Они все хотят преуспеть в крайне конкурентной области, в которой, если достичь вершины, можно купаться в деньгах (не говоря уже о славе и власти).
Для молодых ребят из бедных кварталов южной окраины Чикаго торговля кокаином была очень привлекательной, можно даже сказать гламурной, профессией. Для многих из них место главаря банды — хорошо заметное и весьма прибыльное — было едва ли не лучшим из тех, о которых они только могли мечтать. Росли бы они в других условиях, можно было бы думать о том, чтобы стать экономистом, журналистом или писателем. Однако на территории, подконтрольной банде Джей Ти, путь молодежи к приличной и законной работе был практически закрыт: 56% детей в таких районах живет за чертой бедности (по сравнению с 18% по стране); 78% живут только с одним из родителей. Дипломы колледжа имеют менее 5% их взрослых соседей, причем только у каждого третьего из них есть хоть какая-то работа. Средний доход одного жителя квартала не превышает 15 тысяч долларов в год, что вдвое ниже общей цифры по стране. В годы, когда Венкатеш жил с бандой Джей Ти, его часто просили помочь получить то, что называлось “хорошей работой”, — должность уборщика при Университете Чикаго.
Проблема с торговлей наркотиками та же, что и с любой другой гламурной профессией: очень много людей стремится занять всего несколько прибыльных мест. Да, зарабатывать большие деньги для члена наркобанды — это не совсем то, что для фермерши из Висконсина стать кинозвездой или для игрока школьной команды попасть в Высшую лигу. В то же время преступники, как и любые другие люди, подчиняются общим и вполне понятным стимулам. Ведь когда ставка достаточно высока, все мы готовы отстоять очередь длиной в квартал, надеясь на удачу. Вот и получается, что желающих продавать кокаин на углу улиц южной окраины Чикаго куда больше, чем свободных углов.
Все, кто мечтает о карьере наркобарона, натыкаются на барьер непреложного закона труда: “Когда некую работу хотят и могут делать много людей, она обычно плохо оплачивается”. Это один из четырех главных факторов, определяющих размер зарплаты уличного продавца наркотиков. Другими являются специальные требования к работе, непривлекательность работы и необходимость средств для ее выполнения.
Тонкая грань между этими факторами помогает объяснить, почему, к примеру, обычная проститутка зарабатывает больше, чем обычный архитектор. На первый взгляд может показаться, что должно быть наоборот. Ведь архитектор более квалифицированный и образованный тип работника. В то же время маленькие девочки не растут с мечтою стать проститутками, а потому приток кадров в этой сфере сравнительно невелик. Их навыки, хоть и не обязательно “специальные”, на практике применяются в очень специальных условиях. Их работа непривлекательна как минимум по двум важным причинам: вероятности стать жертвой насилия и весьма слабой надежды на нормальную семейную жизнь. А как обстоит дело со спросом? Скажем только, что, как правило, архитектор нанимает проститутку, а не наоборот.
В привлекательных сферах деятельности — кино, спорте, музыке и моде прослеживается абсолютно другая тенденция. Даже в таких направлениях, как издательское дело, реклама и СМИ, молодые люди бросаются на самую тяжелую и плохо оплачиваемую работу. При этом помощник редактора крупного издательского дома с зарплатой 22 тысячи долларов в год похож на малолетнего торговца наркотиками, получающего 3,30 в час. Более того, он имеет и что-то общее с полузащитником школьной футбольной команды, не получающим вообще ничего. Все они играют в одну и ту же игру, предполагающую соревнование.
Правила этого соревнования одновременно простые и очень строгие. Чтобы добраться до вершины, нужно начать с самого нижнего уровня. (Точно так же, как игрок попадает в Высшую лигу из низшей, а Великий Дракон приходит в Ку-клукс-клан рядовым членом, наркобарон начинает с продажи кокаина на улице.) Любой желающий выдвинуться должен быть готов долго и тяжело работать за мизерную плату. Чтобы добиться успеха, он обязан проявить себя и доказать, что он лучше других. (Конечно, способы подняться на ступень выше в каждой профессии разные. К примеру, когда Джей Ти оценивал работу своих уличных продавцов, он, в первую очередь, учитывал их личностные качества.) И, наконец, когда молодой человек приходит к печальной мысли о том, что никогда не сможет преуспеть, он вылетает из игры. (Некоторые держатся дольше других — например, “актеры”, подрабатывающие официантами в Нью-Йорке, — но большинство понимают всё довольно быстро.)
