Он понял, что получил некоторое преимущество перед девушкой и Проктором, настроив этих изгоев друг против друга и подпитав их взаимное недоверие.
Однако пока что он оставался пленником этой женщины, а ей могло взбрести в голову все что угодно. Похоже, ей нравились их странные отношения. Ее чувства к нему варьировали от нежности и добродушия до внезапной мстительной злобы, как будто Джейн видела в нем двух разных мужчин. Развесив одежду, она разожгла примус и заставила Мейтланда выпить горячей воды со сгущенкой. Подложив ему руку под голову, она тихо напевала ему что-то утешительное, пока он пил из пластиковой чашки, и прижимала мягкую грудь к его лбу, словно кормила собственного младенца. Но через минуту настроение у нее круто изменилось, и она резко отстранилась, оттолкнула его голову и начала раздраженно рыскать по комнате. Она с таким недовольным видом прибавила огня в керосиновой лампе, как будто Мейтланд был виноват в том, что дневной свет шел на убыль.
— Джейн…— Мейтланд вытащил свой заляпанный маслом бумажник. — Тебе нужны эти деньги? Ты можешь воспользоваться ими, чтобы выбраться отсюда. — Ощутив внезапный прилив участия к этой девушке, он протянул ей бумажник.
— Не хочу я отсюда выбираться. Зачем это мне? — Она высокомерно вскинула голову и подозрительно посмотрела на него.
— Джейн, это несерьезно. Ты не можешь остаться здесь навсегда. Где твоя семья? Ты ведь была замужем, правда? — Мейтланд указал на чемодан и честно признался: — Я видел твои фотографии. Твой муж — что с ним?
— Не суйся — не в свое — дело, — проговорила она спокойно и твердо. Ее пальцы одеревенели, как прутья. — Боже всемогущий, я пришла сюда, чтобы избавиться от всех этих моральных отношений. — Она тупо ходила по комнате, словно ища, где бы укрыться от приставаний Мейтланда. — Люди не знают большего счастья, чем изобретать новые пороки.
— Джейн, допустим, я пообещаю тебе пятьсот фунтов — ты поможешь мне выбраться? Она бросила на него испытующий взгляд.
— Зачем так много? Это же куча денег.
— Затем, что я хочу, чтобы мы с тобой выбрались. Думаю, нам нужна помощь друг друга. Ядам тебе пятьсот фунтов — я серьезно…
— Пятьсот фунтов…— Она как будто задумалась над его предложением, пересчитывая в уме пачку банкнот. И вдруг накинулась на него, размахивая коричневым кисетом курильщика гашиша.-А вы представляете, на сколько этого хватило бы, если снять дом какой-нибудь бездомной семье?
— Джейн, ты сама принадлежишь к бездомной семье. Твой ребенок…
И тут Мейтланд сдался. Он устало откинулся на спину, а Джейн начала раскладывать свои курительные принадлежности. С минуту она понуро сидела на краю кровати, вперив взгляд в обшарпанную стену и не обращая внимания на ладонь Мейтланда, которую он участливо положил ей на руку. Машинально скрутив две сигареты, она засунула все назад в кисет. Потряся спичечным коробком, словно чтобы пробудиться, девушка прикурила первую сигарету, глубоко затянулась сладким дымом, задержала его на несколько секунд в легких и, удовлетворенная, легла рядом с Мейтландом, подтолкнув его, чтобы он подвинулся. Она накрыла его своей камуфляжной курткой, слабо улыбнулась своим мыслям и уставилась на плакат с Астером и Роджерс.
Мейтланд почувствовал, как его мысли поплыли под влиянием дыма. Кровать посередине просела, и сильное тело молодой женщины тесно прижалось к нему. Рука ее поднялась и упала. Девушка поднесла сигарету к губам и предложила затянуться ему. Стараясь не терять бдительность и боясь уснуть, Мейтланд сосредоточился на меркнущем свете, проникающем с лестницы. С вечерним холодом возвращалась лихорадка.
Джейн улыбнулась ему и легонько взяла за руку. Ее лицо с упрямым подбородком казалось детским в ореоле рыжих волос. Она выпустила изо рта дым и рукой направила его на Мейтланда.
— Хорошо?.. Знаешь, ты бы мог выбраться отсюда, если бы захотел.
— Как?
— С самого начала…— Она снова затянулась. — Если бы хорошо постарался, давно бы уже выбрался.
— Постарался? — Мейтланд скривился, вспомнив свои страдания под дождем, и потер грудь, прикрытую лишь заляпанной парадной рубашкой. — Холодно здесь.
Молодая женщина протянула к нему руки.
— Ты мог бы уже выбраться, — повторила она. — Проктор этого не понимает, но ты его успокоил. Знаешь, мы оба подумали, что ты наверняка бывал здесь раньше.
