Те же, кто почаще встречался с Рэем Ричардсоном, мгновенно оторвали взгляд от экранов своих компьютеров и попрятали куски недоеденной пиццы, понимая, что пришел конец той дружной и неформальной обстановке, в которой они работали до его прихода.
Окинув взглядом мастерскую, Джоан Ричардсон удовлетворенно покачала головой, мысленно восхищаясь тем образцовым порядком, который царил в офисе ее супруга. В ее горящих преданностью глазах – глазах индианки из племени Навахо – можно было прочесть, что это целиком заслуга мужа, которого она привыкла боготворить.
– Ты только посмотри, дорогой, – с придыханием проговорила она. – Какая творческая активность, просто диву даешься. Полпервого ночи, а они вовсю работают. Причем так энергично, словно пчелы в улье.
Сняв плащ, Джоан перекинула его через плечо. На ней были длинная льняная юбка в индонезийском стиле, подходящая по цвету блузка и жакет. Такая многослойная одежда помогала замаскировать ее фигуру, напоминавшую лошадиный круп. Тем не менее Джоан была довольно симпатичной женщиной, крупные черты лица делали ее похожей на знаменитых гогеновских таитянок.
– Поразительно, просто поразительно. Можно просто гордиться, что ты являешься главным источником всей этой активности.
Рэй Ричардсон в ответ только хмыкнул, настойчиво пытаясь отыскать среди черных, белых и зеленых плоскостей – экранов, кульманов, рабочих столов и чертежей – Аллена Грейбла, занятого в двух наиболее крупных и престижных проектах, над которыми сейчас работала фирма. Наряду с практически законченным представительством корпорации "Ю" это был Кунст-центрум, которым в настоящее время и занимался вплотную ведущий дизайнер компании. Не в последнюю очередь из-за того, что хозяину как раз предстояло лететь в Германию, чтобы представить готовые эскизы городским властям Берлина.
Кунст-центрум, или Центр искусств, был задуман немцами как противовес парижскому «Бебуру», Центру прекрасного, и должен был разместиться на знаменитой Александерплатц – просторной, продуваемой всеми ветрами и свободной от транспорта площади, которая в свое время была торговой Меккой германской столицы.
Грейбл был настолько поглощен этими проектами, что подчас не мог сразу вспомнить, над каким же именно он работал в тот или иной момент. Проводя не менее двенадцати (а нередко и по шестнадцать) часов в мастерской, он совсем забросил личную жизнь. Он понимал, что совсем недурен собой и вполне мог бы завести симпатичную подружку, если бы только удалось выкроить хотя бы каплю времени для свиданий. В итоге жил бобылем, проводя все больше и больше времени на работе. Он понимал, что такое положение вещей вполне устраивает Ричардсона. По завершении основной части проекта офиса корпорации "Ю" Грейбл вполне мог бы отвалить на каникулы, а с его заработком можно отдохнуть где угодно. Но ему никак не удавалось толком найти окошко в сверхзагруженном рабочем графике. Подчас Грейбл чувствовал, что находится на грани нервного срыва. И тогда он прибегал к выпивке.
Наконец Ричардсон обнаружил Грейбла. Этот высокий и кудрявый уроженец Нью-Йорка сидел в линялой футболке за пультом «Интерграфа» и напряженно вглядывался в экран через заляпанные очки. Он проверял различные варианты размещения архитектурных элементов ансамбля – всевозможных кривых и многоугольников.
Программная начинка «Интерграфа», предназначенного для компьютерного дизайна, являлась краеугольным камнем всей системы проектирования Ричардсона, причем используемой не только для Лос-Анджелеса, но и по всему миру. С учетом всех проектов, как уже законченных его компанией – офисов в Гонконге, Токио, Лондоне, Нью-Йорке и Торонто, – так и планируемых в Берлине, Фрэнкфурте, Далласе и Буэнос-Айресе, Ричардсон сразу после НАСА являлся крупнейшим пользователем системы «Интерграф». Подобные компьютерные системы совершили подлинно революционный переворот в архитектуре, обеспечив возможность удобного перемещения и фиксации элементов проектирования, а также быструю ручную правку, позволяющую конструктору легко переносить, вращать, вытягивать и размещать в пространстве любое количество объектов как в двух-, так и трехмерном измерении.
Скинув свой модный пиджак от Армани, Ричардсон пододвинул стул к компьютеру и устроился позади Грейбла. Не говоря ни слова, он развернул на столе полноформатный чертеж и стал сравнивать его с двухмерным изображением на экране монитора, одновременно жуя кусок пиццы, предложенный Грейблом.
