Тот ещё частный детектив! Та ещё жизнь!”
Дверь снова открылась, и в застенок вошел молодой охранник по имени Джевокс. Когда-то мне довелось ему помочь, и теперь он чувствует себя передо мной в долгу.
– Фракс, – торопливо произнес он. – Ты попал в очень скверное положение.
– Видимо. Во всяком случае, в этом не сомневается и твое начальство.
– Мне нельзя у тебя задерживаться, но в “Секиру мщения” я сообщить успел, – сказал Джевокс и выскочил из камеры, не забыв, впрочем, запереть дверь.
В застенке становилось все жарче, и я все сильнее и сильнее страдал от отсутствия пива. В городе прозвучал призыв к дневной молитве, именуемой Сабап. Я преклонил колени – не стоило давать повод навешивать на меня новые обвинения. Вскоре после известия о том, что Сабап окончен, дверь моей темницы снова отворилась.
– К тебе посетитель, – объявил стражник.
В камеру вошла Макри, и дверь за её спиной захлопнулась.
– Снова в кутузке, Фракс? Скажи им, чтобы они прибили на дверь постоянную табличку с твоим именем.
– Страшно смешно. Как ты-то сюда проникла?
– Сказала, что я твоя жена. Они мне поверили, что очень многое говорит о твоей репутации. А может, и о моей.
– Спасибо, что не забыла. Ты мне нужна, чтобы…
– Постой, – прервала меня Макри. – Прежде я попытаюсь догадаться, что с тобой случилось. Итак, твое расследование обернулось совсем не так, как ты рассчитывал. Ты сумел достать здешнего префекта, но этого тебе показалось мало, и ты решил стать основным подозреваемым в убийстве. Теперь стражники хотят сделать все, чтобы тебя повесили. Ты нуждаешься в общественном защитнике и желаешь, чтобы я тебе такового обеспечила. Верно?
– Абсолютно верно.
– Разве не смешно, что у тебя все однообразно получается? – с ухмылкой спросила Макри.
Танроз и Гурд постоянно твердят мне, что у этой девицы очень привлекательная улыбка. Лично я этого не нахожу.
– Итак, насколько я понимаю, ты встречалась с Гозаксом?
– Гозаксом? – фыркнула Макри. – С этим дешевым жуликом? Толку от него не больше, чем от евнуха в борделе.
– Возможно, и так. Но нанять более толкового адвоката мне средства не позволяют.
– Я видела Керка, – неожиданно посерьезнев, сказала Макри.
Керк – наркоман и мелкий торговец “дивом”, который время от времени делится со мной информацией, добытой им в тавернах.
– Он утверждает, что на сей раз ты действительно попал в серьезную переделку.
– Об этом сейчас все только и долдонят. Но почему Керк так думает?
– Да потому, что сенатор Марсий был героем Турая, а Служба общественной охраны не сомневается в том, что убил его ты. Тебя уже не раз с шумом бросали в тюрьму, Фракс, но теперь все очень серьезно. Ты действительно его убил?
– Конечно, нет! С какой стати?!
– Кто знает? – пожала плечами Макри. – Может быть, тебе его заказали. После проигрыша “Истребителей троллей” тебе нужны средства, чтобы сделать ставки на больших бегах.
– Знаешь, Макри, ты мне нравилась гораздо больше сразу после твоего появления в городе, когда ты ещё не умела делать глубокие умозаключения. Я не имею ни малейшего представления о том, кто прикончил Марсия, но когда я был в пакгаузе, там все провоняло колдовством. Теперь же Служба охраны уверяет меня, что никаких следов магии на месте преступления не обнаружено. Это означает, что они либо нагло врут, либо против меня работает очень могущественный маг. Его возможности настолько сильны, что он может стереть все магические следы. А это чрезвычайно сложно сделать.
Макри все время держала руку у бедра. Ей пришлось оставить меч на входе, и без оружия она чувствовала себя очень скверно.
– Тебе понадобится очень хороший юрист, – заявила она.
– Макри, скажи честно, что стоит за твоей заботой обо мне?
– Абсолютно ничего. Меня просто очень беспокоит твоя судьба. Да, кстати, ты не мог бы одолжить мне немного денег?
Да, судя по этому вопросу, Макри ещё не до конца смогла постигнуть все тонкости человеческого общения.
– Но разве ты ещё не успела стащить их из моей комнаты?
– Нет, – ответила она. – У меня было такое намерение, но потом я подумала, что профессор Саманатий это не одобрил бы.
Саманатий иногда читает лекции по философии в Колледже Гильдий. Он страшно знаменит и, в отличие от множества шарлатанов, производит впечатление действительно порядочного и знающего человека. Макри его очень любит, а у меня одно его существование вызывает чувство неловкости.
