— Мы смогли бы построить здесь богатый замок, — продолжал Торн, видя, что она не отвечает. — Когда Вильгельм завоюет Англию, он не оставит милостью своих сторонников и каждого из них наделит землями.
— Да, я знаю, Вильгельм был очень щедр со своими сподвижниками, — кивнула она и тут же рассмеялась, не в силах сдерживать свою радость. — Я об этом даже не думала и…
Она внезапно умолкла, и из уст ее чуть не вырвалось горестное восклицание: идея эта была замечательная, но у нее был единственный и, к сожалению, весьма серьезный недостаток. Разве предыдущий опыт путешествий во времени не убедил ее в опасности такого предприятия? Ведь они с Торном могут влиять на естественный ход истории, даже ничего об этом не подозревая.
Сейчас они находились здесь, чтобы исправить свои ошибки, и каждый миг их присутствия в этом времени мог впоследствии отразиться на истории целых поколений. А если они останутся здесь навсегда, то по их вине будущее может измениться до неузнаваемости. Розалин не могла взять на себя такую ответственность — даже ради Торна.
— Что с тобой? — спросил он, внимательно вглядываясь ей в лицо и ласково проводя рукой по щеке.
Слезы навернулись ей на глаза, но она загнала их внутрь и, поцеловав его в ладонь, попыталась выдавить из себя улыбку.
— Ничего, — солгала она ему. — Ты все это здорово придумал, но, к сожалению, это невозможно. Если мы останемся здесь, то станем причиной многих изменений в истории, из-за нас могут погибнуть люди, а мы об этом даже не узнаем. Это будет на моей совести, и я не смогу жить с таким грузом вины.
Он вздохнул:
— Да, я так и знал, что ты это скажешь. Но послушай, тебе не приходило в голову, что ты должна здесь остаться?
Розалин нахмурилась:
— Что ты имеешь в виду?
— Ты здесь благодаря мечу. Кто посмеет утверждать, что так не должно быть на самом деле? Она покачала головой:
— Мое пребывание здесь — вмешательство в историю, поскольку я попала сюда по волшебству — или как хочешь это назови. Если я решу здесь остаться, мне придется часто возвращаться в свое время, чтобы лишний раз убедиться, что там ничего не изменилось. И если что-нибудь будет не так… Подумай сам, я же не могу всю жизнь заниматься исправлением ошибок, подобных этой.
— Но если ты увидишь, что в будущем все по-прежнему, — сказал он, — тогда ты согласишься со мной, что ты вправе жить в этом времени?
Она вздохнула. Его настойчивость говорила о том, что ему ужасно хочется, чтобы она осталась. Но как она может согласиться на его предложение?
— Давай я поясню тебе все на примере. Допустим, мы остаемся здесь на год, время от времени возвращаясь в мое настоящее и проверяя, все ли там в порядке. Если все по-старому, мы с легким сердцем остаемся здесь еще на год, и так далее. И вдруг по прошествии десяти или даже двадцати лет мы обнаруживаем, что все пошло не так, как надо.
После такого длительного перерыва нам будет уже невозможно отыскать причину изменений — речь ведь идет, как ты говоришь, о целой веренице лет, о столетиях, и изменения могут возникнуть в любое время на протяжении этого временного промежутка. И если мы решим, что больше не можем оставаться в прошлом, как я смогу вернуться в свое настоящее, когда я уже состарилась на десять или двадцать лет? Ты ведь не сможешь перенести нас на двадцать или десять лет вперед в моем времени, где я смогла бы что-нибудь наплести про потерю памяти и объяснить таким образом свое продолжительное отсутствие — меч возвращает нас всегда в настоящее. Ты понял, что я хотела сказать.
— Да, но лучше бы мне всего этого не знать, — ответил он.
Розалин была с ним согласна.
Глава 37

Вынужденные отказаться от такой замечательной идеи, Розалин и Торн ходили как в воду опущенные. Но неожиданная встреча с сэром Джоном Дюприэлем окончательно убедила Розалин, что в прошлое следует возвращаться только в книгах или фильмах.
Розалин решила, что из-за Торна произошли изменения, после которых Гарольда Годвинсона победили викинги, а не Вильгельм: Торн споил сэра Джона, и тот не успел на следующее утро вовремя выудить правду у шпиона. Она была уверена, что в этом все дело. Но она ошибалась. Торн был тут ни при чем. Розалин не переставая ругала себя, что сразу об этом не подумала: ведь другой Торн был частью того прошлого, под влиянием которого сложилось ее настоящее — девяностые годы XX века. Следовательно, он не мог быть причиной неувязки. Нет, она совсем потеряла голову от всех этих чудес. Розалин решила, что отныне постарается быть более спокойной, холодной и рассудительной.
Сэр Джон посетил «Мору», чтобы побеседовать с Вильгельмом. Когда он уже собрался уходить, то заметил на палубе Торна и Розалин и, подойдя к ним, обратился к Торну:
— Ты в той таверне в порту, случайно, не столкнулся утром с грабителями? Я помню, что накануне вечером ты там был.
— Что-то не припоминаю, — осторожно ответил Торн. — А что, кого-то ограбили?
— Пытались — да неудачно. Я легко справился с разбойниками, которые хотели обшарить мои карманы, пока я спал. Где этим мошенникам тягаться с рыцарем!
Розалин похолодела, услышав это известие. А что если тот, другой Горн тоже подвергался нападению воров — ведь он оказался на месте сэра Джона. И почему Торн раньше ей об этом не сказал? И сама она тоже хороша — надо было выспросить у него все поподробнее. А теперь как это сделать в присутствии сэра Джона?
— Ваше счастье, что вы сторонник умеренности в развлечениях, — заметила Розалин сэру Джону, мимоходом бросив на Торна укоризненный взгляд, который должен был означать: «Видишь, я тебя предупреждала!» — Эти бродяги могли покалечить и ограбить вас, если бы вы накануне вечером слишком беспечно предавались удовольствиям в общей комнате таверны.
Но сэр Джон поспешил ее разуверить:
— Боюсь, вы ошибаетесь, миледи. Везение тут ни при чем — просто я привык просыпаться от малейшего подозрительного шума, и при этом не важно, в каком состоянии я был накануне. А в то утро в общей комнате таверны все спали мертвым сном — грабители забрались только в комнаты наверху. В чем мне повезло, так это в том, что нападающих было только двое — мне удалось прикончить одного из негодяев. А ведь все могло быть по-другому.
— По-другому? — нахмурилась Розалин. Сэр Джон кивнул:
— Ограбление, как видно, затевалось уже давно. Разбойники хотели обчистить всю таверну — и общую комнату, и верхние покои. Однако их предводителю уже изрядно досталось в то утро — его здорово поколотил какой-то рыцарь, когда он и его шайка начали приставать к благородной девице. Лишившись вожака, негодяи не рискнули вступить в открытую схватку с посетителями в общей комнате, а вместо этого решили ограбить только тех, кто спал наверху.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68