Потом немного помедлила и добавила: - Иногда мне кажется, что я живу с совершенно незнакомым мне человеком. И дело не только в том, что он стал хуже ко мне относиться, доктор Фарбер. Он иногда совершает чрезвычайно странные поступки...
- Я позвоню ему, - коротко ответил Гордон Фарбер. Он посмотрел на часы и понял, что уже опаздывает. Энн же между тем собиралась разговаривать еще как минимум полчаса. - Я позвоню ему в самое ближайшее время. Может быть, мы встретимся с ним уже сегодня.
Энн почувствовала, как охватившее ее беспокойство стало постепенно сходить на нет.
- Благодарю, доктор Фарбер. Я очень ценю ваше участие. И будьте так любезны перезвонить мне после того, как переговорите с Гленном, ладно?
Попрощавшись, Энн уже собралась было повесить трубку и снова взяться за работу, как вдруг зазвонил второй телефон у нее на столе. Энн ткнула пальцем в красную кнопку и сказала:
- Энн Джефферс слушает.
- Это Марк, - послышалось в трубке. После некоторого колебания детектив добавил: - Марк Блэйкмур.
Энн улыбнулась, почувствовав его заминку. Неужели он и в самом деле опасается, что она не узнает его голос? И это после стольких лет совместной работы над делом Крэйвена? Однако стоило ей подумать о теплых чувствах, которые вызвал у нее звонок Блэйкмура, как она сразу же перестала улыбаться. Такого рода чувства ей уже доводилось испытывать - в прошлом, когда ей звонил Гленн. В прошлом? Господи, что же она такое думает! Разнервничавшись, она попыталась скрыть свое волнение за тоном истинно деловой женщины.
- Я узнала тебя, Марк. В чем дело?
- Ты можешь уделить мне часть утра?
Энн нахмурилась. Не в привычках детектива было ходить вокруг до около. Кроме того, в его голосе прозвучали странные нотки, каких ей не доводилось слышать ранее. Голос Марка звучал не просто неуверенно - в нем слышалась самая настоящая нервозность.
- Не могу сказать точно, - тщательно подбирая слова, начала она. - Дело в том, что у меня много...
- Отмени, - неожиданно резко бросил Марк, и Энн ощутила в его голосе невесть откуда взявшееся раздражение. Что это он о себе думает? Но Марк тем временем продолжал говорить, и возникшее в душе Энн чувство протеста вскоре исчезло. - Послушай, это не телефонный разговор. В сущности, мне вообще не следовало бы тебе об этом рассказывать. Однако я решил, что при сложившихся обстоятельствах ты имеешь право быть в курсе дела. Но то, что я скажу, - это не для записи. Повторяю - не для записи. Понятно?
Энн поняла. То, что он собирался ей сообщить, наверняка было связано с убийством Рори Крэйвена. Она также понимала, что дело не подлежит огласке. В таком случае зачем он вообще звонит? Ведь он должен знать, как она ненавидит все эти таинственные разговоры, о которых ни слова нельзя написать.
- Энн, это чрезвычайно важно, - сказал Блэйкмур, отлично понимавший, что означает молчание в трубке. - Поверь мне, если бы я не был уверен в том, что данная информация тебе просто необходима, я не стал бы тебя беспокоить.
- В таком случае где и когда? - спросила Энн, которая решила, что от встречи ей отказываться нельзя.
- В "Красном Робине" через полчаса.
- Отлично, там и увидимся.
Когда она через двадцать минут вошла в ресторан на Четвертой улице, Марк Блэйкмур уже ждал ее. Его лицо было бесстрастно, а в руке он сжимал большой конверт из плотной коричневой бумаги. Подхватив Энн под локоть Марк повлек ее вслед за хозяйкой заведения, которая привела их в тихий закуток, отгороженный от зала столами.
- Благодарю вас, Милли, - сказал детектив. - Сегодня мне чертовски нужно немного посекретничать.
Хозяйка расцвела в улыбке.
- Все нормально, только помните, что мне не по карману оставлять эти два столика пустыми. Когда настанет время обеда, придется усадить за них клиентов.
- Я принял к сведению ваш намек, - кивнул Марк и заказал Энн и себе по чашке кофе. Затем он подождал, пока хозяйка удалится, и пристально взглянул на Энн. - У тебя крепкий желудок?
Энн автоматически перевела взгляд на толстый конверт, лежавший на столе. Она начала догадываться, какого рода материалы заключены под внешне респектабельной оболочкой загадочного конверта.
- Более или менее, - ответила Энн. - Но все зависит от характера предстоящего испытания.
Детектив не поддержал ее шутливого тона.
- Я хочу показать тебе кое-какие материалы, которых никто не видел за пределами Департамента полиции, - сказал он. - Собственно, это фотографии некоторых людей, чьи смерти приписывают Ричарду Крэйвену.
