– Элизабет, – мягко увещевал ее учитель. – Ты гораздо лучший репортер, чем хочешь мне показаться. И я знаю, что могу на тебя положиться, – статья будет прекрасна.
– Хорошо, мистер Коллинз, – согласилась она, наконец, подумав, что даже ее журналистская карьера не стоила той пытки, которой ей предстояло подвергнуть себя в этот вечер.
С мыслями о надвигающемся тяжелом душевном испытании Элизабет все не решалась выйти из дому и медлила до последней минуты. Когда она наконец приехала в спортивный зал за несколько минут до начала игры, трибуны были переполнены.
Оглядевшись вокруг, она заметила машущую ей Инид Роллинз.
– Я заняла для тебя место, Лиз, – громко крикнула она.
Неподалеку от нее сидела Оливия Дэвидсон со своим парнем Роджером Барретом. Элизабет знала, что в их обществе ей будет спокойнее.
Пробираясь к друзьям, Элизабет вспомнила, как плохо относились к Роджеру большинство ребят в их школе до того, как он победил в проводившейся в Ласковой Долине олимпиаде на приз госпиталя святого Варфоломея и ему присудили стипендию в колледже Ласковой Долины. Вспомнила она и о том, что после того, как Джессика узнала, что он работает уборщиком, чтобы материально помогать семье, слух об этом моментально распространился по всей школе.
Но после олимпиады отношение к нему сразу изменилось. Даже Лила Фаулер начала с ним заигрывать. Но Роджер встречался с Оливией, единственным человеком, оказавшим ему моральную поддержку в его стремлении стать врачом. Роджер сделался жизнерадостным, уверенным в себе парнем. Однако последние несколько недель он снова выглядел мрачным и подавленным. Элизабет поделилась этим с Оливией и была потрясена, узнав, что отец Роджера бросил семью.
– Я боялась, что ты не придешь, – сочувственно произнесла Инид, когда подруга, уселась рядом с ней. – Но я рада, что ты смогла пересилить себя.
Элизабет чуть заметно улыбнулась подруге и снова погрузилась в черные мысли, которые не оставляли ее весь день.
– Неужели все действительно так плохо? – спросила Инид.
– Да, – мрачно ответила Лиз.
– Хочешь поговорить об этом? Элизабет покачала головой:
– Нет. Это слишком тяжело.
– Понимаю, – кивнула Инид. – Но если ты захочешь излить душу, я здесь.
– Спасибо, – ответила Элизабет, подумав о том, как хорошо, что у нее есть такая подруга.
Элизабет машинально рисовала что-то в своем репортерском блокноте. Но вот игра, наконец, началась. Первой на площадку выбежала команда «Биг Меза». Затем Тодд вывел игроков школы Ласковой Долины.
Элизабет затаила дыхание, и сердце подпрыгнуло у нее в груди. Она надеялась, что Тодд подаст ей обычный знак, подняв большие пальцы, – таков был установившийся между ними ритуал. Но Тодд смотрел только на судью. Элизабет знала, что он делает это умышленно. Она не смогла удержаться и расплакалась.
Сквозь застилавшие глаза слезы она видела, как судья подбросил мяч. Тодд бросился за ним, но не поймал. Уже через несколько секунд «Биг Меза» открыла счет.
Она увеличила его после того, как мяч, брошенный Тоддом в корзину, ушел в сторону.
Счет снова увеличился, когда пас, отданный Тоддом Тому Хэкету, был перехвачен. Тодду удалось вновь завладеть мячом, он повел его по площадке и сделал бросок, который, казалось, неминуемо должен был попасть в цель. Но мяч угодил в щит.
Когда Тодд, бросая мяч в прыжке, опять промахнулся, по трибунам болельщиков Ласковой Долины пронесся стон. Болельщики застонали опять, когда, бросая штрафной, он вновь не попал в корзину. Тодду снова и снова не удавалось попасть в цель. И вскоре болельщики сидели уже в мертвом молчании.
Поклонники же «Биг Меза» громко подбадривали свою команду, уверенно набиравшую очки. К концу первой половины матча она была на двадцать шесть очков впереди, и ее победа над командой Ласковой Долины ни у кого не вызывала сомнения.
Когда в перерыве ребята спускались с трибун, Элизабет услышала их разговоры.
– Что случилось с Тоддом Уилкинзом?
– Нам уже ни за что не выиграть!
– Ни единого шанса! Кто бы мог подумать, что наши будут так отвратительно играть?
Элизабет пыталась не слушать все эти отзывы и сосредоточиться на своей заметке. Но что можно в ней сказать? Что Тодд загубил всю игру и все это из-за нее?
Победа в этом чемпионате теперь казалась несбыточной мечтой для их школьной команды. И ее собственная жизнь превратилась в кошмар.
Она осталась на месте, и мысли ее продолжали крутиться вокруг последних событий, принявших такой оборот.
Знакомый голос вернул ее к действительности. Элизабет подняла глаза и увидела стоящего возле нее Николаса Морроу.
– Что здесь происходит, Лиз? Ведь говорили, что Тодд что-то вроде суперзвезды, а он за все это время не забросил ни одного мяча. И почему ты такая невеселая?
По щекам Элизабет опять побежали слезы.
– Это я во всем виновата, – проговорила она, рыдая.
Николас выразительно покачал головой:
– Такого просто не может быть, Элизабет. На площадке играет Тодд, а не ты.
– Но, если бы не я, он бы играл так, как всегда. – И какой несчастной она себя ни чувствовала, глаза ее засверкали. – Как суперзвезда, – гордо добавила она.
– Ты действительно любишь его, да?
– Да. Но Тодд больше никогда не захочет разговаривать со мной.
– Обязательно захочет, – попытался ее утешить Николас.
– Нет, ни за что. – И глаза ее опять налились слезами.
– Может, скажешь мне почему?
Элизабет отрицательно покачала головой, но и сама не заметила, как выложила Николасу все, что случилось.
– И самое худшее заключается в том, что Тодд очень рассчитывал привести свою команду к победе в этом чемпионате. И здесь я тоже все погубила, – закончила она.
Глаза Николаса были полны сочувствия. Он взял девушку за руку.
– Я не могу выразить словами, как мне жаль, что все так получилось, – сказал он искренне. Распрямив плечи и откинув назад голову, добавил: – Но я собираюсь это исправить.
– Слишком поздно, – слабо запротестовала Элизабет.
– По крайней мере, можно попытаться.
– Но что ты собираешься делать?
– Поговорить с Тоддом. Я собираюсь сказать ему правду.
Николас прошел в раздевалку и огляделся. Тодд Уилкинз в одиночестве сидел на скамейке, с удрученным видом уставившись в пол. Когда Николас позвал его, Тодд поднял глаза, но сразу же отвернулся и пробормотал:
– Что тебе нужно?
– Просто поговорить, Тодд.
– А я этого вовсе не хочу.
– Я тебя понимаю. Но мне бы хотелось кое-что объяснить тебе и извиниться.
Тодд изумленно воззрился на Ника. Какое-то время они молчали, пристально глядя друг на друга. Наконец Тодд пожал плечами и произнес:
– Ладно. Послушаем. Но только побыстрее. Через минуту-две мне нужно снова выходить на площадку.
– Хорошо. Прежде всего, пойми вот что:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26