Он как будто специально перегружал себя делами, чтобы не оставалось времени для посторонних мыслей.
Иногда по вечерам Алихан исчезал, никого не предупредив, где его искать, если срочно понадобится. Его водитель сказал Тимуру по секрету, где он бывает – в православном храме. Однажды Тимур зашел в церковь. Шла вечерняя служба. Алихан стоял у дальней темной стены, в стороне от толпы молящихся, – прямо, молча, ни разу не перекрестившись. Тимур чувствовал, что в душе друга происходит какая-то мучительно трудная внутренняя работа.
И вот теперь он понял, к чему это работа привела. Нет, не знал Тимур, что противопоставить его внутренней убежденности.
Они разговаривали поздно вечером в кабинете Алихана в его доме, притихшем, как если бы в нем лежал смертельно больной ребенок.
– Ты когда-нибудь думал, для чего мы работаем? – после долгого молчания спросил Алихан.
Тимур молча пожал плечами.
– Деньги? Денег мы заработали, на жизнь хватит, – продолжал Алихан, не дождавшись ответа. – А что еще? Зачем мы тратим время жизни черт знает на что? Вместо того, чтобы играть с детьми, радовать близких, радоваться вместе с ними? Зачем? Знаешь?
– Ну, интересно, кураж, – неуверенно сказал Тимур и признался: – Нет, не знаю.
– А я знаю. Последнее время я много об этом думал. Мы строим новую жизнь, вот зачем. В которой будут жить наши дети. Строим, как умеем. Она не будет совсем другой. Но будет немного лучше, немного чище. В ней не будут воровать наших детей и детей наших детей. В этом она будет другой. Если же нет… если мы не сумеем такую жизнь построить, лучше ей не быть вообще. А нашим детям лучше в ней не жить. Им вообще лучше не жить.
– Ты твердо решил? – спросил Тимур, хотя спрашивать было не нужно. У него появилось ощущение, что Алихан уже не здесь, а где-то в другой жизни, за границей обыденности, где, как на страшной горной высоте, нет полутонов, где не имеет никакого значения житейская логика с привычным, помогающим жить смешением добра и зла, правды и лжи.
– Да, – сказал Алихан и повторил: – Да!
Это «да» лишало смысла комбинацию, задуманную Тимуром и Таймуразом. Но они все-таки решили довести ее до конца в расчете на то, что по ходу дела найдется устраивающих всех компромисс.
Иса Мальсагов позвонил через три дня после разговора на блок-посту в Чермене и назначил встречу на нейтральной территории.
– Только без майора, – предупредил он. – При нем говорить не буду. Ты и я, больше никто.
Местом встречи выбрали тот же черменский круг. Иса оставил свою «Волгу» перед ингушским постом, пересек ничейную полосу и влез в «мерседес» Тимура. Он был в солнцезащитных очках, закрывающих пол лица, но не скрывающих фингал грязного синевато-желтого цвета.
– Ты почему мне ничего не сказал? – сразу набросился он на Тимура. – В какое положение ты меня поставил?
– Чего я тебе не сказал? – не понял Тимур.
– Он спрашивает! Он еще спрашивает! И не усмехайся, ничего тут смешного нет! Султан чуть меня не убил! Он решил, что я его подставляю!
– Я не усмехаюсь. Успокойся и говори по делу. Ты встретился с Султаном?
– А о чем я тебе толкую?! Я говорил с ним полтора часа! И был уверен, что он сейчас вытащит пистолет и пристрелит меня, как собаку! Даже не знаю, как я сумел отболтаться! Не ожидал я от тебя такой подлянки. Не ожидал! Если вы поручаете мне роль посредника, нужно же предупреждать!
– Стоп, – перебил Тимур. – Давай с начала. Все по порядку. Предупреждать – о чем?
– Об условии твоего друга Алихана. О том, что он объявил. Что заплатит два миллиона баксов не за сына, а за голову похитителя. Вот о чем!
– Но Султан не похититель. Он всего лишь купил Алана. Это немного меняет дело. Разве нет?
– Ты за кого его принимаешь? По-твоему, он совсем тупой? Ошибаешься. Он не самый умный человек, которых я знаю. Но не настолько тупой, чтобы связываться с сумасшедшим, который ставит такие условия!
– Откуда он узнал об условии? В газетах об этом не писали. Тем более в ингушских.
– Узнал! Начал прощупывать почву и сразу узнал. Во Владикавказе все только об этом и говорят! Мудрено не узнать! Была бы охота. А у него, сам понимаешь, была.
– И что? – поторопил Тимур.
– Ну, что? Что сделал бы нормальный человек на его месте?
– Нормальный человек не стал бы покупать чужого ребенка.
– Это понятно. Ну, нормальный уголовник. Он подумал бы: а на хрена мне эта головная боль? Если Алихан сумасшедший, он во всем сумасшедший. Доказывай потом, что ты не воровал мальчишку, а всего только купил. Может, докажешь. А может, и не докажешь – не успеешь. Заработать два миллиона охотников ой как много! Так Султан и подумал. Он решил вернуть мальчишку и забрать свои десять штук. А вот когда узнал, что Касаеву перерезали горло, тут и понял, что очень крупно попал. Прикинь, что ему было делать?
