Нет и не
может быть сомнения в том, что общественно-историческая жизнь являет собой
необычайную сложность во всех ее проявлениях. Но это бесспорное положение
обязывает исследователя этой многооб'емлющей отрасли знания к ясному и
отчетливому пониманию условий своей трудной задачи и сугубой осторожности
в своих выводах. Тут вполне уместно напомнить слова Бэкона, что к
чрезмерному стремлению разума к обобщению следует подвесить оловянные
гири. Эти требования, требования сознания и ответственности - очень
большие и очень серьезные требования.
Перехожу к другому возражению, к вопросу о повторяемости исторических
явлений.
Утверждение, будто в истории события и явления не повторяются, просто
ошибочно.
Наоборот, в исторической жизни народов мы встречаемся с бесконечным
количеством повторений, давшим полное основание философу пессимисту
Шопенгауэру горько жаловаться на томительную скуку в истории человечества.
Возьмем сперва для примера социально-экономическую область. В настоящее
время нам очень хорошо известно, что почти всем народам на первых ступенях
их общественного развития свойственен родовой коммунистический быт*1. Мы
знаем также, что этот родовой коммунизм имел везде сходные однообразные
причины, сводящиеся в общем к групповым способам производства, которыми
определялась и коммунистическая форма распределения. Нам далее известно,
что феодальный порядок пережили все европейские государства, и что хотя в
несколько иной форме и при других географических и исторических условиях
тот же феодальный порядок был присущ и русскому государству. Если затем
бросить взгляд на политическую область (замечу в скобках, что мы отрываем
политическую область от экономической структуры лишь для удобства, и что
по существу эти области неразрывны), то и тут нам бросаются в глаза
неизбежные постоянные повторения. Мы видим, например, политические
революции во всех почти странах европейского запада и России. Как бы ни
различались по своему содержанию и характеру все имевшие место в истории
революции, во всех революциях можно отметить целый ряд крупных и
совершенно сходных по своей сущности явлений, дающих полную возможность
выводить общие законы в такой важной и серьезной сфере, как сфера
революционной борьбы и революционных катастрофических переворотов. И
фактически все историки революций, признают ли они принципиально
повторяемость исторических явлений или не признают, всегда приводят
параллели, дающие материал для установления исторической закономерности.
/*1 Появилось теперь течение, отрицающее этот факт. Доводы этого
течения будут рассмотрены в лекции о происхождении и развитии частной
собственности.
Пойдем дальше, и бросим с этой точки зрения беглый взгляд на идеологию.
К какой бы отрасли идеологии мы ни подошли, мы везде видим все ту же
повторяемость.
Возьму для иллюстрации историю искусства в его культурно-завершенном
виде. Эта область наиболее знакомая вам. Это - во-первых, во-вторых,
искусство является такой отраслью человеческой деятельности, где
случайность, каприз, настроение, вдохновение, интуиция, или даже
бессознательность творца художественных ценностей является почти что
общепризнанным фактом. Тем не менее, и в этой отрасли явления до
поразительности повторяются. По основному существу в истории
художественного творчества повторяется два жанра: классический и
реалистический, и другой жанр - романтический. Первый заключается в том,
что художник стремится воспроизвести типичные обобщающие черты об'ективной
действительности. Это есть реализм в настоящем подлинном значении этого
слова. Другой жанр - романтический - заключается в стремлении художника
выразить свое собственное суб'ективное настроение. Там преобладает
об'ективное начало, тут - суб'ективный момент. И вот эти два главных
течения в искусстве повторяются и часто следуют друг за другом с заметной
правильностью, начиная с классической древности и кончая нашей эпохой.
Мы видим эпохи, когда господствует реализм в искусстве, и другие
периоды, в которые преобладающим течением становится суб'ективизм, т.-е.
романтика.
Сравнительная правильность чередования этих двух родов в искусстве дала
возможность Гете сделать такое важное и интересное обобщение. В эпохи
под'ема творчества живых общественных сил, думал величайший мировой
поэт-философ, господствует реализм, в периоды же общественного упадка -
суб'ективизм - романтика*1.