– Я сказала Минарикс, что одолжила деньги одной женщине, попавшей в бедственное положение, и должна получить их назад через несколько дней. Я обещала принести шестьдесят гуранов.
– Мне казалось, что раньше ты говорила о пятидесяти.
– Минарикс страшно огорчилась, узнав, что я отдала деньги, и я соврала, что собрала ещё десятку, – ответила Макри и вытащила из-под туники лист бумаги, в которой я узнал беговую программу из конторы Мокса. – Дай мне тридцать, – сказал она, – и выбери на сей раз действительно “верняк”. Надо ставить без промаха.
– У меня осталось всего двадцать, – признался я.
– А как же фонд на случай чрезвычайного положения?
– О нем я и толкую, – сказал я и, почувствовав, что Макри вот-вот начнет читать мне нравоучения о вреде пьянства, рассказал ей о щедрой взятке, которую я отвалил десятнику в доках. – Кроме того, – пожаловался я, – мои сапоги от сырости совсем развалились. Тебе известно, сколько нынче стоит пара приличных сапог? Словом, десятку я тебе дать смогу. И не надейся, что я забыл о тех сорока гуранах, которые ты мне уже должна.
Макри кивнула и, пригладив ладонью мокрые волосы, спросила:
– У тебя есть на примете хорошие адвокаты?
– Ни один из хороших адвокатов мне ничем не обязан.
– А как насчет Цицерия?
– Цицерий уже заместитель консула.
– Но он одновременно и прекрасный адвокат. Разве нет? Нам на уроках юриспруденции зачитывали образчики его судебных речей.
Мне пришлось объяснить Макри, что, хотя Цицерий и прекрасный юрист, но он явно не входит в число людей, готовых по грязи отправиться в округ Двенадцати морей лишь для того, чтобы вызволить Фракса из кутузки.
– Цицерий берется только за дела национального звучания, – сказал я.
– Хорошо. Посмотрим, что мне удастся сделать, – проговорила Макри.
Я внимательно изучил программу дневных бегов в Джувале. Самым лучшим, что я там нашел, была квадрига под названием “Сокрушитель орков”. В свое время она приносила мне неплохие выигрыши. Но, к сожалению, “Сокрушитель” считался фаворитом и настолько превосходил остальных участников, что ставки на него принимались лишь пять к четырем. Когда я объяснил, что, поставив пять гуранов, игрок выигрывает всего четыре, Макри была разочарована. Пришлось пояснить, что ставить там больше не на кого и, что теперь мы не имеем права рисковать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65
Дверь снова открылась, и в застенок вошел молодой охранник по имени Джевокс. Когда-то мне довелось ему помочь, и теперь он чувствует себя передо мной в долгу.
– Фракс, – торопливо произнес он. – Ты попал в очень скверное положение.
– Видимо. Во всяком случае, в этом не сомневается и твое начальство.
– Мне нельзя у тебя задерживаться, но в “Секиру мщения” я сообщить успел, – сказал Джевокс и выскочил из камеры, не забыв, впрочем, запереть дверь.
В застенке становилось все жарче, и я все сильнее и сильнее страдал от отсутствия пива. В городе прозвучал призыв к дневной молитве, именуемой Сабап. Я преклонил колени – не стоило давать повод навешивать на меня новые обвинения. Вскоре после известия о том, что Сабап окончен, дверь моей темницы снова отворилась.
– К тебе посетитель, – объявил стражник.
В камеру вошла Макри, и дверь за её спиной захлопнулась.
– Снова в кутузке, Фракс? Скажи им, чтобы они прибили на дверь постоянную табличку с твоим именем.
– Страшно смешно. Как ты-то сюда проникла?
– Сказала, что я твоя жена. Они мне поверили, что очень многое говорит о твоей репутации. А может, и о моей.
– Спасибо, что не забыла. Ты мне нужна, чтобы…
– Постой, – прервала меня Макри. – Прежде я попытаюсь догадаться, что с тобой случилось. Итак, твое расследование обернулось совсем не так, как ты рассчитывал. Ты сумел достать здешнего префекта, но этого тебе показалось мало, и ты решил стать основным подозреваемым в убийстве. Теперь стражники хотят сделать все, чтобы тебя повесили. Ты нуждаешься в общественном защитнике и желаешь, чтобы я тебе такового обеспечила. Верно?
– Абсолютно верно.
– Разве не смешно, что у тебя все однообразно получается? – с ухмылкой спросила Макри.
Танроз и Гурд постоянно твердят мне, что у этой девицы очень привлекательная улыбка. Лично я этого не нахожу.
– Итак, насколько я понимаю, ты встречалась с Гозаксом?
– Гозаксом? – фыркнула Макри. – С этим дешевым жуликом? Толку от него не больше, чем от евнуха в борделе.
– Возможно, и так. Но нанять более толкового адвоката мне средства не позволяют.
