До моего появленiя въ ней жила Зи, и она великодушно уступила ее мне.
Чрезъ несколько часовъ после моего пробужденiя, описаннаго въ последней главе, я лежалъ на своей кровати, стараясь собраться съ мыслями и уяснить себе, какой породы и какого происхожденiя были те странныя существа, въ среде которыхъ я такъ неожиданно очутился, когда въ комнату вошелъ мой хозяинъ вместе съ своею дочерью Зи. Продолжая выражаться на моемъ языке, первый съ большою вежливостью спросилъ меня, - желаю-ли я говорить съ нимъ, или предпочту остаться одинъ. Я отвечалъ, что почту за большое счастье поблагодарить его за тотъ радушный прiемъ, который я встретилъ въ этой незнакомой для меня стране и что мне хотелось бы настолько познакомиться съ ихъ нравами и обычаями, что-бы не впадать черезъ непониманiе свое въ ошибки, могущiя оскорбить ихъ.
Говоря это, я разумеется всталъ съ кровати; но Зи, къ моему большому смятенiю, потребовала, что-бы я легъ опять; въ кроткомъ выраженiи ея глазъ и мягкомъ голосе было нечто, требовавшее безпрекословнаго повиновенiя. После этого она спокойно села у меня въ ногахъ, а отецъ ея опустилоя на ближайшемъ диване.
- Но изъ какой же части света ты явился, - спросилъ мой хозяинъ, - если мы можемъ казаться такими странными существами другъ другу? Я виделъ представителей почти всехъ племенъ, различающихся отъ насъ, за исключенiемъ первобытныхъ дикарей, которые живутъ въ самыхъ отдаленныхъ и дикихъ местахъ невозделанной природы, не знаютъ другого света, кроме огня вулкановъ и довольствуются жалкой жизнью во мраке, подобно многимъ изъ пресмыкающихся и летающихъ животныхъ. Конечно ты не можешь быть членомъ этихъ варварскихъ племенъ; но въ то-же время ты, повидимому, не принадлежишь къ цивилизованнымъ народамъ.
Последнее замечанiе затронуло мое самолюбiе, и я отвечалъ, что принадлежу къ одной изъ самыхъ цивилизованныхъ нацiй на земле и что, хотя я плачу дань удивленiя тому искусству, съ которымъ, не взирая да расходы, мой хозяинъ и его соотечественники умудрились осветить эти места, куда никогда не проникаетъ лучъ солнца, - но что въ глазахъ человека, видевшаго светила небесныя, искусственный светъ ихъ никогда не выдержитъ сравненiя съ первыми.
Но ведъ мой хозяинъ упомянулъ, что онъ виделъ представителей всехъ другихъ расъ, за исключенiемъ первобытныхъ дикарей. Неужели-же онъ никогда не былъ на поверхности земли, или слова его относились только къ подземнымъ жителямъ?
Онъ оставался некоторое время въ молчанiи; на лице его выражалось сильное удивленiе, - столь редкое между членами этой расы, даже при самыхъ исключительныхъ обстоятельствахъ. Но Зи была сообразительнее, и воскликнула:
- Вотъ видишь, отецъ - есть доля правды въ старомъ преданiи: во всякомъ преданiи, вера въ которое распространена между разными племенами, - всегда скрывается такая доля правды.
- Зи, возразилъ съ кротостью ея отецъ, ты членъ коллегiи ученыхъ и должна быть умнее.меня; но, какъ глава Свето-Хранительнаго Совета, я обязанъ - не принимать ничего на веру, пока въ этомъ не убеждены мои собственные чувства.