Она сквозь дым пристально посмотрела на Мейтланда и обвела пальцем масляное пятно на его рубашке. Он молча за ней наблюдал. Ее тон был ничуть не насмешливым и не враждебным, но в то же время она словно испытывала и его, и себя, выискивая в нем какие-то ошибки собственного прошлого. На чужие пороки глаз у нее был наметан, и она моментально поняла, что Мейтланд примет эту роль.
А вдруг он и в самом деле намеренно застрял на острове? Ему вспомнилось, как он отказался пешком пройти сквозь туннель виадука к аварийному телефону, вспомнилась его детская убежденность, что в часы пик какой-нибудь водитель непременно остановится, чтобы его подвезти, вспомнилось, как он изливал свой гнев… Опять он сидит в той пустой ванне, как в детстве, и рыдает от такой же обиды.
Согласившись на предложенную девушкой игру, Мейтланд сказал:
— Джейн, ты просто обязана уйти отсюда — ради себя самой. Отсиживаясь на острове, ты наказываешь только себя.
— Подумаешь, большое дело — я этого не замечаю. — Ее глаза блеснули на холодном отрешенном лице. — Все равно это легче, чем кое с чем примириться. Я никогда не отличалась умением улаживать ссоры — мне нужно несколько дней, чтобы перекипеть. Только так можно по-настоящему разозлиться…
Она докурила сигарету и положила руку Мейтланду на живот, а потом повернулась и поцеловала его в губы.
— Скажешь, не зацепила? — спросила она.
— Может, и зацепила. — Мейтланд попытался обнять ее за талию, но его тело то и дело содрогалось от лихорадки. — Последние четыре дня были странные — будто зашел в сумасшедший дом и увидел там самого себя, сидящего на скамеечке.
Мейтланд отодвинулся от девушки. Он смутно догадывался, что она раздевается. Закурив вторую сигарету, она осмотрела в походное зеркальце свой живот и груди. Потом надела короткую кроваво-красную юбчонку и люрексную блузку без рукавов. Он уже уснул, когда она прикрутила лампу и вышла из комнаты. По ступеням простучали ее острые каблучки.
Через несколько часов Мейтланд среди ночи услышал, что она вернулась. Шум машин на автостраде стих, и когда Джейн спорила с Проктором, ее резкий голос отчетливо доносился сквозь шорох травы. Бродяга, видимо, что-то у нее выпрашивал и скулил, упрекая ее в том, что она забыла что-то ему принести. Джейн вошла в комнату, зажгла лампу и пьяным взором посмотрела на Мейтланда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
Однако пока что он оставался пленником этой женщины, а ей могло взбрести в голову все что угодно. Похоже, ей нравились их странные отношения. Ее чувства к нему варьировали от нежности и добродушия до внезапной мстительной злобы, как будто Джейн видела в нем двух разных мужчин. Развесив одежду, она разожгла примус и заставила Мейтланда выпить горячей воды со сгущенкой. Подложив ему руку под голову, она тихо напевала ему что-то утешительное, пока он пил из пластиковой чашки, и прижимала мягкую грудь к его лбу, словно кормила собственного младенца. Но через минуту настроение у нее круто изменилось, и она резко отстранилась, оттолкнула его голову и начала раздраженно рыскать по комнате. Она с таким недовольным видом прибавила огня в керосиновой лампе, как будто Мейтланд был виноват в том, что дневной свет шел на убыль.
— Джейн…— Мейтланд вытащил свой заляпанный маслом бумажник. — Тебе нужны эти деньги? Ты можешь воспользоваться ими, чтобы выбраться отсюда. — Ощутив внезапный прилив участия к этой девушке, он протянул ей бумажник.
— Не хочу я отсюда выбираться. Зачем это мне? — Она высокомерно вскинула голову и подозрительно посмотрела на него.
— Джейн, это несерьезно. Ты не можешь остаться здесь навсегда. Где твоя семья? Ты ведь была замужем, правда? — Мейтланд указал на чемодан и честно признался: — Я видел твои фотографии. Твой муж — что с ним?
— Не суйся — не в свое — дело, — проговорила она спокойно и твердо. Ее пальцы одеревенели, как прутья. — Боже всемогущий, я пришла сюда, чтобы избавиться от всех этих моральных отношений. — Она тупо ходила по комнате, словно ища, где бы укрыться от приставаний Мейтланда. — Люди не знают большего счастья, чем изобретать новые пороки.
— Джейн, допустим, я пообещаю тебе пятьсот фунтов — ты поможешь мне выбраться? Она бросила на него испытующий взгляд.
— Зачем так много? Это же куча денег.
— Затем, что я хочу, чтобы мы с тобой выбрались. Думаю, нам нужна помощь друг друга. Ядам тебе пятьсот фунтов — я серьезно…
— Пятьсот фунтов…— Она как будто задумалась над его предложением, пересчитывая в уме пачку банкнот. И вдруг накинулась на него, размахивая коричневым кисетом курильщика гашиша.-А вы представляете, на сколько этого хватило бы, если снять дом какой-нибудь бездомной семье?
