" "Мета-
фора неточная!" Может, и неточная, а я вот увидел эту снегиревую ябло-
ню. И она мне понравилась.
Опять замолчали.
- Надо читать хорошие стихи хороших поэтов, - продолжал я уже
спокойнее. - У них и учиться.
- А как же рисованию учат?! - выкрикнула Сюзанна. - По пять ча-
сов горшок какой-нибудь рисуют!
- А музыка? - подхватила Ляля. - Гаммы, гаммы, сплошные гаммы.
Нотки эти шевелиться уже начинают. Как черви.
- Вот и чудесно! - обрадовался я. - Давайте и мы займемся гамма-
ми. Поэтическими гаммами. Гаммы играют? Играют. Вот и мы будем играть.
- И здесь будут гаммы? Ну это вообще!..
- Не гаммы, успокойся. Будут игры. Литературные игры. Сейчас я
вам все объясню. Возьмите по листу бумаги...
Взяли. Одни с любопытством, другие с предубеждением, но взяли.
- Записывайте, - и я начал диктовать. - "Жил на свете рыцарь
бедный". Записали? Дальше - "Кто ответит на вопрос". Теперь двустишие
- "сгорел закат, спустилась ночь и все разбойники уснули". И, наконец,
две пары рифм: "атлет - приманка, скелет - шарманка". Записали?
Строчки про "рыцаря" и про "вопрос" вы должны подрифмовать, чтобы по-
лучилось двустишие. Складное, со смыслом и, по возможности, забавное.
Двустишие про разбойников нужно довести до состояния четверостишия.
Набор рифм с "атлетом" и "шарманкой" тоже должен воплотиться в четве-
ростишие. Обычное "буриме". Слышали, наверное?
Оказалось - слышали.
- Пишите, а через полчаса сдадите свои листки. Можете не подпи-
сывать. Читать буду подряд, не называя имен. Так сказать, анонимно...
Через полчаса я вместе с ними бурно радовался той складной и
остроумной чепухе, которую они напридумывали; да и не чепухе вовсе -
некоторые строчки оказались просто превосходными.
Итак, "жил на свете рыцарь бедный"...
Во-первых, выяснилось, что "был он худенький и бледный", во-вто-
рых, - "был он тихий и безвредный", в-третьих, - "позабывший клич по-
бедный", а в-четвертых, несчастный оказался еще и на руку нечист -
"спер он руль велосипедный".
Дальше читаем: "кто ответит на вопрос".
Вопросы оказались самые разнообразные: от философского - "для
чего он жил и рос" и озабоченно-житейского - "сколько стоит купорос"
до загадочных - "где гнездится альбатрос" (а действительно, где?) и
"почему моряк - матрос" (и в самом деле, почему?). А завершился этот
список вопросом вполне невинным - "для чего сопливым нос".
Двустишие "сгорел закат, спустилась ночь и все разбойники усну-
ли" получило самые неожиданные продолжения, но наиболее живую реакцию
вызвал вот этот простодушный вариант:
Один не спит, ему невмочь:
Клопы несчастного куснули.
Буриме оказалось, во-первых, последним заданием, когда надо было
уже спешить, а во-вторых, действительно, трудным. Но кое-что у них
все-таки получилось:
На берегу пруда сидит атлет.
Но бесполезна на крючке приманка:
Здесь вместо рыб на дне лежит скелет
И ржавая разбитая шарманка.
Еще вариант:
Был я сильный, как атлет,
Аппетитный, как приманка,
Стал я тощий, как скелет,
И печальный, как шарманка.
И, наконец, совершенно блестящая строфа, которую даже и запо-
дозрить трудно в том, что она всего-навсего результат буриме:
Увитый мышцами атлет,
Червям могильным ты приманка,
И твой обглоданный скелет
Уже оплакала шарманка...
Все последующие четверги в Четыреста Сорок Восьмой комнате про-
ходили примерно так же, как и этот - мой самый первый Четверг, - сна-
чала читали по кругу новые стихи, а затем играли.
Из главок, посвященных этим играм, собственно, и сложилась наша
книга, необычная хотя бы уже и тем, что у нее более двух сотен авто-
ров, юных и безмятежных, радостно и беззаветно влюбленных в поэзию.
"НАСТУПИЛА ОСЕНЬ ЗОЛОТАЯ"
Как обычно, - прочли по кругу свои новые стихи и ждут, что даль-
ше будет.
- А теперь, господа хорошие, давайте поиграем...
И вдруг:
- А что это мы каждый раз играем да играем...
- А разве плохо?
- Неплохо, конечно, но надо же, наконец, и делом заняться.
- Делом? Каким делом?!
- Стихи учиться сочинять. Ведь мы все-таки для этого сюда прихо-
дим...
- А во Дворце, между прочим, учат. Мне одна девочка рассказыва-
ла...