/*1 Вернее будет с нашей точки зрения характеризовать направления в
искусстве не состоянием эпохи, а положением определенного класса.
Обращаясь к истории философии, мы видим, что и эта область, область
человеческой отвлеченной мысли, полна повторений. Философские системы
возникают, создаются школы, разрабатываются отдельные ее положения, но
проходят некоторые периоды времени, - система подвергается полному
разрушению, а затем как будто окончательному и оскорбительному забвению. А
далее через столетие, а иногда и через более значительные промежутки
времени, система возрождается и часто выдается за нечто совершенно новое и
совершенно оригинальное. Приводить примеры, подтверждающие это положение,
было бы даже безвкусно, так как в этом отношении история философии почти
что не знает исключения.
Да, история полна повторений и во всех областях. Касаясь вопроса о
возможности исторических законов, и отражая доводы тех, которые отрицают
их возможность, на основании мнимого отсутствия повторяемости явлений,
Вундт говорит в своем "Введении в философию" следующее:
"Этот формальный признак (повторяемость явлений в природе и якобы
неповторяемость в области истории. Орт.) не верен с двоякой точки зрения:
во-первых, совершенно неверно, что единичные явления (das Singulare) не
играют роли в естественных науках. Например, почти вся геология состоит из
единичных фактов, тем не менее никто не станет утверждать, что -
исследование ледяного периода потому только, что он, по всей вероятности,
существовал только раз, не относится к естественной науке, а должен быть
отдан историку для мечтательного созерцания. Во-вторых, совершенно неверно
также и то, что в истории явления не повторяются. Начиная с Полибия,
историки, поскольку они не были хроникерами, редко упускали случай, чтобы
не указать на одновременные события и аналогичные ряды явлений, которые
имели место в различное время и которым присуща одинаковая внутренняя
связь. Такими историческими параллелями историки пользовались для
известных выводов".
История повторяется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
может быть сомнения в том, что общественно-историческая жизнь являет собой
необычайную сложность во всех ее проявлениях. Но это бесспорное положение
обязывает исследователя этой многооб'емлющей отрасли знания к ясному и
отчетливому пониманию условий своей трудной задачи и сугубой осторожности
в своих выводах. Тут вполне уместно напомнить слова Бэкона, что к
чрезмерному стремлению разума к обобщению следует подвесить оловянные
гири. Эти требования, требования сознания и ответственности - очень
большие и очень серьезные требования.
Перехожу к другому возражению, к вопросу о повторяемости исторических
явлений.
Утверждение, будто в истории события и явления не повторяются, просто
ошибочно.
Наоборот, в исторической жизни народов мы встречаемся с бесконечным
количеством повторений, давшим полное основание философу пессимисту
Шопенгауэру горько жаловаться на томительную скуку в истории человечества.
Возьмем сперва для примера социально-экономическую область. В настоящее
время нам очень хорошо известно, что почти всем народам на первых ступенях
их общественного развития свойственен родовой коммунистический быт*1. Мы
знаем также, что этот родовой коммунизм имел везде сходные однообразные
причины, сводящиеся в общем к групповым способам производства, которыми
определялась и коммунистическая форма распределения. Нам далее известно,
что феодальный порядок пережили все европейские государства, и что хотя в
несколько иной форме и при других географических и исторических условиях
тот же феодальный порядок был присущ и русскому государству. Если затем
бросить взгляд на политическую область (замечу в скобках, что мы отрываем
политическую область от экономической структуры лишь для удобства, и что
по существу эти области неразрывны), то и тут нам бросаются в глаза
неизбежные постоянные повторения. Мы видим, например, политические
революции во всех почти странах европейского запада и России. Как бы ни
различались по своему содержанию и характеру все имевшие место в истории
революции, во всех революциях можно отметить целый ряд крупных и
совершенно сходных по своей сущности явлений, дающих полную возможность
выводить общие законы в такой важной и серьезной сфере, как сфера
революционной борьбы и революционных катастрофических переворотов. И
фактически все историки революций, признают ли они принципиально
повторяемость исторических явлений или не признают, всегда приводят
параллели, дающие материал для установления исторической закономерности.
