Может, выйти в сеть и еще раз спросить, видел ли кто-нибудь в Квибре что-нибудь странное?
Но пока ему не хотелось слишком раскрывать карты перед другими, а хотелось, чтобы сначала о случившемся напечатали хоть строчку – пусть заплатят именно ему!
В мыслях он видел, как мрачно рассуждает на телевидении обо всем, что пережил. Я сразу понял, тут что-то не так. Из-за вертолетов. К тому же не было репортеров и все такое. Это просто носилось в воздухе. Я понял, что должен выяснить правду.
Вейлон улыбнулся. Вот это будет круто! Пригвоздить этих лжецов по национальному телевидению!
Стой-ка! Адэр, типа, говорила, что ее тетя Лэси вроде бы репортер? Может, попробовать действовать через нее? Заключить, типа, договор, чтобы она не украла его сюжет?
В ванной мать очищала лицо, накладывала какую-то увлажняющую дрянь, какими пользуются женщины. И рассказывала, как ей надоело работать, не оформившись по закону, она даже рада, что наконец ее уволили. Ей хотелось бы заняться чем-нибудь другим. Она даже ходила устраиваться в банк Квибры, но там было большое ограбление и теперь такая неразбериха! Внутреннее расследование, банк закрыли, пока не разберутся, кто из служащих помогал грабителям, а с другой стороны – в банках сейчас не так уж хорошо платят.
– Наверное, все опять кончится тем, что я буду работать нелегально, но это даже…
Она непрерывно болтала, как всегда, когда чувствовала себя виноватой.
Может… Может, она встречается с кем-нибудь? Был тут один управляющий домом, вроде бы этот кретин ею интересовался… Но это уж слишком! Подумать только, такой жирный лысый козел будет увиваться вокруг его мамы!
Внезапно Вейлон почувствовал свинцовую тяжесть в груди и руках. Хотелось самому лечь на тот же диван и заснуть. Однако он знал, что не заснет и придется воспользоваться своим вторым прибежищем – компьютером.
Пиццу доставят не раньше чем через полчаса, потому он прошел к себе в комнату, включил компьютер и вышел в сеть посмотреть, кто из дружков сейчас доступен. Может, Адэр?
Ага, вот она. Видно, обменивается сообщениями с ребятами из школы. Ему тоже прислала сообщение – у нее сломался компьютер.
WAILIN2003: Твой компьютер? Вот черт! Чем сейчас пользуешься?
ADAIRFORCE3: Старым лэптопом моего брата… Он очень медленный, и печатать трудно… Без компьютера полный отстой. Задница, полная задница. Этот придется спрятать, родители притворяются, как будто не они сломали мой тот, я чувствую что у меня без компьютера едет крыша, я так хорошо научилась на нем работать и теперь не могу не могу даже сделать половину домашних заданий, дерьмо сраное.
А потом она рассказала ему про того старого идиота Гаррети, которому он как-то помог затащить инвалидное кресло. Теперь он лазит по крыше.
ADAIRFORCE3: Они вдруг стали типа китайских акробатов или как там их.
Вейлон не мог в это поверить. Наверное, это дурацкая шутка, решил он и напечатал ответ:
WA1LIN2003: Хорош трендеть! А вот прикинь: Моргенталь говорит, никто не вломился в его мастерскую и ничего не украли. Только таращит глаза: «Украли? Ничего не украли. Вышло недоразумение», а я оказался в дураках.
ADAIRFORCE3: Ты не веришь про Гаррети? Ну и дурак. Сейчас обед.
И она отключилась.
Он что, снова ее обидел? Раньше так, типа, и вышло, в ту ночь, когда они ходили на место катастрофы. Чем-то ее достал.
Он решил пойти повидать Адэр после того, как купит дозу. С ней было хорошо, даже когда она, непонятно почему, вдруг раздражалась.
Интересно, она курит травку? Если нет, он не станет ей предлагать. Не хочет, чтобы она начинала. Достаточно он вместе с матерью натерпелся на этих собраниях «Анонимных алкоголиков и наркоманов», чтобы балдеть от мысли о наркотиках. Походишь на эти собрания и уже не можешь считать их нормальным делом, даже если сам продолжаешь покуривать. Хотя бы и просто травку.
Куча людей имеет массу проблем как раз из-за «просто травки».
Но иногда приходится посмотреть правде в глаза и понять, что ты на самом деле чувствуешь. Вейлону пришла в голову эта мысль и все крепла и крепла: сам он себя чувствует просто дерьмово. Дерьмово, и все, мать вашу.
8 декабря, вечер
Когда Берт узнал, что Лэси пришла не только потому, что хотела повидать его, но и по делу, он был слегка разочарован.
– Ну, давай, Берт. Я хочу тебе кое-что показать, – говорила она, стоя у него на крыльце. – Тебе придется сесть за руль.
День был ясным, но холодным и ветреным. Небольшие облачка в отчаянной спешке неслись по небу, опавшие листья кружились у лобового стекла.
