И не потому, что улицы города Пизино слишком строго охраняются и беглецов могли бы сразу схватить. Но побег из крепости, а тем более из башни, где были заперты заключённые, считался до тех пор совершенно невозможным. Это никому не могло даже прийти в голову!
Вот каково было расположение и внутреннее устройство крепостной башни в Пизино.
Эта башня стоит на возвышенности, на самом краю города. Если облокотиться на перила, которыми обнесена площадка у подножия башни, взору открывается глубокая пропасть, крутые склоны которой густо поросли плющом. На этих склонах нет ни одного выступа. Никаких ступеней, по которым можно было бы спуститься на дно ущелья. Никакой площадки, где можно было бы передохнуть. Ни малейшей точки опоры. Только неглубокие извилистые трещины пересекают поверхность скал, разделяя пласты осыпающихся горных пород. Эта бездна пугает и притягивает, и всё, что падает в неё, исчезает навек.
Над этой пропастью возвышается боковая стена башни, кое-где прорезанная маленькими отверстиями – оконцами камер, расположенных на разных этажах. Если бы узник выглянул в такое оконце, он отшатнулся бы в ужасе или у него закружилась бы голова и он свалился бы вниз! А что стало бы с ним после падения? Он либо разбился бы насмерть об острые утёсы в глубине, либо погиб в бурном потоке на дне пропасти, который унёс бы его тело неизвестно куда.
Это ущелье местные жители называют Буко. Оно служит руслом реки Фойбы. Река эта во время половодья с силой низвергается в громадную пещеру, прорытую ею в скалах, на которых раскинулся город. Куда она несётся дальше? Никто не знает. Где она появляется вновь? Никому не известно. Невозможно определить ни длину, ни высоту, ни направление этой пещеры, или, вернее, туннеля, прорытого рекой в глине и сланцах. Кто знает, не разбиваются ли её воды о сотни каменных устоев, о целый лес опор, на которых покоится громадный фундамент крепости и даже весь город? Когда уровень воды в реке спадал, находились смельчаки, спускавшиеся в лёгком челноке по течению Фойбы и проникавшие в этот тёмный туннель; но своды пещеры нависали так низко, что им приходилось вскоре поворачивать назад. В конце концов об этой подводной реке так ничего и не узнали. Быть может, она исчезала в какой-нибудь подземной трещине или вливалась в Адриатическое море!
Вот каково было ущелье Буко, о существовании которого граф Шандор даже не подозревал. А так как бежать можно было только через окно камеры, пробитое в стене над самой бездной, то он должен был встретить там такую же верную смерть, как и во дворе крепости в день казни.
Ладислав Затмар и Иштван Батори ждали, когда придёт время действовать, готовые или пожертвовать жизнью и помочь графу Шандору бежать, или последовать за ним, если это не осложнит его задачу.
– Мы убежим все трое, – сказал Матиас Шандор, – а там расстанемся, если будет нужно.
На городской башне пробило восемь. Осуждённым оставалось жить всего двенадцать часов.
Сумерки сгущались, ночь обещала быть очень тёмной. По небу медленно ползли свинцовые тучи. Воздух был тяжёлый, влажный; дышалось с трудом. Надвигалась гроза. Над лежащим в котловине городом скопились густые испарения, и создались благоприятные условия для разряда атмосферного электричества. Молнии ещё не сверкали, но вдалеке, за горными грядами, уже слышались глухие раскаты грома.
Обстоятельства, казалось, благоприятствовали побегу, если бы только под ногами беглецов не зияла бездна, о которой они не подозревали. Тёмная ночь скроет беглецов. Грохот грозы заглушит всякий шум.
Как сразу же заметил граф Шандор, бежать можно было только через окно камеры. Взломать замок или высадить окованную железом дубовую дверь – нечего было и думать! К тому же всё время слышались мерные шаги часового, ходившего взад и вперёд по каменным плитам коридора. Да и выбравшись из камеры, как пробраться по сложному лабиринту переходов крепости? Как выйти за опускавшуюся решётку, как перейти подъёмный мост, – ведь они несомненно строго охраняются сторожевыми постами? А со стороны Буко не было часовых. Зато Буко охраняло эту стену башни лучше всякого отряда караульных!
Итак, граф Шандор занялся осмотром окна, чтобы выяснить, нельзя ли через него ускользнуть.
