Я не помню всего, что говорил. Возможно, что я рассказал о женщине,
постоянно требовавшей денег, и о том, что каждая принесенная мною пачка
банкнот создавала на время крохотную иллюзию любви, которой я не знал от
рождения.
Я кончил говорить. Первый раз в жизни по моему лицу текли слезы.
Машина молчала. Только периодически вспыхивавший свет на ее панели
свидетельствовал о том, что она продолжала анализ.
Мне показалось, что ритм ее работы был иным, чем во время допроса.
Теперь в замедленном мигании лампочек мне чудилось даже какое-то подобие
сострадания.
"Неужели, - думал я, - автомат, созданный для защиты Закона тех, кто
исковеркал мою жизнь, тронут моим рассказом?! Возможно ли, чтобы элект-
ронный мозг вырвался из лабиринта заданной ему программы на путь широких
обобщений, свойственных только человеку?!"
С тяжело бьющимся сердцем, в полной тишине я ждал решения своей учас-
ти.
Проходили часы, а мой судья все еще размышлял.
Наконец прозвучал приговор:
"К а з н и т ь и п о с м е р т н о п о м и л о в а т ь".

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20