И с каждой минутой он все более властно завладевал ее сердцем.
Специально? Намеренно? Часть плана?
Бриттани отбросила сомнения, наслаждаясь радостью, которую дарил ей он один, и прильнула к Даддену. Упиваясь его близостью. Безмолвно благодаря. Пусть он слишком хорош, чтобы быть настоящим, но с этой фантазией она могла бы жить до конца дней своих.
— Ты поразителен!
— Мне приятно, что ты так думаешь обо мне.
— Не задирай носа, — ухмыльнулась Бриттани. — Я же не сказала, что ты идеален! Почти, но не совсем.
Его пальцы продолжали гладить ее, нежно, ласково, не пробуждая желания. Наверное, Далден все еще тревожится за ее здоровье? Или помнит о предупреждении Марты «руки прочь»? Хоть бы не это!
— А что еще тебе.., приятно? — рискнула спросить она, стараясь, чтобы в голосе звучала не чувственность, а невинное любопытство. Но золотистые глаза мгновенно загорелись, и не успела Бриттани опомниться, как он стал целовать ее. Значит, Марта не всегда права. Массажер, конечно, расслабляет мышцы, но для снятия стресса нет лучшего лекарства, чем ласки Далдена. Одни только поцелуи творят чудеса, и все страхи и тревоги мгновенно улетучиваются, стоит лишь ему коснуться ее губ своими.
Далден поднял Бриттани, подошел к постели, лег и осторожно положил ее на себя, очевидно, опасаясь, что она испугается, когда регулятор придет в действие. Можно подумать, что-то в этот момент способно отвлечь ее! Он унес ее в царство экстаза, пока еще не до конца изведанное, но уже притягательное, как наркотик. Его жар окутывал ее, сила его страсти захватывала, как водоворот.
Его ласки были именно тем, чего она так ждала, и все же позже Далден признался:
— Мне радостно сознавать, что ты хочешь меня. Я счастлив держать тебя в своих объятиях. Мне все нравится в тебе, женщина. И особенно то, что ты моя.
Слезы выступили на глазах Бриттани.
— Кажется, я сказала, что ты не идеален? Это не правда. Ты само совершенство.
Далден засмеялся и привлек ее к себе. Что же, если она и видит сны, то просыпаться уж точно не стоит!
Глава 36
Время летело так быстро, что если бы у Бриттани не оставалось каких-то особых и зачастую приятных воспоминаний о каждом дне, можно было подумать, что все три месяца она проспала. Сначала она отмечала число, но уже через месяц бросила эту затею. Она считала, что на ее обработку им дано определенное время, но вскоре была вынуждена признать, что цель проекта — определить, как долго она продержится. По всей видимости, она — нечто вроде подопытного кролика. Когда придет время осуществлять планы, они будут точно знать, сколько потребуется, чтобы поставить человека на колени.
Такие затраты на нее одну? Возможно, нет. «Корабль» достаточно велик, чтобы вместить десятки таких, как она, и не дать им встретиться.
Она все-таки добилась осмотра «корабля» и еще больше восхитилась масштабами этого представления, а также немыслимыми расходами, на которые пошли его устроители. Даже если на самом деле лифт вовсе не переносил ее на различные уровни и раз за разом возвращался на один и тот же этаж, где менялись декорации, чтобы создать иллюзию разных помещений, все же голова идет кругом при мысли о том, сколько на это выброшено денег! А если еще она не единственный объект эксперимента, уму непостижимо, как они справляются.
Самое интересное, что никто не терял терпения от ее упорного недоверия. Никто не пытался удвоить усилия, чтобы ее убедить. Лишь разворачивают перед ней все более заманчивые картины. Словно читаешь увлекательную книгу!
Как только Бриттани посмотрела на происходящее под таким углом зрения, это стало казаться даже забавным. Ей нравилось засыпать их вопросами об истории Ша-Каана и Других планет в этой части Вселенной.
Так Бриттани узнала, что мать Даддена считается героиней на своей родной планете, а также первооткрывательницей Ша-Каана. Той, которая сумела привлечь к ней внимание остальных миров и дать им новый энергоноситель — камни гаали.
Выяснилось, что планета закрыта для представителей иных цивилизаций и каждый прибывающий должен останавливаться в Центре посещений и вести дела оттуда, хотя иногда из этого правила все же делаются исключения. Так было не всегда, но туристы натворили слишком много бед в первые месяцы после обнаружения Ша-Каана и порядком злоупотребили гостеприимством шакаанцев.
