ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Утреннее раздражение ушло, его сменила уверенность – даже знание уже! – в том, что Кармель ничего не говорит просто так. Если велено быть осторожным, то, значит, надо таким быть. В конце концов, он теперь не только самому себе принадлежит, но еще и целому городу, пусть и маленькому. Он, Чернов, можно сказать, их собственность, и они имеют право его охранять. Словом ли простым, Силой ли своей волшебной – не важно… Однако легко приказать: буть осторожен! – а как это на практике воплотить? Бежать медленнее? Под ноги смотреть внимательнее? Никогда не разговаривать с незнакомцами? Что касается последних, то сейчас Чернов с удовольствием поговорил бы с одним из них. Все равно с кем. Может, тогда картина-паззл, где пока имеются только два фрагментика – спичка и загадочный взрыв, – пополнится новыми подробностями и легче будет составить более четкое представление о новом ПВ… О черт!
Чернов споткнулся на бегу о какую-то незамеченную корягу И со всего маху грохнулся оземь. Больно. Да, под ноги действительно стоит смотреть внимательнее. И по сторонам тоже… Внимание валяющегося Чернова привлекло что-то блеснувшее перед ним, совсем рядом, буквально на расстоянии вытянутой руки. Он приподнял голову, медленно подполз поближе. Третья картинка в паззле: проволока. Тоненькая, почти паутинная металлическая проволока, натянутая между… Удивление Чернова не успевало отрабатывать ошеломительно быстро возникающие фрагменты паззла: проволока была привязана одним концом к воткнутому в землю колышку, замаскированному камнями, а другим – к чеке гранаты. Обычная лимонка с клетчатыми боками лежала в связке с еще тремя сестрицами, все они были засыпаны жухлой гнилой листвой и сухими ветками – обычным зимним природным мусором. Чернов как стоял на карачках, так и остался стоять. Забыл подняться. Зато вспомнил, что в его милитаризованном мире и в его воюющей стране, где каждый школьник знает азы военной науки, спасибо телерепортажам из горячих точек, такие гранаты называются Ф-1, а такая конструкция именуется «растяжкой» и предназначается для выведения из строя одного-двух-трех-четырех человек, идущих по тропе. Тонкую проволоку не замечают, цепляют ногой, чека выдергивается – взрыв. Итог ясен. Неясно другое – против кого здесь установлено это адское устройство? Неужто Вефиль попал в чью-то войну? И опять мысль о доме проснулась в черновской голове. Уж больно гладко все сходится: горы, взрывы, гранаты на растяжках… Не то чтобы это ПВ было его домом, но именно подобное происходило у него дома. Правда, существенно южнее, и вообще по телевизору. Отношение к увиденному по ти-ви волей-неволей складывалось как к кинобоевику: каждый день новые серии, новые приключения бравых солдат… Грела мысль: это кино не про меня, все это не со мной, я – вот он, сижу на кухне, чаек потягиваю, это не мой труп в грязной замерзающей луже, это не я, весь забинтованный, в госпитале, заполненном такими же забинтованными, кричащими от боли… Теперь незнакомая доселе мысль холодила реально: это я стою, как дурак, на четвереньках в полушаге от смерти, это меня могло разметать по деревьям в четверть секунды, это моими кишками сейчас забавлялось бы местное воронье. Нет, даже если это его, черновский, мир, то все равно отсюда следует бежать, как можно скорее, уводя за собой чуждый войне городок Вефиль. Бежать быстро – так, чтобы жителей и вскользь не коснулось ничто из того, что Чернов некогда отстраненно наблюдал по телевизору, и из того, что он перечувствовал только что.
И все же: его вновь пугают. Причем именно его, а не кого-то еще, потому что вефильцы уверены: он, Бегун, неуязвим, а значит, и они с ним – в безопасности. Ну страшно, ну мурашки по коже, ну все чужое, непонятное и потому особенно пугающее, но впереди, как в песне, под красным знаменем – командир… А командир под знаменем всерьез задумывается о том, что на не им выбранном Пути (а положено по Книге, чтоб им…) одно ПВ за другим демонстрирует этакие квинтэссенции страха. Компьютерные «бродилки» и «стрелялки», в коих непонятно, что за мир живет на экране монитора, но зато очень даже понятно, что мир этот достанет тебя по самое никуда, если зазеваешься…
Неужели мироздание (то есть буквально: здание мира, или привычнее – Здание Мира) сложено из ПВ, в которых только страшно? А есть ли ПВ, где не страшно? Да, есть. Но из него-то они как раз и ушли, из тихого мира псевдоиспанских гор. Или не псевдоиспанских, а настоящих. Ушли, чтобы попасть в страх. Пока, правда, всерьез никого не задевший. Пока. А потом? Зачем Режиссеру и Программисту испытывать Чернова на прочность? Чего Он добивается? Чтобы Чернов сломался? Отрицательный результат – тоже результат? А вот хрен Ему неизвестно куда, пардон за неуважение к прописной букве! Результат будет положительным. Библейский Исход тоже был жестокой и многоуровневой бродилкой, но Бегун-Моисей прошел все уровни без особых для себя потерь.
Даже наоборот…
Поднявшись и отряхнувшись, Чернов огляделся, сам не зная, что он ожидает увидеть. Снайпера на дереве? Глупость, не станет снайпер сидеть возле гранат. Может, табличку «Осторожно, мины»? Тоже бред. Не служивший в армии Чернов растерялся: что делать в таких ситуациях? Видимо, то же, что и во всех остальных, – бежать дальше. А лучше идти. Медленно и осторожно, во все глаза глядя под ноги. Именно так, аккуратно ступая, обдумывая каждый шаг, Чернов вскоре добрался до того лысого места, где накануне прогремел взрыв.
Да, здесь рвануло нечто большее, чем просто связка из четырех гранат. Чернов оглядел поломанные деревья, разбросанные камни и в центре всего – воронку глубиной метра в два. С чего бы такому количеству взрывчатки находиться посреди глухого леса? Забытая мина? Может быть. Но тогда что или кто привело или привел ее в действие?
«Туда ушел один из наших людей», – сказал Кармель утром. Чернов тогда легко отмахнулся от этих слов. Ну, ушел и ушел, дай ему Сущий здоровья. А теперь, рассматривая место взрыва, Чернов углядел на ветке сломанного дерева красную тряпицу. Взяв ее в руки, понял, что красной она стала от крови. Крови владельца одежды, куском которой некогда была эта тряпка. Чернов брезгливо свернул ее и положил в карман. После взрыва такой силы искать хозяина этой материи было бы делом трудоемким и малоприятным. Чернову не хотелось видеть, что осталось от одного из тех восьми, что ушли в разведку. Почему-то не было сомнений, что на мину наступил именно житель Вефиля, человек Чернову незнакомый, чужой и при этом – и никакой это не парадокс! – почти родной. Ведь и он тоже отдал ему часть своей Силы, той, что сейчас была у Чернова в крови, в мозгу, в селезенке, да мало ли где… Другой вопрос, что Чернов так пока и не понял – где.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111