- Где?
- Во Дворце Пионеров.
- Понятно. Ну, что ж, давайте и мы учиться.
- Давайте.
- Прямо сегодня и начнем.
- Наконец-то.
- А с чего мы начнем?
- Как "с чего"? Со стихов.
- Ах, ну да, действительно. А про что у нас будут стихи?
Осмотрели друг друга, стены, потолок, выглянули в окно, заметили
там осень и предложили:
- Давайте про осень.
- Замечательно. Будем учиться писать стихи про осень. А у кого
мы будем учиться?
- Вы же сами говорили: надо учиться у поэтов.
- А и в самом деле. У кого же еще учиться писать стихи? Не у
акробатов же? И не у сантехников. Только у поэтов! А как мы будем у
них учиться?
- Мы вспомним, как поэты писали про осень, и сами так же попро-
буем.
- Прекрасная идея! Давайте вспоминать. Итак...
- Наступила осень золотая...
- Отлично! Еще...
- Уж небо осенью дышало...
- Великолепно! Дальше...
- Уж реже солнышко блистало...
- Понял - короче становился день. Давайте еще что-нибудь
вспомним.
Завспоминали наперебой:
- про очей очарованье...
- про мертвые листья...
- про печальных журавлей...
- про соловья, который уж не поет...
- про пастушка, который уж не играет...
- про тоскливые дожди...
- про сонного медведя...
- про полные закрома...
- Молодцы! А теперь попробуйте про все это написать стихи. Може-
те даже объединяться между собой, - легче будет учиться. Ну, поеха-
ли!..
Минут через сорок прочли новообразовавшийся осенний цикл.
1. Приходит осень золотая,
Желтеют листья, увядая,
И ночь становится длинней.
Уж не поет наш соловей.
Медведь залез в свою берлогу
И тратит жир свой понемногу.
Пшеница убрана давно,
Колхозы выполнили планы,
И на пустынное гумно
Ползут унылые туманы.
(Женя Секина, Таня Слепова, Слава Гущина)
2. Наступила осень золотая,
Улетает певчих птичек стая.
Наступили хмурые денечки,
Уж с листов осыпались листочки,
Травка пожелтела и пожухла,
Злая туча дождиком набухла,
Солнце потускнело, словно глазки.
Мы к зиме готовим уж салазки.
(Катя Судакова, Ира Малкова, Оля Красная)
3. Желтеет листик, дождик льет
И соловей уж не поет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
фора неточная!" Может, и неточная, а я вот увидел эту снегиревую ябло-
ню. И она мне понравилась.
Опять замолчали.
- Надо читать хорошие стихи хороших поэтов, - продолжал я уже
спокойнее. - У них и учиться.
- А как же рисованию учат?! - выкрикнула Сюзанна. - По пять ча-
сов горшок какой-нибудь рисуют!
- А музыка? - подхватила Ляля. - Гаммы, гаммы, сплошные гаммы.
Нотки эти шевелиться уже начинают. Как черви.
- Вот и чудесно! - обрадовался я. - Давайте и мы займемся гамма-
ми. Поэтическими гаммами. Гаммы играют? Играют. Вот и мы будем играть.
- И здесь будут гаммы? Ну это вообще!..
- Не гаммы, успокойся. Будут игры. Литературные игры. Сейчас я
вам все объясню. Возьмите по листу бумаги...
Взяли. Одни с любопытством, другие с предубеждением, но взяли.
- Записывайте, - и я начал диктовать. - "Жил на свете рыцарь
бедный". Записали? Дальше - "Кто ответит на вопрос". Теперь двустишие
- "сгорел закат, спустилась ночь и все разбойники уснули". И, наконец,
две пары рифм: "атлет - приманка, скелет - шарманка". Записали?
Строчки про "рыцаря" и про "вопрос" вы должны подрифмовать, чтобы по-
лучилось двустишие. Складное, со смыслом и, по возможности, забавное.
Двустишие про разбойников нужно довести до состояния четверостишия.
Набор рифм с "атлетом" и "шарманкой" тоже должен воплотиться в четве-
ростишие. Обычное "буриме". Слышали, наверное?
Оказалось - слышали.
- Пишите, а через полчаса сдадите свои листки. Можете не подпи-
сывать. Читать буду подряд, не называя имен. Так сказать, анонимно...
Через полчаса я вместе с ними бурно радовался той складной и
остроумной чепухе, которую они напридумывали; да и не чепухе вовсе -
некоторые строчки оказались просто превосходными.
Итак, "жил на свете рыцарь бедный"...
Во-первых, выяснилось, что "был он худенький и бледный", во-вто-
рых, - "был он тихий и безвредный", в-третьих, - "позабывший клич по-
бедный", а в-четвертых, несчастный оказался еще и на руку нечист -
"спер он руль велосипедный".
Дальше читаем: "кто ответит на вопрос".
