— Почему он создал этот мир боли?
— Это не так. Ты сама знаешь, что существует мир красоты и радости.
Она это знала, по крайней мере, сейчас, с того времени, как познакомились с Драконом.
— Я викинг, — с горечью сказал он, словно хотел изменить это, если бы мог.
— Я не думаю, что ты такой, как другие.
— Однако ты не хотела выходить за меня замуж.
— Это было раньше, когда ты был для меня безликим. Когда я слышала, как мой отец произносил тирады о кровожадных викингах и называл тебя самым кровавым.
— Это смешно. Если я и сражался, то только в целях самозащиты.
— Для Вулскрофта это ничего не значит. Он одержим с той ночи. — Подняв глаза, она встретилась с его взглядом и, набравшись мужества, добавила: — Он убежал в ту ночь… мой отец. Когда его люди больше всего нуждались в нем, он потребовал коня и сбежал. Он даже убил мальчишку-конюха.
— Ты совершенно не такая, как он.
Постепенно, пусть и медленно, у Рикки становилось теплее на душе.
— Я думаю, он с такой силой ненавидит викингов потому, что они показали ему, что он собой представляет.
— Забудь Вулскрофта, он навсегда ушел из твоей жизни. Взгляни сюда, на север. Завтра ты увидишь первые признаки жизни. Чайки и крачки прилетят поприветствовать нас, море изменит свой цвет, потому что там большая глубина, воздух запахнет сосной. Мы будем дома.
Дом. Она никогда его не знала. Дракон знал. И он представлял его настолько ярко, что ей показалось, будто и она почти видит его. Почти.
— Ты не прикасаешься ко мне. — Эти слова вырвались! неожиданно. Рикка закусила губу с такой силой, что выступила кровь.
— Не надо так, — почти умоляющим тоном попросил! Дракон, увидев алую капельку на губе. Он нежно прикоснулся своими губами к ее губам. — Я непременно это сделаю, — пообещал он, и Рикка, освободившись от его рук, скрылась в шатре.
Они причалили к суше во второй половине следующего дня. Рикке показалось, что земля появилась совершенно внезапно. Только что мир состоял из синевы, неба и моря — и вдруг сделался изумрудно-зеленым, с белыми и серыми пятнами. Контраст был поразительный. Как Дракон и обещал, над головами закружились птицы, как бы приветствуя прибытие кораблей. Матросы кидали им куски рыбы и смеялись, наблюдая за тем, как птицы бросались за ними, подхватывали у самой воды и снова взмывали в небо. Запах соли уступил сладостному аромату сочной земли и сосен.
Земля вырастала, становилась огромной, переставая быть плоской, и Рикка была не в силах сдержать восторга при виде проявляющегося ландшафта. Иззубренные скалистые вершины, на многих из которых лежал снег, несмотря на разгар лета, казалось, достают до неба. Кое-где вдоль черных склонов и в долинах можно было разглядеть золотистого цвета поля, зеленеющие пастбища и густой хвойный лес. Узкие фиорды, в которых блестела на солнце вода, вдавались глубоко в горы, как бы бросая им вызов. Это была, без сомнения, красивая и живописная страна.
Стоя рядом с Риккой на носу корабля, Дракон сказал:
— Владения моего брата расположены к востоку, за равниной Ейрен. Между нами, говоря, мы контролируем побережье напротив Ютландии. Уже много лет датчане не совершают сюда набегов. Они люди амбициозные, но в то же время и разумные. Они обнаружили, что торговля более выгодна, чем война. Союз между саксами и норвежцами еще больше утвердит их в этом мнении.
— Если бы датчане и в Англии извлекли те же уроки.
— Они извлекают. Альфред — очень хороший учитель.
Рикка улыбнулась, на что Дракон и рассчитывал, поскольку в душе уже ругал себя за то, что упомянул датчан. Без сомнения, то, чему она была свидетельницей в детстве, оставило в ее сердце глубокие рубцы. Однако раны, даже застарелые, способны заживать с течением времени и при должном лечении.
Его сердце радостно встрепенулось, когда протрубили рога со стороны сторожевых башен, приветствуя их прибытие. Они были уже достаточно близко от берега и могли видеть мужчин и женщин в полях и вдоль берега, которые махали им. Дракары по фиорду подплыли к причалам, и тогда последовала команда Дракона. В тот же момент опали паруса и поднялись весла, с которых падали блестящие струйки воды. Все три корабля замедлили ход и мягко причалили к каменной набережной.
Собравшаяся толпа бурно приветствовала команду, а еще пуще — возвращение своего ярла. Они громко кричали, стучали рукоятками мечей о шиты — мужчины и женщины, — топали ногами и выкрикивали приветствия, дети весело бегали и визжали, лаяли собаки, кукарекали петухи, царило всеобщее возбуждение.
А потом они заметили стоящую рядом с Драконом женщину.
Но ведь они должны были знать, зачем он уезжал в Англию, подумала Рикка, когда приветствия стихли. Они должны были понимать, что он привезет домой невесту. Или же надеялись, что произойдет нечто такое, что помешает его браку? Кое-что и в самом деле едва не помешало, но, даст Бог, они никогда не узнают об этом.
На набережной воцарилось молчание. Несколько сотен глаз устремились на нее, и Рикке показалось, что она не выдержит этого и не устоит. Однако женщина нашла в себе силы расправить плечи и поднять голову. В ней заговорила саксонская гордость.
Дракон нахмурился. Он знал, что его люди добрые, но осторожные. Знал, что они испытывали разноречивые чувства относительно саксонской невесты, несмотря на глубокое уважение к леди Кимбре, которую считали женщиной особой, уникальной.
Ему нужно было доказать им уникальность Рикки. Его взгляд упал на Слейпнира и Грэни, которых выгрузили с другого дракара. За этой операцией наблюдали с полдюжины конюхов, а все остальные держались от лошадей подальше. После недельного путешествия по морю, в течение которого у них лишь два раза была возможность размяться и освободиться от избытка энергии, лошади вели себя даже еще более буйно, чем обычно. Они били по земле копытами, вскидывали мощные головы.
— Хочешь поехать верхом? — спросил Дракон и, не дожидаясь ответа Рикки, он взял ее на руки и шагнул на набережную. Наблюдающая за ними толпа молча отпрянула назад. — Надеюсь, что хочешь, — продолжал он таким тоном, словно они были одни. — Ты кого предпочитаешь — Слейпнира или Грэни? Я знаю, ты обожаешь обоих.
— Да, — ответила Рикка. Она была рада нарушить тишину. — Они оба замечательны.
Он посмотрел на нее с улыбкой.
— А ездишь ты, я полагаю, не хуже меня. Достаточно будет остаться на одном из этих монстров, после того как их продержали несколько дней взаперти.
Рикка не замедлила с ответом:
— Я езжу верхом великолепно, и к тому же они никакие не монстры.
Его улыбка сделалась еще шире. Лошади слегка притихли при их приближении.
Дракон осторожно посадил Рикку на спину Грэни.
— Держись покрепче, — пробормотал он, — не позволяй ему забыть, что ты на нем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81