Ты удовлетворен? Ты владеешь мечом довольно хорошо, однако я не видел тебя среди рекрутов короля или лорда Эссекса. Или ты стремишься завоевать себе имя, выступая против старших по положению?
В этих словах скрывалось предостережение, даже угроза. Однако Дракон едва уловил это. Он ошеломленно уставился на мерсианца, затем резко повернулся к девушке:
— Вулскрофт?
Редьярд, нахмурившись, кивнул.
— А теперь убери в ножны свой меч и отойди в сторону. Мы пойдем дальше.
Дракон даже не пошевелился, чтобы подчиниться требованию.
— В таком случае твоя дочь должна быть…
Редьярд снова нахмурился, видимо, недовольный тем, что какой-то выскочка задает вопросы о его дочери. Что ж, если это заставит незнакомца сдвинуться с места, то он ответит.
— Леди Рикка Вулскрофт, и я тебе настоятельно рекомендую не пялить на нее глаза. Она помолвлена с норвежским лордом, который скоро приедет за ней.
Дракон медленно спрятал в ножны меч. Медленно спешился и приблизился к девушке. Огден кое-как поднялся на ноги и по глупости вздумал помешать ему. Короткий удар кулаком, нанесенный Драконом, снова уложил мальчишку на землю.
Рикка не шевелилась. В ее голове родилась совершенно ужасная мысль, ужасная настолько, что ее трудно было осознать целиком. Герой ее неведомой страны узнал имя ее семьи. Она явственно видела это, хотя и старалась ничего не видеть и не знать. Однако завеса невежества теперь упадет с ее глаз.
— Ты саксонец, — сказала она в отчаянии. — Должно быть, саксонец. Ты говоришь по-саксонски не хуже меня и…
— Я говорю на многих языках. Они легко мне даются.
— Ты был без сопровождения!
Однако в его распоряжении находился охотничий домик, который принадлежит, должно быть, самому лорду Эссексу, судя по роскоши и комфорту, а также два самых лучших коня. Святая Мария и все святые, как она этого не поняла раньше! Кто еще осмелится ходить в одиночестве по стране, уверенный в своем военном превосходстве, свидетельницей чему она только что была. Никто не мог поднять на него руку, не ответив за это перед Хоуком и даже самим королем. Но в таком случае как мог он быть к ней столь добр, терпелив и заботлив? Это никак не вязалось с тем, что она знала, и что хранилось в тайниках ее памяти.
— Я сам захотел этого. Мне хотелось несколько дней побыть одному. — Он скривил рот. — Чтобы подумать о будущем. Но одних размышлений тебе, похоже, недостаточно. Ты предпочитаешь действия.
Ее охватил холодный страх, который в то же время боролся с недоверием. В чьих объятиях она все-таки пребывала, чье тело одарило ее почти невыносимой сладостью, чья нежная сила навеяла ей сладострастные мечты, которые грозят задушить ее?
— Ты не можешь быть… — простонала она, вглядываясь в его лицо и глаза, в которых читалась холодная усмешка.
— В чем дело? — спросил Редьярд. — Вы встречались раньше? Заклинаю, назови себя, иначе никакое военное искусство не спасет тебя от гнева викинга, который придет из северной страны через поколение или несколько, человека, неистового, словно дьявол, пропитанного кровью, человека, который…
— Имеет имя, — перебил его Дракон. Он свистом подозвал Грэии, вспрыгнул ему на спину и с этой высоты устремил взгляд на Рикку, которая с пепельным от страха лицом смотрела на него.
Подавив безумное искушение успокоить и утешить ее, он перевел взгляд па ее омерзительного отца. И хотя он заговорил негромко, его голос был слышен вдоль всей дороги, на которой стояли внезапно примолкшие воины. В словах Дракона не было хвастовства, но они звучали весомо в силу их простоты:
— Я Дракон Хаконсон, лорд Лансеид, и я пришел для того, чтобы заявить права на невесту.
Едва он произнес это, как Рикка начала смеяться, сначала тихо, затем все громче. Она согнулась и схватилась за живот, осознав абсурдность происходящего. Рискуя жизнью, она убегала от того самого человека, которому затем отдалась и который стоял сейчас перед ней, разгневанный тем, что она изменила ему… с ним же.
Что может быть смешнее самой жизни?
Редьярд энергично выругался. Сидя в седле, он потребовал, чтобы Дракон не загораживал ему путь.
— Нет, — ответил викинг.
Лорд Вулскрофт собрался, было возразить, но понял, что это глупо. Дракон не тот человек, которому можно бросить вызов, к тому же отцовские права пасуют перед властью мужа.
