Ей показали ту, которая называлась Голубой. Оставалось надеяться, что ждать придется не слишком долго.
В Голубой гостиной, названной так потому, что вся обстановка – ковры, обивка мебели и шторы – была в голубых тонах, на диване дремала женщина средних лет. Одна рука защищала глаза от света, струившегося из длинного ряда окон.
Заслышав шаги, она немедленно села, взглянула на Офелию и нахмурилась:
– Кто вы? Впрочем, не важно. Так дело не пойдет. Пожалуйста, уходите, пока не появился мой сын.
Приветствие по меньшей мере странное.
Офелия не знала, злиться или смеяться. Мать Рейфа? Она могла бы поклясться, что слышала, будто мать Рейфа давно умерла. В таком случае кто это? Поразительно красивая женщина, блондинка с голубыми глазами, определенно похожая на Рейфа. Но она вела себя так неприветливо и повелительно, что ее манеры вполне могли быть названы мужскими.
– Прошу прощения… – пробормотала Офелия.
– Мой сын Руперт слишком неравнодушен к красивым женщинам, – соизволила пояснить незнакомка. – Вы чересчур хорошенькая. Стоит ему увидеть вас, как он немедленно начнет пресмыкаться у ваших ног. Вы должны уйти.
Офелия предпочла проигнорировать это требование и сделала усилие начать сначала:
– Вероятно, вы – одна из многочисленных тетушек моего мужа? Меня зовут Офелия.
– Мне совершенно безразлично, кто вы, девушка. Главное, чтобы вы убрались отсюда и побыстрее… о, не важно, мы сами уедем. Навестим моего брата в другое время.
Она поспешно поднялась, но тут же тихо выругалась, поскольку было уже слишком поздно. Предмет ее тревоги небрежной походкой вошел в комнату и, устремив взор на Офелию, застыл как вкопанный. И долго не сводил с нее глаз. К такому она привыкла. Но в отличие от многих он не потерял дара речи.
– Господи! – выдохнул он. – Господи, когда же ангелы спустились на землю?!
Длинные черные локоны, светло-голубые глаза… он был невероятно красив, но женоподобен. Кожа была слишком гладкой, нос – слишком тонким. Огромное количество кружев на манжетах и галстуке, а также ярко-зеленый атласный жилет не прибавляли ему мужественности. Поразительно еще, что он не носил щегольских панталон до колена. Так или иначе, а была в нем некая девичья жеманность, что показалось Офелии весьма забавным, поскольку его мать вела себя как мужчина.
– Можешь закрыть рот, Руперт! – рявкнула она. – Эта особа – жена твоего кузена Рейфа.
– А-а, это все объясняет!
Похоже, он не слишком разочарован ее замужеством!
– Не сомневаюсь, что передо мной несравненная Офелия! Мне следовало бы поухаживать за ней, как только она появилась в свете, но, честно говоря, я ни на йоту не поверил слухам о ее блистательной красоте. Мне они показались малоправдоподобными. Ни одной женщине не дано быть такой прекрасной, как мне расписывали. Ад и проклятие, единственный раз в жизни мне не стоило разыгрывать всезнайку! Но сейчас и это не важно.
Oн одарил Офелию поистине великолепной улыбкой.
– Забудьте о моем кузене. Вам просто необходимо сбежать со мной. Я сделаю вас безумно счастливой.
– Руперт, я родила и вырастила дурака! – громко заметила мать.
Руперт не обратил на нее ни малейшего внимания. Подскочив к Офелии, он раболепно согнулся, чтобы поцеловать ее руку, которую затем отказался выпустить и продолжал прижимать к губам. При этом он пристально смотрел в глаза Офелии. Та по-настоящему испугалась, что еще секунда – и он начнет посасывать ее пальцы.
Но в этот момент в комнату вошел мужчина. Даже несмотря на довольно помятый фрак, величественная осанка, достоинство и благородные манеры не вызывали сомнения, что перед ней – герцог Норфорд. Кроме того, он был копией Рейфа, только немного постарше: тот же рост, те же светлые волосы и голубые глаза. Разве что с годами он стал немного солиднее.
Улыбнувшись при виде мрачной женщины, он велел.
– Джулия, отправляйся домой. Ты слишком здесь загостилась.
– Но я только приехала.
– Совершенно верно.
Однако он крепко обнял сестру, и та, фыркнув, чмокнула его в щеку. Значит, он просто поддразнивал Джулию? Герцог дразнит собственную сестру?
Наконец он обратился к Офелии:
– Вряд ли мне стоит спрашивать, кто вы такая. Слухи о вашей красоте не отдают вам должного. Пойдемте. Мы найдем место, где можно познакомиться поближе. Там, где при виде вас мои племянники не будут истекать слюной.
– О, я вовсе не истекаю слюной! – яростно запротестовал Руперт.
Герцог Норфорд вышел и, насколько могла судить Офелия, ничуть не усомнился в том, что она за ним последует. Правда, сначала ей пришлось вырвать руку у Руперта, который никак не хотел ее отпускать. Но как только удалось освободиться, она немедленно выбежала из комнаты.
– Не задерживайтесь, любовь моя. Я буду ждать здесь, – заверил Руперт и тут же отчаянно взвыл: должно быть, мать чем-то его огрела.
Офелия едва успела увидеть спину Престона Лока, исчезающую за дверью комнаты, расположенной чуть дальше по коридору. Подобрав юбки, она побежала за ним, но поскользнулась на мраморном полу и едва не упала. Пришлось задержаться на несколько секунд, чтобы прийти в себя.
Офелия так и не поняла, где очутилась: в библиотеке или в кабинете. Эта комната тоже оказалась большой. По стенам шли полки с книгами, но был здесь также и гигантский письменный стол, стоявший в углу перед окнами. Повсюду были расставлены удобные стулья.
– Прекрасный кабинет, – заметила она, садясь напротив него.
Между ними на низком столике стоял поднос с чайным сервизом.
– Мой кабинет обставлен куда практичнее и находится в нескольких комнатах отсюда, – поправил он. – Сюда я прихожу отдохнуть, а не заниматься делами поместья. Не соизволите ли налить нам чаю? Его только что подали.
– Разумеется.
По тону герцога никак невозможно было судить о его настроении. Доволен ли он встречей или раздражен ее присутствием в этом доме?
Офелия так нервничала, что втайне удивлялась, как это чашки не подпрыгивают на блюдцах. Зато взгляд у него был оценивающим.
– Вы действительно невыразимо прекрасны, – вдруг сказал он. – Честно говоря, я думал, что люди преувеличивают, восхваляя вас, но оказалось, что ошибся.
– Я хотела бы, чтобы все было иначе, ваша светлость.
– Бросьте, дорогая, какие формальности могу быть между родственниками? Полагаю, можете называть меня отцом, если хотите. Но если это вам неудобно, я для вас просто Престон. Вы действительно недовольны своей красотой?
Она протянула ему чашку. Глаза их встретились.
– Она была благословением и проклятием. Но скорее проклятием.
– Почему же?
Офелия задумалась. Никто до него не спрашивал об этом, и она не видела причин лгать. В конце концов, он ее свекор.
– Видите ли, именно поэтому мой отец обращался со мной, как с дорогой безделушкой, годной только на то, чтобы выставлять ее напоказ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72