– Но королева не станет требовать, чтобы вы явились на заседание сегодня же, после вашего долгого путешествия и пережитых вами тяжелых испытаний. Явитесь к ней нынче вечером.
– Тогда до вечера, – сказал Гален, на этот раз Чарионе. Они быстро поцеловались, и Гален с другими рыцарями покинул дворец. Оркид окликнул проходящего мимо слугу.
– Покои для ее величества королевы Чарионы Хьюмской. В крыле для гостей королевской крови. Позаботься, чтобы для нее нашлись одежды и туалеты. И позаботься о ее лошади.
– Спасибо, канцлер, – поблагодарила она, обернувшись через плечо. – Я не забуду, как вы пришли мне на выручку у ворот.
– Уверен, – отозвался он, не настолько громко, чтобы она услышала.
Поспешив к себе в кабинет, он осторожно распечатал письмо Томара. Как он и опасался, в нем подробно излагались причины перехода короля Чандры на сторону Линана, включая изложение со слов Линана событий в ночь убийства Береймы. За одним важным исключением – вывода, что Арива, должно быть, участвовала в заговоре, вознесшем ее на трон, – изложение это было точным.
Дочитав, он зажег уголок в пламени свечи и смотрел, как пергамент превращается в пепел у него на столе.
Олио показалось, что когда Арива сообщила совету новость о переходе Томара на сторону Линана, то из палаты словно высосало весь воздух. Зияли открытые рты, но никто не мог произнести ни слова.
Олио первым оправился от потрясения и спросил:
– А что Великая Армия?
– По-прежнему в южной Чандре, – ответила Арива. – Деджанус как раз сейчас едет туда.
– Значит, между Линаном и Кендрой все еще есть преграда? – спросил обеспокоенный Шант Тенор.
– Да. И время тоже еще есть. Линану потребуется несколько дней для того, чтобы его армия добралась из Даависа до Спарро, а после этого еще несколько дней добираться до юга.
– Но Томар может напасть первым, – сказал один из представителей знати. – Ему не обязательно ждать Линана.
– Сам по себе Томар не осмелится напасть на Великую Армию, – насмешливо бросил Оркид. – Уж ОН-ТО не глуп.
Члены Двадцати Домов потрясенно ахнули; даже Арива выглядела удивленной этой нехарактерной для канцлера вспышкой.
– Кстати, герцог Амптра, – беззаботно продолжал Оркид, обращаясь к другому представителю знати, – ваш сын цел и невредим и ждет вас дома.
– Гален? Он вернулся?
– Что такое, Оркид? – потребовала объяснений Арива.
– Галену и уцелевшим рыцарям разрешили беспрепятственно выехать из Чандры в Кендру. Они прибыли как раз перед этим заседанием. И привезли с собой королеву Чариону.
– Почему их немедленно не пригласили сюда?
– Я подумал, что лучше будет дать им возможность отдохнуть. Они очень устали, и у них не было ничего, кроме той одежды, в которой они приехали.
– Они привезли что-нибудь с собой? – спросила Арива. – Письмо или официальное заявление от Томара?
– Письмо, – осторожно ответил Оркид. – В нем не содержалось ничего, кроме лжи и клеветы. – Глаза его коротко вспыхнули. – На вас, моя королева. Я в гневе сжег его.
– Оркид?
– Сожалею, ваше величество. Я знаю, что поступил неправильно…
– Очень неправильно, – бросила она. В голосе ее не слышалось гнева, но это сделало осуждение Оркида еще более суровым. – Такое письмо обеспечило бы запись в истории, свидетельствующую, что наше дело справедливое.
Он склонил голову.
– Теперь я понимаю это, ваше величество, и прошу у вас и совета прощения за свою недальновидность.
Арива внимательно посмотрела на канцлера.
– Сейчас нам нужно обсудить другие вопросы.
– Например, защиту города, – сказал с противоположного конца стола маршал. – Просто на случай, если Великая Армия не сумеет остановить принца Линана.
Олио увидел, как на лицах многих членов совета промелькнул страх.
– Мы можем для начала перевести на гарнизонную службу здесь некоторые еще только направляющиеся в Чандру части, – продолжал маршал.
– Нет, – быстро возразила Арива. – Великая Армия по-прежнему остается наилучшей защитой Кендры, и не имеет смысла ослаблять ее. У нас есть королевская гвардия, все еще состоящая из самых лучших солдат в Тиире. Безопасность Кендры будет обеспечена. – Она встретилась взглядом со всеми представителями города. – И я рассчитываю на всех вас по части донесения этой мысли до жителей города.
