Это условие составлено для того, чтобы у всех была чиста совесть, а кто не согласен – может уйти. Я всё равно уплачу, как договорились. Есть желающие уйти? – Никто не пошевельнулся. Бэннермен взглянул на братьев. – Ну, тогда начинайте.
Кен встал и вышел к доске. Его светлые волосы были тщательно приглажены. Лицо сильно побледнело. Он казался спокойным, почти вызывающе уверенным, но Дэви видел, как бьется жилка у него на шее, и ему захотелось отвести глаза в сторону.
Кен развернул скатанные в трубку, чуть повлажневшие в его руках бумаги, долго смотрел на первую страницу и наконец с отчаянной решимостью поднял голову и взглянул на слушателей.
– У меня большое искушение начать сразу с технических принципов, без всякого вступления. – Кен старался совладать со своим голосом и потому первые слова произнес сурово, почти басом. Затем ему удалось улыбнуться. – Это потому, что все вы были нашими учителями. Естественно, нам с Дэви представляется, что вы всё это уже знаете – и, быть может, лучше, чем мы. Ведь преподавателям полагается знать больше, чем ученикам. Тем не менее мы вот уже сколько времени просматриваем все научные журналы в университетской библиотеке и нигде не нашли и намека на то, что кто-то работает в этом направлении. Мы абсолютно уверены, что наш метод ещё никому не известен. И раз уж он не известен «Дженерал электрик», раз он не известен в лабораториях компании «Белл», то не обижайтесь, если я буду вести себя так, будто он не известен и вам.
Некоторые улыбнулись. Пока что никто не выказывал открытой враждебности. Профессора приготовились слушать дальше.
– Не касаясь промышленной, финансовой и других сторон дела, я хочу рассказать о сущности нашей идеи, о том, чего мы добиваемся, – продолжал Кен. – Подобно тому, как радио мгновенно передает звук, мы хотим передавать изображение. Радио превращает звуковые колебания в электромагнитное излучение, которое в приемнике снова превращается в звук. Мы хотим описать вам способ, при помощи которого можно проделать то же со световыми лучами. У нас приемником будет служить прибор, который даст последовательные изображения непрерывных движений в тот же момент, когда эти движения совершаются за тысячу миль от нас.
– Такой прибор уже существует, хотя находится ещё в экспериментальной стадии, – вставил Бизли. – Вам это, безусловно, известно.
Реплика была неожиданной, и Дэви испугался, что Кен собьется, но тот только кивнул головой. И Дэви вдруг почувствовал, что в Кене появилась какая-то новая уверенность, свидетельствовавшая о том, что он уже не мальчишка.
– Совершенно верно, – ответил Кен. – Но метод, на который вы ссылаетесь, неверен и никогда не даст желаемых результатов. Он основан на механическом вращении дисков и зеркал. Получаемое изображение нельзя даже сравнить с газетными клише, переданными по фототелеграфу. Наш способ лучше и гораздо проще по своему принципу. Собственно говоря, он является единственным приемлемым способом, потому что всецело основан на электронике. Подвижных частей у нас не будет совсем.
– Даже в передатчике? – спросил профессор Латроп.
– Нигде. Разрешите мне начать с самого начала – с передатчика. Скажите, нужно ли мне говорить об основах разложения изображений?
– Делайте так, как вы решили, Кен, – сказал Латроп. – Можно с удовольствием выслушать даже то, что уже известно, если это будет изложено в интересной форме. Продолжайте.
Кен улыбнулся.
– Ну, я думаю, можно не говорить о принципе, на котором построен процесс разложения изображений. Это более или менее знакомо всем. Вопрос в том, как разлагать. По способу, о котором упомянул профессор Бизли, изображение предмета воспринимается так, будто вы рассматриваете огромную картину при помощи маленького фонарика. Луч фонарика очень быстро скользит взад и вперёд по картине и позволяет видеть лишь одну деталь в каждый данный момент. Фотоэлемент превращает отраженный свет в электрические импульсы, которые затем могут быть Переданы на расстояние. На другом конце эти импульсы, конечно, должны воссоздать первоначальную картину. Беда только в том, что никогда не удается перемещать луч взад и вперёд с такой быстротой, чтобы воспроизвести все движущиеся детали передаваемого объекта, если он находится в непрерывном движении. И эта беда оказалась роковой… Мы обошли это препятствие, ибо электронный луч можно заставить колебаться в вакуумной лампе взад и вперёд, вверх и вниз. Этого можно добиться при помощи полей высокой частоты. Вчера мы разложили изображение немодулированного электронного луча в десять раз быстрее, чем это может сделать любая механическая система. Без всяких затруднений мы можем увеличить эту скорость в пятьдесят или сто раз.