- Приписывают? - переспросила Энн. Ее любопытство с каждой минутой возрастало. - Скажи, Марк, к чему ты клонишь?
Детектив - весьма крупный мужчина - вперил в Энн строгий взгляд.
- Дай мне слово, что все, услышанное тобой за этим столом, останется между нами. В случае чего я тебе ничего не показывал, ты ничего не видела, ничего не слышала и ни о чем таком не подозревала.
- Тогда зачем ты вообще затеял этот разговор?
Даже несмотря на полумрак, царивший в ресторанном зале, Энн заметила, что детектив покраснел.
- Потому что я слишком за тебя беспокоюсь и считаю, что ты имеешь полное право знать то, что знаю я.
Энн почувствована, как увлажнились ее глаза, и лишь усилием воли подавила в себе желание погладить детектива по руке.
- Хорошо, - согласилась она. - Давай разговаривать. Даю слово, что все, о чем я здесь услышу, останется при мне.
Детектив открыл конверт, выудил оттуда одну фотографию и щелчком переправил ее Энн - цветной снимок размером восемь на десять, отпечатанный на глянцевой бумаге. На фото было запечатлено место преступления - обнаженный труп мужчины, частично скрытый зарослями рододендронов. Человек лежал на спине, широко раскинув руки и подогнув одну ногу под другую.
Грудная клетка была рассечена, сердце и легкие вырваны.
- Юджин Макиктайр, - тихо произнесла Энн, ощутив желудочный спазм, которым ее естество протестовало против увиденного. - Жертва номер шесть, я не ошибаюсь?
Марк тяжело вздохнул.
- Все верно. А теперь взгляни на это, - произнес он. - Вот что обнаружил наш медэксперт, когда делал вскрытие.
Он снова перекинул Энн фотографию и при этом инстинктивно оглянулся, дабы убедиться, что за ними никто не следит.
Энн протянула руку и перевернула фотографию так, чтобы ей было удобно смотреть. Она увидела раскадровку из четырех кадров, запечатлевших рассеченную грудь Макинтайра, вернее, огромную, зиявшую пустотой каверну в его груди, - при разных степенях увеличения. Внимание Энн привлек четвертый кадр. Он демонстрировал в сильном увеличении всего несколько квадратных дюймов внутренней поверхности спинной части грудной клетки Макинтайра.
На тканях внутренней поверхности были тщательно вырезаны два аккуратных знака:
im01
Черные молнии!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
- Я позвоню ему, - коротко ответил Гордон Фарбер. Он посмотрел на часы и понял, что уже опаздывает. Энн же между тем собиралась разговаривать еще как минимум полчаса. - Я позвоню ему в самое ближайшее время. Может быть, мы встретимся с ним уже сегодня.
Энн почувствовала, как охватившее ее беспокойство стало постепенно сходить на нет.
- Благодарю, доктор Фарбер. Я очень ценю ваше участие. И будьте так любезны перезвонить мне после того, как переговорите с Гленном, ладно?
Попрощавшись, Энн уже собралась было повесить трубку и снова взяться за работу, как вдруг зазвонил второй телефон у нее на столе. Энн ткнула пальцем в красную кнопку и сказала:
- Энн Джефферс слушает.
- Это Марк, - послышалось в трубке. После некоторого колебания детектив добавил: - Марк Блэйкмур.
Энн улыбнулась, почувствовав его заминку. Неужели он и в самом деле опасается, что она не узнает его голос? И это после стольких лет совместной работы над делом Крэйвена? Однако стоило ей подумать о теплых чувствах, которые вызвал у нее звонок Блэйкмура, как она сразу же перестала улыбаться. Такого рода чувства ей уже доводилось испытывать - в прошлом, когда ей звонил Гленн. В прошлом? Господи, что же она такое думает! Разнервничавшись, она попыталась скрыть свое волнение за тоном истинно деловой женщины.
- Я узнала тебя, Марк. В чем дело?
- Ты можешь уделить мне часть утра?
Энн нахмурилась. Не в привычках детектива было ходить вокруг до около. Кроме того, в его голосе прозвучали странные нотки, каких ей не доводилось слышать ранее. Голос Марка звучал не просто неуверенно - в нем слышалась самая настоящая нервозность.
- Не могу сказать точно, - тщательно подбирая слова, начала она. - Дело в том, что у меня много...
- Отмени, - неожиданно резко бросил Марк, и Энн ощутила в его голосе невесть откуда взявшееся раздражение. Что это он о себе думает? Но Марк тем временем продолжал говорить, и возникшее в душе Энн чувство протеста вскоре исчезло. - Послушай, это не телефонный разговор. В сущности, мне вообще не следовало бы тебе об этом рассказывать. Однако я решил, что при сложившихся обстоятельствах ты имеешь право быть в курсе дела. Но то, что я скажу, - это не для записи. Повторяю - не для записи. Понятно?
