И сейчас, неожиданно увидев у себя Карлу с малышом, Мора готова была биться об заклад, что произошло нечто весьма серьезное.
Мора поиграла с Джоем, которого только что научили петь "Колеса автобуса", и, когда Карла закончила готовить обед, все сели за стол и принялись за цыпленка. Карла приготовила также сладкий картофель и брокколи, так что Мора наслаждалась всем этим, пока Карла не заговорила о том, что произошло.
Карла собиралась поехать в зоопарк вместе с детской прогулочной группой, в которую ходил Джой. Прихватив с собой ленч, а также плащик сына, поскольку погода весной неустойчивая, Карла подъехала к месту сбора группы. И тут стало известно, что поездка в зоопарк отменяется по причине болезни водителя автобуса. Джой так огорчился, что не захотел оставаться в группе, и Карла отвезла его домой, рассчитывая пристроить в один из хоровых кружков при доме. Мальколм, в те дни, когда Джой бывал в группе, обычно не ходил на службу. Вряд ли он будет в восторге от того, что они вернулись гораздо раньше пяти, ведь ему надо работать.
На подъездной дорожке Карла заметила розовую "фиесту" и поставила свою машину на улице, подумав, что кто-то приехал к мужу с работы. Выйдя вместе с Джоем из машины, Карла обогнула дом и прошла внутрь через заднюю дверь, рассудив, что если она станет открывать дверь портика, а потом еще и парадную дверь, то наверняка побеспокоит Мальколма и его гостя. Она отвела Джоя на кухню, сняла с него сапоги и пальто и приготовила ему апельсиновый сок. Наконец-то он успокоился и, очень довольный, сидел за столом со стаканом в руке.
Поставив на огонь чайник, Карла пошла к Мальколму предложить ему и гостю по чашечке чая. Пройдя через большую прихожую, она подошла к комнате, служившей мужу кабинетом в те дни, когда он оставался дома, постучалась и вошла. Ей сразу бросилось в глаза, что тяжелые парчовые занавески задернуты. Снаружи она не могла этого заметить, потому что окна выходили на задний двор. Но даже в полумраке она хорошо разглядела Мальколма, восседавшего в своем рабочем кресле, а верхом на нем мисс Бредли-Хьюм, его секретаршу, в расстегнутой блузе, с вывалившимися грудями и задранной до пояса юбке, без трусов.
Они не заметили Карлу, и несколько секунд она стояла, будто окаменев, наблюдая за тем, как поднимаются и опускаются ягодицы мисс Бредли-Хьюм. Наконец, Мальколм повернул голову, чтобы поцеловать секретаршу, и тут увидел Карлу. С перепугу он уронил чопорную Бредли-Хьюм, собственной персоной, прямо на пол. Больше всего Карлу поразили ее огромные обвислые груди – точь-в-точь два мешка.
Не долго думая, Карла схватила женщину за ее длинные мышиного цвета волосы и поволокла по ковру. Пытаясь высвободиться, мисс Бредли-Хьюм впилась ногтями в цепкие, словно тиски, руки Карлы. Мальколм обалдело смотрел на жену.
Хорошенько пнув мисс Бредли-Хьюм, Карла перенесла внимание на мужа. Глядя, как он стоит в спущенных до лодыжек подштанниках и джинсах, сшитых на заказ и делавших его, как он думал, неотразимым, Карла окончательно убедилась в том, что вышла замуж за полного болвана. Его ноги с редкими волосками были маленькими и тонкими, как у ребенка. Член, и без того небольшой, опал и стал похож на сморщенную сосиску. Карла едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Жаль, что он не мог сейчас видеть себя, этот мистер Величие!
Мисс Бредли-Хьюм с трудом поднялась с пола, надела трусы, до этого лежавшие на комоде, и в полной амуниции стояла перед Карлой.
– Вы очень ошибаетесь, – произнесла она гнусавым голосом, заставившим Карлу содрогнуться от ненависти.
– Пошла вон из моего дома, шлюха. Грязная, дерьмовая, траханная потаскуха!
Лошадиная физиономия мисс Бредли-Хьюм стала кислой. Карла засмеялась, но глаза были бешеными.
– О, ты кажется шокирована? Я неприлично выражаюсь? Да, траханная... тебе не нравится это слово? Ну, так это именно то, чем ты тут занималась, ты трахалась, шлюха из высшего общества. Трахалась с моим мужем, трахалась, трахалась, трахалась...
Мальколм шагнул к ней настолько быстро, насколько ему позволяли спущенные джинсы, и отвесил ей пощечину. Карла сразу успокоилась и теперь смотрела, как Мальколм натягивает свои джинсы, что было очень забавно.
– А теперь – вон из моего дома! Вы оба!
Мисс Бредли-Хьюм поспешила ретироваться и бегом помчалась к машине. Тон Карлы не предвещал ничего хорошего. Выбегая из комнаты, она сбила с ног Джоя. Тот упал и завопил во все горло. Это умерило ярость Карлы. Она взяла сына на руки.