— Джейн, ты сама принадлежишь к бездомной семье. Твой ребенок…
И тут Мейтланд сдался. Он устало откинулся на спину, а Джейн начала раскладывать свои курительные принадлежности. С минуту она понуро сидела на краю кровати, вперив взгляд в обшарпанную стену и не обращая внимания на ладонь Мейтланда, которую он участливо положил ей на руку. Машинально скрутив две сигареты, она засунула все назад в кисет. Потряся спичечным коробком, словно чтобы пробудиться, девушка прикурила первую сигарету, глубоко затянулась сладким дымом, задержала его на несколько секунд в легких и, удовлетворенная, легла рядом с Мейтландом, подтолкнув его, чтобы он подвинулся. Она накрыла его своей камуфляжной курткой, слабо улыбнулась своим мыслям и уставилась на плакат с Астером и Роджерс.
Мейтланд почувствовал, как его мысли поплыли под влиянием дыма. Кровать посередине просела, и сильное тело молодой женщины тесно прижалось к нему. Рука ее поднялась и упала. Девушка поднесла сигарету к губам и предложила затянуться ему. Стараясь не терять бдительность и боясь уснуть, Мейтланд сосредоточился на меркнущем свете, проникающем с лестницы. С вечерним холодом возвращалась лихорадка.
Джейн улыбнулась ему и легонько взяла за руку. Ее лицо с упрямым подбородком казалось детским в ореоле рыжих волос. Она выпустила изо рта дым и рукой направила его на Мейтланда.
— Хорошо?.. Знаешь, ты бы мог выбраться отсюда, если бы захотел.
— Как?
— С самого начала…— Она снова затянулась. — Если бы хорошо постарался, давно бы уже выбрался.
— Постарался? — Мейтланд скривился, вспомнив свои страдания под дождем, и потер грудь, прикрытую лишь заляпанной парадной рубашкой. — Холодно здесь.
Молодая женщина протянула к нему руки.
— Ты мог бы уже выбраться, — повторила она. — Проктор этого не понимает, но ты его успокоил. Знаешь, мы оба подумали, что ты наверняка бывал здесь раньше.
Она сквозь дым пристально посмотрела на Мейтланда и обвела пальцем масляное пятно на его рубашке. Он молча за ней наблюдал. Ее тон был ничуть не насмешливым и не враждебным, но в то же время она словно испытывала и его, и себя, выискивая в нем какие-то ошибки собственного прошлого. На чужие пороки глаз у нее был наметан, и она моментально поняла, что Мейтланд примет эту роль.
А вдруг он и в самом деле намеренно застрял на острове? Ему вспомнилось, как он отказался пешком пройти сквозь туннель виадука к аварийному телефону, вспомнилась его детская убежденность, что в часы пик какой-нибудь водитель непременно остановится, чтобы его подвезти, вспомнилось, как он изливал свой гнев… Опять он сидит в той пустой ванне, как в детстве, и рыдает от такой же обиды.
Согласившись на предложенную девушкой игру, Мейтланд сказал:
— Джейн, ты просто обязана уйти отсюда — ради себя самой. Отсиживаясь на острове, ты наказываешь только себя.
— Подумаешь, большое дело — я этого не замечаю. — Ее глаза блеснули на холодном отрешенном лице. — Все равно это легче, чем кое с чем примириться. Я никогда не отличалась умением улаживать ссоры — мне нужно несколько дней, чтобы перекипеть. Только так можно по-настоящему разозлиться…
Она докурила сигарету и положила руку Мейтланду на живот, а потом повернулась и поцеловала его в губы.
— Скажешь, не зацепила? — спросила она.
— Может, и зацепила. — Мейтланд попытался обнять ее за талию, но его тело то и дело содрогалось от лихорадки. — Последние четыре дня были странные — будто зашел в сумасшедший дом и увидел там самого себя, сидящего на скамеечке.
Мейтланд отодвинулся от девушки. Он смутно догадывался, что она раздевается. Закурив вторую сигарету, она осмотрела в походное зеркальце свой живот и груди. Потом надела короткую кроваво-красную юбчонку и люрексную блузку без рукавов. Он уже уснул, когда она прикрутила лампу и вышла из комнаты. По ступеням простучали ее острые каблучки.
Через несколько часов Мейтланд среди ночи услышал, что она вернулась. Шум машин на автостраде стих, и когда Джейн спорила с Проктором, ее резкий голос отчетливо доносился сквозь шорох травы. Бродяга, видимо, что-то у нее выпрашивал и скулил, упрекая ее в том, что она забыла что-то ему принести. Джейн вошла в комнату, зажгла лампу и пьяным взором посмотрела на Мейтланда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35