Энн поняла. То, что он собирался ей сообщить, наверняка было связано с убийством Рори Крэйвена. Она также понимала, что дело не подлежит огласке. В таком случае зачем он вообще звонит? Ведь он должен знать, как она ненавидит все эти таинственные разговоры, о которых ни слова нельзя написать.
- Энн, это чрезвычайно важно, - сказал Блэйкмур, отлично понимавший, что означает молчание в трубке. - Поверь мне, если бы я не был уверен в том, что данная информация тебе просто необходима, я не стал бы тебя беспокоить.
- В таком случае где и когда? - спросила Энн, которая решила, что от встречи ей отказываться нельзя.
- В "Красном Робине" через полчаса.
- Отлично, там и увидимся.
Когда она через двадцать минут вошла в ресторан на Четвертой улице, Марк Блэйкмур уже ждал ее. Его лицо было бесстрастно, а в руке он сжимал большой конверт из плотной коричневой бумаги. Подхватив Энн под локоть Марк повлек ее вслед за хозяйкой заведения, которая привела их в тихий закуток, отгороженный от зала столами.
- Благодарю вас, Милли, - сказал детектив. - Сегодня мне чертовски нужно немного посекретничать.
Хозяйка расцвела в улыбке.
- Все нормально, только помните, что мне не по карману оставлять эти два столика пустыми. Когда настанет время обеда, придется усадить за них клиентов.
- Я принял к сведению ваш намек, - кивнул Марк и заказал Энн и себе по чашке кофе. Затем он подождал, пока хозяйка удалится, и пристально взглянул на Энн. - У тебя крепкий желудок?
Энн автоматически перевела взгляд на толстый конверт, лежавший на столе. Она начала догадываться, какого рода материалы заключены под внешне респектабельной оболочкой загадочного конверта.
- Более или менее, - ответила Энн. - Но все зависит от характера предстоящего испытания.
Детектив не поддержал ее шутливого тона.
- Я хочу показать тебе кое-какие материалы, которых никто не видел за пределами Департамента полиции, - сказал он. - Собственно, это фотографии некоторых людей, чьи смерти приписывают Ричарду Крэйвену.
- Приписывают? - переспросила Энн. Ее любопытство с каждой минутой возрастало. - Скажи, Марк, к чему ты клонишь?
Детектив - весьма крупный мужчина - вперил в Энн строгий взгляд.
- Дай мне слово, что все, услышанное тобой за этим столом, останется между нами. В случае чего я тебе ничего не показывал, ты ничего не видела, ничего не слышала и ни о чем таком не подозревала.
- Тогда зачем ты вообще затеял этот разговор?
Даже несмотря на полумрак, царивший в ресторанном зале, Энн заметила, что детектив покраснел.
- Потому что я слишком за тебя беспокоюсь и считаю, что ты имеешь полное право знать то, что знаю я.
Энн почувствована, как увлажнились ее глаза, и лишь усилием воли подавила в себе желание погладить детектива по руке.
- Хорошо, - согласилась она. - Давай разговаривать. Даю слово, что все, о чем я здесь услышу, останется при мне.
Детектив открыл конверт, выудил оттуда одну фотографию и щелчком переправил ее Энн - цветной снимок размером восемь на десять, отпечатанный на глянцевой бумаге. На фото было запечатлено место преступления - обнаженный труп мужчины, частично скрытый зарослями рододендронов. Человек лежал на спине, широко раскинув руки и подогнув одну ногу под другую.
Грудная клетка была рассечена, сердце и легкие вырваны.
- Юджин Макиктайр, - тихо произнесла Энн, ощутив желудочный спазм, которым ее естество протестовало против увиденного. - Жертва номер шесть, я не ошибаюсь?
Марк тяжело вздохнул.
- Все верно. А теперь взгляни на это, - произнес он. - Вот что обнаружил наш медэксперт, когда делал вскрытие.
Он снова перекинул Энн фотографию и при этом инстинктивно оглянулся, дабы убедиться, что за ними никто не следит.
Энн протянула руку и перевернула фотографию так, чтобы ей было удобно смотреть. Она увидела раскадровку из четырех кадров, запечатлевших рассеченную грудь Макинтайра, вернее, огромную, зиявшую пустотой каверну в его груди, - при разных степенях увеличения. Внимание Энн привлек четвертый кадр. Он демонстрировал в сильном увеличении всего несколько квадратных дюймов внутренней поверхности спинной части грудной клетки Макинтайра.
На тканях внутренней поверхности были тщательно вырезаны два аккуратных знака:
im01
Черные молнии!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107