Потомъ, обратившись ко мне, онъ задалъ мне несколько вопросовъ о поверхности земли и светилахъ небесныхъ, на которые я отвечалъ ему, какъ мне казалось, самымъ обстоятельнымъ образомъ; но ответы мои повидимому его не удовлетворили и не убедили. Онъ тихо покачалъ головою, и сразу переменивъ разговоръ, сталъ меня разспрашивать, - какимъ образомъ я попалъ къ нимъ изъ другого света, какъ онъ называлъ нашу землю. Я сталъ разсказывать ему о рудникахъ, находящихся подъ поверхностью земли, откуда мы добываемъ разные минералы и металлы, необходимые для нашихъ потребностей и промышленности; потомъ я вкратце объяснилъ ему, - какимъ образомъ, изследуя одинъ изъ такихъ рудниковъ, мы съ моимъ злосчастнымъ прiятелемъ случайно открыли существованiе этого новаго мiра, куда спустились вдвоемъ, и какъ этотъ спускъ стоилъ ему жизни; въ подтвержденiе правдивости моего разсказа я указывалъ на веревку съ крюкомъ, доставленные ребенкомъ въ тотъ домъ, где меня въ первый разъ приняли.
После того мой хозяинъ спросилъ меня о нравахъ и обычаяхъ племенъ, населяющихъ верхнiй слой земли; особенно же техъ, которые считались между ними самыми цивилизованными. При этомъ онъ определилъ цивилизацiю, какъ "искусство сделать доступнымъ всему обществу то довольство и покой, которымъ пользуется добродетельный и благоустроенный семейный домъ". Естественно, мне хотелось представить въ самомъ розовомъ свете тотъ мiръ, въ которомъ я родился, и потому я коснулся только слегка и въ смягченномъ виде некоторыхъ изъ отживающихъ учрежденiй Европы и распространился о настоящемъ величiи и предстоящемъ первенстве Американской республики, которая должна покоритъ весь старый мiръ. Следуетъ помнить, что авторъ, иронизируя, говоритъ здесь отъ лица американца, не чуждаго шовинизма, какъ многiе изъ его соотечественниковъ; хотя теперь подобное самохваленiе встречается значительно реже. (Прим. перев.). Чтобы дать представленiе объ общественной жизни Америки, я остановился на самомъ передовомъ нашемъ городе и подробно описалъ нравы и обычаи Нью-Йорка. Заметивъ по выраженiю лицъ моихъ слушателей, что мой разсказъ не произвелъ ожидаемаго впечатленiя, я сталъ распространяться о благахъ демократическихъ учрежденiй Америки...
Выслушавъ мой разсказъ, старикъ слегка покачалъ головой и сильно задумался, сделавъ передъ этимъ знакъ рукой, чтобы мы съ его дочерью не прерывали его размышленiй. Чрезъ несколько времени онъ сказалъ искреннимъ и торжественнымъ тономъ голоса:
- Если ты действительно считаешь себя намъ обязаннымъ, какъ говоришь, за нашъ радушный прiемъ, я заклинаю тебя ни говорить ни одного слова кому-либо изъ нашего народа, безъ моего согласiя, о томъ мiре, изъ котораго ты пришелъ. Исполнишь ли ты мою просьбу?
- Конечно, я даю въ томъ мое слово, воскликнулъ я несколько удивленный, и протянулъ мою руку.
Но, вместо того, чтобы пожать ее, онъ положилъ ее себе на голову, а свою правую руку приложилъ къ моей груди.
Такова у этого народа обычная форма клятвы. Затемъ, обращаясь къ своей дочери, онъ сказалъ:
- А ты, Зи, не должна повторять никому того, что слышала или услышишь отъ этого чужестранца о другомъ мiре.
