В этих краях, где человека могли преспокойно зарезать за пачку сигарет, вид денег оказывал весьма тонизирующее действие. Старик сразу оживился:
— Кажется, он у священника. У отца Торрио, в Аделаиде. Малко посмотрел на Харви.
— Я знаю, где это, — сказал тот.
— Когда он ушел?
— Три-четыре часа назад.
— Ладно, спасибо.
Харви пошел к выходу, оставив бумажку на столе. Девочка принесла ее старику, и тот сунул купюру в карман рваной рубашки.
— Не нравится мне это, — заметил Харви. Малко пока что не видел особых причин для беспокойства. Они поехали дальше. У Малко создавалось впечатление, что они удалились от города на добрых сто километров, а между тем за деревьями по-прежнему виднелся громадный мост, который строился на соседнем Райском острове — излюбленном месте отдыха миллиардеров.
Трубы и инструменты Харви со страшным грохотом катались по полу фургона. Несколько раз машина едва не задела бредущих по обочине негров. Харви стремительно спустился с холма, притормозил и повернул на Джонсон-роуд.
Через десять минут фургон остановился в конце безлюдной тропы. Малко вышел первым и заметил вдали какую-то белую постройку. Слева мерцали огни поселка Аделаида.
Воздух был наполнен экзотическими ароматами, и голоса тысяч насекомых создавали фантастический звуковой фон.
— Вот она, церковь отца Торрио, — сказал Харви.
Он подошел к двери и попытался открыть ее, но она была заперта на ключ. Харви приложил ухо к деревянной створке двери, а затем быстро обошел церковь. Все было закрыто.
— Идемте к нему домой, — предложил он. — Церковь почти всегда закрыта. Из-за воров.
Дом священника оказался неказистым белым строением. Во всех окнах было темно.
Джек Харви постучал, однако ответа не последовало. Он толкнул дверь, но она тоже оказалась запертой.
Мужчины переглянулись. У Малко внезапно появилось чувство тревоги: ему показалось, что за ними кто-то наблюдает. Тропическая ночь вдруг утратила все свое очарование.
Джек Харви молча пошел обратно к церкви. Малко зашагал за ним.
Замок затрещал от удара каблуком, и дверь церкви распахнулась. Малко и Харви вошли в совершенно темный зал и остановились как вкопанные. Австриец услышал, как Харви взвел курок револьвера.
В зале стоял сильный трупный запах. В сочетании с ароматом ладана он производил усиленное впечатление торжественности.
Джек Харви с минуту постоял, прислушиваясь, затем вышел и вернулся с электрическим фонариком. Его луч осветил пустые скамьи, небольшой алтарь и исповедальню. Торчавшие из двери кабины ноги не оставляли никаких сомнений.
Малко приподнял сутану, частично накрывавшую труп. Тело мертвеца неестественно изогнулось в предсмертной агонии. Несмотря на изуродованное лицо, Харви узнал убитого.
— Это и есть Анджело, с которым мы должны были встретиться, — пробормотал он. — Здорово его уделали...
Он методично осмотрел алтарь, но ничего не найдя на нем, вернулся к покойнику и обшарил его карманы. Там оказалось лишь несколько мелких монет.
Малко понял, что увеселительная прогулка закончилась и началась настоящая работа.
— Но ведь не отец же Торрио это сделал... — проговорил Харви.
Они одновременно подумали об одном и том же. Спустя минуту Харви могучим плечом вышиб дверь в доме священника.
В этот раз им тоже не пришлось долго искать. На полу, прямо перед ними, лежал лицом вниз мужчина в трусах и майке. Его запястья и лодыжки были связаны электрическим проводом; кровь, вытекшая из раны на голове, образовала на полу небольшую лужицу, в которой увязло несколько мух.
Малко присел на корточки и осторожно перевернул лежавшего на спину. Рот мужчины был заклеен широкой полосой пластыря, глаза закрыты.
— Это Торрио, — сказал Харви.
— Он жив, — проговорил Малко, приложив ухо к груди священника.
— Позвоним в полицию, — решил Харви. — Сами везти не будем. Зачем нам лишние проблемы...
Малко пришлось согласиться, хотя он предпочел бы отвезти пострадавшего в ближайшую больницу.
Когда они сели в фургон, Харви сказал:
— Это сделал приезжий. Точно. Местные на такое не способны.
— Но кто?
— Скорее всего, наемный убийца. Если это так, сейчас он уже далеко, ведь убийство произошло днем. Отца Торрио никто не хватился, так как он обычно появляется только по воскресеньям.
Харви вышел из машины у телефонной будки и, вернувшись, сообщил:
— Сейчас за ним приедут. Ну и шум поднимется на острове! Торрио здесь все уважают. Сразу прицепились ко мне с вопросами...
