уж не из параллельного ли пространства появились эти вагоны?
— О Господи! — произнес он вслух. «Чушь какая», — добавил про себя.
— Что-то не так? — поинтересовался водитель.
— Все в порядке, Арамов!
Глупости какие-то в голову лезут, с неудовольствием отметил Иван Семенович. Машинисты-то реальные, и кишки их раздавленные тоже не эфемерные!
Пошел дождь, вызвавший чертыханья водителя Арамова: работал один «дворник», да и тот скрипел так, что в зубах ломило.
— Не можешь починить?!
— Да это г… надо под пресс! Моя тачка в сто раз лучше!.. Товарищ полковник, — заныл Арамов, — давайте на моей «хендай» станем выезжать… Кондиционер, подогрев сидений, кожа, все такое…
— Не ной! — отрезал полковник. — Сто раз тебе говорил — не положено!
— А разбиться на этой железяке положено?
— Слушай, Арамов, я сколько тебе объяснял, что когда в машине еду, то думаю!
— Можете перестать думать — приехали.
«Волга» остановилась возле ворот, ведущих в депо. Дождь лил как из ведра.
— Я тебе чего, пешком через весь двор почапаю?!! — разозлился полковник.
— Так там же грязищи по колено! — взмолился Арамов. — Засядем!
— Сигналь сторожу! — Лицо Ивана Семеновича наливалось спелым бешенством.
— Не работает сигнал!
— Б…ь! — заорал во всю полковничью мощь Бойко. — Еб…ь-колотить!!!
Слава Богу, сторож депо самостоятельно разглядел эмвэдэшные номера и нажал на кнопку электропривода. Ворота открылись, «Волга» въехала и тотчас забуксовала.
— Я же говорил, — нещадно жал на газ Арамов. — Сейчас утонем.
Полковник старался держать себя в руках, так как боялся инсульта. Попутно он видел в окно, как охранник в сторожке искусно делает вид, что неведомо ему о застревании машины, а посему страж смотрит в серое небо романтиком, и кажется гаду, что где-то в самой гуще серого летит сейчас журавлиный клин и поет России свою прощальную песнь.
«Расстрелять романтика», — мысленно скомандовал полковник и вышел в грязь. Дождь тотчас пропитал плащик насквозь, а волосы, и так не густые, разбросало по черепу беспорядочно. Особенно неприятно оказалось ногам. В форменных ботинках чавкало, и проникший в обувку камешек больно натирал правую ступню.
Полковник Бойко забрался по лестнице в сторожку и вошел в теплое помещение. Охранник продолжал провожать пернатых, когда услышал несильный щелчок, похожий на передергивание пистолетного затвора.
— Халатность! — старался говорить спокойно полковник. — Потворство несунам!..
Охранник тотчас забыл о журавлях, повернулся удивленной физиономией к милиционеру и открыл рот, свидетельствующий о частых вмешательствах дантиста нестоличного уровня.
— Какая халатность?! — пролепетал охранник, подумав, что его приехали брать. Он суетно припоминал факты нечистоплотности, происходившие с ним, впрочем, изредка, но все-таки тянущие лет на пять общего режима.
— Где вагоны с катастрофы?!! — рявкнул Бойко.
С ужасом глядя на «ПМ», охранник рапортовал, что вагонов не трогал и искореженная техника хранится в третьем ангаре под бдительным охранным оком его коллеги:
— Там и ваши люди работают.
— Толкать! — приказал полковник, слегка остыв нервно и согревшись телесно.
— Что? — не понял охранник. Он бы прибавил к «что» угодливое «с», столько подобострастности в нем обнаружилось, но… Так он и сделал. — Что-с?..
— Машину толкать! — пояснил Бойко. — Не можете территорию убрать — ручками толкайте!
— Конечно, конечно! — согласился охранник. — Пистолет уберите, пожалуйста!
Иван Семенович сунул «ПМ» обратно в кобуру, уже жалея о своей грубости, но не очень, так как не выносил лентяев на дух!
Выйдя под проливной дождь, охранник вдруг поведал твердым голосом, что он воевал в Афганистане и у него имеется орден Красной Звезды. Сам про себя подумал, что как вору ему милиционер страшен, а как солдату и пять душманов
— не угроза!
— А у вас есть такой?
— Четыре, — ответил полковник машинально, думая о деле и о том, какие следственные действия нужно предпринять прежде всего. И крикнул: — Арамов! Вытаскивайте с орденоносцем машину, а я в третий ангар!
— Так точно! — отозвался шофер и знаками стал показывать охраннику, как толкать автомобиль.
Иван Семенович дошел до третьего ангара за десять минут. Он был мокр настолько, как если бы нырнул в речку во всей форме. И что самое омерзительное — с его первым шагом в сухой и теплый ангар дождь внезапно прекратился, небо расчистилось, и закурлыкал в поднебесье журавлиный клин, покидающий родину.