– Я видела Керка, – неожиданно посерьезнев, сказала Макри.
Керк – наркоман и мелкий торговец “дивом”, который время от времени делится со мной информацией, добытой им в тавернах.
– Он утверждает, что на сей раз ты действительно попал в серьезную переделку.
– Об этом сейчас все только и долдонят. Но почему Керк так думает?
– Да потому, что сенатор Марсий был героем Турая, а Служба общественной охраны не сомневается в том, что убил его ты. Тебя уже не раз с шумом бросали в тюрьму, Фракс, но теперь все очень серьезно. Ты действительно его убил?
– Конечно, нет! С какой стати?!
– Кто знает? – пожала плечами Макри. – Может быть, тебе его заказали. После проигрыша “Истребителей троллей” тебе нужны средства, чтобы сделать ставки на больших бегах.
– Знаешь, Макри, ты мне нравилась гораздо больше сразу после твоего появления в городе, когда ты ещё не умела делать глубокие умозаключения. Я не имею ни малейшего представления о том, кто прикончил Марсия, но когда я был в пакгаузе, там все провоняло колдовством. Теперь же Служба охраны уверяет меня, что никаких следов магии на месте преступления не обнаружено. Это означает, что они либо нагло врут, либо против меня работает очень могущественный маг. Его возможности настолько сильны, что он может стереть все магические следы. А это чрезвычайно сложно сделать.
Макри все время держала руку у бедра. Ей пришлось оставить меч на входе, и без оружия она чувствовала себя очень скверно.
– Тебе понадобится очень хороший юрист, – заявила она.
– Макри, скажи честно, что стоит за твоей заботой обо мне?
– Абсолютно ничего. Меня просто очень беспокоит твоя судьба. Да, кстати, ты не мог бы одолжить мне немного денег?
Да, судя по этому вопросу, Макри ещё не до конца смогла постигнуть все тонкости человеческого общения.
– Но разве ты ещё не успела стащить их из моей комнаты?
– Нет, – ответила она. – У меня было такое намерение, но потом я подумала, что профессор Саманатий это не одобрил бы.
Саманатий иногда читает лекции по философии в Колледже Гильдий. Он страшно знаменит и, в отличие от множества шарлатанов, производит впечатление действительно порядочного и знающего человека. Макри его очень любит, а у меня одно его существование вызывает чувство неловкости.
– Я сказала Минарикс, что одолжила деньги одной женщине, попавшей в бедственное положение, и должна получить их назад через несколько дней. Я обещала принести шестьдесят гуранов.
– Мне казалось, что раньше ты говорила о пятидесяти.
– Минарикс страшно огорчилась, узнав, что я отдала деньги, и я соврала, что собрала ещё десятку, – ответила Макри и вытащила из-под туники лист бумаги, в которой я узнал беговую программу из конторы Мокса. – Дай мне тридцать, – сказал она, – и выбери на сей раз действительно “верняк”. Надо ставить без промаха.
– У меня осталось всего двадцать, – признался я.
– А как же фонд на случай чрезвычайного положения?
– О нем я и толкую, – сказал я и, почувствовав, что Макри вот-вот начнет читать мне нравоучения о вреде пьянства, рассказал ей о щедрой взятке, которую я отвалил десятнику в доках. – Кроме того, – пожаловался я, – мои сапоги от сырости совсем развалились. Тебе известно, сколько нынче стоит пара приличных сапог? Словом, десятку я тебе дать смогу. И не надейся, что я забыл о тех сорока гуранах, которые ты мне уже должна.
Макри кивнула и, пригладив ладонью мокрые волосы, спросила:
– У тебя есть на примете хорошие адвокаты?
– Ни один из хороших адвокатов мне ничем не обязан.
– А как насчет Цицерия?
– Цицерий уже заместитель консула.
– Но он одновременно и прекрасный адвокат. Разве нет? Нам на уроках юриспруденции зачитывали образчики его судебных речей.
Мне пришлось объяснить Макри, что, хотя Цицерий и прекрасный юрист, но он явно не входит в число людей, готовых по грязи отправиться в округ Двенадцати морей лишь для того, чтобы вызволить Фракса из кутузки.
– Цицерий берется только за дела национального звучания, – сказал я.
– Хорошо. Посмотрим, что мне удастся сделать, – проговорила Макри.
Я внимательно изучил программу дневных бегов в Джувале. Самым лучшим, что я там нашел, была квадрига под названием “Сокрушитель орков”. В свое время она приносила мне неплохие выигрыши. Но, к сожалению, “Сокрушитель” считался фаворитом и настолько превосходил остальных участников, что ставки на него принимались лишь пять к четырем. Когда я объяснил, что, поставив пять гуранов, игрок выигрывает всего четыре, Макри была разочарована. Пришлось пояснить, что ставить там больше не на кого и, что теперь мы не имеем права рисковать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65