/*1 Появилось теперь течение, отрицающее этот факт. Доводы этого
течения будут рассмотрены в лекции о происхождении и развитии частной
собственности.
Пойдем дальше, и бросим с этой точки зрения беглый взгляд на идеологию.
К какой бы отрасли идеологии мы ни подошли, мы везде видим все ту же
повторяемость.
Возьму для иллюстрации историю искусства в его культурно-завершенном
виде. Эта область наиболее знакомая вам. Это - во-первых, во-вторых,
искусство является такой отраслью человеческой деятельности, где
случайность, каприз, настроение, вдохновение, интуиция, или даже
бессознательность творца художественных ценностей является почти что
общепризнанным фактом. Тем не менее, и в этой отрасли явления до
поразительности повторяются. По основному существу в истории
художественного творчества повторяется два жанра: классический и
реалистический, и другой жанр - романтический. Первый заключается в том,
что художник стремится воспроизвести типичные обобщающие черты об'ективной
действительности. Это есть реализм в настоящем подлинном значении этого
слова. Другой жанр - романтический - заключается в стремлении художника
выразить свое собственное суб'ективное настроение. Там преобладает
об'ективное начало, тут - суб'ективный момент. И вот эти два главных
течения в искусстве повторяются и часто следуют друг за другом с заметной
правильностью, начиная с классической древности и кончая нашей эпохой.
Мы видим эпохи, когда господствует реализм в искусстве, и другие
периоды, в которые преобладающим течением становится суб'ективизм, т.-е.
романтика.
Сравнительная правильность чередования этих двух родов в искусстве дала
возможность Гете сделать такое важное и интересное обобщение. В эпохи
под'ема творчества живых общественных сил, думал величайший мировой
поэт-философ, господствует реализм, в периоды же общественного упадка -
суб'ективизм - романтика*1.
/*1 Вернее будет с нашей точки зрения характеризовать направления в
искусстве не состоянием эпохи, а положением определенного класса.
Обращаясь к истории философии, мы видим, что и эта область, область
человеческой отвлеченной мысли, полна повторений. Философские системы
возникают, создаются школы, разрабатываются отдельные ее положения, но
проходят некоторые периоды времени, - система подвергается полному
разрушению, а затем как будто окончательному и оскорбительному забвению. А
далее через столетие, а иногда и через более значительные промежутки
времени, система возрождается и часто выдается за нечто совершенно новое и
совершенно оригинальное. Приводить примеры, подтверждающие это положение,
было бы даже безвкусно, так как в этом отношении история философии почти
что не знает исключения.
Да, история полна повторений и во всех областях. Касаясь вопроса о
возможности исторических законов, и отражая доводы тех, которые отрицают
их возможность, на основании мнимого отсутствия повторяемости явлений,
Вундт говорит в своем "Введении в философию" следующее:
"Этот формальный признак (повторяемость явлений в природе и якобы
неповторяемость в области истории. Орт.) не верен с двоякой точки зрения:
во-первых, совершенно неверно, что единичные явления (das Singulare) не
играют роли в естественных науках. Например, почти вся геология состоит из
единичных фактов, тем не менее никто не станет утверждать, что -
исследование ледяного периода потому только, что он, по всей вероятности,
существовал только раз, не относится к естественной науке, а должен быть
отдан историку для мечтательного созерцания. Во-вторых, совершенно неверно
также и то, что в истории явления не повторяются. Начиная с Полибия,
историки, поскольку они не были хроникерами, редко упускали случай, чтобы
не указать на одновременные события и аналогичные ряды явлений, которые
имели место в различное время и которым присуща одинаковая внутренняя
связь. Такими историческими параллелями историки пользовались для
известных выводов".
История повторяется.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30