Уже прилично уставший дизайнер несколько пал духом. Система автоматизированного проектирования (САП) быстро преобразовывала введенные им параметры в новый архитектурный ансамбль, и порой ему казалось, что с такой же легкостью он смог бы сочинять и музыку. Его философско-лирические размышления мгновенно улетучились с появлением Рэя Ричардсона былые радость и удовлетворение от процесса творчества сразу стали столь же эфемерными и искусственными, как и компьютерные диаграммы.
– Думаю, что-то в этом роде, Рэй, – устало проговорил он. Щелкнув правой клавишей «мышки», Ричардсон уже открывал на компьютере приложение «Смарт Дро», чтобы лучше представить очередной вариант проекта.
– Ты думаешь? – холодно улыбнулся Ричардсон. – О Господи, похоже, ты не слишком-то уверен. – Тут он поднял руку, словно прилежный ученик, желающий ответить у доски, и громко крикнул: – Эй, кто-нибудь, принесите чашку кофе.
В ответ Грейбл, слишком усталый, чтобы спорить, только пожал плечами и вздохнул.
– Что все это значит в конце концов? Откуда у тебя такая неуверенность? Давай же, Аллен, выкладывай. Что, черт возьми, происходит? И куда, скажи на милость, провалился Крис Паркс?
Паркс был менеджером проекта Кунст-центрума, хотя и не главной, но заметной фигурой в коллективе. В его обязанности входили организация и проведение рабочих совещаний по обсуждению и согласованию деятельности различных рабочих групп, а также решению ключевых задач проектирования.
Грейбл подумал, что вполне понятно, что именно происходит: все, и он сам в том числе, мечтают только об одном – побыстрее бы добраться до дома, расслабиться и, лежа в постели, посмотреть телевизор. Вероятно, именно этим сейчас и занимается Крис Паркс.
– Он ушел домой, – ответил он Ричардсону.
– Ты хочешь сказать, что менеджер отвалил?
Одна из сотрудниц группы моделирования, Мэри Сэммис, принесла кофе для Рэя Ричардсона. Тот отпил глоток, поморщился и протянул чашку назад.
– Оно уже протухло, – заметил он.
– Крис просто валился с ног, – попробовал объяснить ему Грейбл, – и я сказал, чтобы он шел домой.
– Принесите мне другой кофе, и уж на этот раз – с блюдцем. Когда я прошу чашку кофе, подразумевается именно такой вариант.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121
Окинув взглядом мастерскую, Джоан Ричардсон удовлетворенно покачала головой, мысленно восхищаясь тем образцовым порядком, который царил в офисе ее супруга. В ее горящих преданностью глазах – глазах индианки из племени Навахо – можно было прочесть, что это целиком заслуга мужа, которого она привыкла боготворить.
– Ты только посмотри, дорогой, – с придыханием проговорила она. – Какая творческая активность, просто диву даешься. Полпервого ночи, а они вовсю работают. Причем так энергично, словно пчелы в улье.
Сняв плащ, Джоан перекинула его через плечо. На ней были длинная льняная юбка в индонезийском стиле, подходящая по цвету блузка и жакет. Такая многослойная одежда помогала замаскировать ее фигуру, напоминавшую лошадиный круп. Тем не менее Джоан была довольно симпатичной женщиной, крупные черты лица делали ее похожей на знаменитых гогеновских таитянок.
– Поразительно, просто поразительно. Можно просто гордиться, что ты являешься главным источником всей этой активности.
Рэй Ричардсон в ответ только хмыкнул, настойчиво пытаясь отыскать среди черных, белых и зеленых плоскостей – экранов, кульманов, рабочих столов и чертежей – Аллена Грейбла, занятого в двух наиболее крупных и престижных проектах, над которыми сейчас работала фирма. Наряду с практически законченным представительством корпорации "Ю" это был Кунст-центрум, которым в настоящее время и занимался вплотную ведущий дизайнер компании. Не в последнюю очередь из-за того, что хозяину как раз предстояло лететь в Германию, чтобы представить готовые эскизы городским властям Берлина.
Кунст-центрум, или Центр искусств, был задуман немцами как противовес парижскому «Бебуру», Центру прекрасного, и должен был разместиться на знаменитой Александерплатц – просторной, продуваемой всеми ветрами и свободной от транспорта площади, которая в свое время была торговой Меккой германской столицы.