– Что?
– Избавиться от парня. Как можно быстрей. Он и избавился.
Тимур похолодел:
– Как?
– Успокойся. Не так, как ты подумал. Он же не зверь. Перепродал Алана. Правда, всего за три штуки.
– Кому?
– Одному чеченцу из Ножай-Юрта. Из боевиков. Приезжал к своим подлечиться. В Сурхахи, там у него какая-то дальняя родня. Он и увез мальчишку.
– Как зовут чеченца?
– Не знаю. Да это уже не имеет значения. Убило его. Когда возвращался в отряд, попал под обстрел. В клочья.
– Где же сейчас Алан?
– Кто знает! Но где-то живой. Не потащил же чеченец его с собой в горы. Где-то, значит, оставил.
Поворот был ошеломляюще неожиданным. Тимуру понадобилось время, чтобы освоиться в новой ситуации. Иса угадал причину его молчания.
– Я знаю, о чем ты думаешь. Как найти мальчишку. Правильно?
– Догадливый ты, Иса.
– Алихану со всему его бабками это не под силу. Тебе и твоему майору тоже. Но есть человек, который может попробовать это сделать.
– Я сейчас поставлю тебе второй фингал, если будешь тянуть резину! – хмуро пообещал Тимур. – Кто?
– А ты не понял?
– Нет.
– Султан, – сказал Иса и откинулся в кресле, наслаждаясь произведенным эффектом. – Да, Тимур, Султан-гирей Хамхоев.
– С какой стати ему на это подписываться? За бабки?
– Нет-нет! Ни за какие бабки он связываться с Алиханом не будет. Тут дело совсем в другом.
– Опять тянешь? Дождешься!
– Вот ты, Тимур, считаешь меня мелким жуликом, ни на что не годным. Считаешь, считаешь! А я не такой. Ну, не совсем такой. Могу очень даже неплохо соображать. Особенно когда припрет. Я тебе скажу, почему Султан согласится вам помочь. Но сначала вопрос. Это уголовное дело… Я уже сделал, что вы просили. Даже больше того, много больше, сейчас поймешь. Можно будет считать, что дело закрыто? Что никакого дела вообще нет?
– Ну, допустим.
– Нет, ты скажи твердо: «Да». Да?
– Да.
– Тогда слушай. Я запугал Султана.
– Чем ты мог его запугать?
– Я сказал, что менты и гэбисты хотят повесить на него взрыв на владикавказском рынке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
Иногда по вечерам Алихан исчезал, никого не предупредив, где его искать, если срочно понадобится. Его водитель сказал Тимуру по секрету, где он бывает – в православном храме. Однажды Тимур зашел в церковь. Шла вечерняя служба. Алихан стоял у дальней темной стены, в стороне от толпы молящихся, – прямо, молча, ни разу не перекрестившись. Тимур чувствовал, что в душе друга происходит какая-то мучительно трудная внутренняя работа.
И вот теперь он понял, к чему это работа привела. Нет, не знал Тимур, что противопоставить его внутренней убежденности.
Они разговаривали поздно вечером в кабинете Алихана в его доме, притихшем, как если бы в нем лежал смертельно больной ребенок.
– Ты когда-нибудь думал, для чего мы работаем? – после долгого молчания спросил Алихан.
Тимур молча пожал плечами.
– Деньги? Денег мы заработали, на жизнь хватит, – продолжал Алихан, не дождавшись ответа. – А что еще? Зачем мы тратим время жизни черт знает на что? Вместо того, чтобы играть с детьми, радовать близких, радоваться вместе с ними? Зачем? Знаешь?
– Ну, интересно, кураж, – неуверенно сказал Тимур и признался: – Нет, не знаю.
– А я знаю. Последнее время я много об этом думал. Мы строим новую жизнь, вот зачем. В которой будут жить наши дети. Строим, как умеем. Она не будет совсем другой. Но будет немного лучше, немного чище. В ней не будут воровать наших детей и детей наших детей. В этом она будет другой. Если же нет… если мы не сумеем такую жизнь построить, лучше ей не быть вообще. А нашим детям лучше в ней не жить. Им вообще лучше не жить.
– Ты твердо решил? – спросил Тимур, хотя спрашивать было не нужно. У него появилось ощущение, что Алихан уже не здесь, а где-то в другой жизни, за границей обыденности, где, как на страшной горной высоте, нет полутонов, где не имеет никакого значения житейская логика с привычным, помогающим жить смешением добра и зла, правды и лжи.
– Да, – сказал Алихан и повторил: – Да!
Это «да» лишало смысла комбинацию, задуманную Тимуром и Таймуразом. Но они все-таки решили довести ее до конца в расчете на то, что по ходу дела найдется устраивающих всех компромисс.
Иса Мальсагов позвонил через три дня после разговора на блок-посту в Чермене и назначил встречу на нейтральной территории.
– Только без майора, – предупредил он. – При нем говорить не буду. Ты и я, больше никто.