Следуя указаниям Лэси, Берт съехал с Квибра-Вэлли-роуд на улицу, по которой проезжал много раз. Деревья плотной стеной окружали построенные в семидесятых жилые дома со следами позднейших усовершенствований. Почти у каждого дома на трейлере стоял катер.
– Это здесь. Останови, пожалуйста, – сказала Лэси. Он приткнулся к обочине. – Посмотри на него! Ничего странного не замечаешь?
– Пожалуй, для почтальона сейчас поздновато, но у некоторых такой маршрут, – отозвался Берт. – У него борода, и он в шортах, хотя уже декабрь, а так – обычный почтальон. Для района Залива, я имею в виду. А что с ним?
– У него две сумки. Одна – форменная сумка для почты, а другая – холщовый мешок на втором плече. Он вынимает корреспонденцию из одной сумки и что-то еще из другой и кладет в почтовые ящики. Это «что-то» – толстые коричневые пакеты четыре на семь, в каждом – какой-то комок. На каждый дом по пакету. Все пакеты одинаковые. Вон смотри: выходит человек, на собственную почту не смотрит, берет только толстый пакет.
Нервно постукивая пальцами по рулю, Берт спросил:
– И что? Это какая-нибудь реклама. У него так много почты, что он рассортировал ее на две сумки. А людям интересно, что там такое, может, пробный образец или что-то в этом духе.
– Я уже видела нескольких человек, которые не обращают внимания на свою корреспонденцию, а сразу хватают эти пакеты. Я подождала. Они никогда не выходят, чтобы забрать остальную почту.
– Ха! Лично я получил только рекламу пиццерии на Эль Собранте.
Лэси все следила за почтальоном, а он шел от дома к дому.
– Я ездила по окрестностям два дня, хотела убедиться. В некоторых районах это бывает, в других – нет, но чаще всего в северном конце. Но процесс распространяется, переходит с одного квартала на другие.
Берту становилось жарко. Снаружи завывал ветер, но окна машины были закрыты. Солнце висело почти над горизонтом, лучи его били прямо машине в лоб. Он опустил стекло и сказал:
– А теперь ты заставишь меня осмотреть такой пакет.
Лэси прочистила горло.
– Ну… Странно, что ты это сказал. Сама я украла шесть штук там, где людей не было дома.
Берт взглянул на нее и невольно рассмеялся.
– Ты воруешь почту Соединенных Штатов? Это, можно сказать, федеральное преступление, Лэси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108
Но пока ему не хотелось слишком раскрывать карты перед другими, а хотелось, чтобы сначала о случившемся напечатали хоть строчку – пусть заплатят именно ему!
В мыслях он видел, как мрачно рассуждает на телевидении обо всем, что пережил. Я сразу понял, тут что-то не так. Из-за вертолетов. К тому же не было репортеров и все такое. Это просто носилось в воздухе. Я понял, что должен выяснить правду.
Вейлон улыбнулся. Вот это будет круто! Пригвоздить этих лжецов по национальному телевидению!
Стой-ка! Адэр, типа, говорила, что ее тетя Лэси вроде бы репортер? Может, попробовать действовать через нее? Заключить, типа, договор, чтобы она не украла его сюжет?
В ванной мать очищала лицо, накладывала какую-то увлажняющую дрянь, какими пользуются женщины. И рассказывала, как ей надоело работать, не оформившись по закону, она даже рада, что наконец ее уволили. Ей хотелось бы заняться чем-нибудь другим. Она даже ходила устраиваться в банк Квибры, но там было большое ограбление и теперь такая неразбериха! Внутреннее расследование, банк закрыли, пока не разберутся, кто из служащих помогал грабителям, а с другой стороны – в банках сейчас не так уж хорошо платят.
– Наверное, все опять кончится тем, что я буду работать нелегально, но это даже…
Она непрерывно болтала, как всегда, когда чувствовала себя виноватой.
Может… Может, она встречается с кем-нибудь? Был тут один управляющий домом, вроде бы этот кретин ею интересовался… Но это уж слишком! Подумать только, такой жирный лысый козел будет увиваться вокруг его мамы!
Внезапно Вейлон почувствовал свинцовую тяжесть в груди и руках. Хотелось самому лечь на тот же диван и заснуть. Однако он знал, что не заснет и придется воспользоваться своим вторым прибежищем – компьютером.
Пиццу доставят не раньше чем через полчаса, потому он прошел к себе в комнату, включил компьютер и вышел в сеть посмотреть, кто из дружков сейчас доступен. Может, Адэр?
Ага, вот она. Видно, обменивается сообщениями с ребятами из школы. Ему тоже прислала сообщение – у нее сломался компьютер.
WAILIN2003: Твой компьютер? Вот черт! Чем сейчас пользуешься?