Окно около трёх с половиной футов в высоту и двух в ширину было пробито в стене толщиной не менее четырёх футов и забрано крепкой решёткой из толстых железных прутьев, вделанных в камень с внутренней стороны стены. Его не закрывал деревянный щит, какие обычно применяют в тюрьмах, чтобы свет проникал в помещение лишь сверху. Да этого и не требовалось, так как узник всё равно не мог видеть пропасть Буко, зиявшую глубоко внизу. Следовательно, если бы удалось выломать или раздвинуть железные перекладины, было бы нетрудно выбраться из окна, напоминавшего амбразуру в крепостной стене.
Но как спуститься вниз по отвесной стене башни? С помощью лестницы? Но откуда её взять или из чего её сделать? Из простынь? Но у пленников были лишь грубые шерстяные одеяла да жёсткие матрасы, лежавшие на железных койках, ножки которых были вделаны в каменный пол. Побег казался невозможным; но вот граф Шандор заметил, что за окном свисает канат, или, вернее, железный прут, который может облегчить им побег.
Прут служил проводником громоотводу, стоявшему на крыше башни, стена которой вздымалась над пропастью Буко.
– Видите этот прут? – спросил своих друзей граф Шандор. – Надо набраться смелости и спуститься по нему вниз.
– Смелости у нас хватит, – ответил Ладислав Затмар, – но хватит ли сил?
– Не всё ли равно? – возразил Иштван Батори. – Если у нас не хватит сил, мы умрём на несколько часов раньше – только и всего!
– Мы не должны умирать, – ответил граф Шандор. – Слушай, что я тебе скажу, Иштван, и вы, Ладислав, слушайте внимательно. Будь у нас верёвка, мы, не долго думая, спустили бы её из окна и соскользнули по ней на землю, правда? А ведь этот железный прут гораздо лучше верёвки, хотя бы потому, что он не гнётся, и спускаться по нему будет гораздо легче. Я не сомневаюсь, что он, как и все проводники громоотводов, прикреплён к стене железными скобами. Эти скобы будут служить нам точками опоры, и мы сможем отдыхать, став на них ногами. Нам нечего бояться, что прут, будет раскачиваться, так как он укреплён. Нам нечего опасаться головокружения, так как на дворе ночь, и мы ничего не увидим внизу. Значит, если мы вылезем в окно, нам надо только побольше выдержки и смелости, – и мы вскоре окажемся на свободе! Быть может, мы рискуем жизнью. Быть может, на спасение у нас только десять шансов из ста – пускай! Ведь когда за нами явится стража, мы потеряем и последний шанс остаться в живых!
– Это верно, – ответил Затмар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125
Вот каково было расположение и внутреннее устройство крепостной башни в Пизино.
Эта башня стоит на возвышенности, на самом краю города. Если облокотиться на перила, которыми обнесена площадка у подножия башни, взору открывается глубокая пропасть, крутые склоны которой густо поросли плющом. На этих склонах нет ни одного выступа. Никаких ступеней, по которым можно было бы спуститься на дно ущелья. Никакой площадки, где можно было бы передохнуть. Ни малейшей точки опоры. Только неглубокие извилистые трещины пересекают поверхность скал, разделяя пласты осыпающихся горных пород. Эта бездна пугает и притягивает, и всё, что падает в неё, исчезает навек.
Над этой пропастью возвышается боковая стена башни, кое-где прорезанная маленькими отверстиями – оконцами камер, расположенных на разных этажах. Если бы узник выглянул в такое оконце, он отшатнулся бы в ужасе или у него закружилась бы голова и он свалился бы вниз! А что стало бы с ним после падения? Он либо разбился бы насмерть об острые утёсы в глубине, либо погиб в бурном потоке на дне пропасти, который унёс бы его тело неизвестно куда.
Это ущелье местные жители называют Буко. Оно служит руслом реки Фойбы. Река эта во время половодья с силой низвергается в громадную пещеру, прорытую ею в скалах, на которых раскинулся город. Куда она несётся дальше? Никто не знает. Где она появляется вновь? Никому не известно. Невозможно определить ни длину, ни высоту, ни направление этой пещеры, или, вернее, туннеля, прорытого рекой в глине и сланцах. Кто знает, не разбиваются ли её воды о сотни каменных устоев, о целый лес опор, на которых покоится громадный фундамент крепости и даже весь город? Когда уровень воды в реке спадал, находились смельчаки, спускавшиеся в лёгком челноке по течению Фойбы и проникавшие в этот тёмный туннель; но своды пещеры нависали так низко, что им приходилось вскоре поворачивать назад. В конце концов об этой подводной реке так ничего и не узнали. Быть может, она исчезала в какой-нибудь подземной трещине или вливалась в Адриатическое море!