Вопросы оказались самые разнообразные: от философского - "для
чего он жил и рос" и озабоченно-житейского - "сколько стоит купорос"
до загадочных - "где гнездится альбатрос" (а действительно, где?) и
"почему моряк - матрос" (и в самом деле, почему?). А завершился этот
список вопросом вполне невинным - "для чего сопливым нос".
Двустишие "сгорел закат, спустилась ночь и все разбойники усну-
ли" получило самые неожиданные продолжения, но наиболее живую реакцию
вызвал вот этот простодушный вариант:
Один не спит, ему невмочь:
Клопы несчастного куснули.
Буриме оказалось, во-первых, последним заданием, когда надо было
уже спешить, а во-вторых, действительно, трудным. Но кое-что у них
все-таки получилось:
На берегу пруда сидит атлет.
Но бесполезна на крючке приманка:
Здесь вместо рыб на дне лежит скелет
И ржавая разбитая шарманка.
Еще вариант:
Был я сильный, как атлет,
Аппетитный, как приманка,
Стал я тощий, как скелет,
И печальный, как шарманка.
И, наконец, совершенно блестящая строфа, которую даже и запо-
дозрить трудно в том, что она всего-навсего результат буриме:
Увитый мышцами атлет,
Червям могильным ты приманка,
И твой обглоданный скелет
Уже оплакала шарманка...
Все последующие четверги в Четыреста Сорок Восьмой комнате про-
ходили примерно так же, как и этот - мой самый первый Четверг, - сна-
чала читали по кругу новые стихи, а затем играли.
Из главок, посвященных этим играм, собственно, и сложилась наша
книга, необычная хотя бы уже и тем, что у нее более двух сотен авто-
ров, юных и безмятежных, радостно и беззаветно влюбленных в поэзию.
"НАСТУПИЛА ОСЕНЬ ЗОЛОТАЯ"
Как обычно, - прочли по кругу свои новые стихи и ждут, что даль-
ше будет.
- А теперь, господа хорошие, давайте поиграем...
И вдруг:
- А что это мы каждый раз играем да играем...
- А разве плохо?
- Неплохо, конечно, но надо же, наконец, и делом заняться.
- Делом? Каким делом?!
- Стихи учиться сочинять. Ведь мы все-таки для этого сюда прихо-
дим...
- А во Дворце, между прочим, учат. Мне одна девочка рассказыва-
ла...
- Где?
- Во Дворце Пионеров.
- Понятно. Ну, что ж, давайте и мы учиться.
- Давайте.
- Прямо сегодня и начнем.
- Наконец-то.
- А с чего мы начнем?
- Как "с чего"? Со стихов.
- Ах, ну да, действительно. А про что у нас будут стихи?
Осмотрели друг друга, стены, потолок, выглянули в окно, заметили
там осень и предложили:
- Давайте про осень.
- Замечательно. Будем учиться писать стихи про осень. А у кого
мы будем учиться?
- Вы же сами говорили: надо учиться у поэтов.
- А и в самом деле. У кого же еще учиться писать стихи? Не у
акробатов же? И не у сантехников. Только у поэтов! А как мы будем у
них учиться?
- Мы вспомним, как поэты писали про осень, и сами так же попро-
буем.
- Прекрасная идея! Давайте вспоминать. Итак...
- Наступила осень золотая...
- Отлично! Еще...
- Уж небо осенью дышало...
- Великолепно! Дальше...
- Уж реже солнышко блистало...
- Понял - короче становился день. Давайте еще что-нибудь
вспомним.
Завспоминали наперебой:
- про очей очарованье...
- про мертвые листья...
- про печальных журавлей...
- про соловья, который уж не поет...
- про пастушка, который уж не играет...
- про тоскливые дожди...
- про сонного медведя...
- про полные закрома...
- Молодцы! А теперь попробуйте про все это написать стихи. Може-
те даже объединяться между собой, - легче будет учиться. Ну, поеха-
ли!..
Минут через сорок прочли новообразовавшийся осенний цикл.
1. Приходит осень золотая,
Желтеют листья, увядая,
И ночь становится длинней.
Уж не поет наш соловей.
Медведь залез в свою берлогу
И тратит жир свой понемногу.
Пшеница убрана давно,
Колхозы выполнили планы,
И на пустынное гумно
Ползут унылые туманы.
(Женя Секина, Таня Слепова, Слава Гущина)
2. Наступила осень золотая,
Улетает певчих птичек стая.
Наступили хмурые денечки,
Уж с листов осыпались листочки,
Травка пожелтела и пожухла,
Злая туча дождиком набухла,
Солнце потускнело, словно глазки.
Мы к зиме готовим уж салазки.
(Катя Судакова, Ира Малкова, Оля Красная)
3. Желтеет листик, дождик льет
И соловей уж не поет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24