ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Так как мисс Горация Блуэтт удалилась в свою каюту, он решил поискать в кормовом салоне свободное местечко на диване. Мы расстаемся, пожелав друг другу спокойной ночи.
Я же собираюсь остаться на палубе, забиться куда-нибудь в уголок и, завернувшись в одеяло, заснуть, как свободный от вахты матрос.
Еще только восемь часов. Я закуриваю сигару и, расставь ноги, чтобы создать упор против боковой качки, начинаю прогуливаться вдоль борта. Пассажиры первого класса уже покинули палубу, и я нахожусь там почти в полном одиночестве. По мостику взад и вперед шагает старший помощник, следя за курсом, которого должен придерживаться стоящий рядом с ним рулевой. Лопасти гребных колес с огромной силой ударяют по воде, производя страшный грохот, когда судно накреняется, и одно из них работает вхолостую. Из трубы вырываются клубы едкого дыма, рассыпая в воздухе снопы искр.
К девяти часам наступает полная тьма. Я пытаюсь высмотреть вдали огонек какого-нибудь парохода, но тщетно: на Каспийском море нет большого движения. Слышны только крики морских птиц — чаек и синьг, отдающихся прихоти ветра.
Прохаживаюсь по палубе и не могу отделаться от мысли: а что, если путешествие так и закончится без всяких приключений и мне нечего будет сообщить моей газете!.. Редакция призовет меня к ответу и будет вполне права. Как! Ни одного происшествия от Тифлиса до Пекина?.. Конечно, я один был бы в этом виноват, и поэтому должен пойти на все, лишь бы избежать подобного несчастья.
В половине одиннадцатого я усаживаюсь на одну из скамей на корме «Астры». Но не тут-то было! На таком ветру долго не посидишь!
Поднимаюсь на переднюю палубу, придерживаясь за планшир. Под мостиком, между колесными кожухами, меня настиг такой порыв ветра, что пришлось искать убежища возле товаров, накрытых брезентом. Растянувшись среди ящиков, я закутываюсь в одеяло, прислоняюсь головой к просмоленной ткани и немедленно засыпаю.
Спустя некоторое время — затрудняюсь сказать прошел час или больше — меня будит какой-то странный шум. Прислушиваюсь внимательнее. Похоже, что рядом со мной кто-то храпит.
«Должно быть, это какой-нибудь пассажир с носовой части судна, — думаю я. — Видимо, он пролез между ящиками, устроился под брезентом и ему совсем неплохо в этой импровизированной каюте».
Но при тусклом свете керосиновой лампы, едва проникающем с нактоуза, невозможно ничего разглядеть.
Я снова прислушиваюсь… Шум прекратился. Оглядываюсь кругом… Никого.
«Наверное, это мне почудилось во сне», — думаю я, и принимаю прежнюю позу.
И только стал засыпать — храп возобновился. Ну, конечно. Он идет из того ящика, к которому я прислонился головой.
«Черт возьми, — говорю я себе, — да там сидит какое-то животное».
Животное?.. Но какое?.. Кошка?.. Собака?.. Нет, этого не может быть! Зачем запирать в такой ящик домашнее животное? Значит, там хищный зверь… пантера, тигр, лев?..
Вот я и напал на след. Это хищники, которых отправляют в зверинец или какому-нибудь султану Центральной Азии… В ящике находится клетка, и если бы она раскрылась… если бы хищник бросился на палубу… какое ошеломляющее дорожное приключение… какой материал для хроники!.. Вот видите, до какой степени может дойти пылкое воображение репортера, жаждущего сенсаций. Любой ценой мне нужно узнать, кому предназначен этот хищник и куда его должны доставить, в Узун-Ада или дальше, в Китай… Адрес, конечно, указан на ящике.
Достаю восковую свечку, зажигаю, и она горит ровным пламенем, так как я укрыт от ветра.
И представьте себе, что я вижу…
Ящик с уже знакомым мне адресом: г-же Зинке Клорк, улица Ша-Хуа, Пекин, провинция Чжили, Китай…
Он такой хрупкий, бедный хищник! Он так боится сырости, несчастный лев! Допустим, что так и есть! Но зачем госпоже Зинке Клорк, этой красивой румынке — я не сомневаюсь ни в том, что она румынка, ни в том, что она красавица — захотелось выписать из Европы хищного зверя?
Но довольно болтать вздор! Попробуем рассуждать логично. Если это животное, то каково бы оно ни было, его нужно кормить и поить. Ведь от Узун-Ада до столицы Поднебесной Империи поезд идет одиннадцать дней. Так кто же на протяжении долгого пути будет заботиться о запертом в ящике звере? Железнодорожные служащие окажут ему не больше внимания, чем требует транспортировка зеркал, и бедное животное погибнет от истощения!
Все эти соображения вихрем проносятся в моем мозгу, мысли перескакивают с предмета на предмет. «Я бодрствую иль вижу дивный сон?» — вспоминаю я слова Маргариты из «Фауста». Но побороть сон невозможно. Веки мои слипаются, будто на них давят свинцовые гири. Я забираюсь под брезент, еще плотнее кутаюсь в одеяло и засыпаю глубоким сном.
Сколько времени я проспал? Должно быть, три или четыре часа. Помню только, что когда я проснулся, было еще совсем темно.
Протерев глаза, я потягиваюсь, покидаю свое ложе и опять хожу вдоль палубы, держась за бортовые сетки.
Ветер теперь тянет с северо-запада, волнение поутихло, и «Астру» не так качает.
Ночь очень холодная. Я согреваюсь тем, что в течение получаса меряю палубу большими шагами, даже ни разу не вспомнив о моем хищнике. Внезапно мысли возвращаются к нему. Не следует ли обратить внимание начальника станции в Узун-Ада на этот опасным груз? Впрочем, зачем мне соваться не в свое дело!
Смотрю на часы: они показывают ровно три. Возвращаюсь на прежнее место. Прислонившись головой к стенке ящика, закрываю глаза…
Вдруг снова шум… На этот раз уже нельзя ошибиться… Стенки ящика задрожали от полуприглушенного чихания. Никакое животное не могло бы так чихать!
Возможно ли это? Неужели в ящике спрятался человек, чтобы проехать «зайцем» по Великой Трансазиатской магистрали к прекрасной румынке… Но мужчина это или женщина?.. Мне показалось, что мужчина.
Теперь не до сна. Как долго не рассветает и как мне не терпится проникнуть в тайну этого ящика! Я мечтал о приключениях. Так вот! Они начинаются, и если я не извлеку отсюда хотя бы пятисот строк хроники…
На востоке проступает смутная белизна, мало-помалу очерчивая горизонт… Сначала окрашиваются облака в зените, а потом показывается и само солнце, большое и словно влажное от брызг.
Внимательно осматриваю ящик. Да, несомненно, он едет в Пекин. Замечаю, что в разных местах просверлены дырочки, через которые должен проходить воздух. Быть может, пара глаз следит сейчас за мной сквозь эти отверстия… Но не будем нескромными…
За завтраком собрались те из пассажиров, которых пощадила морская болезнь. Среди них молодой китаец, майор Нольтиц, Фульк Эфринель, мисс Горация Блуэтт, господин Катерна в единственном числе, барон Вейсшнитцердерфер и еще семь или восемь человек. Я и не подумаю доверить американцу тайну ящика… Он может проболтаться, тогда — прощай моя хроника!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60