Бриттани проводила много времени с Шанель, от которой и услышала, что именно семья Фалона способствовала изгнанию пришельцев. После того как его сестру изнасиловал какой-то турист, шакаанцы были готовы начать войну, если посетителям не запретят доступ на планету. Бриттани решила, что это было подходящим предлогом для того, чтобы не показывать ей Ша-Каан, но Шанель заверила, что для спутников жизни делаются исключения, тем более что теперь она Лу-Сан-Тер и, следовательно, одна из них.
Оказалось, что государства на планете отличаются друг от друга либо правилами и законами, либо формой правления, да и люди выглядели в каждой стране по-своему, хотя все обладали высоким ростом и прекрасным сложением. Примером тому служили спутник жизни Шанель и его брат: оба черноволосые и синеглазые, а вот у обитателей города Далдена цвет волос колебался от золотистого до светло-каштанового. Кроме того, соотечественницы Фалона пользовались большей свободой, чем в Ша-Ка-Ра, но об этом аспекте ша-ка-анской жизни Бриттани пока не хотела знать.
Она подружилась с Шанель. По крайней мере так ей казалось, хотя со стороны Шанель все это могло быть и притворством. Бриттани даже поладила с Мартой, гадая, встретится ли когда-нибудь с той, что выступала от ее имени. Марта обладала своеобразным чувством юмора, забавлявшим Бриттани, особенно после того, как она запретила себе раздражаться. Марта по-прежнему оставалась неиссякаемым источником информации и, поскольку была безликой, Бриттани задавала ей вопросы, какие никогда бы не посмела задать другим.
Один из таких вопросов касался манеры говорить, давно смущавшей ее. Несколько недель спустя после начала путешествия она все же заставила себя спросить Марту:
— Почему ты и Шанель говорите.., ну.., обычно, что ли? Нормальное произношение. А вот стоит Далдену и людям Джоррана произнести хоть слово, сразу становится ясно, что перед тобой иностранцы. Если Шанель его сестра, почему у нее нет акцента?
— Далден объясняется на чистом ша-каанском. То, что ты слышишь, — это перевод на твой язык. То же самое и с Джорраном, только в этом случае речь идет о сенчурийском. Мы с Шанель, однако, говорим на кистранском, причем на его архаичном диалекте. Мы выучили его, потому что Тедра увлекается древней историей, следовательно, мой диалект соответствует ее требованиям.
— Но все же почему акцент, ведь ты тоже используешь перевод?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Специально? Намеренно? Часть плана?
Бриттани отбросила сомнения, наслаждаясь радостью, которую дарил ей он один, и прильнула к Даддену. Упиваясь его близостью. Безмолвно благодаря. Пусть он слишком хорош, чтобы быть настоящим, но с этой фантазией она могла бы жить до конца дней своих.
— Ты поразителен!
— Мне приятно, что ты так думаешь обо мне.
— Не задирай носа, — ухмыльнулась Бриттани. — Я же не сказала, что ты идеален! Почти, но не совсем.
Его пальцы продолжали гладить ее, нежно, ласково, не пробуждая желания. Наверное, Далден все еще тревожится за ее здоровье? Или помнит о предупреждении Марты «руки прочь»? Хоть бы не это!
— А что еще тебе.., приятно? — рискнула спросить она, стараясь, чтобы в голосе звучала не чувственность, а невинное любопытство. Но золотистые глаза мгновенно загорелись, и не успела Бриттани опомниться, как он стал целовать ее. Значит, Марта не всегда права. Массажер, конечно, расслабляет мышцы, но для снятия стресса нет лучшего лекарства, чем ласки Далдена. Одни только поцелуи творят чудеса, и все страхи и тревоги мгновенно улетучиваются, стоит лишь ему коснуться ее губ своими.
Далден поднял Бриттани, подошел к постели, лег и осторожно положил ее на себя, очевидно, опасаясь, что она испугается, когда регулятор придет в действие. Можно подумать, что-то в этот момент способно отвлечь ее! Он унес ее в царство экстаза, пока еще не до конца изведанное, но уже притягательное, как наркотик. Его жар окутывал ее, сила его страсти захватывала, как водоворот.
Его ласки были именно тем, чего она так ждала, и все же позже Далден признался:
— Мне радостно сознавать, что ты хочешь меня. Я счастлив держать тебя в своих объятиях. Мне все нравится в тебе, женщина. И особенно то, что ты моя.
Слезы выступили на глазах Бриттани.
— Кажется, я сказала, что ты не идеален? Это не правда. Ты само совершенство.
Далден засмеялся и привлек ее к себе. Что же, если она и видит сны, то просыпаться уж точно не стоит!
