Только потом начались вымогательства и убийства.
– Мне кажется, что-то похожее я слышал о тамплиерах. С ними произошло нечто подобное, – подумав, сказал Саймон, – но независимо от этого не понимаю, какую вы видите связь между ними и мной?
Понти подождал, пока подали "капонето ди меланзане "и бокалы, наполненные вином. Потом продолжал:
– Все очень просто. Вольно или невольно вы оказались замешаны в дела мафии. Я только что сказал вам, что Тони получит свое. Но я не рассчитываю, что он сознается в действиях по команде Дестамио, скорее выдвинет версию самообороны, после того как вы поймали его руку в своих карманах. Найдутся свидетели, которые покажут, что это вы напали на него. И никто не сможет заставить его признать знакомство с Дестамио. Это – омерта, закон молчания. Умрет, но не скажет. Возможно, не по кодексу чести, а просто потому, что, заговори он – и нигде ему не спрятаться, не останется для него места на земле. В мафии нет предателей, имеется в виду – живых, и умирают они нелегкой смертью.
Саймон попробовал "Циклопе делла Этна". Вино было легким, с деликатным изысканным вкусом, составлявшим хороший аккомпанемент к острым блюдам.
– В квестуре, – сказал он, – мне показалось, что Тони был в лучшем положении, чем я. Значит, длинные руки мафии на этом острове проникают даже в ряды неподкупной полиции?
– Это вполне возможно. – Понти прекрасно владел собой.
– На этом несчастном острове мафия – это сила. Поэтому я и дал вам понять, что стоит поговорить в другом месте.
– А я должен понять, что вы единственный полицейский, кто вне подозрений?
Детектив не обиделся и позволил себе улыбнуться, так что Саймон снова мог убедиться в прочности этой маски, за которой могло скрываться что угодно.
– Синьор Темплер, разрешите рассказать вам еще одну историю, на этот раз не легенду. Она касается одного человека, который приехал с севера, из Бергамо, чтобы открыть на острове магазин. Вначале дело шло трудно, но через некоторое время все наладилось, и он смог обеспечить семье скромный доход. Тогда появились люди мафии с требованием дани, а он по незнанию или из-за самоуверенности отказался платить. Когда прислали человека, чтобы публично побить его палкой, вырвал ее и избил посланца. Но немного перестарался, и тот умер. Потом бывает только одно: вендетта или смерть. Торговец, его жена и дочь были убиты, и уцелел только сын, которого заранее отправили к родне в Бергамо, а те, как только узнали об этом, переправили его к друзьям в другой город, где его выдавали за родного сына. Мальчик, однако, знал всю историю и вырос, ненавидя и мечтая вступить на тропу войны с мафией. А когда вырос, понял, что вендетта – это не тот способ.
– И поступил в полицию, чтобы попытаться что-то сделать легально?
– Это не слишком доходное место, как я уже говорил, и небезопасное, если работать как следует. Но неужели вы думаете, что человек с такими воспоминаниями может быть на стороне убийц?
– Но, если ваш комиссариат – гнездо мафии, как вы сможете что-то сделать? Этот двуличный сержант перед вашим приходом едва не посадил меня за покушение на убийство. Потом все вдруг изменилось. Или они догадываются, что вы подозреваете их?
– Еще нет. Думаю, что я просто блаженный дурачок, корчащий из себя начальника не там, где надо, честный глупец, который отказывается от взяток и докладывает обо всех подобных предложениях. Люди на моей должности долго не задерживаются, поэтому местные скрывают от меня все, что только могут, и терпеливо ожидают моего перевода. Поскольку я с севера, прошло немало лет, немало пришлось мне задействовать тайных пружин, чтобы попасть сюда, и я не собираюсь трогаться с места, пока не добьюсь своего.
Редко когда Саймону доводилось слышать столь откровенное признание.
– Значит, вы хотите услышать мой рассказ, – неторопливо сказал он. – Но, зная мою репутацию, поверите ли мне? И, кстати, вас совсем не волнует, что при случае я сам могу попасться?
– Я не веду с вами игры, синьор, – отрезал детектив. – Меня не интересуют ваши секреты. Можете мне сказать, что собственноручно прикончили тринадцать жен, это ваше дело, меня это не касается, если вы мне можете помочь в том деле, которое для меня значит больше, чем жизнь.
Саймон решил рассказать.
– Ладно, – сказал он, – посмотрим, что это вам даст... – Со спокойной объективностью он описал события последних дней. Ничего не упустил, не сделал никаких выводов, ожидая, что скажет Понти.
– Это ясно как день, – заявил наконец детектив. – Вы думаете, что англичанин Астон убит в Неаполе, потому что опознал Дестамио как некоего Картелли. Но Дестамио подтвердил вам свое происхождение, а здесь, в Палермо, вы узнали, что Картелли много лет как мертв. Похоже, вы, как говорят американцы, рубите не то дерево?
– Возможно. – Саймон допил вино. – Но в таком случае, как вы объясните связь между убийством Астона и внезапным интересом Дестамио к моей персоне, деньгами, которые он мне дал, и попыткой меня убить?
– Если есть какая-то связь, то могут быть только два объяснения: или Дестамио был раньше Картелли, или Картелли – это Дестамио.
– Не иначе.
– Но обыкновенный мошенник не мог занять место Дестамио, одного из главарей мафии. И если человек, погибший в банке, был не Картелли, то кто?
– Эти загадки я и должен решить и собираюсь копать настолько глубоко, пока не докопаюсь.
– Если пока кто-то другой не выкопает для вас могилу, – вздохнул Понти и глубоко затянулся.
Саймон улыбнулся и заказал кофе.
– Мне повезло, что вы ввязались в это дело, – сказал Понти чуть погодя. – Вы взбаламутили воду, и на поверхность может выплыть Бог весть что, возможно, ценное и для меня. В моем положении приходится быть осторожным. А вот вы неосторожны. Возможно, вы не верите в силу и возможности этих людей, хотя допускаю, что для вас это безразлично. Но я вам помогу чем могу. За это прошу сообщить мне все, что станет вам известно насчет мафии.
– Охотно обещаю, – ответил Саймон.
Он не счел нужным уточнить, что при всем удовольствии, которое доставит ему возможность поделиться добытыми сведениями, главное, на что он наткнется, по праву будет считаться его собственной добычей.
– Вы могли бы начать с рассказа о том, что знаете о Дестамио, – сказал Святой.
– Ну, это вам не особенно поможет. В основном это гипотезы и догадки. Все тут или члены мафии, или слишком боятся, чтобы говорить. Но, судя по кругу его знакомств, по образу жизни и расходам, по страху, который он вызывает, можно сделать вывод, что он действует на высшем уровне организации. Остальные члены его семьи кажутся не вовлеченными в мафию, что, вообще-то, невиданное дело, но я за ними приглядываю.
– Увидев его племянницу Джину, я понимаю, за кем вы приглядываете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48