Так очень многие продавцы Джей Ти не хотели больше стоять на улицах, едва понимали, что их карьера замерла на месте. Особенно быстро их энтузиазм проходил, когда вокруг начиналась стрельба. Надо сказать, что, после нескольких сравнительно мирных лет, банда Джей Ти была вовлечена в особенно жестокую территориальную войну с конкурентами. Перестрелки в то время стали чуть ли не повседневным явлением. Наиболее же опасной сложившаяся ситуация была как раз для розничных торговцев кокаином, работавших на улице. Увы, природа бизнеса требовала, чтобы клиенты могли найти их легко и быстро; если они прятались от конкурирующей банды, это мешало нормальному сбыту товара.
До тех пор, пока не началась гангстерская война, подчиненные Джей Ти мечтали компенсировать риск и недостаточную оплату своего труда продвижением в карьере. Но, как сказал один из них Венкатешу, теперь им хотелось получать надбавку за дополнительный риск. “Ты бы оставался на месте, если бы вокруг происходило все это дерьмо? Правда же, нет? Вот и я, чувак, если мне скажут рисковать своей жизнью, хочу сначала увидеть деньги. Платите мне больше, потому что мне совсем не улыбается стоять там, пока они воюют”.
Нетрудно догадаться, что Джей Ти также не радовала эта война. С одной стороны, его уличные продавцы требовали повышения зарплаты за дополнительный риск. С другой же, что еще хуже, любые гангстерские войны вредили бизнесу. Если бы войну за долю рынка затеяли Burger King и McDonald's, они бы хоть частично компенсировали свои потери в ценах за счет объемов продаж. (И при этом бы никого не подстрелили.) Увы, в случае с войной банд уровень продаж резко упал, поскольку клиенты боялись открыто приходить на старые места за своей дозой кокаина. Как ни посмотри, вся эта война, шум и стрельба стоили Джей Ти очень дорого.
Так почему же он начал эту войну? По правде говоря, он этого не делал. Войну начали как раз его пехотинцы, или уличные продавцы. Оказалось, что босс наркомафии не имеет над своими подчиненными такой власти и такого контроля, как хотел бы. А все потому, что ими движут абсолютно разные стимулы.
Джей Ти рассматривал любое насилие, в первую очередь, как помеху для успешного ведения бизнеса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Для молодых ребят из бедных кварталов южной окраины Чикаго торговля кокаином была очень привлекательной, можно даже сказать гламурной, профессией. Для многих из них место главаря банды — хорошо заметное и весьма прибыльное — было едва ли не лучшим из тех, о которых они только могли мечтать. Росли бы они в других условиях, можно было бы думать о том, чтобы стать экономистом, журналистом или писателем. Однако на территории, подконтрольной банде Джей Ти, путь молодежи к приличной и законной работе был практически закрыт: 56% детей в таких районах живет за чертой бедности (по сравнению с 18% по стране); 78% живут только с одним из родителей. Дипломы колледжа имеют менее 5% их взрослых соседей, причем только у каждого третьего из них есть хоть какая-то работа. Средний доход одного жителя квартала не превышает 15 тысяч долларов в год, что вдвое ниже общей цифры по стране. В годы, когда Венкатеш жил с бандой Джей Ти, его часто просили помочь получить то, что называлось “хорошей работой”, — должность уборщика при Университете Чикаго.
Проблема с торговлей наркотиками та же, что и с любой другой гламурной профессией: очень много людей стремится занять всего несколько прибыльных мест. Да, зарабатывать большие деньги для члена наркобанды — это не совсем то, что для фермерши из Висконсина стать кинозвездой или для игрока школьной команды попасть в Высшую лигу. В то же время преступники, как и любые другие люди, подчиняются общим и вполне понятным стимулам. Ведь когда ставка достаточно высока, все мы готовы отстоять очередь длиной в квартал, надеясь на удачу. Вот и получается, что желающих продавать кокаин на углу улиц южной окраины Чикаго куда больше, чем свободных углов.
Все, кто мечтает о карьере наркобарона, натыкаются на барьер непреложного закона труда: “Когда некую работу хотят и могут делать много людей, она обычно плохо оплачивается”. Это один из четырех главных факторов, определяющих размер зарплаты уличного продавца наркотиков. Другими являются специальные требования к работе, непривлекательность работы и необходимость средств для ее выполнения.