ADAIRFORCE3: Старым лэптопом моего брата… Он очень медленный, и печатать трудно… Без компьютера полный отстой. Задница, полная задница. Этот придется спрятать, родители притворяются, как будто не они сломали мой тот, я чувствую что у меня без компьютера едет крыша, я так хорошо научилась на нем работать и теперь не могу не могу даже сделать половину домашних заданий, дерьмо сраное.
А потом она рассказала ему про того старого идиота Гаррети, которому он как-то помог затащить инвалидное кресло. Теперь он лазит по крыше.
ADAIRFORCE3: Они вдруг стали типа китайских акробатов или как там их.
Вейлон не мог в это поверить. Наверное, это дурацкая шутка, решил он и напечатал ответ:
WA1LIN2003: Хорош трендеть! А вот прикинь: Моргенталь говорит, никто не вломился в его мастерскую и ничего не украли. Только таращит глаза: «Украли? Ничего не украли. Вышло недоразумение», а я оказался в дураках.
ADAIRFORCE3: Ты не веришь про Гаррети? Ну и дурак. Сейчас обед.
И она отключилась.
Он что, снова ее обидел? Раньше так, типа, и вышло, в ту ночь, когда они ходили на место катастрофы. Чем-то ее достал.
Он решил пойти повидать Адэр после того, как купит дозу. С ней было хорошо, даже когда она, непонятно почему, вдруг раздражалась.
Интересно, она курит травку? Если нет, он не станет ей предлагать. Не хочет, чтобы она начинала. Достаточно он вместе с матерью натерпелся на этих собраниях «Анонимных алкоголиков и наркоманов», чтобы балдеть от мысли о наркотиках. Походишь на эти собрания и уже не можешь считать их нормальным делом, даже если сам продолжаешь покуривать. Хотя бы и просто травку.
Куча людей имеет массу проблем как раз из-за «просто травки».
Но иногда приходится посмотреть правде в глаза и понять, что ты на самом деле чувствуешь. Вейлону пришла в голову эта мысль и все крепла и крепла: сам он себя чувствует просто дерьмово. Дерьмово, и все, мать вашу.
8 декабря, вечер
Когда Берт узнал, что Лэси пришла не только потому, что хотела повидать его, но и по делу, он был слегка разочарован.
– Ну, давай, Берт. Я хочу тебе кое-что показать, – говорила она, стоя у него на крыльце. – Тебе придется сесть за руль.
День был ясным, но холодным и ветреным. Небольшие облачка в отчаянной спешке неслись по небу, опавшие листья кружились у лобового стекла.
Следуя указаниям Лэси, Берт съехал с Квибра-Вэлли-роуд на улицу, по которой проезжал много раз. Деревья плотной стеной окружали построенные в семидесятых жилые дома со следами позднейших усовершенствований. Почти у каждого дома на трейлере стоял катер.
– Это здесь. Останови, пожалуйста, – сказала Лэси. Он приткнулся к обочине. – Посмотри на него! Ничего странного не замечаешь?
– Пожалуй, для почтальона сейчас поздновато, но у некоторых такой маршрут, – отозвался Берт. – У него борода, и он в шортах, хотя уже декабрь, а так – обычный почтальон. Для района Залива, я имею в виду. А что с ним?
– У него две сумки. Одна – форменная сумка для почты, а другая – холщовый мешок на втором плече. Он вынимает корреспонденцию из одной сумки и что-то еще из другой и кладет в почтовые ящики. Это «что-то» – толстые коричневые пакеты четыре на семь, в каждом – какой-то комок. На каждый дом по пакету. Все пакеты одинаковые. Вон смотри: выходит человек, на собственную почту не смотрит, берет только толстый пакет.
Нервно постукивая пальцами по рулю, Берт спросил:
– И что? Это какая-нибудь реклама. У него так много почты, что он рассортировал ее на две сумки. А людям интересно, что там такое, может, пробный образец или что-то в этом духе.
– Я уже видела нескольких человек, которые не обращают внимания на свою корреспонденцию, а сразу хватают эти пакеты. Я подождала. Они никогда не выходят, чтобы забрать остальную почту.
– Ха! Лично я получил только рекламу пиццерии на Эль Собранте.
Лэси все следила за почтальоном, а он шел от дома к дому.
– Я ездила по окрестностям два дня, хотела убедиться. В некоторых районах это бывает, в других – нет, но чаще всего в северном конце. Но процесс распространяется, переходит с одного квартала на другие.
Берту становилось жарко. Снаружи завывал ветер, но окна машины были закрыты. Солнце висело почти над горизонтом, лучи его били прямо машине в лоб. Он опустил стекло и сказал:
– А теперь ты заставишь меня осмотреть такой пакет.
Лэси прочистила горло.
– Ну… Странно, что ты это сказал. Сама я украла шесть штук там, где людей не было дома.
Берт взглянул на нее и невольно рассмеялся.
– Ты воруешь почту Соединенных Штатов? Это, можно сказать, федеральное преступление, Лэси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108