– Насколько легкая?
– Настолько, чтобы надеть на вас. – Взгляд его был, как всегда, холоден и совершенно спокоен. – Будет очень печально, если вы потеряетесь в море, сеньор капитан.
Теперь на шее у Трента была веревка длиной метров в пятьдесят. Гомес завязал узел, слегка улыбнувшись и пожав плечами, как бы говоря: независимо от личного отношения к капитану, ему приходится выполнять эту работу…
После того как Трента посадили на привязь, он потерял последнюю надежду на спасение. Его обуял страх, все еще скрытый, но неизбежный. Три часа жизни. Три часа, чтобы подумать обо всем, что упущено. Любовь. Всегда любовь. Мечта жить с женщиной так, чтобы у них были открытые отношения и вера. Не иметь никаких секретов, никаких ненормальных страхов, никакой тайной жизни. Быть таким же, как другие люди: копаться в огороде по выходным, вдыхать запах свежескошенной травы. И чтобы дети играли на лужайке. И жена в хлопчатобумажном платье… Длинные ноги, улыбка, она разделяет с ним их личные воспоминания… Безопасное будущее… Даже возможность этого неотъемлемого права каждого была у него украдена. Но не этими латиносами. Полковник Смит вот кто был вором. А его соучастником – Трент с его неизменной преданностью. «Латиносы – всего лишь инструменты», – подумал Трент, глядя на силуэт Педро Гомеса, сидевшего с подветренной стороны кубрика.
Все три дня их путешествия Гомес был единственным из четырех, с кем у Трента сложились хоть какие-то отношения. Ему даже немного нравился этот бандит – абстрактно, несмотря на будущую роль Гомеса как его палача. Они с Гомесом в общем-то выполняли одинаковую работу: оба – профессионалы, только Трент – на стороне закона.
Из плотной темноты налетел сильный порыв ветра. Трент встретил его легким движением рукоятки румпеля, и катамаран выровнялся. Волны перекатывались через Корпус судна со звуком разрываемой бумаги. Когда яхта падала с волны, паруса на мгновение обезветривались и хлопали. Быстрый взгляд на индикатор Лорана – одна миля до места рандеву.
Два часа и пятьдесят минут жизни.
– Ты женат, Гомес?
– Да, сеньор. – Бандит самодовольно засмеялся. – Три мальчика, три девочки. Один мальчик будет юристом, один – бухгалтером, один – полицейским…
«Многовато девочек для эмансипации», – подумал Трент.
– Ты свою норму выполнил. Гомес снова тихонько засмеялся:
– Остается родить врача.
– И найти послушных миллионеров в мужья дочерям.
– Естественно…
– Запомни, – предупредил Трент, – Бог на нашей стороне. К сожалению, он считает, что за все следует наказание.
Толстяк усмехнулся. Пистолет лежал у него на коленях.
– Мрачная философия, сеньор капитан.
– Не сомневайся, – сказал Трент. Два часа и сорок минут жизни… Из темноты донесся хриплый рокот двойного дизельного мотора. На мгновение Трент позволил себе поверить в спасение. Но на судне не было огней. Один из «бюрократов» на носу яхты дважды помигал фонариком, подождал секунду и повторил сигнал. В ответ зажегся синий огонь над зеленым.
– Возьми руль, – сказал Гомесу Трент. – Держи его ровно, пока я спущу паруса.
Осторожно, чтобы не зацепиться веревкой, он пошел вперед. Сделав «бюрократу» знак посторониться, он, спустив большой фок, свернул и убрал его в мешок. Теперь судно уже было видно: прилизанная моторная яхта «Бэглиетто» с белым корпусом. Два миллиона долларов за искуснейшую итальянскую работу. Располагая тысячью лошадиных сил в каждом двигателе, она в спокойной воде развивала скорость до тридцати узлов. В тени алюминиевого навеса на юте можно попивать кампари с содовой. «Ничего лучшего и не придумаешь для этих кровожадных акул наркобизнеса», – подумал Трент со злостью и страхом. «Наркокороли» – так их называют газеты, придавая этим свиньям романтический ореол, которым они наслаждаются…
Однако в открытом море яхту будет чертовски болтать. Капитан, должно быть, беспокоится, хочет побыстрее разгрузиться. Без груза у «Бэглиетто» хватит мощности, чтобы обогнать приближающийся шторм.
Спустив главный парус «Золотой девушки», Трент наблюдал, как медленно, преодолевая порывы ветра, подходит к катамарану моторная лодка. У Трента появилась возможность проявить мастерство. Пока что ничего сложного, но все-таки предстоящая работа хоть на время избавит его от страха. На ют яхты вышли люди. Двое одеты в белую униформу, фигуры остальных едва различимы. Из кают-компании поднялся Луис, облокотился на переборку; руки его без движения лежали на крыше салона. «Вычислительная машина, – подумал Трент. – Луис, шеф…»
Отвращение к этому человеку вдруг стало невыносимым. Не в силах смотреть на него, Трент повернулся к Гомесу:
– Я не хочу, чтобы корабль врезался в нас. У них есть кормовой трап. Подойдем со стороны кормы и закрепимся швартовым. Грузитесь с трапа.
Бандит кивнул и отдал приказание остальным «бюрократам» – они теперь уже стояли на носу.
Трент повернул «Золотую девушку» к ветру, в то время как моторная яхта качалась на волнах, разлетавшихся блестящим каскадом брызг от ее бортов. Корма катамарана то поднималась, то опускалась; вот волна подкатила к «Золотой девушке» и сейчас поднимет ее. Нос катамарана оказался вровень с кормой «Бэглиетто».
– Бросай! – закричал Трент.
Он увидел, что один из матросов поймал швартов. Закрепив румпель, он поставил «Золотую девушку» так, что «Бэглиетто» прикрывала ее от ветра. Очередной порыв освободил основной парус от крепежной планки.
– Пригнись, – предупредил Трент Гомеса, потому что гик стал вращаться. Он запрыгнул на крышу каюты и высвободил фал. Парус обвис. Трент собрал его и привязал к гику, а затем пошел вперед, чтобы поднять штормовой кливер.
Стоя бортом к ветру, «Золотая девушка» была свободна от более тяжелой яхты.
– Трави! – приказал Трент одному из «бюрократов». – Медленно, – предупредил он и закрепил небольшой штормовой кливер так, чтобы парус двигался свободно и удерживал «Золотую девушку» на расстоянии от кормы «Бэглиетто». Трент все время мысленно смеялся над собой: какой он прекрасный моряк, а жить осталось два часа и тридцать минут! Почему же его так беспокоит судьба «Золотой девушки»? Да еще и мнение о нем моряков «Бэглиетто»!
Подняв глаза, чтобы взглянуть на капитана моторной яхты, Трент увидел, что начался слабый дождь. На фуражке и погонах капитана сверкнул золотой галун. Ему было лет шестьдесят. Типичный шкипер, обслуживающий богачей, – старательный и верный слуга за шестьдесят тысяч долларов в год. Пенсия и прекрасная медицинская страховка. Но, как и хозяева, капитаны бывают разные. Свиньи и поросята.
Трент крикнул:
– Что вы думаете о погоде?
– Барометр не меняется, – последовал ответ. – По радио ничего не передают.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57