процветания или развала? — сказал я. — Все, что вам нужно, — это деньги. А мне какое дело до этого? Я на двухлетнем контракте, ко всем чертям! Считайте меня всецело заинтересованным финансовой стороной предприятия.
— Мы постараемся устроить вашу судьбу тоже, — пообещал дель Арко. — Держитесь нас, и, когда двухлетний контракт закончится, мы обеспечим вам новый.
— К черту новый, — сказал я. — Это освободит псов войны. К чему использовать пилота, закончившего испытания корабля? Я на краткосрочном содержании и даже не получаю вознаграждения за риск.
— Вы получаете двадцать тысяч, а это не так уж мало для пилота.
Я вздохнул. Но он был прав. Я не мог видеть наличных, но это были большие деньги.
— О’кей, — сказал я, уступая. — Но еще один вопрос. Скажите, куда вы собираетесь направить корабль в его первом рейсе? Каким образом вы собираетесь его представить ничего не подозревающим звездам?
Дель Арко ухмыльнулся. Ухмылка была хищная, волчья.
— Я собираюсь использовать его скрытые ресурсы там, где сконцентрировано внимание общественности. Я собираюсь развенчать великий план компании «Карадок» и выкрасть «Потерянную Звезду» прямо у них из-под носа.
— Вы собираетесь…
Черты его лица разгладились.
— Мне казалось, что эта идея придется вам по вкусу, — продолжал он. — Вы — должник «Карадок» — шлепнете ее прямо по щеке.
— Вы когда-нибудь были поблизости Течения Алкиона? — спросил я его.
— Нет.
— Это ваша идея или вы грезите о ней лишь потому, что думаете, будто она придется по вкусу мне?
— Инструкции пришли с Новой Александрии. Им нужна «Потерянная Звезда». Они хотят паблисити. Они построили корабль, который может жить в Течении. А уже одно это превосходно, с их точки зрения.
— Мило, — согласился я. — Но рассматривали ли вы это дело со своей точки зрения? У вас корабль, не прошедший испытаний. С неизвестными свойствами. Он летал только в атмосфере. И вы решили на нем охотиться за дикими гусями в сомнительной заварушке. Я хотел бы посидеть за его приборами управления полжизни, прежде чем отважусь хотя бы приблизиться к темной туманности.
— У нас нет возможности потратить на испытания полжизни, — возразил он. — «Карадок» не будет вечно ходить по кругу. Если вы хотите похитить их ценности неожиданно, то это нужно делать сейчас.
Я поднял руки.
— Вы — корабел, дель Арко, — объяснил я. — У вас должен быть здравый смысл, чтобы понять, что вы просто не в состоянии что-то сделать в этом плане. Это пустопорожняя затея. Она необыкновенно опасна и так же дьявольски бессмысленна.
Дель Арко не стал доказывать. Он делал это уже достаточно долго. У меня склонность играть у людей на нервах, если со мной достаточно долго препираются.
— Посмотрите, — сказал он. — Вы теперь знаете, что мы собираемся делать, когда и каким образом. Я сказал все, что мог сказать. Почему бы вам не убраться куда-то и хорошенько не подумать? Если вы согласны работать — дайте мне знать до конца недели. Потом в течение десяти дней вы можете изучать корабль, прежде чем мы отправимся на Холстхэммер. Вот и все. Проще не бывает,
Я резко повернулся на каблуках и вышел из башни во двор. Я думал: это невозможно сделать. Ни теперь, ни когда-нибудь. Я был уже в Течении Алкиона и не собирался никогда туда возвращаться. Никогда.
«Ты рассуждаешь как трус, — бросил мне ветер. — Ты ищешь любую зацепку для оправдания своего нежелания возвращаться к управлению кораблем. Два года сидения на скале превратили тебя в маленького мальчика. Ты потерял свою выдержку, Грейнджер. Ты потерял все».
Я не стал драться с ним в мыслях.
Холодный вечерний воздух ударил меня и застудил мое лицо льдом. Я его вытер. Мои щеки горели, но несколько глубоких вздохов успокоили меня. Сердце забилось ровнее.
Ранние мрачные сумерки спускались на верфь. Вышки, казалось, вырастают в сгущающейся темноте. Очень слабый звук отдаленного звяканья металла о металл повис в тишине, разносясь эхом все дальше и дальше.
Не уверенный в направлении, тем не менее я пошел.
«Забудь это, — советовал шепот. — Ты всего лишь пешка».
«Убирайся к черту», — сказал я.
«Ты думаешь, кто-то собирается преследовать тебя? Девушка, возможно? Скорее всего, это мелодрама. Какой же ты дурак, если собираешься бросаться этим временем. Больше мне не нужна твоя помощь. В дальнейшем при всех разногласиях я твой собственник. Или ты собираешься сменить пластинку? Играй, я не боюсь. Играй, но я не могу принять этого. Почему бы тебе хоть раз не остаться честным с самим собой? Ты же хочешь этой работы. Тебе она нужна больше, чем какая-либо другая. Ты боишься не Течения и корабля. Ты боишься, что не сможешь этого сделать».
«Оставь меня одного».
«Не могу. Теперь ты не один и впредь никогда уже одним не будешь. Ты должен научиться жить со мной, даже вопреки своему желанию. И несмотря на то что сделать это теперь труднее, тебе следует вернуться назад и принять эту работу. Это не увеселительная прогулка, но тебе не нужно увеселение. Если ты оставишь этот корабль внизу, то с таким же успехом можешь заползти в нору и умереть. Даже если Течение разобьет корабль, ты должен быть на нем».
Я не вернулся. Я продолжал бесцельно слоняться. Чужак был совершенно прав. Это был кавардак, совершенно очевидный. Нет страха глубокого космоса, нет страха перед Течением, только страх удобного случая. Существовал шанс, что я не сумею поднять его. Шанс, что я не сумею стать душой и сердцем «Хохлатого Лебедя». Кавардак.
Я бродил по верфи час, пока окончательно не стемнело. Единственный свет, который был виден, — звездный, и одинокие габаритные огоньки светились с башен — бледное свечение фальшивой жизни там, где существовали дряхлость и раздражение^Я вышел наружу, одиноко шагая назад по узким беспорядочным улочкам припортовой части города. Начало накрапывать, потом вода зашуршала и застучала по крышам и проходам. Я держался темных аллей, подальше от широких улиц, где машины норовили сшибить любого, кто им подвернется.
Мне хотелось выпить, но не в маленьком захудалом баре, полном молчания, печали и равнодушия. Я двинулся вперед, в густонаселенный район, где были большие и шумные ловушки для туристов. Где — даже сейчас — толпились пассажиры и члены экипажей звездолетов. Где я мог ощутить вкус прежних времен — дней «Пожирателя Огня» и дней «Джевелин». Времен Лэпторна. Мертвых времен.
После седьмой рюмки я был хорош и все еще трезв, как скала, когда началась драка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47