Вокруг стола пробежал ропот согласия, и началось обсуждение того, как лучше всего подготовить Кендру к возможной осаде. Олио внес свою лепту, предложив дать ему при содействии Эдейтора Фэнхоу и примаса учредить приюты и лазареты. Идею приняли тепло, но затем, когда обсуждение перешло на строительство стены и развертывание войск, он оказался не в состоянии добавить много. Он заметил, что и Оркид не внес большого вклада; его, похоже, что-то отвлекало и нервировало, а и то, и другое было совершенно для него нехарактерно. Другой сюрприз преподнес примас. Про него нельзя было сказать, будто его что-то отвлекало – он производил впечатление человека, занятого совершенно иным, и сидящий рядом с ним бедный отец Роун нервничал и явно чувствовал себя не в своей тарелке. Неужели Поула настолько потрясла новость об измене Томара? Олио считал Поула человеком более сдержанным; он видел, как Арива иной раз украдкой бросала взгляды в сторону двух священнослужителей, явно ожидая от примаса выступления по нескольким поднятым вопросам.
– Примас? – наконец напрямик обратилась к нему Арива. – Не хотите ли вы что-нибудь добавить к этому обсуждению?
Взгляд Поула медленно сфокусировались на королеве.
– Нет, ваше величество. По этому пункту мне нечего сказать.
А затем его глаза, казалось, снова остекленели.
– Э-э… – Роун с трудом сглотнул. – По моему, Его милость полностью поддерживает предложение принца Олио учредить приюты и другие места для лечения раненых, которые могут… гм… появиться в городе в ходе длительной… э-э… осады.
Арива медленно кивнула.
– Вижу, – промолвила она и продолжила заседание.
Тем вечером Арива провела две аудиенции в своих личных покоях. Первая была с Оркидом.
– Мне как-то трудно поверить, что вы уничтожили письмо от Томара, – сказала она ему.
Оркид не мог встретиться с ней взглядом.
– Знаю, это непростительно, – повинился он, часто кланяясь, словно какой-нибудь крестьянин-проситель из глубинки. – Мое единственное оправдание в том, что его невоздержанные слова зажгли во мне гнев. Вы знаете мою приверженность вам.
– И поэтому ты сжег письмо, – сухо добавила она.
– Ваше величество…
– Непохоже на Томара проявлять в чем-то невоздержанность. Он всегда казался мне человеком уравновешенным, рассудительным.
– Какой же уравновешенный и рассудительный человек мог изменить своему монарху?
– Я надеялась узнать это из письма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135
– Тогда до вечера, – сказал Гален, на этот раз Чарионе. Они быстро поцеловались, и Гален с другими рыцарями покинул дворец. Оркид окликнул проходящего мимо слугу.
– Покои для ее величества королевы Чарионы Хьюмской. В крыле для гостей королевской крови. Позаботься, чтобы для нее нашлись одежды и туалеты. И позаботься о ее лошади.
– Спасибо, канцлер, – поблагодарила она, обернувшись через плечо. – Я не забуду, как вы пришли мне на выручку у ворот.
– Уверен, – отозвался он, не настолько громко, чтобы она услышала.
Поспешив к себе в кабинет, он осторожно распечатал письмо Томара. Как он и опасался, в нем подробно излагались причины перехода короля Чандры на сторону Линана, включая изложение со слов Линана событий в ночь убийства Береймы. За одним важным исключением – вывода, что Арива, должно быть, участвовала в заговоре, вознесшем ее на трон, – изложение это было точным.
Дочитав, он зажег уголок в пламени свечи и смотрел, как пергамент превращается в пепел у него на столе.
Олио показалось, что когда Арива сообщила совету новость о переходе Томара на сторону Линана, то из палаты словно высосало весь воздух. Зияли открытые рты, но никто не мог произнести ни слова.
Олио первым оправился от потрясения и спросил:
– А что Великая Армия?
– По-прежнему в южной Чандре, – ответила Арива. – Деджанус как раз сейчас едет туда.
– Значит, между Линаном и Кендрой все еще есть преграда? – спросил обеспокоенный Шант Тенор.
– Да. И время тоже еще есть. Линану потребуется несколько дней для того, чтобы его армия добралась из Даависа до Спарро, а после этого еще несколько дней добираться до юга.
– Но Томар может напасть первым, – сказал один из представителей знати. – Ему не обязательно ждать Линана.
– Сам по себе Томар не осмелится напасть на Великую Армию, – насмешливо бросил Оркид. – Уж ОН-ТО не глуп.
Члены Двадцати Домов потрясенно ахнули; даже Арива выглядела удивленной этой нехарактерной для канцлера вспышкой.
– Кстати, герцог Амптра, – беззаботно продолжал Оркид, обращаясь к другому представителю знати, – ваш сын цел и невредим и ждет вас дома.