— Кому же могла понадобиться смерть Анджело? — спросил Малко.
Машина поднималась в гору, по направлению к Нассау. Харви побренчал браслетом и мрачно ответил:
— Попробуем узнать. Одно время Анджело жил в той лачуге, куда мы заходили. Вместе с другим парнем, музыкантом, по прозвищу Гек-Колотушка. Неплохо бы съездить к нему, пока и его не исповедали...
Бар назывался “Канарейка” и изо всех сил старался произвести впечатление колыбели багамского фольклора. Его интерьер был выполнен в стиле “логова пиратов”. На бамбуковых стенах висели сухие пальмовые листья и устрашающие деревянные маски. На каждом столе стояла свеча в бутылке, и оркестр из пяти музыкантов с напускным блаженством пиликал томные островные мелодии. Зал был почти полон. Сидя у стойки бара, Малко и Харви храбро допивали пятую порцию “дайкири” — напиток, который пьется как вода, но способен продырявить жестяную банку. Они ждали, пока музыканты сделают перерыв, чтобы можно было поговорить с Геком.
Гек-Колотушка, огромный негр с целой копной мелко вьющихся волос, приплюснутым носом и широко расставленными передними зубами, уже несколько раз бросал на них быстрые взгляды, продолжая отбивать ладонями ритм на двух пустых бидонах из-под оливкового масла. Но как только они поворачивали к нему головы, он тут же поднимал глаза к потолку.
— Когда же они остановятся? — пробормотал Малко. Он уже начал скучать и подумывал, что эта история вовсе не требует его присутствия в Нассау, что она — не более чем сведение счетов между уголовниками.
— В половине первого начинается ночное шоу, — ответил Харви. — Перед этим мы его и расспросим.
В двадцать минут первого они встали со своих табуретов и проскользнули в тесную комнатку, служившую музыкантам раздевалкой. Со сцены донеслась барабанная дробь, возвещавшая о начале перерыва, и в ту же минуту в комнатку вошел пианист. Он равнодушно покосился на них и уселся на стул. Подошли еще двое, затем появился певец — элегантный негр в розовой рубашке и с несколькими килограммами браслетов на руках. Харви повернулся к нему:
— Где Гек?
Певец указал большим пальцем через плечо:
— На улице. Вышел подышать воздухом.
Харви и Малко бегом пронеслись через зал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
— Кажется, он у священника. У отца Торрио, в Аделаиде. Малко посмотрел на Харви.
— Я знаю, где это, — сказал тот.
— Когда он ушел?
— Три-четыре часа назад.
— Ладно, спасибо.
Харви пошел к выходу, оставив бумажку на столе. Девочка принесла ее старику, и тот сунул купюру в карман рваной рубашки.
— Не нравится мне это, — заметил Харви. Малко пока что не видел особых причин для беспокойства. Они поехали дальше. У Малко создавалось впечатление, что они удалились от города на добрых сто километров, а между тем за деревьями по-прежнему виднелся громадный мост, который строился на соседнем Райском острове — излюбленном месте отдыха миллиардеров.
Трубы и инструменты Харви со страшным грохотом катались по полу фургона. Несколько раз машина едва не задела бредущих по обочине негров. Харви стремительно спустился с холма, притормозил и повернул на Джонсон-роуд.
Через десять минут фургон остановился в конце безлюдной тропы. Малко вышел первым и заметил вдали какую-то белую постройку. Слева мерцали огни поселка Аделаида.
Воздух был наполнен экзотическими ароматами, и голоса тысяч насекомых создавали фантастический звуковой фон.
— Вот она, церковь отца Торрио, — сказал Харви.
Он подошел к двери и попытался открыть ее, но она была заперта на ключ. Харви приложил ухо к деревянной створке двери, а затем быстро обошел церковь. Все было закрыто.
— Идемте к нему домой, — предложил он. — Церковь почти всегда закрыта. Из-за воров.
Дом священника оказался неказистым белым строением. Во всех окнах было темно.
Джек Харви постучал, однако ответа не последовало. Он толкнул дверь, но она тоже оказалась запертой.
Мужчины переглянулись. У Малко внезапно появилось чувство тревоги: ему показалось, что за ними кто-то наблюдает. Тропическая ночь вдруг утратила все свое очарование.
Джек Харви молча пошел обратно к церкви. Малко зашагал за ним.
Замок затрещал от удара каблуком, и дверь церкви распахнулась. Малко и Харви вошли в совершенно темный зал и остановились как вкопанные. Австриец услышал, как Харви взвел курок револьвера.
В зале стоял сильный трупный запах. В сочетании с ароматом ладана он производил усиленное впечатление торжественности.
