Эпилог
Алиса Хоуп Уитни родилась 14 февраля. Чарли с Томом решили дать ей второе имя Хоуп потому, что в известном смысле ее рождение дало им обоим надежду на начало новой жизни.
Чарли подняла из ванночки плескавшуюся и булькавшую Алису, вытерла насухо и одела в пижамку. А потом понесла ее вниз, в кухню – изящную, прекрасно оборудованную. Чарли сделала ее как можно более отличной от той кухни, которую она хотела для Элмвуда. Все сгинуло в огне, все фотографии, одежда, вся мебель, книги… Примерно также, как если бы взяли да и уничтожили ее прошлое. Она не возражала. В некотором смысле она даже была рада.
Страховка за сгоревшее имущество была солидной, и они продали землю одному застройщику земельной собственности. Их новым жилищем стал большой особняк, пристроенный впритык к другому на улице Варне с трехрядным движением, вблизи от реки. Ни Чарли, ни Том не испытывали никакого желания снова жить в сельской местности.
Включив в гостиной телевизор, Чарли уселась на диван и дала Алисе ее бутылочку. От Тома дочери достались волосы и серьезный характер. Временами девочка была даже чересчур серьезна, как будто она уже сейчас, в свои восемь месяцев, пыталась все разложить по полочкам. Интересно, не вспомнит ли и Алиса однажды события из прошлого, как было с самой Чарли.
Теперь уже миновал год, почти ровно год. Иногда казалось, что это было давным-давно, как стершийся в памяти сон, а порой – что все происходило лишь вчера. Разные мелочи приводили в движение воспоминания: запах табака от какой-нибудь трубки, склонившийся над капотом автомобиля мужчина, расцветка чьего-то галстука…
В спокойные минуты, вроде нынешней, когда за окном спускалась ночь и мерцал телевизор, Чарли часто думала, что же случилось в самом-то деле и сколько еще оставалось внутри нее, спрятанного под замком, что мог бы извлечь наружу гипнотизер. Но этому следовало оставаться там. То, что она когда-то с любопытством старалась узнать, теперь нужно было хорошенько забыть.
В иные ночи она просыпалась от кошмарного вопля, заново переживая прошлые ужасы. То на краю кровати сидел Эрнест Джиббон, державший в руке желтый плащ Виолы Леттерс. То появлялся Хью в своем отпиленном галстуке, с выражением мучительной боли на почерневшем лице. Или вокруг нее топал Бен, а когда она протягивала к нему руку, бросался через доски пола в огненный ад. Временами она видела сквозь пламя Нэнси Делвин, а также то, как она сама, Чарли, когда пожарные машины заревели на их подъездной дорожке, вцепилась в Тома и закричала: «Не пускай их! Ты не должен их пускать! Пусть все сгорит!»
Худшей же частью происшедшего было расследование – по поводу Виолы Леттерс, а потом и Хью. И оба раза один и тот же следователь. Смерть Виолы Леттерс, как он заключил, была несчастным случаем. А вот по поводу Хью он был не столь уверен и зафиксировал это дело как еще ждущее решения.
Алиса допила молоко и срыгнула, и теперь сонно лежала на руках у матери. Чарли отнесла девочку наверх и устроила в кроватке. Алиса проснулась и протянула ручонки к мобилю, постоянно движущейся безделушке в виде пластиковых шмелей и бабочек, подвешенной над ней так, чтобы она не могла до нее дотянуться. Чарли раскрутила мобиль, и Алиса наблюдала, как вертятся все эти штучки, как свет отражается от них. Девочку очаровывало все, что сверкало.
Чарли включила розоватый ночник и сигнал тревоги на случай, если девочка заплачет, и пошла вниз готовить ужин. Том скоро должен вернуться домой. Она достала из морозильника несколько бараньих отбивных и положила на сковородку комочек масла. Из сигнального приемника донеслось потрескивание, бульканье, а потом дыхание Алисы, устойчивое и ритмичное. Заснула.
Сад вдруг осветился. Резкий яркий свет. Сработал датчик на случай самозваного вторжения. Глаза Чарли изучали лужайку, аккуратные цветочные грядки, оранжерею… Перепуганная кошка вспрыгнула на изгородь в конце сада, и Чарли улыбнулась. Зашипело масло на сковородке. Чарли снова выглянула в сад, свет там еще горел, и она испытала приятное чувство от обычности их сада. Его нормальности. В Элмвуде она никогда не чувствовала себя нормально, и, возможно, это было предвестием всего случившегося.
Она часто задумывалась, в самом ли деле она видела и привидение командира Леттерса в тот день, и призрак Нэнси Делвин в горевшем доме, или же это просто было обрывками воспоминаний о людях, которых видела ее мать, воспоминаний, ей передавшихся. Такова была теория Хью Боксера, и в одной газете на эту же тему появилась статья, которую Том вырезал для нее вместе с программой телевидения. Наука, кажется, оказывала предпочтение этому же доводу.
И все же, все же, все же… Никогда в жизни не узнать точно, нипочем не узнать наверняка. Чарли побывала в двух библиотеках и прочитала там все, что смогла найти, о перевоплощениях. Но чем больше ты ищешь, как она уже начинала понимать, тем неразрешимее становится загадка.
«Забудь ты об этом», – советовал Том. Возможно, природа помогала ей по-своему. Жизнь последний год была хорошей, уравновешенной. Какое-то равновесие было всегда. Случалось то хорошее, то плохое. Свет и тьма. И хорошее, казалось, всегда следовало за плохим. У Тома в его партнерской фирме дела шли нормально. Их брак уцелел, хотя Хью по-своему был прав, говоря, что надломленный брак – что-то вроде разбитой рюмки: осколки можно соединить и склеить, но ты всегда будешь видеть трещины.
Лаура снова собиралась замуж. Их дружба не восстановилась. С Джулианом и Зоэ они обменялись рождественскими открытками, и Зоэ приписала, что позвонит им на Новый год и пригласит на обед. Да так и не позвонила. Чарли испытала облегчение оттого, что последняя цепочка, связывавшая их с Элмвудом, оборвалась.
Из сигнального приемника снова донеслось потрескивание, а потом – резкий звон, будто кто-то сильно толкнул мобиль. Но ведь Алиса не могла до него дотянуться, он был на надежном расстоянии от нее. Послышался треск чего-то раскалывающегося. Алиса заплакала.
Чарли стрелой вылетела из кухни, взбежала по лестнице и ворвалась в комнату Алисы, щелчком включив верхний свет. Мобиль был разбит и свободно свешивался в детскую кроватку. Алиса вопила в испуге, размахивая во все стороны ручонками, запутавшись в хлопковых нитях и крошечных непрозрачных фигурках.
И когда Чарли наклонилась над кроваткой, говоря: «Все хорошо, все в порядке, мама пришла», правая ручонка Алисы резко дернулась прямо вверх, в воздух. Чарли ощутила опаляющую боль на лице и в испуге прижала руку к своей щеке. Отняв ее, она увидела кончики своих пальцев в крови.
Алиса лежала в кроватке неподвижно и глядела на мать. Чарли увидела вдруг в глазах Алисы нечто ужаснувшее ее, таившееся в черноте крохотных зрачков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79