Зи приблизилась къ отцу и, поцеловавъ его въ виски, сказала:
- Хотя бы Гай На языке подземныхъ жителей слово Гай обозначало женщину. (Прим. перев.). и были слабы на языкъ, но любовь можетъ сковать его. Если тебя безпокоитъ, отецъ, что случайно произнесенное слово можетъ грозить опасностью нашему народу, возбудивъ въ немъ желанiе познакомиться съ неведомымъ для него мiромъ, то разве хорошо направленная волна вриля не можетъ безследно смыть даже самыхъ воспоминанiй о томъ, что мы слышали отъ чужеземца?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38
Чрезъ несколько часовъ после моего пробужденiя, описаннаго въ последней главе, я лежалъ на своей кровати, стараясь собраться съ мыслями и уяснить себе, какой породы и какого происхожденiя были те странныя существа, въ среде которыхъ я такъ неожиданно очутился, когда въ комнату вошелъ мой хозяинъ вместе съ своею дочерью Зи. Продолжая выражаться на моемъ языке, первый съ большою вежливостью спросилъ меня, - желаю-ли я говорить съ нимъ, или предпочту остаться одинъ. Я отвечалъ, что почту за большое счастье поблагодарить его за тотъ радушный прiемъ, который я встретилъ въ этой незнакомой для меня стране и что мне хотелось бы настолько познакомиться съ ихъ нравами и обычаями, что-бы не впадать черезъ непониманiе свое въ ошибки, могущiя оскорбить ихъ.
Говоря это, я разумеется всталъ съ кровати; но Зи, къ моему большому смятенiю, потребовала, что-бы я легъ опять; въ кроткомъ выраженiи ея глазъ и мягкомъ голосе было нечто, требовавшее безпрекословнаго повиновенiя. После этого она спокойно села у меня въ ногахъ, а отецъ ея опустилоя на ближайшемъ диване.
- Но изъ какой же части света ты явился, - спросилъ мой хозяинъ, - если мы можемъ казаться такими странными существами другъ другу? Я виделъ представителей почти всехъ племенъ, различающихся отъ насъ, за исключенiемъ первобытныхъ дикарей, которые живутъ въ самыхъ отдаленныхъ и дикихъ местахъ невозделанной природы, не знаютъ другого света, кроме огня вулкановъ и довольствуются жалкой жизнью во мраке, подобно многимъ изъ пресмыкающихся и летающихъ животныхъ. Конечно ты не можешь быть членомъ этихъ варварскихъ племенъ; но въ то-же время ты, повидимому, не принадлежишь къ цивилизованнымъ народамъ.
Последнее замечанiе затронуло мое самолюбiе, и я отвечалъ, что принадлежу къ одной изъ самыхъ цивилизованныхъ нацiй на земле и что, хотя я плачу дань удивленiя тому искусству, съ которымъ, не взирая да расходы, мой хозяинъ и его соотечественники умудрились осветить эти места, куда никогда не проникаетъ лучъ солнца, - но что въ глазахъ человека, видевшаго светила небесныя, искусственный светъ ихъ никогда не выдержитъ сравненiя съ первыми.
Но ведъ мой хозяинъ упомянулъ, что онъ виделъ представителей всехъ другихъ расъ, за исключенiемъ первобытныхъ дикарей. Неужели-же онъ никогда не былъ на поверхности земли, или слова его относились только къ подземнымъ жителямъ?
Онъ оставался некоторое время въ молчанiи; на лице его выражалось сильное удивленiе, - столь редкое между членами этой расы, даже при самыхъ исключительныхъ обстоятельствахъ. Но Зи была сообразительнее, и воскликнула:
- Вотъ видишь, отецъ - есть доля правды въ старомъ преданiи: во всякомъ преданiи, вера въ которое распространена между разными племенами, - всегда скрывается такая доля правды.
- Зи, возразилъ съ кротостью ея отецъ, ты членъ коллегiи ученыхъ и должна быть умнее.меня; но, какъ глава Свето-Хранительнаго Совета, я обязанъ - не принимать ничего на веру, пока въ этомъ не убеждены мои собственные чувства.