Вот каково было ущелье Буко, о существовании которого граф Шандор даже не подозревал. А так как бежать можно было только через окно камеры, пробитое в стене над самой бездной, то он должен был встретить там такую же верную смерть, как и во дворе крепости в день казни.
Ладислав Затмар и Иштван Батори ждали, когда придёт время действовать, готовые или пожертвовать жизнью и помочь графу Шандору бежать, или последовать за ним, если это не осложнит его задачу.
– Мы убежим все трое, – сказал Матиас Шандор, – а там расстанемся, если будет нужно.
На городской башне пробило восемь. Осуждённым оставалось жить всего двенадцать часов.
Сумерки сгущались, ночь обещала быть очень тёмной. По небу медленно ползли свинцовые тучи. Воздух был тяжёлый, влажный; дышалось с трудом. Надвигалась гроза. Над лежащим в котловине городом скопились густые испарения, и создались благоприятные условия для разряда атмосферного электричества. Молнии ещё не сверкали, но вдалеке, за горными грядами, уже слышались глухие раскаты грома.
Обстоятельства, казалось, благоприятствовали побегу, если бы только под ногами беглецов не зияла бездна, о которой они не подозревали. Тёмная ночь скроет беглецов. Грохот грозы заглушит всякий шум.
Как сразу же заметил граф Шандор, бежать можно было только через окно камеры. Взломать замок или высадить окованную железом дубовую дверь – нечего было и думать! К тому же всё время слышались мерные шаги часового, ходившего взад и вперёд по каменным плитам коридора. Да и выбравшись из камеры, как пробраться по сложному лабиринту переходов крепости? Как выйти за опускавшуюся решётку, как перейти подъёмный мост, – ведь они несомненно строго охраняются сторожевыми постами? А со стороны Буко не было часовых. Зато Буко охраняло эту стену башни лучше всякого отряда караульных!
Итак, граф Шандор занялся осмотром окна, чтобы выяснить, нельзя ли через него ускользнуть.
Окно около трёх с половиной футов в высоту и двух в ширину было пробито в стене толщиной не менее четырёх футов и забрано крепкой решёткой из толстых железных прутьев, вделанных в камень с внутренней стороны стены. Его не закрывал деревянный щит, какие обычно применяют в тюрьмах, чтобы свет проникал в помещение лишь сверху. Да этого и не требовалось, так как узник всё равно не мог видеть пропасть Буко, зиявшую глубоко внизу. Следовательно, если бы удалось выломать или раздвинуть железные перекладины, было бы нетрудно выбраться из окна, напоминавшего амбразуру в крепостной стене.
Но как спуститься вниз по отвесной стене башни? С помощью лестницы? Но откуда её взять или из чего её сделать? Из простынь? Но у пленников были лишь грубые шерстяные одеяла да жёсткие матрасы, лежавшие на железных койках, ножки которых были вделаны в каменный пол. Побег казался невозможным; но вот граф Шандор заметил, что за окном свисает канат, или, вернее, железный прут, который может облегчить им побег.
Прут служил проводником громоотводу, стоявшему на крыше башни, стена которой вздымалась над пропастью Буко.
– Видите этот прут? – спросил своих друзей граф Шандор. – Надо набраться смелости и спуститься по нему вниз.
– Смелости у нас хватит, – ответил Ладислав Затмар, – но хватит ли сил?
– Не всё ли равно? – возразил Иштван Батори. – Если у нас не хватит сил, мы умрём на несколько часов раньше – только и всего!
– Мы не должны умирать, – ответил граф Шандор. – Слушай, что я тебе скажу, Иштван, и вы, Ладислав, слушайте внимательно. Будь у нас верёвка, мы, не долго думая, спустили бы её из окна и соскользнули по ней на землю, правда? А ведь этот железный прут гораздо лучше верёвки, хотя бы потому, что он не гнётся, и спускаться по нему будет гораздо легче. Я не сомневаюсь, что он, как и все проводники громоотводов, прикреплён к стене железными скобами. Эти скобы будут служить нам точками опоры, и мы сможем отдыхать, став на них ногами. Нам нечего бояться, что прут, будет раскачиваться, так как он укреплён. Нам нечего опасаться головокружения, так как на дворе ночь, и мы ничего не увидим внизу. Значит, если мы вылезем в окно, нам надо только побольше выдержки и смелости, – и мы вскоре окажемся на свободе! Быть может, мы рискуем жизнью. Быть может, на спасение у нас только десять шансов из ста – пускай! Ведь когда за нами явится стража, мы потеряем и последний шанс остаться в живых!
– Это верно, – ответил Затмар.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125