Эксперты не хотят это признать и потому выкручиваются. Стараются придать убедительность высокомерному пренебрежению такими пустяками, как свидетельства очевидцев и даже ваш фильм. Это, мол, трюк! Вы, ребята, просто дергали за невидимые ниточки. Стивен Спилберг в своем последнем фильме сделал это во сто раз лучше. Неплохой способ выкрутиться, а?.. Знаете, о чем я сегодня читал? Про Абту и Анет – слышали о них? В египетской легенде это были две натуральной величины рыбы, очень похожие друг на друга, они плавали перед кораблем бога Солнца и защищали его от опасностей. Они плавали день и ночь, вечно бдительные. Разве не прекрасный образ? А в нынешние дни нет никаких Абту и Анет. Один эхолокатор… Давайте пошлем за пиццей. Я не ел еще этой славной гадости с тех пор, как вернулся.
Пока Вебер звонил в скорую кулинарную помощь насчет пиццы, Филипп повернулся ко мне и тихо проговорил:
– Вообще-то я приехал поговорить с вами. Венаск сказал мне, что, по его мнению, нам было бы хорошо встретиться и немного поговорить, если у вас есть вопросы или какие-то неясности.
– Венаск знал, что я здесь? Филипп улыбнулся и пожал плечами.
– Если он может научить вас летать, то может и узнать, где вы находитесь.
– От этого мне не по себе.
– Не надо. Он вам понравится. Это старый еврей, который слишком много смотрит телевизор и ест чипсы «Доритос». И вдобавок еще шаман. Самый лучший из всех, кого я знал.
Я придвинулся к Стрейхорну, заранее смущенный тем, что собираюсь спросить.
– А что такое, собственно, шаман? Учитель или святой?
– И то и другое. А еще больше тот, кто показывает тебе, как читать твою собственную карту. Чему бы ты ни учился, пройдя это, ты будешь знать себя лучше.
– Так он научил вас летать? – Я опасливо оглянулся после этого вопроса, не услышал ли кто-то и не принял ли меня за психа.
– Нет. Меня он научил плавать.
– Плавать? – переспросил я чересчур громко. Он развел руки и проделал несколько движений, будто плывет.
– Я никогда не понимал, как это делается. И не придавал этому значения. А Венаск научил меня плавать. Мне было это нужно.
– Всего лишь плавать? Для этого вы могли бы пойти в Ассоциацию христианской молодежи. А то получилось дороговато!
Я хотел продолжить, но осекся, увидев, как его дружелюбное лицо окаменело. Я обидел его.
– Бросьте свой цинизм, Уокер. Хороший учитель интуитивно знает, что вам нужно, и дает именно это. Иногда то, что он предлагает, вас шокирует, но вскоре вы понимаете, что ему виднее. Венаск сказал, что я слишком долго в моей жизни смотрел внутрь, а теперь пора научиться смотреть наружу. Один мой знакомый ходил к нему и научился каллиграфии. Теперь у него самый красивый почерк, какой вы только видели. Что тебе нужно, зависит от того, кто ты.
– Да, но плавание и каллиграфия – это одно, Филипп, а научиться летать, согласитесь – несколько другое. Вы сами на моем месте разве не были бы так же скептичны?
– Я и был! Пока не встретился с ним и не поговорил с часок. За маисовыми чипсами и кока-колой.
– Ребята, с чем хотите пиццу? С анчоусами? Или побольше сыра? – Прикрыв рукой трубку, Вебер обернулся к нам. Я видел, как у него за спиной Марис хлопочет на кухне с двумя зелеными тарелками в руках.
Филипп встал и направился к телефону. Остановившись передо мной, он сказал:
– Идите и посмотрите на него. Он ждет вас. Все прочие мои слова лишь неправильно вас настроят.
И больше за весь вечер я не услышал от него о шамане ни слова.
Мэнсфилд-авеню находится в Лос-Анджелесе в районе Хэнкок-парка. Стиль домов здесь изменяется от испанского и тюдоровского до постмодерна, но размер в основном один и тот же. Что мне показалось самым интересным – это дворики перед домами. Почти все они были небольшие, но с такими идеально подстриженными зелеными газонами, что создавалось ощущение: толкни слегка бильярдный шар, и он беспрепятственно прокатится из одного конца в другой. Сбавив ход и сверяясь с номерами домов, я заметил необычное множество людей, прогуливавшихся в чопорных темных костюмах, ермолках и с длинными, до середины груди, бородами. Позже Венаск сказал с застенчивой улыбкой, что это агенты секретной службы. Когда я спросил, чьей, он расхохотался.