— Тысяча извинений, лорд Хаконсон, — сказал Редьярд, мгновенно сориентировавшись и беря на вооружение скромность, как это делал при общении с Альфредом. — Моя дочь предала нас обоих. Если бы она оставалась со мной, я бы навеки упрятал ее в темницу. А сейчас… — В его взгляде отразились животная ненависть и мрачное удовольствие, когда он посмотрел на дочь. — А сейчас, очевидно, человек столь высокого положения не может взять ее в жены, не зная, где она была, а точнее — с кем. Если ты делил с ней ложе, то же самое могли с ней делать другие. Если ты все же намерен жениться, ее нужно осмотреть. Обещаю тебе, что, если она более не девственница, она умрет.
Зловещее обещание отца повисло в воздухе и поплыло, словно прибрежный туман, вдоль притихшей дороги. Дракон встретился взглядом с Риккой. Невысказанным между ними было понимание того, что он получил оружие, позволявшее ему освободиться от женитьбы, которой не хотел, и невесты, которой не мог доверять. После осмотра, если ей откажут в целомудрии, никто не поверит, что она делила ложе с мужчиной, за которого должна была выйти замуж. Все, что он должен был сделать, это смолчать. И она умрет.
Дракон не колебался и не мешкал. Он просто решительно заявил:
— Никто не смеет ее тронуть. Наша женитьба — это залог мира между нашими народами. Она состоится, невзирая на ее чувства. — И тихо добавил: — Или мои.
Прежде чем кто-то успел прореагировать, Дракон нагнулся, подхватил стальной рукой Рикку и усадил в седло перед собой. Лицо его было суровым, когда он свистнул Слейпниру, пришпорил Грэни и пустил его галопом в сторону Хоукфорта.
Глава 6
Криста находилась в огороженном стеной саду перед усадьбой, когда услышала крики. Она перестала сеять укроп, схватила Фолкона, который тут же засмеялся от предвкушаемого удовольствия, и поспешила внутрь. Повсюду суетились слуги, забыв про свои обязанности, что было весьма странно видеть в таком замке, как Хоукфорт. Она остановила одну из горничных и спросила, что происходит.
— Кто-то приехал, миледи. Я не знаю, кто именно, но приезд какой-то необычный.
И в самом деле необычный, поскольку Хоукфорт был деловым портом и резиденцией одного из самых влиятельных лордов Англии — второго после короля, как говорили некоторые. Сюда приезжали самые разные люди практически каждый день — королевские герольды, священники, купцы даже из самой Византии.
Так что тогда так разволновало людей?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81
В этих словах скрывалось предостережение, даже угроза. Однако Дракон едва уловил это. Он ошеломленно уставился на мерсианца, затем резко повернулся к девушке:
— Вулскрофт?
Редьярд, нахмурившись, кивнул.
— А теперь убери в ножны свой меч и отойди в сторону. Мы пойдем дальше.
Дракон даже не пошевелился, чтобы подчиниться требованию.
— В таком случае твоя дочь должна быть…
Редьярд снова нахмурился, видимо, недовольный тем, что какой-то выскочка задает вопросы о его дочери. Что ж, если это заставит незнакомца сдвинуться с места, то он ответит.
— Леди Рикка Вулскрофт, и я тебе настоятельно рекомендую не пялить на нее глаза. Она помолвлена с норвежским лордом, который скоро приедет за ней.
Дракон медленно спрятал в ножны меч. Медленно спешился и приблизился к девушке. Огден кое-как поднялся на ноги и по глупости вздумал помешать ему. Короткий удар кулаком, нанесенный Драконом, снова уложил мальчишку на землю.
Рикка не шевелилась. В ее голове родилась совершенно ужасная мысль, ужасная настолько, что ее трудно было осознать целиком. Герой ее неведомой страны узнал имя ее семьи. Она явственно видела это, хотя и старалась ничего не видеть и не знать. Однако завеса невежества теперь упадет с ее глаз.
— Ты саксонец, — сказала она в отчаянии. — Должно быть, саксонец. Ты говоришь по-саксонски не хуже меня и…
— Я говорю на многих языках. Они легко мне даются.
— Ты был без сопровождения!
Однако в его распоряжении находился охотничий домик, который принадлежит, должно быть, самому лорду Эссексу, судя по роскоши и комфорту, а также два самых лучших коня. Святая Мария и все святые, как она этого не поняла раньше! Кто еще осмелится ходить в одиночестве по стране, уверенный в своем военном превосходстве, свидетельницей чему она только что была. Никто не мог поднять на него руку, не ответив за это перед Хоуком и даже самим королем. Но в таком случае как мог он быть к ней столь добр, терпелив и заботлив? Это никак не вязалось с тем, что она знала, и что хранилось в тайниках ее памяти.