В ангаре работали специалисты. Четверо в штатском курили сигареты и трепали старые анекдоты. В мокром как курица человеке начальства сразу не признали, а когда определили полковника, встали с рельса и недружно поприветствовали:
— Здравия желаем, товарищ полковник!
— Нарыли что-нибудь? — поинтересовался полковник вместо приветствия. Он рассматривал искореженный металл и вспоминал, как тот представлялся ему в ночь катастрофы.
— Как и предполагали, — ответил старший. — Катастрофа произошла вследствие нарушения железнодорожного полотна. Разрушения локомотива соответствуют средней скорости, а точнее после моделирования ясно будет.
— Что в вагонах?
— Ничего. Все купе стерильно чисты, кроме двух: проводниковского и одного пассажирского.
— Что значит чисты? — переспросил полковник.
— А то, что ни единого отпечатка пальца нигде, ни соринки, ни пылинки!
— Вагон абсолютно новый, — вмешался другой оперативник. — В первой ездке!
— И локомотив новый, — добавил старший.
Полковник выудил из нагрудного кармана мобильный телефон, набрал номер и повернулся к подчиненным мокрой спиной.
— Полковник Бойко! — представился, когда ему ответили. — Могу я поговорить с полковником Зубаревым?
— Секунду, — попросил женский голос.
Иван Семенович ждал, в правом виске ломило не на шутку. Когда Зубарев ответил, полковник Бойко принялся настаивать, что дело это должно безраздельно принадлежать ФСБ, так как налицо факт диверсии…
— Ты, Иван Семенович, читал Чехова «Злоумышленник»?
— А при чем тут Чехов? — удивился Бойко.
— При том, что на грузила твою дорогу разобрали! А если серьезно, мы считаем, что вы сами справитесь! Жертв-то всего четверо!.. Ты поищи как следует, думаю, что мальчишки набаловали!
— Вагоны и локомотив новые!
— И что?
— Да странно все, — вздохнул Бойко.
— Можно тебя, Иван Семенович, по-товарищески спросить?
— Спрашивайте.
— Чего тебе в Москве не сиделось?
Полковник Бойко усмехнулся:
— Люблю я эту работу.
— Понимаю, понимаю… — отвечал Зубарев, а сам по привычке прикидывал, не засланный ли казачок. — Понимаю! Если сложности какие, ну, что-то из техники понадобится, ты обращайся!..
— Мне бы машину поновее!
— У меня у самого пятилетка!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
— О Господи! — произнес он вслух. «Чушь какая», — добавил про себя.
— Что-то не так? — поинтересовался водитель.
— Все в порядке, Арамов!
Глупости какие-то в голову лезут, с неудовольствием отметил Иван Семенович. Машинисты-то реальные, и кишки их раздавленные тоже не эфемерные!
Пошел дождь, вызвавший чертыханья водителя Арамова: работал один «дворник», да и тот скрипел так, что в зубах ломило.
— Не можешь починить?!
— Да это г… надо под пресс! Моя тачка в сто раз лучше!.. Товарищ полковник, — заныл Арамов, — давайте на моей «хендай» станем выезжать… Кондиционер, подогрев сидений, кожа, все такое…
— Не ной! — отрезал полковник. — Сто раз тебе говорил — не положено!
— А разбиться на этой железяке положено?
— Слушай, Арамов, я сколько тебе объяснял, что когда в машине еду, то думаю!
— Можете перестать думать — приехали.
«Волга» остановилась возле ворот, ведущих в депо. Дождь лил как из ведра.
— Я тебе чего, пешком через весь двор почапаю?!! — разозлился полковник.
— Так там же грязищи по колено! — взмолился Арамов. — Засядем!
— Сигналь сторожу! — Лицо Ивана Семеновича наливалось спелым бешенством.
— Не работает сигнал!
— Б…ь! — заорал во всю полковничью мощь Бойко. — Еб…ь-колотить!!!
Слава Богу, сторож депо самостоятельно разглядел эмвэдэшные номера и нажал на кнопку электропривода. Ворота открылись, «Волга» въехала и тотчас забуксовала.
— Я же говорил, — нещадно жал на газ Арамов. — Сейчас утонем.
Полковник старался держать себя в руках, так как боялся инсульта. Попутно он видел в окно, как охранник в сторожке искусно делает вид, что неведомо ему о застревании машины, а посему страж смотрит в серое небо романтиком, и кажется гаду, что где-то в самой гуще серого летит сейчас журавлиный клин и поет России свою прощальную песнь.
«Расстрелять романтика», — мысленно скомандовал полковник и вышел в грязь. Дождь тотчас пропитал плащик насквозь, а волосы, и так не густые, разбросало по черепу беспорядочно. Особенно неприятно оказалось ногам. В форменных ботинках чавкало, и проникший в обувку камешек больно натирал правую ступню.