– «Чьей?» Это вы хорошо сказали, Уокер. У вас хорошее чувство юмора. Мы им еще воспользуемся.
Не знаю, каким я ожидал увидеть дом шамана, но жилище Венаска ничем не отличалось от других домов того квартала – узенькая прямая подъездная дорожка вдоль края газона, ведущая в гараж за домом, где был запаркован сверкающий черно-серебристый джип. Сам дом был цвета хаки, с коричневыми железными карнизами и декоративными, отделанными железом навесами над всеми окнами первого этажа. Большинство окон были широко распахнуты, и, когда я подошел, до меня донеслись громкие звуки работающего телевизора.
Прежде чем нажать на звонок, я ненадолго остановился, стараясь определить по звуку, что за передачу смотрит шаман. Возможно, это сказало бы мне что-нибудь о хозяине. Как по команде, зазвучал мотив «Я люблю Люси». Я посмотрел на часы – было три часа дня. Я прибыл точно в назначенное время. Заглянув в окно, я увидел толстомордого черно-белого бультерьера, он, выпрямившись, стоял на кушетке и смотрел прямо на меня. Я попятился. Пес напомнил мне львов перед Нью-Йоркской публичной библиотекой. Как только я позвонил, он резко гавкнул, неуклюже соскочил с кушетки и бросился к двери.
Я нервничал, и то, что долго никто не откликался, не успокаивало. Меня подмывало позвонить еще раз, но я удержался. Покажу шаману свое терпение. Может быть, это один из первых тестов.
– Минутку, минутку, иду! Собака снова гавкнула. Один раз.
– Заткнись, Кум! Ты же знаешь, кто это. Я выпрямился и постарался быстренько решить, какое выражение придать лицу, когда он откроет дверь. Мне на память пришел прочитанный когда-то загадочный дзенский коан: «Покажи мне свое изначальное лицо – лицо, которое было у тебя до того, как родились твои родители».
– Привет, Уокер! Давно вас жду. Не знаю, как это случилось, но первым делом я увидел свинью. Она была стального цвета и примерно того же размера, что и собака. Это определенно была свинья, но в уменьшенном масштабе, с прогнутой спиной. Виляя своим жилистым хвостом, как счастливый пес, она подошла и с громким фырканьем обнюхала мою ногу.
– Это Конни, а собака – Кумпол. Мы только что пообедали. Хотите бутерброд?
Шаман был низенький и толстый, с белыми волосами ежиком. И с ничем не примечательным лицом. Он напоминал то ли полицейского на пенсии, то ли продавца хот-догов. На нем была красная рубашка с короткими рукавами и широкие рабочие брюки. Единственным необычным в его внешнем виде было только то, что он был бос.
Я не знал, что ответить на предложение бутерброда, и сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72
Пока Вебер звонил в скорую кулинарную помощь насчет пиццы, Филипп повернулся ко мне и тихо проговорил:
– Вообще-то я приехал поговорить с вами. Венаск сказал мне, что, по его мнению, нам было бы хорошо встретиться и немного поговорить, если у вас есть вопросы или какие-то неясности.
– Венаск знал, что я здесь? Филипп улыбнулся и пожал плечами.
– Если он может научить вас летать, то может и узнать, где вы находитесь.
– От этого мне не по себе.
– Не надо. Он вам понравится. Это старый еврей, который слишком много смотрит телевизор и ест чипсы «Доритос». И вдобавок еще шаман. Самый лучший из всех, кого я знал.
Я придвинулся к Стрейхорну, заранее смущенный тем, что собираюсь спросить.
– А что такое, собственно, шаман? Учитель или святой?
– И то и другое. А еще больше тот, кто показывает тебе, как читать твою собственную карту. Чему бы ты ни учился, пройдя это, ты будешь знать себя лучше.
– Так он научил вас летать? – Я опасливо оглянулся после этого вопроса, не услышал ли кто-то и не принял ли меня за психа.
– Нет. Меня он научил плавать.
– Плавать? – переспросил я чересчур громко. Он развел руки и проделал несколько движений, будто плывет.
– Я никогда не понимал, как это делается. И не придавал этому значения. А Венаск научил меня плавать. Мне было это нужно.
– Всего лишь плавать? Для этого вы могли бы пойти в Ассоциацию христианской молодежи. А то получилось дороговато!
Я хотел продолжить, но осекся, увидев, как его дружелюбное лицо окаменело. Я обидел его.
