– Папа знает меня лучше, чем ты.
– Ну да, и отсылает со двора при любой возможности, не давая тебе ни малейшего шанса обзавестись сторонниками или состряпать заговор.
– Ничего не отсылает. Глупости говоришь.
– Правда? Всем правителям приходится быть немного параноиками. Работа такая. Даже, вероятно, бояться собственных сыновей. Достаточно, чтобы – возможно, даже не сознательно, просто в крошечном уголке на задворках сознания – лелеять мысль о том, насколько бы легче дышалось, если бы отпрыск безвозвратно сгинул в ходе какой-нибудь опасной миссии, предпринятой во славу короля и страны.
– Бред!
– А вот родить сына сейчас – это совсем другое дело. К тому времени, когда парень достигнет совершеннолетия, его величеству перевалит за шестьдесят – самое время начать подумывать об уходе на покой. До тех пор все хлопоты о сохранении трона можно спокойно отложить в долгий ящик. За исключением, разумеется, Авроры. Думаю, ты согласишься, что эта дама умеет воспользоваться ситуацией. Она, разумеется, употребит свое влияние в пользу собственного ребенка. И, с моей точки зрения, можно не сомневаться, у кого из вас двоих будет больше, как бы это выразиться, доступа к Королю.
– Прюдомм! – завопил Принц.
В дверном проеме возник личный секретарь его величества. Он, как всегда, заискивающе улыбался, но нервно потирал руки, а высокий лоб прорезали морщины. По какой-то причине он, казалось, не желал входить в комнату и торчал в дверях, словно ища защиты.
– Э-э… да, ваше высочество? Чем могу служить?
– Доступ, говоришь? – Принц зло глянул на Руби. – Насчет доступа мы еще посмотрим. – Он обернулся к секретарю. – Прюдомм, мне бы хотелось немедленно повидать отца.
– Э-э. – Секретарь бросил взгляд в коридор за спиной. – Боюсь, прямо сейчас Король очень занят. Э-э, слишком занят, чтобы его беспокоить.
– Да, разумеется. – Прекрасный кивнул с пониманием. – В конце концов, это его брачная ночь. Как глупо с моей стороны. – Он снова взглянул на Руби. – Я имел в виду, что хочу первым увидеть его утром.
– Гм, утром он тоже очень занят.
– В любое время завтра. Не надо в первую очередь. Когда ему будет удобно.
Прюдомм очень тесно сплел руки. Голос его понизился почти до шепота:
– Король будет очень занят по меньшей мере в течение трех недель. Может быть, дольше. Я не знаю, когда я смогу организовать вам встречу.
– Что? Ну же, Прюдомм. Для меня у него всегда есть время. Ты же знаешь.
Прекрасный сделал шаг вперед. Из темноты коридора возникли четверо стражников и заступили ему дорогу. Секретарь юркнул за их спины.
– Прюдомм! – возопил Принц. – Что здесь происходит?!
Секретарь выглянул между плеч стражников.
– Мне очень жаль, сир.
Прекрасный кипел от ярости, но сумел сдержаться и ровным голосом продолжил:
– Ладно. Послушай, Прюдомм. Мне надо поговорить с папой об этой ситуации с ребенком. Я не собираюсь скандалить. Просто хочу понять, в каком я теперь статусе.
На лице секретаря отразилось облегчение. Он поколебался, затем снова вышел вперед.
– Ну, все это так неожиданно. Откровенно говоря, мне самому было достаточно трудно свыкнуться с подобной мыслью. Могу представить, какое это тяжелое испытание для вас.
– Точно, – согласился Принц. – И все-таки, о какой такой мысли идет речь?
– И да будет мне позволено сказать, сир, служба вам в течение вашего пребывания в статусе принца была само удовольствие, более того, ваша матушка, по крайней мере в моей памяти, навсегда останется королевой.
– Моя мать была королевой! – рыкнул Принц.
Прюдомм снова юркнул за спины стражников.
– Извините!
Воцарившуюся было напряженную тишину нарушил масляный голос графа Норвиля. Граф сбросил с плеч свой черный плащ и деловито вошел в комнату. За ним следовал Мандельбаум. С пальцев волшебника свисал небольшой кристалл на серебряной цепочке.
– Вижу, у нас тут назревает некоторое волнение. Позвольте заверить вас… – Норвиль внезапно изменил направление разговора. – Наши гости уже отбыли?
Руби пожала плечами.
– Синтии понадобилось к портному. Видимо, собирается заказать хрустальное нижнее белье.
– Вот как? – Норвиль бросил озадаченный взгляд на Прекрасного. – Так на чем я остановился? Ах да. Ну, молодой человек, вижу, вы расстроены столь внезапным поворотом событий, и это более чем понятно. Позвольте заверить вас, мой юный друг, что мы не сделаем ничего столь серьезного, как отрицание вашего права первородства, без полной и точной оценки фактов. Фактически, как министр разведки, я обязан лично возглавить расследование по этому делу. И со всей ответственностью заявляю, что мой доклад не будет содержать ничего, кроме строжайшим образом подтвержденной и неприкрашенной правды.
– Вот и славно, – с облегчением произнес Прекрасный. – Поскольку я могу все объяснить. Теперь я признаю, что был не прав, солгав относительно…
– Разумеется, – перебил Норвиль. – В связи с тем, что Король Гаррисон и королева Аврора – единственные оставшиеся в живых свидетели интересующих нас событий, расследование можно завершить без лишних проволочек. На самом деле, осмелюсь заметить, вся процедура вполне стандартна. Господи, да кто я такой, чтобы сомневаться в слове короля, а тем более в его клятве?
– Проклятие, Норвиль! Если папа с Авророй уже были женаты, какого черта они снова венчались сегодня?
– Обновили свои клятвы. Супружеские пары все время так делают.
– Мандельбаум! Скажи им, что произошло на обратном пути!
У Мандельбаума, пока он изучал крошечный кристалл, слегка дрожали пальцы. Волшебник избегал встречаться с Принцем глазами. Он очень тщательно сложил тонкую серебряную цепочку и убрал во внутренний карман, попеременно глядя то в пол, то в потолок, то на развешанные по стенам картины – куда угодно, только не на Прекрасного. Все, кто находился в комнате, ждали. Наконец чародей медленно произнес:
– Как служащий короля я обязался действовать согласно его руководству. А как гражданин Иллирии я обязан хранить верность своему суверену.
– Ага. Спасибо, Мандельбаум. Огромное спасибо.
– Ну ладно, Прекрасный. – Норвиль сунул руку в карман и извлек пачку бумаг. – Твой отец составил список из нескольких крайне специфических заданий, требующих твоего немедленного вмешательства. По непостижимому стечению обстоятельств для их исполнения тебе придется покинуть Иллирию на длительный срок. Это никоим образом не изгнание, ты же понимаешь. Нет-нет. Далеко не так. Тебе будет переводиться обычное щедрое содержание, и мы ожидаем, что ты станешь поддерживать с нами тесный контакт через наши дипломатические представительства…
Коротко полыхнул отраженный свет, легко прошелестел рассекаемый воздух, и из рук Норвиля разлетелись половинки листков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58