Грейбл был настолько поглощен этими проектами, что подчас не мог сразу вспомнить, над каким же именно он работал в тот или иной момент. Проводя не менее двенадцати (а нередко и по шестнадцать) часов в мастерской, он совсем забросил личную жизнь. Он понимал, что совсем недурен собой и вполне мог бы завести симпатичную подружку, если бы только удалось выкроить хотя бы каплю времени для свиданий. В итоге жил бобылем, проводя все больше и больше времени на работе. Он понимал, что такое положение вещей вполне устраивает Ричардсона. По завершении основной части проекта офиса корпорации "Ю" Грейбл вполне мог бы отвалить на каникулы, а с его заработком можно отдохнуть где угодно. Но ему никак не удавалось толком найти окошко в сверхзагруженном рабочем графике. Подчас Грейбл чувствовал, что находится на грани нервного срыва. И тогда он прибегал к выпивке.
Наконец Ричардсон обнаружил Грейбла. Этот высокий и кудрявый уроженец Нью-Йорка сидел в линялой футболке за пультом «Интерграфа» и напряженно вглядывался в экран через заляпанные очки. Он проверял различные варианты размещения архитектурных элементов ансамбля – всевозможных кривых и многоугольников.
Программная начинка «Интерграфа», предназначенного для компьютерного дизайна, являлась краеугольным камнем всей системы проектирования Ричардсона, причем используемой не только для Лос-Анджелеса, но и по всему миру. С учетом всех проектов, как уже законченных его компанией – офисов в Гонконге, Токио, Лондоне, Нью-Йорке и Торонто, – так и планируемых в Берлине, Фрэнкфурте, Далласе и Буэнос-Айресе, Ричардсон сразу после НАСА являлся крупнейшим пользователем системы «Интерграф». Подобные компьютерные системы совершили подлинно революционный переворот в архитектуре, обеспечив возможность удобного перемещения и фиксации элементов проектирования, а также быструю ручную правку, позволяющую конструктору легко переносить, вращать, вытягивать и размещать в пространстве любое количество объектов как в двух-, так и трехмерном измерении.
Скинув свой модный пиджак от Армани, Ричардсон пододвинул стул к компьютеру и устроился позади Грейбла. Не говоря ни слова, он развернул на столе полноформатный чертеж и стал сравнивать его с двухмерным изображением на экране монитора, одновременно жуя кусок пиццы, предложенный Грейблом.
Уже прилично уставший дизайнер несколько пал духом. Система автоматизированного проектирования (САП) быстро преобразовывала введенные им параметры в новый архитектурный ансамбль, и порой ему казалось, что с такой же легкостью он смог бы сочинять и музыку. Его философско-лирические размышления мгновенно улетучились с появлением Рэя Ричардсона былые радость и удовлетворение от процесса творчества сразу стали столь же эфемерными и искусственными, как и компьютерные диаграммы.
– Думаю, что-то в этом роде, Рэй, – устало проговорил он. Щелкнув правой клавишей «мышки», Ричардсон уже открывал на компьютере приложение «Смарт Дро», чтобы лучше представить очередной вариант проекта.
– Ты думаешь? – холодно улыбнулся Ричардсон. – О Господи, похоже, ты не слишком-то уверен. – Тут он поднял руку, словно прилежный ученик, желающий ответить у доски, и громко крикнул: – Эй, кто-нибудь, принесите чашку кофе.
В ответ Грейбл, слишком усталый, чтобы спорить, только пожал плечами и вздохнул.
– Что все это значит в конце концов? Откуда у тебя такая неуверенность? Давай же, Аллен, выкладывай. Что, черт возьми, происходит? И куда, скажи на милость, провалился Крис Паркс?
Паркс был менеджером проекта Кунст-центрума, хотя и не главной, но заметной фигурой в коллективе. В его обязанности входили организация и проведение рабочих совещаний по обсуждению и согласованию деятельности различных рабочих групп, а также решению ключевых задач проектирования.
Грейбл подумал, что вполне понятно, что именно происходит: все, и он сам в том числе, мечтают только об одном – побыстрее бы добраться до дома, расслабиться и, лежа в постели, посмотреть телевизор. Вероятно, именно этим сейчас и занимается Крис Паркс.
– Он ушел домой, – ответил он Ричардсону.
– Ты хочешь сказать, что менеджер отвалил?
Одна из сотрудниц группы моделирования, Мэри Сэммис, принесла кофе для Рэя Ричардсона. Тот отпил глоток, поморщился и протянул чашку назад.
– Оно уже протухло, – заметил он.
– Крис просто валился с ног, – попробовал объяснить ему Грейбл, – и я сказал, чтобы он шел домой.
– Принесите мне другой кофе, и уж на этот раз – с блюдцем. Когда я прошу чашку кофе, подразумевается именно такой вариант.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121