– Но как же вы разлагаете изображение в вашей системе? – спросил Латроп.
– Мы намерены использовать пространственный заряд, – сказал Кен.
Он повернулся к доске и написал лангмюровский вывод из уравнения Ричардсона для распределения тока между двумя плоскопараллельными электродами.
– Будем считать эти два электрода фотоэлементом. Коллектором будет проволочная решетка с крупными ячейками. Свет проходит через неё и падает на внутренний электрод – анод, тончайшую проволочную сетку. Сторона сетки, обращенная к источнику света, покрыта светочувствительным веществом. Передаваемый предмет светит на сетку, которая испускает электроны в направлении коллектора. Мы намерены направить бегающий электронный луч на заднюю сторону сетки. Этот луч будет иметь нулевую скорость как раз у сетки. Там, где фототек мал, множество электронов из бегающего луча проникает через сетку, чтобы удовлетворить условиям насыщения. Там же, где ток сильнее, только небольшое количество электронов отделится от луча. Вот в основном и вся наша теория.
Кен умолк, и наступило тягостное молчание. Сердце Дэви заколотилось. Он застыл на стуле, не сводя напряженного взгляда с бледного лица Кена. В аудиторию, как в нежилой дом, вливались звуки и запахи летнего утра. Дэви вдруг мучительно захотелось снова стать пятнадцатилетним мальчишкой и учиться на первом курсе, где ему никогда не приходилось переживать таких жутких, полных решающего значения минут, как сейчас.
Долгую паузу нарушил чей-то голос, явно дружелюбный голос, который до тех пор молчал.
– Будьте добры, повторите всё это ещё раз. И, если можно, с чертежами и цифрами. Меня интересует вопрос о частотах, применяемых при разложении изображения.
Дэви услышал, как за его спиной пробежал легкий шорох: слушатели зашевелились, задышали громче, очевидно, усаживаясь поудобнее. Никто не высказывал ни недовольства, ни одобрения, но братья Мэллори вдруг перестали быть центром внимания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178
Кен встал и вышел к доске. Его светлые волосы были тщательно приглажены. Лицо сильно побледнело. Он казался спокойным, почти вызывающе уверенным, но Дэви видел, как бьется жилка у него на шее, и ему захотелось отвести глаза в сторону.
Кен развернул скатанные в трубку, чуть повлажневшие в его руках бумаги, долго смотрел на первую страницу и наконец с отчаянной решимостью поднял голову и взглянул на слушателей.
– У меня большое искушение начать сразу с технических принципов, без всякого вступления. – Кен старался совладать со своим голосом и потому первые слова произнес сурово, почти басом. Затем ему удалось улыбнуться. – Это потому, что все вы были нашими учителями. Естественно, нам с Дэви представляется, что вы всё это уже знаете – и, быть может, лучше, чем мы. Ведь преподавателям полагается знать больше, чем ученикам. Тем не менее мы вот уже сколько времени просматриваем все научные журналы в университетской библиотеке и нигде не нашли и намека на то, что кто-то работает в этом направлении. Мы абсолютно уверены, что наш метод ещё никому не известен. И раз уж он не известен «Дженерал электрик», раз он не известен в лабораториях компании «Белл», то не обижайтесь, если я буду вести себя так, будто он не известен и вам.
Некоторые улыбнулись. Пока что никто не выказывал открытой враждебности. Профессора приготовились слушать дальше.
– Не касаясь промышленной, финансовой и других сторон дела, я хочу рассказать о сущности нашей идеи, о том, чего мы добиваемся, – продолжал Кен. – Подобно тому, как радио мгновенно передает звук, мы хотим передавать изображение. Радио превращает звуковые колебания в электромагнитное излучение, которое в приемнике снова превращается в звук. Мы хотим описать вам способ, при помощи которого можно проделать то же со световыми лучами. У нас приемником будет служить прибор, который даст последовательные изображения непрерывных движений в тот же момент, когда эти движения совершаются за тысячу миль от нас.
– Такой прибор уже существует, хотя находится ещё в экспериментальной стадии, – вставил Бизли. – Вам это, безусловно, известно.