Полковник Бойко забрался по лестнице в сторожку и вошел в теплое помещение. Охранник продолжал провожать пернатых, когда услышал несильный щелчок, похожий на передергивание пистолетного затвора.
— Халатность! — старался говорить спокойно полковник. — Потворство несунам!..
Охранник тотчас забыл о журавлях, повернулся удивленной физиономией к милиционеру и открыл рот, свидетельствующий о частых вмешательствах дантиста нестоличного уровня.
— Какая халатность?! — пролепетал охранник, подумав, что его приехали брать. Он суетно припоминал факты нечистоплотности, происходившие с ним, впрочем, изредка, но все-таки тянущие лет на пять общего режима.
— Где вагоны с катастрофы?!! — рявкнул Бойко.
С ужасом глядя на «ПМ», охранник рапортовал, что вагонов не трогал и искореженная техника хранится в третьем ангаре под бдительным охранным оком его коллеги:
— Там и ваши люди работают.
— Толкать! — приказал полковник, слегка остыв нервно и согревшись телесно.
— Что? — не понял охранник. Он бы прибавил к «что» угодливое «с», столько подобострастности в нем обнаружилось, но… Так он и сделал. — Что-с?..
— Машину толкать! — пояснил Бойко. — Не можете территорию убрать — ручками толкайте!
— Конечно, конечно! — согласился охранник. — Пистолет уберите, пожалуйста!
Иван Семенович сунул «ПМ» обратно в кобуру, уже жалея о своей грубости, но не очень, так как не выносил лентяев на дух!
Выйдя под проливной дождь, охранник вдруг поведал твердым голосом, что он воевал в Афганистане и у него имеется орден Красной Звезды. Сам про себя подумал, что как вору ему милиционер страшен, а как солдату и пять душманов
— не угроза!
— А у вас есть такой?
— Четыре, — ответил полковник машинально, думая о деле и о том, какие следственные действия нужно предпринять прежде всего. И крикнул: — Арамов! Вытаскивайте с орденоносцем машину, а я в третий ангар!
— Так точно! — отозвался шофер и знаками стал показывать охраннику, как толкать автомобиль.
Иван Семенович дошел до третьего ангара за десять минут. Он был мокр настолько, как если бы нырнул в речку во всей форме. И что самое омерзительное — с его первым шагом в сухой и теплый ангар дождь внезапно прекратился, небо расчистилось, и закурлыкал в поднебесье журавлиный клин, покидающий родину.
В ангаре работали специалисты. Четверо в штатском курили сигареты и трепали старые анекдоты. В мокром как курица человеке начальства сразу не признали, а когда определили полковника, встали с рельса и недружно поприветствовали:
— Здравия желаем, товарищ полковник!
— Нарыли что-нибудь? — поинтересовался полковник вместо приветствия. Он рассматривал искореженный металл и вспоминал, как тот представлялся ему в ночь катастрофы.
— Как и предполагали, — ответил старший. — Катастрофа произошла вследствие нарушения железнодорожного полотна. Разрушения локомотива соответствуют средней скорости, а точнее после моделирования ясно будет.
— Что в вагонах?
— Ничего. Все купе стерильно чисты, кроме двух: проводниковского и одного пассажирского.
— Что значит чисты? — переспросил полковник.
— А то, что ни единого отпечатка пальца нигде, ни соринки, ни пылинки!
— Вагон абсолютно новый, — вмешался другой оперативник. — В первой ездке!
— И локомотив новый, — добавил старший.
Полковник выудил из нагрудного кармана мобильный телефон, набрал номер и повернулся к подчиненным мокрой спиной.
— Полковник Бойко! — представился, когда ему ответили. — Могу я поговорить с полковником Зубаревым?
— Секунду, — попросил женский голос.
Иван Семенович ждал, в правом виске ломило не на шутку. Когда Зубарев ответил, полковник Бойко принялся настаивать, что дело это должно безраздельно принадлежать ФСБ, так как налицо факт диверсии…
— Ты, Иван Семенович, читал Чехова «Злоумышленник»?
— А при чем тут Чехов? — удивился Бойко.
— При том, что на грузила твою дорогу разобрали! А если серьезно, мы считаем, что вы сами справитесь! Жертв-то всего четверо!.. Ты поищи как следует, думаю, что мальчишки набаловали!
— Вагоны и локомотив новые!
— И что?
— Да странно все, — вздохнул Бойко.
— Можно тебя, Иван Семенович, по-товарищески спросить?
— Спрашивайте.
— Чего тебе в Москве не сиделось?
Полковник Бойко усмехнулся:
— Люблю я эту работу.
— Понимаю, понимаю… — отвечал Зубарев, а сам по привычке прикидывал, не засланный ли казачок. — Понимаю! Если сложности какие, ну, что-то из техники понадобится, ты обращайся!..
— Мне бы машину поновее!
— У меня у самого пятилетка!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71