Глава 36
Время летело так быстро, что если бы у Бриттани не оставалось каких-то особых и зачастую приятных воспоминаний о каждом дне, можно было подумать, что все три месяца она проспала. Сначала она отмечала число, но уже через месяц бросила эту затею. Она считала, что на ее обработку им дано определенное время, но вскоре была вынуждена признать, что цель проекта — определить, как долго она продержится. По всей видимости, она — нечто вроде подопытного кролика. Когда придет время осуществлять планы, они будут точно знать, сколько потребуется, чтобы поставить человека на колени.
Такие затраты на нее одну? Возможно, нет. «Корабль» достаточно велик, чтобы вместить десятки таких, как она, и не дать им встретиться.
Она все-таки добилась осмотра «корабля» и еще больше восхитилась масштабами этого представления, а также немыслимыми расходами, на которые пошли его устроители. Даже если на самом деле лифт вовсе не переносил ее на различные уровни и раз за разом возвращался на один и тот же этаж, где менялись декорации, чтобы создать иллюзию разных помещений, все же голова идет кругом при мысли о том, сколько на это выброшено денег! А если еще она не единственный объект эксперимента, уму непостижимо, как они справляются.
Самое интересное, что никто не терял терпения от ее упорного недоверия. Никто не пытался удвоить усилия, чтобы ее убедить. Лишь разворачивают перед ней все более заманчивые картины. Словно читаешь увлекательную книгу!
Как только Бриттани посмотрела на происходящее под таким углом зрения, это стало казаться даже забавным. Ей нравилось засыпать их вопросами об истории Ша-Каана и Других планет в этой части Вселенной.
Так Бриттани узнала, что мать Даддена считается героиней на своей родной планете, а также первооткрывательницей Ша-Каана. Той, которая сумела привлечь к ней внимание остальных миров и дать им новый энергоноситель — камни гаали.
Выяснилось, что планета закрыта для представителей иных цивилизаций и каждый прибывающий должен останавливаться в Центре посещений и вести дела оттуда, хотя иногда из этого правила все же делаются исключения. Так было не всегда, но туристы натворили слишком много бед в первые месяцы после обнаружения Ша-Каана и порядком злоупотребили гостеприимством шакаанцев.
Бриттани проводила много времени с Шанель, от которой и услышала, что именно семья Фалона способствовала изгнанию пришельцев. После того как его сестру изнасиловал какой-то турист, шакаанцы были готовы начать войну, если посетителям не запретят доступ на планету. Бриттани решила, что это было подходящим предлогом для того, чтобы не показывать ей Ша-Каан, но Шанель заверила, что для спутников жизни делаются исключения, тем более что теперь она Лу-Сан-Тер и, следовательно, одна из них.
Оказалось, что государства на планете отличаются друг от друга либо правилами и законами, либо формой правления, да и люди выглядели в каждой стране по-своему, хотя все обладали высоким ростом и прекрасным сложением. Примером тому служили спутник жизни Шанель и его брат: оба черноволосые и синеглазые, а вот у обитателей города Далдена цвет волос колебался от золотистого до светло-каштанового. Кроме того, соотечественницы Фалона пользовались большей свободой, чем в Ша-Ка-Ра, но об этом аспекте ша-ка-анской жизни Бриттани пока не хотела знать.
Она подружилась с Шанель. По крайней мере так ей казалось, хотя со стороны Шанель все это могло быть и притворством. Бриттани даже поладила с Мартой, гадая, встретится ли когда-нибудь с той, что выступала от ее имени. Марта обладала своеобразным чувством юмора, забавлявшим Бриттани, особенно после того, как она запретила себе раздражаться. Марта по-прежнему оставалась неиссякаемым источником информации и, поскольку была безликой, Бриттани задавала ей вопросы, какие никогда бы не посмела задать другим.
Один из таких вопросов касался манеры говорить, давно смущавшей ее. Несколько недель спустя после начала путешествия она все же заставила себя спросить Марту:
— Почему ты и Шанель говорите.., ну.., обычно, что ли? Нормальное произношение. А вот стоит Далдену и людям Джоррана произнести хоть слово, сразу становится ясно, что перед тобой иностранцы. Если Шанель его сестра, почему у нее нет акцента?
— Далден объясняется на чистом ша-каанском. То, что ты слышишь, — это перевод на твой язык. То же самое и с Джорраном, только в этом случае речь идет о сенчурийском. Мы с Шанель, однако, говорим на кистранском, причем на его архаичном диалекте. Мы выучили его, потому что Тедра увлекается древней историей, следовательно, мой диалект соответствует ее требованиям.
— Но все же почему акцент, ведь ты тоже используешь перевод?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80