– Все в порядке, малыш. Ничего не случилось. Просто ты немного ушибся. Вот и все.
И она снова повернулась к мужу:
– Повторяю тебе, убирайся из моего дома!
Он попытался выйти из положения с достоинством, как подобает настоящей личности:
– Я никуда не уйду. Ты просто взвинчена. Согласен, я вел себя как паршивый мальчишка...
– "Паршивый мальчишка"? – повторила Карла с иронией. – Да ты, Мальколм – траханный кретин, вот ты кто. И давай поживей убирайся, не то позову дядьев, и они тебя уберут!
Таким тоном Карла еще никогда не говорила с мужем, и тем более никогда не угрожала ему. И Мальколм, поняв, что теряет над ней власть, попробовал изменить тактику:
– Может, прекратишь ругаться, или ты намерена сегодня продемонстрировать свою принадлежность к рабочему классу?
Карла гладила Джоя по спине, и он постепенно затих, прислушиваясь к тому, как ссорятся родители.
– Я уезжаю к Море и беру с собой сына, а когда через несколько дней вернусь, чтобы тебя здесь не было, слышишь? – Решительность жены испугала Мальколма.
– Ох, малышка, я знаю, что поступил скверно. Но она сама напросилась. – Он говорил вкрадчиво, ласково, заискивающе.
Карла громко расхохоталась:
– Конечно, сама напросилась. Вряд ли кто-нибудь согласился трахнуть ее, кроме тебя! Между нами все кончено, Мальколм.
– А как же Джой! Я ведь его отец! – Мальколм решил качать права.
– Если ты уберешься из моего дома и из моей жизни, может, я и позволю тебе изредка видеться с ним. – Карла была очень довольна собой. Оправившись от шока, она поняла, что наконец-то у нее появился благовидный предлог избавиться от мужа.
– Карла, пожалуйста, ради нашей любви...
– Заткнись, Мальколм, – оборвала его Карла и повернулась к Джою.
– Хочешь поехать к тете Море? Тогда пошли!
Они вышли наконец на улицу. Карла усадила Джоя в машину и вернулась в дом за сумкой и кое-какими вещами.
– Ну пожалуйста, Карла, – попытался остановить ее Мальколм, когда она снова направилась к выходу. В голосе его звучало отчаяние.
Уже стоя на подъездной дорожке, она подняла средний палец правой руки и, набрав в легкие столько воздуха, сколько могла, крикнула:
– Аккуратнее вертись на нем, ты, задница!
После этого она села в машину и поехала к Море.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
Мора поиграла с Джоем, которого только что научили петь "Колеса автобуса", и, когда Карла закончила готовить обед, все сели за стол и принялись за цыпленка. Карла приготовила также сладкий картофель и брокколи, так что Мора наслаждалась всем этим, пока Карла не заговорила о том, что произошло.
Карла собиралась поехать в зоопарк вместе с детской прогулочной группой, в которую ходил Джой. Прихватив с собой ленч, а также плащик сына, поскольку погода весной неустойчивая, Карла подъехала к месту сбора группы. И тут стало известно, что поездка в зоопарк отменяется по причине болезни водителя автобуса. Джой так огорчился, что не захотел оставаться в группе, и Карла отвезла его домой, рассчитывая пристроить в один из хоровых кружков при доме. Мальколм, в те дни, когда Джой бывал в группе, обычно не ходил на службу. Вряд ли он будет в восторге от того, что они вернулись гораздо раньше пяти, ведь ему надо работать.
На подъездной дорожке Карла заметила розовую "фиесту" и поставила свою машину на улице, подумав, что кто-то приехал к мужу с работы. Выйдя вместе с Джоем из машины, Карла обогнула дом и прошла внутрь через заднюю дверь, рассудив, что если она станет открывать дверь портика, а потом еще и парадную дверь, то наверняка побеспокоит Мальколма и его гостя. Она отвела Джоя на кухню, сняла с него сапоги и пальто и приготовила ему апельсиновый сок. Наконец-то он успокоился и, очень довольный, сидел за столом со стаканом в руке.
Поставив на огонь чайник, Карла пошла к Мальколму предложить ему и гостю по чашечке чая. Пройдя через большую прихожую, она подошла к комнате, служившей мужу кабинетом в те дни, когда он оставался дома, постучалась и вошла. Ей сразу бросилось в глаза, что тяжелые парчовые занавески задернуты. Снаружи она не могла этого заметить, потому что окна выходили на задний двор. Но даже в полумраке она хорошо разглядела Мальколма, восседавшего в своем рабочем кресле, а верхом на нем мисс Бредли-Хьюм, его секретаршу, в расстегнутой блузе, с вывалившимися грудями и задранной до пояса юбке, без трусов.