Местом встречи выбрали тот же черменский круг. Иса оставил свою «Волгу» перед ингушским постом, пересек ничейную полосу и влез в «мерседес» Тимура. Он был в солнцезащитных очках, закрывающих пол лица, но не скрывающих фингал грязного синевато-желтого цвета.
– Ты почему мне ничего не сказал? – сразу набросился он на Тимура. – В какое положение ты меня поставил?
– Чего я тебе не сказал? – не понял Тимур.
– Он спрашивает! Он еще спрашивает! И не усмехайся, ничего тут смешного нет! Султан чуть меня не убил! Он решил, что я его подставляю!
– Я не усмехаюсь. Успокойся и говори по делу. Ты встретился с Султаном?
– А о чем я тебе толкую?! Я говорил с ним полтора часа! И был уверен, что он сейчас вытащит пистолет и пристрелит меня, как собаку! Даже не знаю, как я сумел отболтаться! Не ожидал я от тебя такой подлянки. Не ожидал! Если вы поручаете мне роль посредника, нужно же предупреждать!
– Стоп, – перебил Тимур. – Давай с начала. Все по порядку. Предупреждать – о чем?
– Об условии твоего друга Алихана. О том, что он объявил. Что заплатит два миллиона баксов не за сына, а за голову похитителя. Вот о чем!
– Но Султан не похититель. Он всего лишь купил Алана. Это немного меняет дело. Разве нет?
– Ты за кого его принимаешь? По-твоему, он совсем тупой? Ошибаешься. Он не самый умный человек, которых я знаю. Но не настолько тупой, чтобы связываться с сумасшедшим, который ставит такие условия!
– Откуда он узнал об условии? В газетах об этом не писали. Тем более в ингушских.
– Узнал! Начал прощупывать почву и сразу узнал. Во Владикавказе все только об этом и говорят! Мудрено не узнать! Была бы охота. А у него, сам понимаешь, была.
– И что? – поторопил Тимур.
– Ну, что? Что сделал бы нормальный человек на его месте?
– Нормальный человек не стал бы покупать чужого ребенка.
– Это понятно. Ну, нормальный уголовник. Он подумал бы: а на хрена мне эта головная боль? Если Алихан сумасшедший, он во всем сумасшедший. Доказывай потом, что ты не воровал мальчишку, а всего только купил. Может, докажешь. А может, и не докажешь – не успеешь. Заработать два миллиона охотников ой как много! Так Султан и подумал. Он решил вернуть мальчишку и забрать свои десять штук. А вот когда узнал, что Касаеву перерезали горло, тут и понял, что очень крупно попал. Прикинь, что ему было делать?
– Что?
– Избавиться от парня. Как можно быстрей. Он и избавился.
Тимур похолодел:
– Как?
– Успокойся. Не так, как ты подумал. Он же не зверь. Перепродал Алана. Правда, всего за три штуки.
– Кому?
– Одному чеченцу из Ножай-Юрта. Из боевиков. Приезжал к своим подлечиться. В Сурхахи, там у него какая-то дальняя родня. Он и увез мальчишку.
– Как зовут чеченца?
– Не знаю. Да это уже не имеет значения. Убило его. Когда возвращался в отряд, попал под обстрел. В клочья.
– Где же сейчас Алан?
– Кто знает! Но где-то живой. Не потащил же чеченец его с собой в горы. Где-то, значит, оставил.
Поворот был ошеломляюще неожиданным. Тимуру понадобилось время, чтобы освоиться в новой ситуации. Иса угадал причину его молчания.
– Я знаю, о чем ты думаешь. Как найти мальчишку. Правильно?
– Догадливый ты, Иса.
– Алихану со всему его бабками это не под силу. Тебе и твоему майору тоже. Но есть человек, который может попробовать это сделать.
– Я сейчас поставлю тебе второй фингал, если будешь тянуть резину! – хмуро пообещал Тимур. – Кто?
– А ты не понял?
– Нет.
– Султан, – сказал Иса и откинулся в кресле, наслаждаясь произведенным эффектом. – Да, Тимур, Султан-гирей Хамхоев.
– С какой стати ему на это подписываться? За бабки?
– Нет-нет! Ни за какие бабки он связываться с Алиханом не будет. Тут дело совсем в другом.
– Опять тянешь? Дождешься!
– Вот ты, Тимур, считаешь меня мелким жуликом, ни на что не годным. Считаешь, считаешь! А я не такой. Ну, не совсем такой. Могу очень даже неплохо соображать. Особенно когда припрет. Я тебе скажу, почему Султан согласится вам помочь. Но сначала вопрос. Это уголовное дело… Я уже сделал, что вы просили. Даже больше того, много больше, сейчас поймешь. Можно будет считать, что дело закрыто? Что никакого дела вообще нет?
– Ну, допустим.
– Нет, ты скажи твердо: «Да». Да?
– Да.
– Тогда слушай. Я запугал Султана.
– Чем ты мог его запугать?
– Я сказал, что менты и гэбисты хотят повесить на него взрыв на владикавказском рынке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145