– Гален? Он вернулся?
– Что такое, Оркид? – потребовала объяснений Арива.
– Галену и уцелевшим рыцарям разрешили беспрепятственно выехать из Чандры в Кендру. Они прибыли как раз перед этим заседанием. И привезли с собой королеву Чариону.
– Почему их немедленно не пригласили сюда?
– Я подумал, что лучше будет дать им возможность отдохнуть. Они очень устали, и у них не было ничего, кроме той одежды, в которой они приехали.
– Они привезли что-нибудь с собой? – спросила Арива. – Письмо или официальное заявление от Томара?
– Письмо, – осторожно ответил Оркид. – В нем не содержалось ничего, кроме лжи и клеветы. – Глаза его коротко вспыхнули. – На вас, моя королева. Я в гневе сжег его.
– Оркид?
– Сожалею, ваше величество. Я знаю, что поступил неправильно…
– Очень неправильно, – бросила она. В голосе ее не слышалось гнева, но это сделало осуждение Оркида еще более суровым. – Такое письмо обеспечило бы запись в истории, свидетельствующую, что наше дело справедливое.
Он склонил голову.
– Теперь я понимаю это, ваше величество, и прошу у вас и совета прощения за свою недальновидность.
Арива внимательно посмотрела на канцлера.
– Сейчас нам нужно обсудить другие вопросы.
– Например, защиту города, – сказал с противоположного конца стола маршал. – Просто на случай, если Великая Армия не сумеет остановить принца Линана.
Олио увидел, как на лицах многих членов совета промелькнул страх.
– Мы можем для начала перевести на гарнизонную службу здесь некоторые еще только направляющиеся в Чандру части, – продолжал маршал.
– Нет, – быстро возразила Арива. – Великая Армия по-прежнему остается наилучшей защитой Кендры, и не имеет смысла ослаблять ее. У нас есть королевская гвардия, все еще состоящая из самых лучших солдат в Тиире. Безопасность Кендры будет обеспечена. – Она встретилась взглядом со всеми представителями города. – И я рассчитываю на всех вас по части донесения этой мысли до жителей города.
Вокруг стола пробежал ропот согласия, и началось обсуждение того, как лучше всего подготовить Кендру к возможной осаде. Олио внес свою лепту, предложив дать ему при содействии Эдейтора Фэнхоу и примаса учредить приюты и лазареты. Идею приняли тепло, но затем, когда обсуждение перешло на строительство стены и развертывание войск, он оказался не в состоянии добавить много. Он заметил, что и Оркид не внес большого вклада; его, похоже, что-то отвлекало и нервировало, а и то, и другое было совершенно для него нехарактерно. Другой сюрприз преподнес примас. Про него нельзя было сказать, будто его что-то отвлекало – он производил впечатление человека, занятого совершенно иным, и сидящий рядом с ним бедный отец Роун нервничал и явно чувствовал себя не в своей тарелке. Неужели Поула настолько потрясла новость об измене Томара? Олио считал Поула человеком более сдержанным; он видел, как Арива иной раз украдкой бросала взгляды в сторону двух священнослужителей, явно ожидая от примаса выступления по нескольким поднятым вопросам.
– Примас? – наконец напрямик обратилась к нему Арива. – Не хотите ли вы что-нибудь добавить к этому обсуждению?
Взгляд Поула медленно сфокусировались на королеве.
– Нет, ваше величество. По этому пункту мне нечего сказать.
А затем его глаза, казалось, снова остекленели.
– Э-э… – Роун с трудом сглотнул. – По моему, Его милость полностью поддерживает предложение принца Олио учредить приюты и другие места для лечения раненых, которые могут… гм… появиться в городе в ходе длительной… э-э… осады.
Арива медленно кивнула.
– Вижу, – промолвила она и продолжила заседание.
Тем вечером Арива провела две аудиенции в своих личных покоях. Первая была с Оркидом.
– Мне как-то трудно поверить, что вы уничтожили письмо от Томара, – сказала она ему.
Оркид не мог встретиться с ней взглядом.
– Знаю, это непростительно, – повинился он, часто кланяясь, словно какой-нибудь крестьянин-проситель из глубинки. – Мое единственное оправдание в том, что его невоздержанные слова зажгли во мне гнев. Вы знаете мою приверженность вам.
– И поэтому ты сжег письмо, – сухо добавила она.
– Ваше величество…
– Непохоже на Томара проявлять в чем-то невоздержанность. Он всегда казался мне человеком уравновешенным, рассудительным.
– Какой же уравновешенный и рассудительный человек мог изменить своему монарху?
– Я надеялась узнать это из письма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135