Потомъ, обратившись ко мне, онъ задалъ мне несколько вопросовъ о поверхности земли и светилахъ небесныхъ, на которые я отвечалъ ему, какъ мне казалось, самымъ обстоятельнымъ образомъ; но ответы мои повидимому его не удовлетворили и не убедили. Онъ тихо покачалъ головою, и сразу переменивъ разговоръ, сталъ меня разспрашивать, - какимъ образомъ я попалъ къ нимъ изъ другого света, какъ онъ называлъ нашу землю. Я сталъ разсказывать ему о рудникахъ, находящихся подъ поверхностью земли, откуда мы добываемъ разные минералы и металлы, необходимые для нашихъ потребностей и промышленности; потомъ я вкратце объяснилъ ему, - какимъ образомъ, изследуя одинъ изъ такихъ рудниковъ, мы съ моимъ злосчастнымъ прiятелемъ случайно открыли существованiе этого новаго мiра, куда спустились вдвоемъ, и какъ этотъ спускъ стоилъ ему жизни; въ подтвержденiе правдивости моего разсказа я указывалъ на веревку съ крюкомъ, доставленные ребенкомъ въ тотъ домъ, где меня въ первый разъ приняли.
После того мой хозяинъ спросилъ меня о нравахъ и обычаяхъ племенъ, населяющихъ верхнiй слой земли; особенно же техъ, которые считались между ними самыми цивилизованными. При этомъ онъ определилъ цивилизацiю, какъ "искусство сделать доступнымъ всему обществу то довольство и покой, которымъ пользуется добродетельный и благоустроенный семейный домъ". Естественно, мне хотелось представить въ самомъ розовомъ свете тотъ мiръ, въ которомъ я родился, и потому я коснулся только слегка и въ смягченномъ виде некоторыхъ изъ отживающихъ учрежденiй Европы и распространился о настоящемъ величiи и предстоящемъ первенстве Американской республики, которая должна покоритъ весь старый мiръ. Следуетъ помнить, что авторъ, иронизируя, говоритъ здесь отъ лица американца, не чуждаго шовинизма, какъ многiе изъ его соотечественниковъ; хотя теперь подобное самохваленiе встречается значительно реже. (Прим. перев.). Чтобы дать представленiе объ общественной жизни Америки, я остановился на самомъ передовомъ нашемъ городе и подробно описалъ нравы и обычаи Нью-Йорка. Заметивъ по выраженiю лицъ моихъ слушателей, что мой разсказъ не произвелъ ожидаемаго впечатленiя, я сталъ распространяться о благахъ демократическихъ учрежденiй Америки...
Выслушавъ мой разсказъ, старикъ слегка покачалъ головой и сильно задумался, сделавъ передъ этимъ знакъ рукой, чтобы мы съ его дочерью не прерывали его размышленiй. Чрезъ несколько времени онъ сказалъ искреннимъ и торжественнымъ тономъ голоса:
- Если ты действительно считаешь себя намъ обязаннымъ, какъ говоришь, за нашъ радушный прiемъ, я заклинаю тебя ни говорить ни одного слова кому-либо изъ нашего народа, безъ моего согласiя, о томъ мiре, изъ котораго ты пришелъ. Исполнишь ли ты мою просьбу?
- Конечно, я даю въ томъ мое слово, воскликнулъ я несколько удивленный, и протянулъ мою руку.
Но, вместо того, чтобы пожать ее, онъ положилъ ее себе на голову, а свою правую руку приложилъ къ моей груди.
Такова у этого народа обычная форма клятвы. Затемъ, обращаясь къ своей дочери, онъ сказалъ:
- А ты, Зи, не должна повторять никому того, что слышала или услышишь отъ этого чужестранца о другомъ мiре.
Зи приблизилась къ отцу и, поцеловавъ его въ виски, сказала:
- Хотя бы Гай На языке подземныхъ жителей слово Гай обозначало женщину. (Прим. перев.). и были слабы на языкъ, но любовь можетъ сковать его. Если тебя безпокоитъ, отецъ, что случайно произнесенное слово можетъ грозить опасностью нашему народу, возбудивъ въ немъ желанiе познакомиться съ неведомымъ для него мiромъ, то разве хорошо направленная волна вриля не можетъ безследно смыть даже самыхъ воспоминанiй о томъ, что мы слышали отъ чужеземца?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38