Реплика была неожиданной, и Дэви испугался, что Кен собьется, но тот только кивнул головой. И Дэви вдруг почувствовал, что в Кене появилась какая-то новая уверенность, свидетельствовавшая о том, что он уже не мальчишка.
– Совершенно верно, – ответил Кен. – Но метод, на который вы ссылаетесь, неверен и никогда не даст желаемых результатов. Он основан на механическом вращении дисков и зеркал. Получаемое изображение нельзя даже сравнить с газетными клише, переданными по фототелеграфу. Наш способ лучше и гораздо проще по своему принципу. Собственно говоря, он является единственным приемлемым способом, потому что всецело основан на электронике. Подвижных частей у нас не будет совсем.
– Даже в передатчике? – спросил профессор Латроп.
– Нигде. Разрешите мне начать с самого начала – с передатчика. Скажите, нужно ли мне говорить об основах разложения изображений?
– Делайте так, как вы решили, Кен, – сказал Латроп. – Можно с удовольствием выслушать даже то, что уже известно, если это будет изложено в интересной форме. Продолжайте.
Кен улыбнулся.
– Ну, я думаю, можно не говорить о принципе, на котором построен процесс разложения изображений. Это более или менее знакомо всем. Вопрос в том, как разлагать. По способу, о котором упомянул профессор Бизли, изображение предмета воспринимается так, будто вы рассматриваете огромную картину при помощи маленького фонарика. Луч фонарика очень быстро скользит взад и вперёд по картине и позволяет видеть лишь одну деталь в каждый данный момент. Фотоэлемент превращает отраженный свет в электрические импульсы, которые затем могут быть Переданы на расстояние. На другом конце эти импульсы, конечно, должны воссоздать первоначальную картину. Беда только в том, что никогда не удается перемещать луч взад и вперёд с такой быстротой, чтобы воспроизвести все движущиеся детали передаваемого объекта, если он находится в непрерывном движении. И эта беда оказалась роковой… Мы обошли это препятствие, ибо электронный луч можно заставить колебаться в вакуумной лампе взад и вперёд, вверх и вниз. Этого можно добиться при помощи полей высокой частоты. Вчера мы разложили изображение немодулированного электронного луча в десять раз быстрее, чем это может сделать любая механическая система. Без всяких затруднений мы можем увеличить эту скорость в пятьдесят или сто раз.
– Но как же вы разлагаете изображение в вашей системе? – спросил Латроп.
– Мы намерены использовать пространственный заряд, – сказал Кен.
Он повернулся к доске и написал лангмюровский вывод из уравнения Ричардсона для распределения тока между двумя плоскопараллельными электродами.
– Будем считать эти два электрода фотоэлементом. Коллектором будет проволочная решетка с крупными ячейками. Свет проходит через неё и падает на внутренний электрод – анод, тончайшую проволочную сетку. Сторона сетки, обращенная к источнику света, покрыта светочувствительным веществом. Передаваемый предмет светит на сетку, которая испускает электроны в направлении коллектора. Мы намерены направить бегающий электронный луч на заднюю сторону сетки. Этот луч будет иметь нулевую скорость как раз у сетки. Там, где фототек мал, множество электронов из бегающего луча проникает через сетку, чтобы удовлетворить условиям насыщения. Там же, где ток сильнее, только небольшое количество электронов отделится от луча. Вот в основном и вся наша теория.
Кен умолк, и наступило тягостное молчание. Сердце Дэви заколотилось. Он застыл на стуле, не сводя напряженного взгляда с бледного лица Кена. В аудиторию, как в нежилой дом, вливались звуки и запахи летнего утра. Дэви вдруг мучительно захотелось снова стать пятнадцатилетним мальчишкой и учиться на первом курсе, где ему никогда не приходилось переживать таких жутких, полных решающего значения минут, как сейчас.
Долгую паузу нарушил чей-то голос, явно дружелюбный голос, который до тех пор молчал.
– Будьте добры, повторите всё это ещё раз. И, если можно, с чертежами и цифрами. Меня интересует вопрос о частотах, применяемых при разложении изображения.
Дэви услышал, как за его спиной пробежал легкий шорох: слушатели зашевелились, задышали громче, очевидно, усаживаясь поудобнее. Никто не высказывал ни недовольства, ни одобрения, но братья Мэллори вдруг перестали быть центром внимания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178