Они не заметили Карлу, и несколько секунд она стояла, будто окаменев, наблюдая за тем, как поднимаются и опускаются ягодицы мисс Бредли-Хьюм. Наконец, Мальколм повернул голову, чтобы поцеловать секретаршу, и тут увидел Карлу. С перепугу он уронил чопорную Бредли-Хьюм, собственной персоной, прямо на пол. Больше всего Карлу поразили ее огромные обвислые груди – точь-в-точь два мешка.
Не долго думая, Карла схватила женщину за ее длинные мышиного цвета волосы и поволокла по ковру. Пытаясь высвободиться, мисс Бредли-Хьюм впилась ногтями в цепкие, словно тиски, руки Карлы. Мальколм обалдело смотрел на жену.
Хорошенько пнув мисс Бредли-Хьюм, Карла перенесла внимание на мужа. Глядя, как он стоит в спущенных до лодыжек подштанниках и джинсах, сшитых на заказ и делавших его, как он думал, неотразимым, Карла окончательно убедилась в том, что вышла замуж за полного болвана. Его ноги с редкими волосками были маленькими и тонкими, как у ребенка. Член, и без того небольшой, опал и стал похож на сморщенную сосиску. Карла едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться. Жаль, что он не мог сейчас видеть себя, этот мистер Величие!
Мисс Бредли-Хьюм с трудом поднялась с пола, надела трусы, до этого лежавшие на комоде, и в полной амуниции стояла перед Карлой.
– Вы очень ошибаетесь, – произнесла она гнусавым голосом, заставившим Карлу содрогнуться от ненависти.
– Пошла вон из моего дома, шлюха. Грязная, дерьмовая, траханная потаскуха!
Лошадиная физиономия мисс Бредли-Хьюм стала кислой. Карла засмеялась, но глаза были бешеными.
– О, ты кажется шокирована? Я неприлично выражаюсь? Да, траханная... тебе не нравится это слово? Ну, так это именно то, чем ты тут занималась, ты трахалась, шлюха из высшего общества. Трахалась с моим мужем, трахалась, трахалась, трахалась...
Мальколм шагнул к ней настолько быстро, насколько ему позволяли спущенные джинсы, и отвесил ей пощечину. Карла сразу успокоилась и теперь смотрела, как Мальколм натягивает свои джинсы, что было очень забавно.
– А теперь – вон из моего дома! Вы оба!
Мисс Бредли-Хьюм поспешила ретироваться и бегом помчалась к машине. Тон Карлы не предвещал ничего хорошего. Выбегая из комнаты, она сбила с ног Джоя. Тот упал и завопил во все горло. Это умерило ярость Карлы. Она взяла сына на руки.
– Все в порядке, малыш. Ничего не случилось. Просто ты немного ушибся. Вот и все.
И она снова повернулась к мужу:
– Повторяю тебе, убирайся из моего дома!
Он попытался выйти из положения с достоинством, как подобает настоящей личности:
– Я никуда не уйду. Ты просто взвинчена. Согласен, я вел себя как паршивый мальчишка...
– "Паршивый мальчишка"? – повторила Карла с иронией. – Да ты, Мальколм – траханный кретин, вот ты кто. И давай поживей убирайся, не то позову дядьев, и они тебя уберут!
Таким тоном Карла еще никогда не говорила с мужем, и тем более никогда не угрожала ему. И Мальколм, поняв, что теряет над ней власть, попробовал изменить тактику:
– Может, прекратишь ругаться, или ты намерена сегодня продемонстрировать свою принадлежность к рабочему классу?
Карла гладила Джоя по спине, и он постепенно затих, прислушиваясь к тому, как ссорятся родители.
– Я уезжаю к Море и беру с собой сына, а когда через несколько дней вернусь, чтобы тебя здесь не было, слышишь? – Решительность жены испугала Мальколма.
– Ох, малышка, я знаю, что поступил скверно. Но она сама напросилась. – Он говорил вкрадчиво, ласково, заискивающе.
Карла громко расхохоталась:
– Конечно, сама напросилась. Вряд ли кто-нибудь согласился трахнуть ее, кроме тебя! Между нами все кончено, Мальколм.
– А как же Джой! Я ведь его отец! – Мальколм решил качать права.
– Если ты уберешься из моего дома и из моей жизни, может, я и позволю тебе изредка видеться с ним. – Карла была очень довольна собой. Оправившись от шока, она поняла, что наконец-то у нее появился благовидный предлог избавиться от мужа.
– Карла, пожалуйста, ради нашей любви...
– Заткнись, Мальколм, – оборвала его Карла и повернулась к Джою.
– Хочешь поехать к тете Море? Тогда пошли!
Они вышли наконец на улицу. Карла усадила Джоя в машину и вернулась в дом за сумкой и кое-какими вещами.
– Ну пожалуйста, Карла, – попытался остановить ее Мальколм, когда она снова направилась к выходу. В голосе его звучало отчаяние.
Уже стоя на подъездной дорожке, она подняла средний палец правой руки и, набрав в легкие столько воздуха, сколько могла, крикнула:
– Аккуратнее вертись на нем, ты, задница!
После этого она села в машину и поехала к Море.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123