Тонкая грань между этими факторами помогает объяснить, почему, к примеру, обычная проститутка зарабатывает больше, чем обычный архитектор. На первый взгляд может показаться, что должно быть наоборот. Ведь архитектор более квалифицированный и образованный тип работника. В то же время маленькие девочки не растут с мечтою стать проститутками, а потому приток кадров в этой сфере сравнительно невелик. Их навыки, хоть и не обязательно “специальные”, на практике применяются в очень специальных условиях. Их работа непривлекательна как минимум по двум важным причинам: вероятности стать жертвой насилия и весьма слабой надежды на нормальную семейную жизнь. А как обстоит дело со спросом? Скажем только, что, как правило, архитектор нанимает проститутку, а не наоборот.
В привлекательных сферах деятельности — кино, спорте, музыке и моде прослеживается абсолютно другая тенденция. Даже в таких направлениях, как издательское дело, реклама и СМИ, молодые люди бросаются на самую тяжелую и плохо оплачиваемую работу. При этом помощник редактора крупного издательского дома с зарплатой 22 тысячи долларов в год похож на малолетнего торговца наркотиками, получающего 3,30 в час. Более того, он имеет и что-то общее с полузащитником школьной футбольной команды, не получающим вообще ничего. Все они играют в одну и ту же игру, предполагающую соревнование.
Правила этого соревнования одновременно простые и очень строгие. Чтобы добраться до вершины, нужно начать с самого нижнего уровня. (Точно так же, как игрок попадает в Высшую лигу из низшей, а Великий Дракон приходит в Ку-клукс-клан рядовым членом, наркобарон начинает с продажи кокаина на улице.) Любой желающий выдвинуться должен быть готов долго и тяжело работать за мизерную плату. Чтобы добиться успеха, он обязан проявить себя и доказать, что он лучше других. (Конечно, способы подняться на ступень выше в каждой профессии разные. К примеру, когда Джей Ти оценивал работу своих уличных продавцов, он, в первую очередь, учитывал их личностные качества.) И, наконец, когда молодой человек приходит к печальной мысли о том, что никогда не сможет преуспеть, он вылетает из игры. (Некоторые держатся дольше других — например, “актеры”, подрабатывающие официантами в Нью-Йорке, — но большинство понимают всё довольно быстро.)
Так очень многие продавцы Джей Ти не хотели больше стоять на улицах, едва понимали, что их карьера замерла на месте. Особенно быстро их энтузиазм проходил, когда вокруг начиналась стрельба. Надо сказать, что, после нескольких сравнительно мирных лет, банда Джей Ти была вовлечена в особенно жестокую территориальную войну с конкурентами. Перестрелки в то время стали чуть ли не повседневным явлением. Наиболее же опасной сложившаяся ситуация была как раз для розничных торговцев кокаином, работавших на улице. Увы, природа бизнеса требовала, чтобы клиенты могли найти их легко и быстро; если они прятались от конкурирующей банды, это мешало нормальному сбыту товара.
До тех пор, пока не началась гангстерская война, подчиненные Джей Ти мечтали компенсировать риск и недостаточную оплату своего труда продвижением в карьере. Но, как сказал один из них Венкатешу, теперь им хотелось получать надбавку за дополнительный риск. “Ты бы оставался на месте, если бы вокруг происходило все это дерьмо? Правда же, нет? Вот и я, чувак, если мне скажут рисковать своей жизнью, хочу сначала увидеть деньги. Платите мне больше, потому что мне совсем не улыбается стоять там, пока они воюют”.
Нетрудно догадаться, что Джей Ти также не радовала эта война. С одной стороны, его уличные продавцы требовали повышения зарплаты за дополнительный риск. С другой же, что еще хуже, любые гангстерские войны вредили бизнесу. Если бы войну за долю рынка затеяли Burger King и McDonald's, они бы хоть частично компенсировали свои потери в ценах за счет объемов продаж. (И при этом бы никого не подстрелили.) Увы, в случае с войной банд уровень продаж резко упал, поскольку клиенты боялись открыто приходить на старые места за своей дозой кокаина. Как ни посмотри, вся эта война, шум и стрельба стоили Джей Ти очень дорого.
Так почему же он начал эту войну? По правде говоря, он этого не делал. Войну начали как раз его пехотинцы, или уличные продавцы. Оказалось, что босс наркомафии не имеет над своими подчиненными такой власти и такого контроля, как хотел бы. А все потому, что ими движут абсолютно разные стимулы.
Джей Ти рассматривал любое насилие, в первую очередь, как помеху для успешного ведения бизнеса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70