— Я сам захотел этого. Мне хотелось несколько дней побыть одному. — Он скривил рот. — Чтобы подумать о будущем. Но одних размышлений тебе, похоже, недостаточно. Ты предпочитаешь действия.
Ее охватил холодный страх, который в то же время боролся с недоверием. В чьих объятиях она все-таки пребывала, чье тело одарило ее почти невыносимой сладостью, чья нежная сила навеяла ей сладострастные мечты, которые грозят задушить ее?
— Ты не можешь быть… — простонала она, вглядываясь в его лицо и глаза, в которых читалась холодная усмешка.
— В чем дело? — спросил Редьярд. — Вы встречались раньше? Заклинаю, назови себя, иначе никакое военное искусство не спасет тебя от гнева викинга, который придет из северной страны через поколение или несколько, человека, неистового, словно дьявол, пропитанного кровью, человека, который…
— Имеет имя, — перебил его Дракон. Он свистом подозвал Грэии, вспрыгнул ему на спину и с этой высоты устремил взгляд на Рикку, которая с пепельным от страха лицом смотрела на него.
Подавив безумное искушение успокоить и утешить ее, он перевел взгляд па ее омерзительного отца. И хотя он заговорил негромко, его голос был слышен вдоль всей дороги, на которой стояли внезапно примолкшие воины. В словах Дракона не было хвастовства, но они звучали весомо в силу их простоты:
— Я Дракон Хаконсон, лорд Лансеид, и я пришел для того, чтобы заявить права на невесту.
Едва он произнес это, как Рикка начала смеяться, сначала тихо, затем все громче. Она согнулась и схватилась за живот, осознав абсурдность происходящего. Рискуя жизнью, она убегала от того самого человека, которому затем отдалась и который стоял сейчас перед ней, разгневанный тем, что она изменила ему… с ним же.
Что может быть смешнее самой жизни?
Редьярд энергично выругался. Сидя в седле, он потребовал, чтобы Дракон не загораживал ему путь.
— Нет, — ответил викинг.
Лорд Вулскрофт собрался, было возразить, но понял, что это глупо. Дракон не тот человек, которому можно бросить вызов, к тому же отцовские права пасуют перед властью мужа.
— Тысяча извинений, лорд Хаконсон, — сказал Редьярд, мгновенно сориентировавшись и беря на вооружение скромность, как это делал при общении с Альфредом. — Моя дочь предала нас обоих. Если бы она оставалась со мной, я бы навеки упрятал ее в темницу. А сейчас… — В его взгляде отразились животная ненависть и мрачное удовольствие, когда он посмотрел на дочь. — А сейчас, очевидно, человек столь высокого положения не может взять ее в жены, не зная, где она была, а точнее — с кем. Если ты делил с ней ложе, то же самое могли с ней делать другие. Если ты все же намерен жениться, ее нужно осмотреть. Обещаю тебе, что, если она более не девственница, она умрет.
Зловещее обещание отца повисло в воздухе и поплыло, словно прибрежный туман, вдоль притихшей дороги. Дракон встретился взглядом с Риккой. Невысказанным между ними было понимание того, что он получил оружие, позволявшее ему освободиться от женитьбы, которой не хотел, и невесты, которой не мог доверять. После осмотра, если ей откажут в целомудрии, никто не поверит, что она делила ложе с мужчиной, за которого должна была выйти замуж. Все, что он должен был сделать, это смолчать. И она умрет.
Дракон не колебался и не мешкал. Он просто решительно заявил:
— Никто не смеет ее тронуть. Наша женитьба — это залог мира между нашими народами. Она состоится, невзирая на ее чувства. — И тихо добавил: — Или мои.
Прежде чем кто-то успел прореагировать, Дракон нагнулся, подхватил стальной рукой Рикку и усадил в седло перед собой. Лицо его было суровым, когда он свистнул Слейпниру, пришпорил Грэни и пустил его галопом в сторону Хоукфорта.
Глава 6
Криста находилась в огороженном стеной саду перед усадьбой, когда услышала крики. Она перестала сеять укроп, схватила Фолкона, который тут же засмеялся от предвкушаемого удовольствия, и поспешила внутрь. Повсюду суетились слуги, забыв про свои обязанности, что было весьма странно видеть в таком замке, как Хоукфорт. Она остановила одну из горничных и спросила, что происходит.
— Кто-то приехал, миледи. Я не знаю, кто именно, но приезд какой-то необычный.
И в самом деле необычный, поскольку Хоукфорт был деловым портом и резиденцией одного из самых влиятельных лордов Англии — второго после короля, как говорили некоторые. Сюда приезжали самые разные люди практически каждый день — королевские герольды, священники, купцы даже из самой Византии.
Так что тогда так разволновало людей?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81