Джек Харви с минуту постоял, прислушиваясь, затем вышел и вернулся с электрическим фонариком. Его луч осветил пустые скамьи, небольшой алтарь и исповедальню. Торчавшие из двери кабины ноги не оставляли никаких сомнений.
Малко приподнял сутану, частично накрывавшую труп. Тело мертвеца неестественно изогнулось в предсмертной агонии. Несмотря на изуродованное лицо, Харви узнал убитого.
— Это и есть Анджело, с которым мы должны были встретиться, — пробормотал он. — Здорово его уделали...
Он методично осмотрел алтарь, но ничего не найдя на нем, вернулся к покойнику и обшарил его карманы. Там оказалось лишь несколько мелких монет.
Малко понял, что увеселительная прогулка закончилась и началась настоящая работа.
— Но ведь не отец же Торрио это сделал... — проговорил Харви.
Они одновременно подумали об одном и том же. Спустя минуту Харви могучим плечом вышиб дверь в доме священника.
В этот раз им тоже не пришлось долго искать. На полу, прямо перед ними, лежал лицом вниз мужчина в трусах и майке. Его запястья и лодыжки были связаны электрическим проводом; кровь, вытекшая из раны на голове, образовала на полу небольшую лужицу, в которой увязло несколько мух.
Малко присел на корточки и осторожно перевернул лежавшего на спину. Рот мужчины был заклеен широкой полосой пластыря, глаза закрыты.
— Это Торрио, — сказал Харви.
— Он жив, — проговорил Малко, приложив ухо к груди священника.
— Позвоним в полицию, — решил Харви. — Сами везти не будем. Зачем нам лишние проблемы...
Малко пришлось согласиться, хотя он предпочел бы отвезти пострадавшего в ближайшую больницу.
Когда они сели в фургон, Харви сказал:
— Это сделал приезжий. Точно. Местные на такое не способны.
— Но кто?
— Скорее всего, наемный убийца. Если это так, сейчас он уже далеко, ведь убийство произошло днем. Отца Торрио никто не хватился, так как он обычно появляется только по воскресеньям.
Харви вышел из машины у телефонной будки и, вернувшись, сообщил:
— Сейчас за ним приедут. Ну и шум поднимется на острове! Торрио здесь все уважают. Сразу прицепились ко мне с вопросами...
— Кому же могла понадобиться смерть Анджело? — спросил Малко.
Машина поднималась в гору, по направлению к Нассау. Харви побренчал браслетом и мрачно ответил:
— Попробуем узнать. Одно время Анджело жил в той лачуге, куда мы заходили. Вместе с другим парнем, музыкантом, по прозвищу Гек-Колотушка. Неплохо бы съездить к нему, пока и его не исповедали...
Бар назывался “Канарейка” и изо всех сил старался произвести впечатление колыбели багамского фольклора. Его интерьер был выполнен в стиле “логова пиратов”. На бамбуковых стенах висели сухие пальмовые листья и устрашающие деревянные маски. На каждом столе стояла свеча в бутылке, и оркестр из пяти музыкантов с напускным блаженством пиликал томные островные мелодии. Зал был почти полон. Сидя у стойки бара, Малко и Харви храбро допивали пятую порцию “дайкири” — напиток, который пьется как вода, но способен продырявить жестяную банку. Они ждали, пока музыканты сделают перерыв, чтобы можно было поговорить с Геком.
Гек-Колотушка, огромный негр с целой копной мелко вьющихся волос, приплюснутым носом и широко расставленными передними зубами, уже несколько раз бросал на них быстрые взгляды, продолжая отбивать ладонями ритм на двух пустых бидонах из-под оливкового масла. Но как только они поворачивали к нему головы, он тут же поднимал глаза к потолку.
— Когда же они остановятся? — пробормотал Малко. Он уже начал скучать и подумывал, что эта история вовсе не требует его присутствия в Нассау, что она — не более чем сведение счетов между уголовниками.
— В половине первого начинается ночное шоу, — ответил Харви. — Перед этим мы его и расспросим.
В двадцать минут первого они встали со своих табуретов и проскользнули в тесную комнатку, служившую музыкантам раздевалкой. Со сцены донеслась барабанная дробь, возвещавшая о начале перерыва, и в ту же минуту в комнатку вошел пианист. Он равнодушно покосился на них и уселся на стул. Подошли еще двое, затем появился певец — элегантный негр в розовой рубашке и с несколькими килограммами браслетов на руках. Харви повернулся к нему:
— Где Гек?
Певец указал большим пальцем через плечо:
— На улице. Вышел подышать воздухом.
Харви и Малко бегом пронеслись через зал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47