Кажется, мало кто замечает невозможность описанной ситуации.
Как и всё, что связано с любовью, т. е. с чувствами или
движениями души, вопрос подлинного патриотизма деликатный и даже
интимный, могут быть отдельные граждане, которые не очень любят
свою страну, или даже совсем не любят. Могут ведь быть граждане, к
примеру без ноги или без обеих ног - всякое бывает, но как представить себе
политика не патриота, отправившего свою семью в Израиль или США,
пока он тут вершит дела огромной державы - вот это представить себе
невозможно, так же как футболиста без ног. Однако в стране у нас это
реальность - реальность ирреального, реальность сюрреализма, но
несравненно хуже того - этот сюрреализм стал обыденностью.
И вот этот двойной сюрреализм есть самый страшный симптом нашей
смертельно больной Родины. Симптом непонимания реальности и невозможности
что-то назвать своим именем, ибо почти ни у чего нет своего имени.
Вспоминается старый, часто цитируемый анекдот:
Воспитательница в детском садике рассказала как хорошо живётся в
Советском Союзе и один мальчик заплакал - "Хочу в Советский Союз". И именно
это и есть наша беда, потому что "демократы" не завоевывали страну силой
оружия, они завоевали её силой слова, означающего подменные понятия. Я не
говорю, что с помощью лжи, ибо всё обещанное они исполнили, а именно
подмены, что несравненно хуже, но об этом ниже.
Ожегшись на молоке, принято дуть и на воду, тем более, что вчерашние
поборники "общечеловеческих ценностей" и "общеевропейского дома", стали
вдруг державниками. Вчерашние "демократы" заговорили языком патриотов.
"Исконные" патриоты не преминули обнаружить признаки игры краплёными
картами.
Вмешательство демократов в патриотическую игру очень нам помогает для
понимания самого феномена патриотизма, путём отчленения его от его
шулерской подмены. "Демократический патриотизм" заведомо отличается от
идущего от души, понимания отношения к своей Родине, как служения, имеющего
почти религиозную форму.
Здесь мы попадаем в обширную область, требующую своей разработки и
исследований: действительно только русским в нашей стране в наше советское
и постсоветское время присуще такое вот религиозное по своей природе
служение Родине. Оно напоминает языческое служение Роду, как богу племени;
эта та почва, на которой можно взрастить Православие, но не только его - об
этом и речь.
Люди с развитым сознанием такого типа ныне служилое сословие, их немного,
но на них-то только и держится держава, вопреки всем расчетами. Чтобы
окончательно погубить страну нужно либо уничтожить их физически, либо
растлить духовно.
Как бы то ни было и как бы эти люди не именовались именно на
них, как на ядро "электората", рассчитана патриотическая пропаганда.
"Исконные патриоты" из них же, если таковыми считать тех писателей и
публицистов, которые ещё в доперестроечные времена неложно радели об
Отечестве вопреки официальной коммунистической идеологии. Они не создали и
не создавали и не собирались создавать какую-то доктрину, в виде
сформулированных положений или принципов. Их позиции содержались во всей
совокупности множества текстов, большею частью беллетристических, не
поддающихся формализации. Это был патриотизм чувства и духа, чем собственно
он и должен быть. Он не был православным в своих декларациях, но он был
национальным и уже потому очень близок православию. Значение патриотизма
духа невозможно переоценить, потому что во времена гонения на Церковь это
было единственной формой публичного существования духовной жизни. Не зря
также, что года так до 35-го слово "патриот" могло быть приговором человеку
минимум на 10 лет, а то и к смертной казни.
Современный (постперестроечный) патриотизм - это патриотизм лозунгов, где
в краткой форме сконцентрирована идея, которая должна поразить и привлечь
симпатии "электората". Он предельно функционален, уже поэтому многие из его
деятелей не только по крови, но, главное, по духу не русские люди. Они куда
более шустрые и деловые по сравнению с настоящими русскими патриотами. Для
успеха от них сейчас требуется одно - эффективность в обработке
"электората", а до их истинных чувств и убеждений дела нет, это уже почти,
что профессия, конечно, профессионально они вне конкуренции по сравнению с
настоящими русскими. Особенно отчетливо это видно в одной очень "крутой",
популярной газете, претендующей на лидерство среди "патриотов".
Весь напор газеты направлен против Ельцина и его клики, а вся
ударная мощь этого напора, как бы его остриё, концентрируется в разделе,
где помещены отдельные крайне едкие высказывания объемом в
единственную фразу, бывает даже пара слов, обычно пошлые и безвкусные,
более всего похожие на "заборные надписи" и подобно последним всегда
разящие. Невозможно вообразить, чтобы Белов или Распутин сочиняли
нечто похожее. Патриотизм - это чувство, по определению, а здесь не
чувства, а инстинкты и обращение к самым низменным инстинктам. Не
то, чтобы я защищал Ельцина, но только такая литература ни какого
отношения к патриотизму не имеет, это чистейшей воды
манипулирование сознанием.
Фигурально выражаясь, русский патриотизм ныне имеет нерусское лицо.
Нынешний патриотизм уже не патриотизм чувства, а патриотизм воздействия на
чувства, а главное на инстинкты. Для нынешнего патриотизма характерно
обращение не к народу, как духовной личности, а к "электорату" - объекту
идеологического манипулирования.
Наконец происходит отделение эмпирической реальности обозначаемой
понятием "патриотизм" от словесного содержания этого понятия. Это важный
признак идеологизации понятия. В той же газете мы можем наблюдать такую
подачу материала: утверждение - патриоты против Ельцина превращается в
утверждение - кто против Ельцина, те и патриоты; что все они "русская
элита" и наделены неисчислимыми добродетелями. В то же время года три назад
газета разразилась бранью в адрес одной из известных с "застойных" времён
"патриотки" (т. е. как раз тех кого и можно назвать "исконными") только
потому, что она выразила сомнение в ценности для России идеологии
евразийства.
Наши предки в тяжких трудах, потом и кровью строили Русь. Они не знали
никаких лозунгов, веровали в Бога, в Промысел Божий, служили Богу и делом,
и помышлением и не задумывались ни о каком патриотизме. Ратники В. кн.
Димитрия прозванного Донским очень бы удивились, узнав, что они патриоты,
так же как и сам князь. Это верно и в более поздние времена, скажем,
времена Суворова или Ермолова.
Словесный патриотизм исчезает, как бы растворяясь в служении.
1 2 3 4 5 6 7