– Он говорит, что пластинка разбилась давно, но спрятал он ее, полагая, что иначе не поверят в его алиби. Может быть, это и правда. Но если пластинка не была разбита в день убийства... Вы говорите, миссис Гетрик, что он все время повторял один и тот же кусок?
– Сейчас мне уже трудно вспомнить. Я столько раз все это повторяла на допросах... Но повторялась одна и та же часть. Это точно. И неудивительно – Стивен очень любит эту вещь.
– Я изучил его аппаратуру. Она снабжена многими новинками, способными творить просто чудеса. Запись легко могла звучать больше двадцати минут. У него было время для встречи с мисс Гарднер, и время дать ей что-то выпить...
– Но ведь для такого нужны веские причины!
– Он был обручен с мисс Пильхем...
Лейтенант тут же сменил тему и сообщил, что бармен, опознавший Джил – тип подозрительный. Его давно искали по подозрению в краже. Теперь он припомнил и спутника Джил. Полиция умеет развязать язык.
– Но Джил была одна...
– Стала бы она тогда заказывать два коктейля? Да еще выливать один из них в цветок? Судя по всему, она вообще не пила. Значит, вначале она отказалась выпить, потом спутник ее уговорил и поднес второй коктейль. А по дороге от стойки подсыпал в него яд. Бар рядом с нашим домом, так что спутником вполне мог быть Стивен Генри.
Заметив, как внимательно Рут вслушивается, лейтенант сказал:
– Письма писал тот, кто что-то знал. Фэнк полагает, он нащупал ниточку. Если вы не виновны, это для вас крайне важно.
– Я даже не догадываюсь, кто это сделал, – призналась Рут.
Эйнджел попросил пригласить Фэнка. Когда тот пришел, лейтенант велел:
– Покажите ей карточку из истории болезни!
– Нашли? – удивилась Рут.
– Да, нашли в комнате горничной. Она была скомкана и брошена в корзину для мусора. Но почему – нам никогда уже, наверно, не узнать.
– Можете взять, миссис Гетрик, – кивнул Фэнк. – Отпечатки пальцев мы уже сняли.
Рут просмотрела бумагу. Последний лист датирован днем смерти Кристел. Весь текст аккуратно вписан почерком Джил.
– Узнаете? – спросил Эйнджел.
Рут кивнула.
– Тогда прочтите!
Рут внимательно прочитала все до конца, не скрывая разочарования. Все вполне обычно: назначения, два визита Энди в одиннадцать утра и шесть вечера, относительно нормальная температура, нормальный пульс. Может быть, именно в этом все и дело?
– Что-нибудь нашли, миссис Гетрик?
Рут разочарованно пожала плечами.
– Ничего... Но ведь Кристел говорила, что лекарство горчит. А тут о нем ни слова. Если что-то нужно было изменить, Джил бы обязательно отметила.
– Больше вы ничего не можете сказать? – спросил Эйнджел, не скрывая недовольства. Видимо, он надеялся, что записи приоткроют тайну преступления.
– А где остальные карточки? – спросила Рут.
– Похоже, их уничтожил убийца. Как вы объясните, что горничная вырвала и выбросила именно этот лист?
– Не мог он оторваться случайно?
Ее опять попросили рассказать, что она видела в студии Стивена.
И так несколько часов подряд. Когда допрос закончился, Рут вышла из комнаты и внезапно наткнулась на Мэгги. Странно, но вопреки обыкновению девочка смотрела на нее так, словно искала поддержки.
– Рут! – начала она, но тут же отвернулась и стремительно кинулась вниз по лестнице.
– Мэгги! – окликнула Рут.
– Мне ничего не надо! – бросила девочка и помчалась дальше.
Рут долго смотрела ей вслед, гадая, было ли это попыткой примирения.
Из библиотеки слышался голос Элис. Там находился Гай, который при виде Рут поспешно собрал бумаги и кинулся к выходу.
Элис же обратилась к Рут.
– Я рада, что могу с тобой поговорить. Нам нужно внести ясность. Чем бы все ни кончилось, мы с Брюлем любим друг друга.
Рут с любопытством посмотрела на Элис. Блистательная мисс Пильхем держалась внешне спокойно, но бешено бьющаяся жилка на шее ее выдавала. Почему Элис нервничала? Не в состоянии понять, Рут спросила:
– Но вы же невеста Стивена?
Элис, казалось, удивилась.
– При чем тут Стивен? Он был только прикрытием, чтобы Кристел не догадалась о наших с Брюлем отношениях. Стивена стоило только поманить... Я рассказываю это, чтобы ты поняла, что значит для меня Брюль. И я для него тоже. Или ты в него влюблена и ничего не замечаешь? Если бы не моя доброта, я бы и разговаривать с тобой не стала. Ты мне не веришь?
– Нет, – отрезала Рут.
– Давно пора понять, что Брюль любит меня. Какой же смысл его удерживать? Он уже давно раскаялся, что на тебе женился! Любит – то он меня!
– Зачем тогда весь этот разговор?
– Дай Брюлю развод, когда все кончится. Ты должна попросить его об этом.
– Зачем вы говорите мне это именно сейчас?
Элис проверила, никто их не подслушивает, и вернулась к Рут. Той казалось, что каждое ее движение насквозь фальшиво.
– Я знаю кое-то такое, что может погубить тебя.
– О чем речь?
– Собираешься торговаться?
– Если вы на это рассчитываете, то ошибаетесь.
– Я ошибаюсь?
Лицо Элис побагровело.
– С чего вы взяли, что Кристел убили?
– Потому что это сделал Брюль из-за меня. Неужели ты не поняла?
Рут отпрянула; все казалось ей каким-то кошмаром. И тут она вспомнила кровавое пятно...
– Я никогда в это не поверю, – собралась она с силами.
Не скрывая насмешки, Элис спросила:
– Как, были у него такие возможности? Брюль прекрасно знал, кто это сделал – он сам. Потому мы и не поженились. После смерти Кристел он сделал мне предложение, но я отказала. Я испугалась. Ведь согласись я – и предстала бы перед судом как его соучастница.
В это Рут поверила сразу же. Элис интересовала только она сама. Трагедии окружающих были ей чужды. Она жила в своем особом мире.
– Ну что? – поинтересовалась произведенным впечатлением Элис.
– А что за улика у вас против меня?
– У меня есть неопровержимое вещественное доказательство, – фыркнула Элис. – Вопрос, сможет ли его найти полиция без моей подсказки. Но если ты пообещаешь сделать, как я сказала, я могу и промолчать.
Наступила тишина. Под пристальным взглядом Кристел со стены Рут твердо заявила:
– Ничего обещать я не буду! Если вы предлагаете мне такую сделку, то вы сошли с ума!
Элис отвернулась и вышла из библиотеки. Рут же осталась, потрясенная ее словами. Да, она понимала: Брюль имел все возможности убить жену.
После сцены в библиотеке она была буквально не в себе, но то, то ожидало ее в комнате, заставило взять себя в руки.
Улика, которую Элис называла неопровержимой, была завернута в ее красно-белый шарф и сунута между подушками кресла. Хирургический скальпель, с которого тщательно стерты все отпечатки.
Подложили его уже после обыска, раз полицейские ничего не обнаружили. Да и Рут наткнулась на него случайно, когда уселась в кресло.
В этот момент к ней пришел Энди. Пропустили его беспрепятственно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23