– Бросьте свой цинизм, Уокер. Хороший учитель интуитивно знает, что вам нужно, и дает именно это. Иногда то, что он предлагает, вас шокирует, но вскоре вы понимаете, что ему виднее. Венаск сказал, что я слишком долго в моей жизни смотрел внутрь, а теперь пора научиться смотреть наружу. Один мой знакомый ходил к нему и научился каллиграфии. Теперь у него самый красивый почерк, какой вы только видели. Что тебе нужно, зависит от того, кто ты.
– Да, но плавание и каллиграфия – это одно, Филипп, а научиться летать, согласитесь – несколько другое. Вы сами на моем месте разве не были бы так же скептичны?
– Я и был! Пока не встретился с ним и не поговорил с часок. За маисовыми чипсами и кока-колой.
– Ребята, с чем хотите пиццу? С анчоусами? Или побольше сыра? – Прикрыв рукой трубку, Вебер обернулся к нам. Я видел, как у него за спиной Марис хлопочет на кухне с двумя зелеными тарелками в руках.
Филипп встал и направился к телефону. Остановившись передо мной, он сказал:
– Идите и посмотрите на него. Он ждет вас. Все прочие мои слова лишь неправильно вас настроят.
И больше за весь вечер я не услышал от него о шамане ни слова.
Мэнсфилд-авеню находится в Лос-Анджелесе в районе Хэнкок-парка. Стиль домов здесь изменяется от испанского и тюдоровского до постмодерна, но размер в основном один и тот же. Что мне показалось самым интересным – это дворики перед домами. Почти все они были небольшие, но с такими идеально подстриженными зелеными газонами, что создавалось ощущение: толкни слегка бильярдный шар, и он беспрепятственно прокатится из одного конца в другой. Сбавив ход и сверяясь с номерами домов, я заметил необычное множество людей, прогуливавшихся в чопорных темных костюмах, ермолках и с длинными, до середины груди, бородами. Позже Венаск сказал с застенчивой улыбкой, что это агенты секретной службы. Когда я спросил, чьей, он расхохотался.
– «Чьей?» Это вы хорошо сказали, Уокер. У вас хорошее чувство юмора. Мы им еще воспользуемся.
Не знаю, каким я ожидал увидеть дом шамана, но жилище Венаска ничем не отличалось от других домов того квартала – узенькая прямая подъездная дорожка вдоль края газона, ведущая в гараж за домом, где был запаркован сверкающий черно-серебристый джип. Сам дом был цвета хаки, с коричневыми железными карнизами и декоративными, отделанными железом навесами над всеми окнами первого этажа. Большинство окон были широко распахнуты, и, когда я подошел, до меня донеслись громкие звуки работающего телевизора.
Прежде чем нажать на звонок, я ненадолго остановился, стараясь определить по звуку, что за передачу смотрит шаман. Возможно, это сказало бы мне что-нибудь о хозяине. Как по команде, зазвучал мотив «Я люблю Люси». Я посмотрел на часы – было три часа дня. Я прибыл точно в назначенное время. Заглянув в окно, я увидел толстомордого черно-белого бультерьера, он, выпрямившись, стоял на кушетке и смотрел прямо на меня. Я попятился. Пес напомнил мне львов перед Нью-Йоркской публичной библиотекой. Как только я позвонил, он резко гавкнул, неуклюже соскочил с кушетки и бросился к двери.
Я нервничал, и то, что долго никто не откликался, не успокаивало. Меня подмывало позвонить еще раз, но я удержался. Покажу шаману свое терпение. Может быть, это один из первых тестов.
– Минутку, минутку, иду! Собака снова гавкнула. Один раз.
– Заткнись, Кум! Ты же знаешь, кто это. Я выпрямился и постарался быстренько решить, какое выражение придать лицу, когда он откроет дверь. Мне на память пришел прочитанный когда-то загадочный дзенский коан: «Покажи мне свое изначальное лицо – лицо, которое было у тебя до того, как родились твои родители».
– Привет, Уокер! Давно вас жду. Не знаю, как это случилось, но первым делом я увидел свинью. Она была стального цвета и примерно того же размера, что и собака. Это определенно была свинья, но в уменьшенном масштабе, с прогнутой спиной. Виляя своим жилистым хвостом, как счастливый пес, она подошла и с громким фырканьем обнюхала мою ногу.
– Это Конни, а собака – Кумпол. Мы только что пообедали. Хотите бутерброд?
Шаман был низенький и толстый, с белыми волосами ежиком. И с ничем не примечательным лицом. Он напоминал то ли полицейского на пенсии, то ли продавца хот-догов. На нем была красная рубашка с короткими рукавами и широкие рабочие брюки. Единственным необычным в его внешнем виде было только то, что он был бос.
Я не знал, что ответить на предложение бутерброда, и сказал:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72