– Я же говорил. Покажите мне нечто особенное.
* * *
Час спустя я все еще слушал Чипа, увлеченно рассказывающего об игре в гольф, и начинал опасаться, что мне придется слушать его вечно. Когда мы только выезжали из Дайерсбурга, он спросил меня, насколько я увлекаюсь этой игрой. Я опрометчиво ответил, что в гольф вообще не играю, хотя, к счастью, мне хватило ума не добавить: «А зачем, во имя всего святого?» Он таращился на меня столь долго и со столь искренним непониманием, что я сказал – мол, займусь, как только обустроюсь на новом месте, и что это одна из причин, почему я ищу дом именно такого типа. Он медленно кивнул, а затем начал преподавать мне ускоренный курс игры в гольф, излагая все, что было ему об этой игре известно. Я решил, что минут пятнадцать еще выдержу, а потом просто его прикончу.
Мне уже продемонстрировали дом в Биг-Скае, оборудованный по последнему слову техники, с полом из гондурасского клена и камином, который какой-то придурок украсил крупной галькой. В конце концов я просто покачал головой. Чип ободряюще хлопнул меня по плечу – к этому времени он уже готов был стать моим закадычным другом, – и, погрузившись в машину, мы вернулись на главную дорогу, а оттуда поехали дальше в горы. Чип эмоционально расписывал мне мелкие недостатки в игре Тайгера Вуда, которые, как он считал, вызваны присущим его расе темпераментом.
Небо, ранним утром ясное, теперь приобрело тот же цвет, что и дорога. Слева текла река Галлатин, холодная и быстрая, по другую сторону тянулась узкая долина, поросшая деревьями. По обеим сторонам возвышались крутые горы. Если ехать так достаточно долго, то попадешь на высокогорное плато, а затем, свернув на восток, – в Йеллоустоунский парк, кальдеру гигантского спящего вулкана, последний раз извергавшегося шестьсот тысяч лет назад. С тех пор в пустотах под ним собралась застывшая лава, и отец как-то раз рассказывал, будто местная легенда гласит, что на берегах Йеллоустоунского озера можно услышать тихое жужжание – признак того, что в скалистых глубинах медленно нарастает давление. Вероятно, вся эта местность могла в любой день снова взорваться, отбросив нас назад в каменный век, что, конечно, было бы полнейшим бредом. Однако после часа общения с Чипом мне казалось, что один лишь треск, раздававшийся в моей голове, мог вызвать извержение вулкана.
Проехав двадцать миль, Чип свернул вправо, в ничем не выдающемся месте. Выскочив из машины, он поспешил к ограде, где обнаружились маленькие незаметные ворота – что весьма меня удивило. В Биг-Скае, как и в большинстве подобных мест, имелся громадный въезд, украшенный деревьями, которые успели достигнуть достаточно внушительной высоты еще в то время, когда о Фарлингах никто даже не слышал. Эти же ворота выглядели так, словно вели всего лишь к служебному подъезду. Чип наклонился к правой стороне ворот, и я увидел, как шевелятся его губы. Я понял, что в столб вмонтирован интерком. Выпрямившись, он немного подождал, глядя в небо, с которого упало несколько дождевых капель. Затем повернулся, к чему-то прислушался и снова подошел к машине.
Когда он снова пристегнул ремни, ворота открылись. Мы въехали, и они тотчас же захлопнулись за нами. Чип осторожно поехал прямо по примятой траве. Машину слегка подбрасывало, и я поморщился.
– Не слишком-то тут благоустроенно, верно?
– Увидите, – улыбнулся он.
Еще с четверть мили пришлось тащиться под углом к главной дороге в сторону густо растущей группы деревьев. Когда мы обогнули их, трава внезапно сменилась узкой, но безукоризненно гладкой асфальтированной дорожкой. Быстро обернувшись, я увидел, что шоссе скрылось из виду за деревьями.
– Хитроумно, – заметил я.
– В Холлсе ничего не делается просто так, – нараспев произнес Чип. – Те, кто решат здесь поселиться, могут рассчитывать на уединение по самому высокому стандарту.
Дорожка свернула в сторону от реки, извиваясь позади скал. Она поднималась по крутому склону, все так же оставаясь невидимой с главной дороги. Несколько минут спустя трудно было поверить, что шоссе вообще когда-либо существовало. Кто-то постарался от души, выбирая расположение Холлса, и на меня это произвело определенное впечатление.
– И давно все это здесь?
– Освоение участка началось семь лет назад, – сказал Чип, глядя сквозь забрызганное дождем ветровое стекло. – Жаль, что вам не увидеть его при лучшей погоде. После хорошего снегопада можно подумать, будто вы умерли и попали в рай.
– И много домов вы тут продали?
– Ни одного. Домов всего десять, и, похоже, никто не торопится поселиться в немногих оставшихся свободными. Честно говоря, их листовка этому не способствует. Я говорил им, что следовало бы поместить в ней хотя бы несколько фотографий.
Мы приближались к вершине возвышенности, поднявшись длинными зигзагами как минимум на пятьсот футов.
– Похоже, что никто из других риэлторов, с которыми я говорил, вообще ничего не знают о Холлсе.
Чип покачал головой.
– Это наш эксклюзив. По крайней мере на данный момент.
Он подмигнул мне, и на мгновение я увидел перед собой мистера Фарлинга таким, каким он мог бы быть, запирая за собой дверь на ночь. Я отвернулся, внезапно еще больше уверившись в том, что правильно поступил, не представившись своим реальным именем. У меня возникло ощущение, что Чип мог бы узнать фамилию Хопкинс быстрее, чем какого-нибудь давно умершего лос-анджелесского архитектора, независимо от того, в скольких фильмах встречались построенные им здания.
Мы свернули в последний раз, и теперь стали видны ворота. Они были сделаны не из дерева, а из очень больших кусков камня и стояли на холме, так что невозможно было разглядеть, что находится за ними. Когда мы подъехали ближе, я смог различить вручную выбитое на них слово «Холлс», тем же шрифтом, что и на листовке.
– Приехали, – прочирикал Чип, хотя в этом не было никакой необходимости.
По другую сторону возвышенности дорога резко сворачивала влево. Мне показалось, что примерно в полумиле отсюда простирается ряд более высоких гор, но их скрывали очередные заросли деревьев. За ними в обе стороны тянулась очень высокая ограда. Дождь усилился, а небо почернело, готовое разразиться грозой.
– Поле для гольфа находится с другой стороны, – сказал Чип, с ходу переключаясь на автопилот. – Девять лунок, по проекту Никлаусов, отца и сына. Естественно, в это время года оно закрыто, да и кому оно сейчас нужно, если всего в минутах езды отсюда есть «Зандер-Фоллс» или «Лост-Крик»? Гольф-клубы мирового класса, совсем недалеко от домов, которые могут удовлетворить самого разборчивого и искушенного покупателя?
В самом деле, подумал я, начиная понемногу злиться.
– Вон там – комплекс зданий у входа, – продолжал Чип.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97